"Талибан": властелины хаоса процветают на бомбах и милосердии

Рядом с глинобитными хижинами лагеря беженцев на краю Кабула яркая одежда членов племен, перемещенных из Гельманда, моментально бросается в глаза. Мужчины с глазами, подведенными краской для век, и руками с кожей красного, как хна цвета, надевают свои лучшие наряды для фестиваля Ейд аль-Фитр, отмечающего конец Рамадана. Маленькие девочки в украшенных блестками платьях искрятся, как русалки.
Но лачуги, в которых они живут, вряд ли подошли бы даже для содержания овец, которых они когда-то пасли на своей беспокойной родине, находящейся далеко на юге, а теперь являющейся полем битвы между британскими войсками и повстанцами "Талибана". Мужчины собираются вокруг посетителей, прося деньги, чтобы накормить свои семьи или для поиска своих похищенных детей. Один из них показывает фотографию мертвых младенцев, родственников, убитых в ходе авианалета США. 800 семей в лагере живут полностью в зависимости от подаяний, без проточной воды, санитарных или других услуг.
"Мы голодаем, и никто не помогает нам", ругался фермер Вакил. "Если правительство не поможет нам, то мы вернемся назад и присоединимся к "Талибану"". В то время, как его соседи злобно осуждали правление президента Карзая, Вакил признал, что "Талибан" ему не нравится. Но он добавил: "Мы хотим кого угодно, лишь бы он смог обеспечить безопасность".
"Талибан" серьезно изменился с того времени, когда Северный Альянс, поддерживаемый США, сверг это движение в 2001 году. Больше уже не являясь правителями на своей земле, его руководители живут в изгнании через границу в Пакистане, и те из них, кто насаждал жесткие исламские кодексы поведения, теперь ведут борьбу путем организации мятежа в горах, пустынях и сельскохозяйственных полях.
Но в одном они не изменились с тех пор, как разошлись в разных направлениях из лагерей беженцев и медресе Пакистана и Кандагара 15 лет назад: они все еще являются мастерами в извлечении выгоды из хаоса, разделения и коррупции, которые властвовали в Афганистане в течение многих десятилетий.
Многие годы "Талибан" использовал в свою пользу ситуацию с обедневшим населением, разочарованным коррупцией правительства президента Карзая, которое поддерживается войсками Запада, чье присутствие само по себе является оскорблением для многих в этой изолированной стране. По самым мрачным оценкам, "Талибан" теперь постоянно присутствует на 80% территории страны.
Лидеры повстанцев злорадствовали по поводу того, что правительство контролирует лишь города и что президент скрывается в своем дворце, опасаясь выйти из него. Одноглазый "командующий верующих" мулла Мухаммад Омар недавно предложил НАТО безопасный выход за пределы страны, как моджахеды когда-то поступили в отношении побежденной Советской армии.
Верховный командующий США в Афганистане генерал Стэнли Маккристал в своем недавнем обзоре стратегии отметил, что "повстанцы контролируют или оспаривают существенную часть страны, хотя и трудно оценить, точно какую именно из-за отсутствия во многих из них сил [НАТО]".
Затянувшееся во времени фиаско выборов прошлого месяца только усилило позиции исламистов, путем освидетельствования массивного мошенничества, подрывающего концепцию демократии в глазах миллионов афганцев, которые когда-то питали надежды на наступление лучших времен в будущем. "Политический паралич серьезно помог нам", сказал командующий талибами в Гельманде мулла Гулям Мухаммад Ахунд. "Правительство будет слишком занято тем, чтобы решать свои собственные проблемы, предоставляя нам время для разработки планов и принятия на работу большего числа людей и организации нападений на правительственные учреждения".
Несколько лидеров "Талибана" сказали, что движение уже стало привлекать большее число новичков и разрабатывало планы с тем, чтобы полностью использовать вакуум власти, образовавшийся после выборов. Они отказались назвать специфические его детали, но намекнули на то, что часть их стратегии заключается в расширении действий на север с тем, чтобы организовать нападения на маршруты снабжения НАТО из Центральной Азии. На местах "Талибан" усовершенствовал ведение партизанской войны, избегая многих открытых сражений, которые они проигрывали с большими потерями от превосходящей огневой мощи НАТО. Вместо этого они превратились в изощренную повстанческую силу, полагаясь больше на применение придорожных бомб, засады и запугивание любого, кто оказывался подозреваемым в сотрудничестве, включая использование угроз убийств, известных как "вечерние письма".
Они изучили западную тактику действий против партизан, которая делает упор на защите населения и завоевании сердец и умов - существенном изменении в подходе, принятом недавно войсками США. Этим летом "Талибан" принял "кодекс норм поведения" на 13 страницах, в котором распорядился избегать жертв среди гражданского населения, где только это возможно и воздерживаться от казней без суда и следствия, которые привели к существенной потере его популярности в прошлом.
В условиях, когда афганское правительство неспособно и часто не заинтересовано в оказании даже базовых услуг в сельских районах, "Талибан" заполнил образовавшуюся брешь, копируя успешный подход, названный "бомбы и милосердие", впервые осуществленный "Хезболлой" и ХАМАСом.
Австралийский эксперт по ведению действий против повстанцев Дэвид Килкаллен, который давал советы вооруженным силам США в Ираке и Афганистане, предупредил, что теневое правительство "Талибана", называющее себя Исламским Эмиратом Афганистана, обеспечивает параллельную систему судов, клиник и полицейской службы. У них даже есть офис омбудсмена около Кандагара, где люди могут жаловаться на злоупотребления со стороны командиров "Талибана". "Иногда они увольняют или даже казнят командиров "Талибана" за нарушения кодекса норм поведения", сказал он. "Правительство, которое проигрывает [мятежникам], терпит поражение не в ходе борьбы, а из-за того, что противоположная сторона обеспечивает более эффективное управление".
Точная структура команды нового "Талибана" по-прежнему окутаны тайной. Многие эксперты и полевые командиры "Талибана" говорят, что общее стратегическое планирование обеспечивается со стороны Шуры в Кветте - совета находящихся в изгнании лидеров "Талибана" в Пакистане, включая муллу Омара. Но ежедневные нападения осуществляются по решениям местных командиров. Бывший боевик "Талибана" Арсалан Рехмани, который перешел на сторону правительства и теперь ведет переговоры со своими прежними товарищами, сказал, что Шура в Кветте находится под стратегическим влиянием "Аль-Каиды".
Другой ключевой группой управляет ветеран, повстанец со времен борьбы с Советской армией Джалаладдин Хаккани в юго-восточном Афганистане. По сообщению Маккристала, эта бескомпромиссная фракция финансируется и комплектуется "преимущественно из Пакистана, различных арабских сетей в странах Персидского залива и на основе ее близкой ассоциации с "Аль-Каидой" и другими находящимися в Пакистане повстанческими группами".
В докладе добавляется: "Связи "Аль-Каиды" с СХ [Сетью Хаккани] укрепились, что позволяет предположить, что расширенный контроль со стороны СХ может создать благоприятную окружающую среду" для связанных с ней экстремистских движений в попытках по восстановлению зон укрытий в Афганистане.
Затем там есть и Гульбеддин Хекматиар, который вел борьбу с советскими войсками в 1980 гг. и был афганским полевым командиром, находившимся в особо привилегированном положении у Пакистана до тех пор, пока в середине 1990 гг.он не заверил в своей преданности более мощный "Талибан". Он возглавляет другую фракцию мятежников Гульбеддина "Хезб-и-Ислами". По оценкам США, Гульбеддин стремился поставить под свой контроль минеральные богатства и маршруты контрабанды на востоке, и "нацелен на достижение договоренностей о том, чтобы играть ведущую роль в будущем правительстве талибов".
Генерал Маккристал сказал, что когда "Талибан" делал деньги благодаря торговле героином, он также "однозначно пользовался поддержкой Пакистана". "Аль-Каида" и другие экстремистские движения, "находящиеся в Пакистане, направляли иностранных боевиков, террористов-смертников и техническую помощь в Афганистан, и предоставляют идеологические стимулы, обучение и финансовую поддержку".

Джеймс Хайдер
"Таймс", 25 сентября 2009 года