Последний день Масуда

03.09.2009

Автор: Билоли ШАМС, Asia-Plus, Душанбе, Кабул, Панджшер, Душанбе

Почему гибель Ахмадшаха Масуда не смогли предотвратить? Редактор газеты "Кабул" Фахим Дашти - один из самых известных журналистов Афганистана. С конца 90-х по 2001 год он был все время рядом с легендарным Ахмадшахом Масудом. Теракт, в результате которого погиб Ахмадшах, произошел на его глазах. О том, что тогда произошло, Фахим Дашти рассказал корреспонденту "АП".

- Фахим, как Вы оказались рядом с Ахмадшахом Масудом, какие у Вас тогда были обязанности?

- Тогда я работал в небольшом творческом объединении "Ориенфильм", который занимался производством документальных фильмов. "Ориенфильм" не контролировался движением Талибан. Мы снимали фильмы для афганских эмигрантов, в основном для тех, кто живет на Западе. Они финансировали нашу работу, а также присылали вещи для благотворительности. Таким образом, мы выполняли еще и функции гуманитарного центра по распределению этой помощи на территории, подконтрольной Ахмадшаху Масуду.

Другой частью нашей работы в "Ориенфильме" были съемки видеосюжетов и хроники об Ахмадшахе. Руководителем и основателем "Ориенфильма" является мой друг, который 17 лет работал с Омиром Сохибом (так уважительно называли Масуда его сторонники - прим. от авт.). За 17 лет работы с Омир Сохибом он снял 1200 фильмов. Это были сюжеты и фильмы о повседневной деятельности Ахмадшаха, его беседы с людьми, со своими боевиками на поле боя, интервью журналистам, военные совещания, планы и разработки маневров…

- Расскажите, что произошло в тот день. Как удалось "арабским журналистам" осуществить свой план? Вы их видели раньше? Неужели они не вызвали никаких подозрений?

- В 2001 году мы находились в Худжабаховуддине. Это местечко находится примерно в 20-30км от Фархорского района Таджикистана. Мы жили в гостинице, которая принадлежала Министерству иностранных дел Афганистана.

Там было много иностранцев - журналистов и представителей других профессий, в том числе и эти арабы. Мы находились рядом с ними почти 9 дней… И каждого из них встречали во время завтрака, обеда и ужина. Но никто даже не подозревал, что они готовятся к теракту. Они вели себя очень профессионально, не думаю, что кто-нибудь мог заподозрить их в чем-то. Они вели себя как обычные журналисты, прибывшие в командировку в Афганистан.

Было между 8 и 9 часами утра 9 сентября 2001 года, когда мне сообщили, что двое арабских журналистов собираются в командный штаб Омира Сохиба для того, чтобы взять у него интервью. Тогда я тоже приготовил свою камеру и пошел за ними. Гостиница была расположена неподалеку от командного центра. Пешком это заняло минут пять.

Когда я был рядом с воротами центра, арабы уже возвращались обратно. Администратор гостиницы Осим, который также выполнял обязанности переводчика, (он отлично знал английский) сопровождал арабов. Когда они приблизились, я за руку поздоровался с Осимом (ныне покойным, он погиб во время взрыва). Я спросил, почему так быстро закончилось интервью? Осим ответил: "Интервью не состоялось, Омир Сохиб сказал, что будет давать интервью после обеда в другом офисе ".

Вторично мы уже собрались все вместе, нас было четверо: я, Осим и двое арабов. Мы зашли в рабочий кабинет Ахмадшаха, где помимо него было еще 3 человека: Масуд Халили - посол Афганистана в Индии и в Турции, генерал Ориф, сейчас он является членом парламента, и молодой секретарь Масуда - Джамшед.

Арабы стали готовиться к записи. Я тоже установил свою камеру на штатив и включил ее.

Ахмадшах спросил у одного араба, который сидел ближе к нему:

- Кто вы, откуда и с какой целью приехали?

- Мы из центра исламских расследований, который находится в Лондоне. В исламских странах ведем журналистские расследования и готовим аналитические материалы. В Афганистане работаем над очередным расследованием.

Когда Ахмадшах удостоверился, что они действительно хотят взять у него интервью, он попросил показать ему вопросы. Хотел знать, о чем его будут спрашивать, немного подготовиться. Один из псевдожурналистов, который сидел слева от него, достал листок и стал читать свои вопросы. Их было много: 14-15. Например, они просили высказать мнение по поводу талибов, Аль-Каиды, ситуации в Пакистане и пр.… Я уже настраивал аппаратуру для записи. В это время тем же занимался и второй араб: подбирал ракурс и угол съемки, ставил штатив, готовил камеру, установил микрофон перед Ахмадшахом. Оба араба работали четко, как настоящие журналисты… Я заметил, что они начинают записывать, поднял свою камеру, подошел к оператору и поставил свою камеру за ним. Они выбрали хороший угол съемки: камера была установлена прямо на Масуда.

В этот момент я заметил, что моя камера немного не в фокусе. Нажав специальную кнопку, я отрегулировал ее. Это заняло где-то 15-20 секунд, и в тот момент, когда мой глаз был у объектива камеры, вдруг что-то треснуло. Звук по ощущениям был как от лопнувшего футбольного мяча. Перед глазами все поплыло. Я видел перед собой только какой-то желтый луч, лицо, руки и ноги стали вдруг болеть. Мне показалось, что это какая-то неисправность в электрооборудовании моей камеры, в результате чего произошло замыкание. Я думал - это моя камера взорвалась и обожгла мне глаз и лицо.

Первая мысль была: я не должен сорвать интервью. Потому выбежал из комнаты. Конечно, я был в состоянии шока и не понял, что произошло на самом деле.

Во дворе увидел Джамшеда, который вышел минутой раньше из кабинета. Я попросил его отправить меня домой или в больницу. Я ничего не понимал в тот момент.

Джамшед, увидев меня, изменился в лице:

- Что произошло, как Омир Сохиб?

Тогда я обернулся и увидел здание, которое только что покинул. Все было в дыме и пыли! В этот момент открылись двери и двое человек - телохранитель и водитель вынесли Масуда из здания. Его лицо было закрыто пакулем (афганской шапкой, которую всегда носил Ахмадшах). Вся голова и часть груди залиты кровью. Его перенесли и уложили в джип. Потом вынесли Масуда Халили. Я тоже сел в машину. Почти сразу нас вертолетом отправили в сторону таджикского Фархора. Весь путь на вертолете занял 3-4 минуты. Мы связались с организацией "Журналисты без границ", и они сказали, что отправят нас для лечения во Францию.

- Что с Вами произошло после теракта? Что Вы тогда знали о судьбе Масуда?

- Я был во Франции 10 дней, потом приехал в Таджикистан. Мой старший брат жил в Душанбе, у него был здесь свой офис, он занимался логистикой. Я пожил у него какое-то время. В первые дни ко мне приходило много журналистов. В том числе мои друзья из Франции и Германии. Все спрашивали, что же произошло в тот день. Они обязательно интересовались: "Жив ли Масуд?", а я отвечал: "Да, жив". Все уже знали о том, что он погиб, только мне не было об этом известно.

Как-то в Душанбе мы разговаривали с братом о том, о сем. И вдруг он сказал, что нужно создавать музей Ахмадшаха Масуда. Надо собрать его личные вещи, одежду, документы какие-то…

Я удивился: "Что мы, сумасшедшие, музей создавать при живом человеке?"

Мой брат молча посмотрел на меня, а в его глазах стояли слезы…

У нас, панджшерских таджиков, есть такая поговорка: - "Силу огня знает только та земля, где его зажгли". Примерно также я чувствовал себя тогда…. Через несколько недель я опять полетел во Францию для продолжения лечения. Потом вернулся домой. Вышел на работу и тогда поставил перед собой цель, что в газете "Кабул" мы должны в первую очередь провести расследование по этому поводу. В каждом номере нашей газеты мы публиковали интервью одного свидетеля этого теракта. Таких материалов у нас было довольно много, около 14…

- Что Вам удалось "раскопать"?

- Например, мы выяснили, что взрывчатка находилась совсем не там, где это принято считать. По официальной версии, бомба находилась в камере, но у нас своя версия. По анализу снимков, сделанных сразу после взрывов, нами было установлено, что взрывное устройство было заложено в пояс, где операторы хранят запасные аккумуляторы для камеры. На снимке видно, что тело оператора просто разлетелось в клочья. Если бы взрывное устройство было в камере, то от тела осталось бы что-то.

"Журналист-араб" после теракта остался жив. Он хотел воспользоваться суматохой, когда все кинулись спасать Масуда, и сбежать. Но ребята из командного центра стали преследовать его. Он укрылся в гостиничном номере, где жил, и покинул его через форточку. Ребята очень хотели схватить его живым и только поэтому не убили сразу. Считается, что террорист в конечном итоге сбросился с горы: в надежде уйти от преследователей. По нашим же данным, его все-таки застрелили.

- Почему накануне интервью никто не проверил арабов на предмет оружия или взрывчатки?

- За 23 года борьбы Ахмадшах Масуд никого не проверял. Он хорошо относился к журналистам, был открытым человеком, всегда старался выделить свое время для беседы. Да, он так ко многим относился. Помню один случай, когда мы ехали вместе в его Ландкрузере, во времена правления моджахедов в Кабуле. С нами в машине был еще один человек. Он сказал: - "Омир Сохиб, Гулбиддин Хикматяр в Германии заказал для себя машину с двойной броней (внутренней и внешней), которая сможет защитить его от любого теракта. А вы себе такую не закажете?

Масуд ответил:

- Гулбиддин мало верит в Аллаха. Всевышний по своей воле меня отправил в этот мир, и однажды по своей воле заберет назад. Все в руках Аллаха!

Кто убил Масуда?

СПУСТЯ несколько месяцев после теракта, французским властям удалось установить личность одного из убийц Ахмадшаха Масуда. Им оказался выходец из Туниса Даман абд аль-Саттар.

У убийцы был обнаружен поддельный бельгийский паспорт. Этот документ стал основной зацепкой для следователей и позволил им, проследив за передвижениями покойного обладателя паспорта, выйти на действовавшую в Европе подпольную группу, которая занималась снабжением террористов поддельными документами.

Личность его напарника не была установлена. Известно лишь, что он также воспользовался бельгийским паспортом.