ПЛОХАЯ ДЕМОКРАТИЯ

Похоже, теперь в случае противоречия внутриполитических и внешнеполитических задач, выбор делается в пользу последнихВчера премьер-министр РФ Владимир Путин, будучи в Польше, на итоговой пресс-конференции заявил, что в странах постсоветского пространства слабые демократии. Это очень сильное заявление, которое противоречит публичной позиции Кремля. Причем не просто противоречит, но перечеркивает многолетние усилия по доказыванию обратного. Дискуссия о демократии в России особенно ожесточилась в последний год, когда определись так называемые "охранители" и "либералы"…

Владимир Путин выступил с этим заявлением, отвечая на вопрос о легитимности режима в Белоруссии. "Мы всегда работаем с действующей властью и не поддерживаем неконституционные процессы, тем более на пространстве бывшего СССР", - заявил Владимир Путин во вторник журналистам, отвечая на вопрос, почему Россия поддерживает президента Белоруссии Александра Лукашенко, которого некоторые называют диктатором. "Лукашенко избран прямым тайным голосованием белорусского народа", - отметил в этой связи российский премьер. Эта позиция России хорошо известна: на всех выборах в странах СНГ Москва стремилась поддерживать действующие режимы, с которыми были выстроены связи и которые зачастую были неоднозначно воспринимаемы на Западе. Пришедшие в результате "цветных революций" прозападные силы в Грузии и Украине для Москвы никогда не обладали полной легитимностью: Кремль всегда считал смену власти в обеих странах неконституционной.

Однако в Польше Путин сделал важную оговорку, которую было трудно ожидать. Видимо, здесь изначальный настрой был связан со стремлением не только отстаивать свои позиции, но подчеркнуть ценностную близость с Западом и его партнерами. Но новизна состоит в том, что эти два направления, которые всегда имели место во внешней политике, пересеклись. То есть Москва всегда декларировала приверженность демократии, но как только речь заходила о выборах в какой-то конкретной стране СНГ, то здесь, как правило, давались самые высокие оценки избирательной кампании, несмотря на то, что все западные наблюдатели их осуждали. И это не говоря о самой России, где созданный политический режим и его эффективность оберегали от критики всеми возможными способами. Владимир Путин неожиданно заявил, что "демократии в наших странах являются слабыми, политические системы неустоявшимися, а правовой режим достаточно неопределенный". Можно было бы подумать, что он говорит о любых других странах бывшего СССР. Но он сказал "наши страны", то есть, включая и Россию. Фактически Путин встал на сторону тех, кто уже на протяжении более года дискутирует с Кремлем на эту тему. Дискуссия между "охранителями" и "либералами" началась практически сразу после того, как стало известно, что преемником Владимира Путина станет Дмитрий Медведев. Часть элиты и экспертного сообщества заговорили о грядущей "оттепели", появились некоторые ожидания относительно плюрализации не только экономической, но и политической жизни страны. В ответ на эти ожидания и прогнозы "оттепели" прокремлевские СМИ и эксперты ("охранители") встали на защиту существующей системы, а либералы подверглись острой критике – их обвинили в стремлении "захватить власть". Интрига осложняется тем, что "охранители" ориентированы на Путина, а либералы – на Медведева.

"Охранители", за которыми стоит Владислав Сурков, выступали как против любых проектов реформирования, так и против самих либералов. Либералы, напротив, утверждают, что нынешняя система неэффективна и нуждается в либерализации. Руководитель Центра социальных исследований Института экономики РАН Евгений Гонтмахер в ряде своих публикаций в СМИ предложил власти реформировать режим и вступить в диалог со всеми политическими силами, включая внесистемные ("Пакт Монклоа-2009"). Президент Института национального проекта "Общественный договор", член правления ИНСОРа Александр Аузан и председатель правления ИНСОРа Игорь Юргенс выступали с идеями пересмотра "общественного договора", в рамках которого общество соглашалось на ряд ограничений политических прав в обмен на стабильность. Представители ИНСОРа отмечали, что в условиях кризиса власти придется пересматривать контракт, расширяя свободы. В начале марта первый заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков на форуме "Стратегия-2020" обрушился с резкой критикой на тех, кто предлагает "заново переделать, создать новые институты" и заступился за существующий режим. Сурков также отверг идею общественного контракта, назвав "большой глупостью" противопоставление свободы и материального благополучия.

На этом фоне заявление Путина, которое, безусловно, адресовано только Западу, получает совершенно новое звучание и существенно бьет по позиции Суркова и вообще позициям официальной пропаганды внутри страны. Но что еще более важно – это раскрывает систему приоритетов тандема: в случае противоречия внутриполитических и внешнеполитических задач, выбор делается в пользу последних. Или стал делаться в кризис? Возможно, Москва вынуждена сегодня смягчать свою риторику, понимая противоречивость собственного финансово-экономического положения.

02.09.2009

Татьяна Становая