Аксыйская трагедия: как это было. Раны будут заживать долго

Первой реакцией на гибель людей в селении Боспиек у меня была реплика: "Запятнали историю…" Тогда не все восприняли это. Да и времени не было на историческую оценку случившегося и на философские рефлексии, надо было срочно разобраться в произошедшем кровопролитии. Главное, нужно было принять срочные меры для успокоения до предела накаленной ситуации. А ситуация была в буквальном смысле слова взрывоопасной. Не только Аксыйский район юга Кыргызстана, но вся страна бурлила в негодовании, все хотели узнать имена виновных, оппозиционная пресса гибель пятерых ни в чем невиновных граждан назвала чуть ли "геноцидом". Сутки спустя мы узнали о гибели уже шестого гражданина… Для оппозиционеров, превративших популизм в основное средство набора политических дивидендов, была найдена благодатная тема для обвинения властей во всех тяжких. Именно тогда впервые в ход было пущено требование отставки Президента Аскара Акаева, правительства Курманбека Бакиева. А трагедия произошла ночью 17 марта 2002 года…

С того времени прошло почти восемь лет. Кажется, виновные найдены и наказаны, даже власть сменилась, но все равно полной ясности всей картины событий до сих пор нет. Аксыйская трагедия как была, так и продолжает оставаться предметом политических спекуляций, намеренной лжи и кривотолков. Вместе с тем, и сейчас остаюсь во мнении, что это событие весьма досадно запятнало нашу новую историю, прежде всего, становление и развитие Кыргызстана как суверенного демократического государства, своим прямым отношением к которому я по праву горжусь.

Что же значило "запятнать историю" в моем понимании? Имелась в виду, прежде всего, кровь людей, которая сразу легла несмываемым пятном на всю нашу постсоветскую историю. На историю глубоких, фундаментальных преобразований, которые происходили в стране без всякого насилия и каких бы то ни было репрессий. Так хотелось, чтобы наша реформаторская революция и становление государственности были категорически бескровными, ни в коем случае не были запятнаны кровью, насилием, нарушением прав человека, отклонением от демократических норм. Но это оказалось благодушным романтизмом, чуть ли юношеской мечтой.

Произошло то, что произошло. И это тоже, увы, часть нашей отечественной истории… Оказалось, что история не есть перечень только положительных и позитивных событий и сдвигов. Она, как всеобъемлющий процесс, оказалась неумолимой и воистину Semper in motu, то, что вечно в движении. Да, была великая Французская революция, изменившая ход мировой истории, но была и гильотина, жуткое изобретение якобинцев. Была русская революция в Октябре 1917 года, но она оказалась чревата жесточайшей диктатурой, гражданской войной, красным террором, репрессиями и.т. И все же моя личная оценка именно аксыйских событий особо не изменилась-это действительно было самым неприятным делом, испортившим облик нашей молодой демократической республики. Кроме Аксы, я знаю только одно событие из новейшей истории Кыргызстана, которое также глубоко испортило нашу отечественную историю. Это-роковое решение Аскара Акаева покинуть Кыргызстан в дни мартовского переворота 2005 года. Это отдельная и очень сложная тема, о которой мне приходилось написать немало страниц, но исключительно негативное значение обоих событий невозможно не признавать.

Вот так дважды наша история подверглась труднейшему испытанию и оба раза людей ждали глубокое разочарование и полнейшая, как говорят, морально-психологическая фрустрация. Эти события еще долго будут муссироваться и быть подвергнутыми анализу историков, но ясно одно-у этих событий крайне мало шанса быть легко забытыми и быстро раствориться в Лете. Ибо оба они обозначили веху-важную и во многом отрицательную-в истории независимости Кыргызстана и обойти своим вниманием эти события не могу и я.

Я, разумеется, в полной мере сознаю, что рискую навлечь недовольство и упреки со стороны многих политиков и госдеятелей той поры, но мною двигает только одна мотивация, состоящая в следующем. Самая высокая нравственность-это правда. И лучшая из добродетелей-искренность во всем. К той категории ценностей отношу и то, что называется признанием в ошибках, если они были допущены. Скажу сразу: они были допущены. Если бы не были допущены, не было бы смертей. Не было бы и марта 2005 года. В этом вся истина. И негоже в этом не признаваться хотя бы перед лицом истории, перед теми, кто еще помнит эти события, или теми, кому предстоит узнавать о них из учебников или других писаний исторического свойства.

Предпосылки

У всех молодых демократий есть одна общая, поэтому типичная болезнь-популизм. Когда-то именно популисты, поддерживаемые газетами и телевидением, столкнули Армению с Азербайджаном, а последствия оказались бедственными и трудно исправимыми. Именно на волне популизма схлестнулись в Душанбе две противоборствующие политические силы, опирающиеся на регионы, и вспыхнула гражданская война в Таджикистане в начале 90-х годов, унесшая жизни более 100 тыс. человек. Таких примеров сколько угодно в странах третьего мира, на других континентах.

Избежать этой вредоносной болезни не смогла и постсоветская Киргизия. К счастью, пока удается избежать масштабного кровопролитного конфликта, все-таки страну нашу бережет Бог. Тем не менее, нельзя недооценивать весь тот огромный вред, нанесенный имиджу страны и ее экономике, социальной психологии масс из-за этих событий. Поэтому я хочу сразу назвать самую главную причину возникновения небывалой напряженности в Аксы в феврале-марте 2002 года, а именно опасную, эгоистичную и совершенно безответственную игру политиков в популизм. Другой причиной стало бездействие власти в тот момент, когда нужно было принять решение, причем, именно политическое, но оно так и не принималось. Эти факторы привели к ожесточенному конфликту жителей Аксы, всячески потворствуемых оппозицией, с властью, с ее представителями на месте, и кровопролитие стало почти неизбежным, роковым результатом этого противостояния.

Именно в дни Аксыйского противостояния почему-то все вспомнили одну только политическую заповедь, заученную еще в годы Советского Союза-не уступать, ни в коем случае не показывать "слабость" центра. Показать только "твердость". Но именно бесконечное перетягивание каната и отсутствие твердой воли решать вопросы политическими средствами не только на местах, а именно в центре, еще точнее, в Белом доме, привели к катастрофе.

А какова была власть в то время, каков был ее внутренний расклад, какими принципами она руководствовалась?-это тоже очень важный вопрос, без ответа на который трудно понять первопричины и роковое развитие Аксыйских событий. Вопреки сложившейся мифологии о власти в эпоху Аскара Акаева, о которой говорили как о "режиме", об "авторитаризме" и т.д., я скажу, что она была несравнимо более демократичной и либеральной, чем во всей Центральной Азии, в то же время, если говорить о фигурах, представляющих власть, весьма разношерстной. Сам Акаев, вне всякого сомнения, был человеком достаточно демократичным, определенно мягким, осторожным, категорически далеким от силовых методов решения вопроса. Вместе с тем, как Президент, он всегда был очень послушным человеком, готовым принять советы "знающих" людей, экспертов, так называемых опытных кадров. Особенно тех, с мнением которых он очень считался. А в такие непростые дни советчиков, обещающих все проблемы решить в миг, за один присесть находятся, как известно, на каждом шагу.

Получилось так, что в то время, как и сейчас, решающим звеном реальной государственной власти была именно Администрация Президента страны. Она выражала и волю президентской власти и ее силу. Правительство больше занималось экономическими и народнохозяйственными делами. Вместе с тем, необходимо особо подчеркнуть, что парламент в тот период обладал очень серьезными полномочиями и был крайне влиятелен. Именно в его рядах находились самые известные в стране политики и непримиримые оппозиционеры. Хотя разделение рычагов реальной власти сложилось так, как я выше описал, у кыргызского парламента, именно по предложению А.Акаева, имелось очень много прерогатив и прав. Это сейчас парламент превратился в орган серого "молчаливого большинства", а оппозиция мыкается в задворках и потемках, побиваемая камнями и с позором изгоняемая везде и всюду, как опасная зараза, но тогда оплотом и штабом оппозиции был именно парламент.

Администрации Президента как-то особенно усилилась-и об этом говорили и писали все-именно в период Аксыйского конфликта. Это во многом объяснялось приходом на эту должность покойного А.Карыпкулова. Будучи человеком очень энергичным и волевым, он сразу же, как получил новую должность (несколько месяцев до Аксы), занялся всеми важными делами государственного управления и, поскольку эта должность была ключевой, он довольно быстро взял в свои руки бразды правления и начал рулить всеми делами, включая даже вопросами правительства. Немалую роль сыграл и тот факт, что он был самым старшим среди нас, самым, казалось бы, опытным и поэтому быстро превратился в главного эксперта по всем важным делам государства и некоего нашего командира. И Акаев начал доверять ему во всем. Разумеется, свою несомненную роль сыграл и то, что у него был солидный стаж ведущего партийного деятеля советского времени в качестве идеологического секретаря ЦК Компартии Киргизии. Предыдущей его должностью был пост руководителя нашей государственной телерадиовещательной корпорации-КТР. В таком раскладе прерогатив мне, Государственному секретарю, отводилась традиционная роль куратора науки и культуры, разработчика крупных социальных программ и руководителя основных культурно-идеологических мероприятий. К сожалению, с покойным А. Карыпкуловым мы резко расходились во мнениях с самого начала, главным образом потому, что у нас были совершенно разные взгляды на вещи. На роль и функцию государственной власти в том числе. Он убежденно считал, что мы все-незрелые, мягкотелые чиновники, а в стране, по его мнению, давно нужно было навести порядок. И он этот порядок стал наводить.

А правительство возглавлял К.С.Бакиев, нынешний Президент, чьей предыдущей должностью был губернатор Чуйской области. Ради справедливости надо отметить, что тогда сложилось твердое впечатление, что он нормально справляется со своей работой в новом качестве, и никогда не слышал какие-либо серьезные претензии к правительству из уст Президента, если не считать какие-то организационные или другие второстепенные вопросы. Приступая в должность, К.С.Бакиев без особых трений с "другим крылом" (Администрацией Президента) Белого дома принял сложившуюся концепцию разделения власти, а именно верховенство Администрации, проведение ее политической линии. А Аксыйский конфликт назревал и дошел до своего пика именно тогда, когда президентская Администрация решала все, вмешивалась во все дела и это знали и видели все.

Начало конфликта

Откровенно говоря, этот конфликт возник совершенно случайно, почти на пустом месте. Да, была оппозиция, были разные НПО, подкармливаемые Западом, газеты, в том числе абсолютно желтые, и во всем этом не было ничего неожиданного. Так жила страна уже одиннадцать лет, такая политическая практика исторически сложилась в Кыргызстане, в "островке демократии" Центральной Азии.

Так вот все началось с того, что на одного из членов парламента, совсем тогда малоизвестного политика А.Бекназарова, избранного депутатом именно в Аксыйском районе, была дана санкция арестовать по уголовному делу почти шестилетней тогда давности. Суть дела заключалась в оправдании убийства, которое расследовал наш депутат, когда-то будучи рядовым следователем в Токтогульском районе. Конечно, было совершенно очевидно, что оправдание убийства-дело не рядовое и является серьезным основанием для его пересмотра в любое время, ибо на такое преступление не существует срока давности. (Время потом покажет, что А.Бекназаров за свою карьеру следователя, позже судьи столичного района и потом Генерального прокурора страны освободит немалое количество самых матерых преступников, знаменитых воров, убийц, криминальных авторитетов, которые годами скрывались от правосудия, но об этом речь пойдет позже). Так вот это дело вспомнили, нашли и заново возбудили уголовное дело. И не нужно иметь семь пядей на лбу, чтобы понять-давно забытое и запылившее дело подняли, прежде всего, для укрощения строптивого депутата, который сразу же избрал роль радикального оппозиционера.

Могут спросить: а разве неправильно было заново поднять дело, шитое А.Бекназаровым белыми нитками, и привлечь виновного к ответственности? Конечно, было правильно, тем более, как уже сказано, для убийства нет срока давности, но в данном случае А.Бекназарова, уже депутата парламента, защищенного правом на неприкосновенность, можно было взять под стражу и избрать именно такую меру пресечения только и только с согласия парламента. Его можно было допрашивать, вызвать к следователю и т.д., но средь бела дня арестовать и водворить в СИЗО без определенных процедур никто не имел права. Скандал начался именно из-за этого. И он, этот скандал, очень быстро начал набирать нешуточные обороты с ярко выраженной политической окраской. Избиратели депутата заступились за своего избранника, заступились за него НПОшники, разумеется, вой подняли сами депутаты, особенно те, к которым у Фемиды имелись весьма серьезные претензии, но ее руки связывал только депутатский иммунитет.

При этом необходимо особо остановиться на одном обстоятельстве, имевшем чисто политический, даже международный аспект. Речь идет о том, что демаркация киргизско-китайской границы, поставившая точку над многолетним переговорным процессом между двумя соседними государствами, а раньше между СССР и КНР. Так, именно демаркация с подачи оппозиции, решившей сыграть на чувствах простых людей, вызвала весьма болезненную реакцию в обществе. Никто не хотел понять тот очевидный факт, что были спорные территории на китайско-киргизской границе, признанные еще в Х1Х и ХХ веке и зафиксированные в протоколах и меморандумах, подписанные на самом высоком уровне еще во времена Российской империи и СССР. Что проводились длительные и непростые переговоры по этому вопросу с китайской стороной после обретения суверенитета, и в итоге эти спорные участки решено было делить по принципу 30 на 70. Что эти 70 процентов спорных территорий отошли не к могучему Китаю, а к "маленькому" Кыргызстану, а 30 процентов отошли к Китайской Народной Республике. Что в результате переговоров Кыргызстан сохранил за собой главное–наш национальный символ-седую вершину Хан-Тенгри, на которую всегда претендовали китайцы. Оппозиция считала, что нельзя было уступать китайцам и пяди "нашей священной земли Алатоо". Более того, без зазрения совести говорила, что А.Акаев эти квадратные километры просто за "хорошие деньги продал" китайцам. Вот так примерно звучала аргументация оппозиции и она, к сожалению, была услышана простым народом именно в таком толковании и подхвачена газетами. Одним из активных критиков этой "продажи отчей земли" выступил именно А.Бекназаров. Популизм на то и популизм, что он имеет свойство быстро зажигать толпу, тем более, если затрагивает очень болезненную проблему. Ведь каждому гражданину не покажешь эти протоколы и меморандумы, растолковать всю эту политико-юридическую казуистику, хотя мы все постарались, сколько могли, объяснить суть вещей и опровергнуть голословные обвинения оппозиционных политиков.

Пройдет время и уже после марта 2005 года исполняющая обязанности министра иностранных дел Р.Отунбаева, одна из самых опытных дипломатов страны, на парламентских слушаниях по этому вопросу четко и ясно скажет, что вопрос о границе с Китаем был решен совершенно правильно и справедливо.

Итак, очевидный успех нашей дипломатии стал поводом для огульной критики власти оппозицией, в которой самый громкий голос принадлежал А.Бекназарову. Но все это было вполне нормально для демократической страны, чтобы из этого не делать такие далекоидущие выводы и принять такие драконовы меры, чтобы арестовать депутата парламента в нарушение всех законов и необходимых в таких случаях процедур. Я об этом решении узнал из разговоров коллег, которые тоже эту новость узнали из газет. Никакой коллегиальности принятия решения не было, как это рисуют доморощенные "аналитики", тем более санкцию на задержание дает только прокуратура. Должен сказать, что арест депутата создал крайне неблагоприятный фон для власти, к тому же все это происходило тогда, когда в стране было столько нерешенных социальных и экономических проблем.

Забыть Герострата, дабы его помнить…

Итак, поводом Аксыйских волнений и их основной причиной стал депутат А.Бекназаров. Кто он такой и что за человек-об этом знают многие в нашей стране. Тем не менее, не все знают подноготную его политической биографии и его профессиональные достижения и некоторые, мягко говоря, "трудовые" свершения.

Скажу сразу, это самый сомнительный человек, какого я знаю вообще. Вместе с тем, надо ему отдать должное: он за эти годы сделался одним из известных оппозиционных политиков в Кыргызстане, благодаря своим в общем-то незаурядным качествам.

Он стал настоящим киргизским Геростратом. По-киргизски это звучит примерно так: "Атың чыкпаса, жер өрттө". То есть если хочешь, чтобы все тебя знали, то спали землю… Так и есть-его знают теперь все. Он–один в своем роде. Это так. И все-таки попробую вкратце остановиться на том, как он вошел в политику и почему он стал весьма известным, в то же время самым противоречивым в стране политиком и оппозиционером.

Он все время говорил и говорит и требует этого от других, от властей, чтобы бороться с преступностью, с коррупцией, с криминалитетом. Клянется, что и сам будет с этим злом беспощадно бороться. Но он, А.Бекназаров, по профессию юрист, в бытность свою следователь, потом судья, даже Генеральный прокурор, был и остается настоящим рекордсменом по освобождению и легализации самых злостных воров и печально знаменитых преступников. Складывается даже впечатление, что так он понимает свою "борьбу" с коррупцией и преступностью. Впрочем, это всем известно, только открыто и публично об этом никто не говорит.

О том, как он начинал свою карьеру юриста-следователя, оправдав и освободив от уголовной ответственности милиционера, убившего человека и в том признавшегося, но с якобы разными, естественно, оговорками и "смягчающими" обстоятельствами, я уже упомянул. Отдадим еще раз должное-смелый человек, Бекназаров. Если бы не был смелым, он не отпустил одного из крупнейших воров страны, таможенника, давно живущего с кличкой "Кошелек" и однажды попавшего в его руки, уже судьи столичного района, а не провинциального следователя. Попался с поличным-с семью, если память мне не изменяет, новенькими импортными автомашинами и более десятью квартирами, с образованием семь классов, кучей денег и т.д. и т.п. Об этом когда-то писали все газеты, писали как о сенсации, все ждали, как этого горе-таможенника накажет судья… И он, Бекназаров, его наказал… практически освободив от ответственности. Посчитал вора, попавшегося с поличным, достойным жить как все.

Но наш герой ничуть не горевал, когда государственная аттестационная комиссия его, судьи столичного района, не пропустила за его сомнительную страсть к освобождениям от ответственности преступников. Зато А.Бекназаров с ветерком и с тугим кошельком помчался в свой родной район и легко выиграл депутатство. И уже начал громко жаловаться, что "акаевская власть" его не оценила по достоинству и несправедливо не аттестовала как судью Свердловского района столицы. Убедительно сыгранная роль "страдальца" для сельчан, далеких от столичных интриг и пересудов, оказалась весьма симпатичной и неплохо сработала во время выборов…

Так наш герой стал депутатом, а дальше все пошло по уже опробованной колее-он не задумываясь избрал роль новоиспеченного оппозиционера. На вооружение был взят почти безошибочный вариант-громкий, скандальный патриотизм. Темой и политическим коньком стала "продажа Китаю лучшего куска родимой земли"–высокогорного урочища Узенги-Кууш. Но даже тогда бы его никто всерьез не воспринял (я, к примеру, такого депутата вообще не знал), если бы не продуманное и совершенно эмоциональное решение прокуратуры взять его под стражу и предать дело суду, о чем уже было сказано.

Время потом покажет, как А.Бекназаров, во всем поднаторев, особенно в популизме и став сам Генеральным прокурором после марта 2005-го, лично вернет из подвалов, засекреченных квартир и всяких заграниц самых громких преступников, включая Рыспека Акматбаева, самого известного криминального авторитета, де-юре депутата парламента (помешала гибель), и Шалкара Жайсанбаева, укравшего из казны 18 млн долларов, дюжину других убийц и мошенников, коррупционеров и всех отпустит на волю. Все заходят к нему и с легкостью берут "путевку" в нормальную, легальную жизнь…

Самое главное, он, долгие годы без устали требовавший наказания всех виновных за Аксыйское кровопролитие и ставший, наконец, самим Генеральным прокурором, палец на палец не ударит, чтобы немедленно во всем разобраться, дать на все вопросы ответы и дело предать суду. Вместо этого он опять играет в политику, теперь обвинив в этом почему-то К.Бакиева, новоиспеченного Президента, который, если быть справедливым, был уже за это дело наказан, пусть чисто политически. То есть он вновь обвиняет во всем кого угодно, но только не себя, вот такого "борца" с коррупцией… Он так легко (а как "легко" это было, догадываются все) и совершенно безответственно легализовал весь этот криминалитет, отпустил на свободу отъявленных преступников и авторитетов, давно объявленных в международный розыск.

Таким образом, он не только депутатский, даже гражданский, человеческий долг перед людьми, своими избирателями не выполнил. Только наивный поверит в то, что он все это делал якобы совершенно бескорыстно, именем закона, не получив даже бутылку шампанского… Так ли? Но это уже только на совести (если она хоть капельку есть) Бекназарова.

Противостояние

Чтобы освободить А.Бекназарова из-под стражи, сторонники депутата быстро начали подтягивать людей в районный центр родственников, собрать митинги, чтобы оказать давление на власть. Поскольку митинги были совершенно обычным делом в стране, вначале никто не придавал этому особого значения. Но арест депутата вызвал очень много справедливых вопросов, возмущения, протестов. Митинги, в первое время совсем небольшие, постепенно начали нарастать, как снежный ком, и больше всех пострадали за ошибки власти именно местные органы, особенно милиция. Поселок Кербен, районный центр, превратился в настоящий эпицентр политической борьбы и людских протестов. Началу протестов положил, разумеется, опальный депутат, но после его ареста все происходило уже без него. И кровопролитие происходило в его отсутствии-его держали в центре не Аксыйского, а Токтогульского района.

Опущу подробности и скажу, что оппозиция, НПОшники, финансируемые из американских и других западных источников, особенно депутаты-единомышленники А.Бекназарова сделали все для того, чтобы накалять обстановку до белого каления. Да и вопрос был не из рядовых-если бы они "сдали" одного депутата, власть могла, по их мнению, легко взяться за второго, а потом следующего депутата и т.д. Повторю, многие депутаты прикрывались депутатским мандатом, чтобы уйти от правосудия, вести свой незаконный бизнес, иметь налоговые льготы и т.д. Были даже такие, которых народ не без основания назвал "наркобаронами" и которые без труда переизбирались депутатами в таких отдаленных районах, как Баткен, Ляйляк и т.д. Потому что имели огромные отмытые денежные ресурсы, базары, недвижимость, даже оплачиваемые отряды из числа спортсменов, которые любого несговорчивого соперника привели в чувство.

Если в первое время митинги носили мирный, вполне законный характер, то позднее толпа начала легко поддаваться провокационным призывам и ее действия носили уже откровенно противозаконный и антиобщественный характер. В Аксы съезжались, почувствовав "жареное", самые профессиональные охотники за скандалами, оппозиционные журналисты, правозащитники, да и разные бездельники, именующие себя тоже "правозащитниками". Это они надоумили жителей нескольких сел не отпускать детей месяцами в школы, учителей бастовать, перекрывать дороги. Вскоре дело дошло до того, что разбили окна акимиата, не пускали работников в офис, а потом вовсе подожгли районное отделение милиции. Оставалось только одно-отобрать у милиционеров оружие и вооружаться. Кто-то выступил с инициативой отделить Аксыйский район от Кыргызстана и войти в состав Узбекистана. Да, самых ретивых задерживали, но под давлением агрессивной толпы пришлось их отпустить. Град камней против милиционеров, самые разные провокации и оскорбления, ругань стали обычным делом. И свидетели, и наблюдатели, жители района и сейчас единодушно подчеркивают, что самым активным, самым ретивым среди всех был Турсунбек Акун, который в той кровавой ночи сыграл едва ли не самую роковую роль…

Теперь о действиях и реакции власти на происходящее. Естественно, все мы в той или иной степени были в курсе дела, либо узнавали друг у друга, звонили, чтобы понять, что же там, в Аксы, происходит. Мне лично приходилось самому добывать информацию обо всем, потому что ежедневные оперативные сводки по традиции не давались Государственному секретарю, учитывая, что он правоохранительные органы не курирует и к ним отношения не имеет. Всеми этими делами полностью занимался руководитель Администрации, который всех руководителей правоохранительных органов собирал, постоянно с ними совещался. У него узнавал новости и глава государства и надеялся, по всей видимости, что он и только он с его большим опытом сможет правильно рулить и выйти из ситуации. Это было видно хотя бы в том, что именно Аманбек Карыпкулович давал твердое указание губернатору области С.Урманаеву не приехать в район и не встречаться с митингующими, несмотря на неоднократные просьбы последнего съездить на место. Он звонил и давал поручения новоиспеченному министру внутренних дел Т.Акматалиеву, заменившего опытного генерала Т.Айтбаева незадолго до этого, Генеральному прокурору, включая прокурору области Кудайбергенову, который считался кадром, чуть ли родственником и фаворитом руководителя Администрации. По его рекомендации этот товарищ из прокурора в отдаленном Баткене вырос в прокурора Джалалабадской области, где он, имея столь мощную поддержку, почувствовал себя едва ли не хозяином всех дел и лично контролировал дело Бекназарова.

Зная, что за дело взялся сам А.Карыпкулов, и премьер-министр К.Бакиев не вмешивался в дело, доверившись, как все мы остальные, опыту и мудрости коллеги. Ибо нередко мы ставили коллег на местах в неудобное положение тем, что давали какие-то указания, а они, эти указания, порой ставили под сомнение другие, более "важные" указания.

Между тем, вопрос стоял так: пойти ли на уступки, учитывая однозначные требования митингующих выпустить А.Бекназарова, изменив меру пресечения, или, проявляя "твердость", судить депутата и вынести приговор. До 17 марта 2002 года, до гибели 5 человек от пуль, все двигалось в одном только направлении: судить и не выпустить. Даже 17 марта ночью, когда нас всех собрали в кабинет премьер-министра на совещание, когда нам сообщили, что погибли 4 человек, один тяжело ранен, у участников совещания не было единого мнения по этому вопросу. Но об этом речь в следующем разделе.

"Судить нельзя миловать"

За все годы работы в Белом доме никогда в 11 часов ночи меня не вызывали на срочное совещание. И вдруг звонок ко мне из приемной премьер-министра и я приезжаю из госрезиденции в Белый дом. Вижу, что в кабинете К.С.Бакиева все руководство, нет только Президента (он был в зарубежной командировке, но к утру ожидалось его возвращение). И узнаю впервые, что во время стычки людей с работниками правоохранительных органов погибли люди. Растерянные виды, озабоченные лица. Разные мнения. Причем, иногда противоположные. Но у всех в голове была одна только мысль, один только вопрос: что делать и как быть? И центром вопроса была судьба Бекназарова. Одни склонялись к мысли, что завтра утром, несмотря ни на что надо озвучить приговор, который, как я понял, был уже готов. Другие предлагали с приговором подождать, но заниматься с пострадавшими людьми, помочь, утешить и т.д. Единого мнения не было. И никто не сказал, что надо бы пойти на уступки и выпустить депутата, чтобы успокоить людей.

И тут хочу особо подчеркнуть, что никакого даже разговора не было о каком-то режиме "Тайфун", введенном по постановлению правительства. Оказалось, что после вышеупомянутого совещания у премьер-министра было принято такое постановление правительства, но в любом случае оно появилось после гибели людей ночью 17 марта 2002 года. Потом оппозиция долго пыталась внушить общественности мысль, что именно данное постановление и те, кто его подписал, виноваты в гибели людей. Лживость и преднамеренность очевидны, потому что постановление правительства вышло после, а не до смерти людей. А потом я не уверен, что постановление тут же, глубокой ночью, сочинили, собрали подписи членов правительства, и тут же мигом (а такого чуда в нашем Доме правительства никогда не бывает), той же ночью доставляют до Аксы, где людям было не до бумаг. Но этим я совершенно не хочу сказать, никто в этом деянии не виноват. Нет, виноваты. Только этих виноватых надо поименно называть, определяя прямую и конкретную вину каждого, а не оптом клеймить всех.

Расходясь, решили подождать приезда Президента и принять решение по Бекназарову. Такое же мнение высказал и премьер-министр. Было ясно, что произошло что-то очень нехорошее и совершенно ошибочное. Все можно было поправить, все можно было восстановить, но погибших людей невозможно ни чем компенсировать или заменить. Вот это было плохо. Это означало, что в одиннадцатом году нашей независимости мы так глупо запятнали историю кровью. Несмываемой кровью. И сказал я тогда себе: "Запятнали историю…"

На выходе я остановил К.Жумалиева, тогда первого вице-премьер-министра, и ему высказал мнение о том, что нужно немедленно выпустить А.Бекназарова, а с приговором категорически подождать, чтобы успокоить людей и вернуть их по домам. А люди требовали именно этого. Я попросил его, чтобы он сейчас же заходил обратно к премьеру, высказал это соображение, и о том же говорил Аскару Акаевичу по приезду. Для меня казалось совершенно бесчеловечным и вызывающим судить депутата, когда люди погибли и в стране создана крайне нервозная и нестабильная обстановка. Что и сделал К.Жумалиев. И глава государства, и Премьер согласились с таким решением и на следующий день выпустили А.Бекназарова из места временного задержания, а приговор отложили в долгий ящик.

Я, конечно, не думаю, что нашим руководителям мои слова передали как именно мое соображение, что они это решение приняли, потому что об этом сказал именно я. Возможно, что утро оказалось мудренее вечера и к такому мнению пришли уже многие, в том числе и Президент и глава правительства.

Хочу только заметить, что всю глубину и остроту произошедшего в Боспиеке вскоре все осознали, и прыть тех руководителей, все время вылезавших из кожи вон, но лишь бы командовать, быть на виду, "решать все мигом" заметно стихла. И вновь вернулась наша привычная коллегиальность при принятии решений. Всей конкретикой вопросов занималось уже правительство, а для расследования дел создана государственная комиссия.

Долгий путь и мучительное хождение

Люди разошлись, но остались проблемы. Прибавились уже новые и гораздо белее серьезные. А именно смерть шестерых человек, за которую кто-то должен был нести ответственность. И начали разбираться. С этого времени и я перестал сторониться и начал активно заниматься возникшими проблемами с согласия Президента.

Я вскоре приехал в Боспиек с секретарем национальной безопасности М.Ашыркуловым, встречался с людьми, с близкими погибших, выразил соболезнование. Никто из семей пострадавших даже единого плохого слова нам не сказал, но все плакали и были безутешны. Я ничего не мог сказать, да оправдываться было трудно, но на сердце была какая-то тяжесть. Чувство глубокого стыда и вины. За что убили людей, почему дело довели до такого состояния? За что? Из-за этого Бекназарова?

Через некоторое время я еще раз посетил Аксы, побывал в каждом доме, где погибли люди. Проезжая, я с удивлением видел, что А.Бекназаров именно в этот трагический период спокойно разворачивал строительство своего двухэтажного особняка в очень живописном месте, вдоль реки… Разумеется, я ничего не сказал.

К сожалению, время показало, что он, Бекназаров, категорически не был тем человеком, за кого люди его воспринимали и за кого люди стояли так твердо. Да, ему удалось уйти от правосудия, уйти от ответственности за все дела, им сотворенные в качестве судьи, следователя, Генпрокурора, оппозиционного политика. Да, он до определенного времени выглядел неким героем, бескорыстным народным заступником и невинным оппозиционером-страдальцем, когда митинги имели еще мирный характер, пока никто не нападал на госучреждения и не сжигал районное отделение милиции. Но после упомянутого выше кровопролития и последующих мучений он стал уже настоящим проклятием для Аксы, целой бедой, ибо люди начали понимать, что ни фанатичное противостояние, ни закрытые школ в знак протеста, ни перекрытие дорог, ни гибель людей категорически не стоило этого. Повторяю, он стал настоящим киргизским Геростратом и от этого "титула" он теперь вряд ли отделится.

Конечно, была оказана людям всевозможная помощь, приехал и Президент, который просил прощение у людей и обещал во всем этом разобраться и принять меры. А до него приехал премьер-министр К.С.Бакиев, которого аксыйцы хорошо приняли, другие министры, но все это было бессмысленно, потому что обида у людей все равно осталась. И не могло быть по-другому. Да и обидно было всем: и семьям погибших, всем аксыйцам, и нам, госслужащим, которых оппозиционная пресса клеймила всячески только потому, что мы все сидели и работали вместе с другими в Белом доме, где каждый занимался своим делом и вверенным ему участком, хотя прямого отношения ко всем этим делам не имели. Газеты обвиняли всех оптом, без разбора и это было особенно обидно.

Главным вопросом во всех этих делах было: кто все-таки дал команду открыть огонь по людям? Долгое время не было никакой ясности. Была и государственная комиссия во главе с Н.Т.Танаевым, в составе которой были оппозиционно настроенные депутаты, был подробный отчет, доклады, анализы, допросы и т.д., но ответа на этот вопрос так и не было найдено. И тут я должен признаться в том, что я тогда думал. Я начал думать и строить предположение, что все-таки милиционеры действовали с соответствующего указания из центра, из Бишкека, хотя у них было полное основание сделать предупредительные выстрелы и остановить противозаконные действия митингующих еще тогда, когда поджигали районное отделение милиции, пытались отобрать оружие у ребят и т.д. Ибо таков закон, таков государственный статус даже рядового сотрудника милиции. Повторяю, они могли сделать предупредительные выстрелы, даже открывать огонь и с полным законным основанием остановить противоправную вакханалию еще в Кербене. И ни в какой команде сделать это они не нуждались. Но я начал тогда предположить, что команда все-таки была дана из Бишкека. Ясно было, что такую команду не мог дать новый министр МВД, который только начал входить в курс дела после болезни и лечения за рубежом. Если бы он дал, то потом об этом сразу же сказали другие во время допроса. Не мог дать такое указание и Аскар Акаев, потому что он все дела возложил на Администрацию, а ею руководил его доверенный человек А.Карыпкулов. И я про себя начал подозревать в том, что дело не обошлось без руководителя Администрации, тем более, все нити от Аксыйских дел сходились именно на нем.

Мое подозрение не рассеяло ни заседание Совета Безопасности, где в прямом эфире разбиралось это дело и правительство ушло в отставку в полном составе. В том числе и А.Карыпкулов. Но ответа на вопрос, кто мог дать такую команду или близкую по смыслу директиву или указание, не нашлось.

Мое подозрение рассеялось только после смены власти. Потому что А.Бекназаров, сам теперь Генеральный прокурор, а не опальный депутат, мог кого угодно допрашивать и найти ответ на вопрос. Потому что это был самый главный вопрос и на это Генпрокурор обязан был найти ответ, тем более все карты были теперь в его руках. Но он не нашел ответа. Могли прояснить вопрос милиционеры, которые принимали непосредственное участие в этих делах и которых многократно допрашивали. Но и те на этот вопрос не дали ответа. Потому что не было ответа.

Оказалось, что все произошло именно на месте. У ребят, наверное, нервы уже не выдерживали и они решили действовать, наконец, по закону… Предупредительная стрельба по земле, а не по людям, как мне объяснили эксперты, рикошетом сразила пятерых, что многократно было доказано в ходе следствия. За это, получилось, они и были наказаны. Потому что давление политическое на правосудие настолько было сильно, что оправдать их, по-видимому, было немыслимо-посчитали бы, что рука руку моет и "покровители" увели их от уголовной ответственности. Вот так власть глубоко обидела милиционеров, представителей правоохранительных органов в Аксы, фактически ставших жертвами политической борьбы. И не было ничего удивительного в том, что та же милиция, обжегшаяся в Аксы в 2002-м, не проявила особого рвения защитить Бишкек и Белый дом от толпы мародеров и наркоманов три года спустя, в марте 2005 года.

Тем не менее, многие сомнения, в том числе и взаимные, развеяли именно послемартовские события. И сейчас с ужасом вспоминаю, что взял на душу грех думать нехорошо о своем ближайшем коллеге, который оказался совсем непричастен к стрельбам ночью 17 марта 2002 года. И пусть спит спокойно…

Я совершенно согласен с тем, что в Аксы можно было обойтись без жертв и ограничиваться только выстрелами в воздух, если другой возможности не оставалось и была прямая угроза жизни милиционерам, или обходиться другими средствами для умиротворения и разгона толпы. Согласен и с тем, что гибель шестого человека, погибшего далеко от мест разгона толпы, так и не выяснена четко и вызывает много законных вопросов поныне. Но до конца все прояснить, а не всячески попытаться свалить вину друг на друга (власть на оппозицию, а оппозиция на власть), не получилось ни в эпоху Акаева, ни в эпоху Бакиева. Хочу еще раз повторять: найти на эти и другие вопросы должен был, хотя бы во имя погибших, ради их семей, близких, сам А.Бекназаров, потому как это был его священным долгом, но он этого не сделал. Вместо этого опять занялся политикой, став Генеральным прокурором, один за другим освобождал от ответственности коррупционеров, воров, криминальных воротил, и опять обвиняя всех и вся, кого угодно, но только не себя любимого…

Он превратил Аксыйскую трагедию в собственный политический ресурс и рупор, рычаг для переизбрания в парламент, что и произошло, клятвенно обещая аксыйцам добиться правды и наказать всех виновных, ни минуту не задумываясь всерьез над тем, а какова его личная вина в этих событиях. Он по-прежнему считает, что ни в чем не виноват. Не только в оправдании милиционера-курсанта в убийстве человека, за что Бекназарова хотели привлечь к ответственности, но и в громком деле "Кошелька", в освобождении от ответственности Ш.Жайсанбаева, а потом главаря "Рентон групп" Пака, обманувшего тысячи пенсионеров. А потом Р.Акматбаева, да их столько, что не хочу утомлять читателей долгим перечислением. Я уже не говорю о "миллиардах" А.Акаева, о которых он трубил везде и всюду, но все оказалось ложью. Экс-президента затем сама Генпрокуратура оправдала.

А что сделано им, Генеральным прокурором, для привлечения к ответственности мародеров Бишкека, на совести которых несколько миллиардов сомов материального ущерба? Почти ничего. Не возвращено прогоревшим бизнесменам и арендаторам торговых помещений тоже практически ничего. Но уж об Аксыйской трагедии и говорить не хочется, тут он проявил полную безответственность и моральный цинизм. Как было, так и все осталось на его совести, если говорить о выяснении истины.

Заседание Совета безопасности и отставка Бакиева

Между тем, на повестке дня встал неотвратимый вопрос: найти виновных и их наказать. А это оказалось, как сказано выше, едва ли не самой трудной задачей. Даже не специалистам и не юристам было ясно, что милиционеры и другие представители правоохранительных органов действовали именем закона и защищали законность и правопорядок. Это была их работа. А критики властей прямо говорили, что людей просто убили, потому что такое указание милиционерам дала власть. В той крайне политизированной атмосфере, какая сложилась после 17 марта 2002 года, можно было все говорить и говорить совершенно огульно и безответственно. Тем труднее было работать прокуратуре и судам. Потому что после трагедии в Аксы власть становилась слабой по понятным причинам, оставалось только оправдываться. Наступил настоящий политический кризис, событие получило чуть ли мировую огласку.

Как только госкомиссия завершила свою работу по расследованию дел, решено было созвать заседание Совета безопасности. Решено было проводить в режиме прямого эфира, транслируя по телевидению. Но его организация требовала немало труда в том смысле, что на него почему-то не пригласили именно тех, из уст которых можно было услышать, как события на самом деле разворачивались в Аксы. Прямо перед заседанием М.Ашыркулов, секретарь Совета безопасности, мне позвонил, что несколько ключевых участников событий не пригласили, вернее, приказали не пустить в Белый дом. На мой вопрос, кто же дал такую команду, он прямо сказал, что руководитель Администрации. В их числе не пропущенных был губернатор Джалалабадской области С.Урманаев, без которого невозможно было проследить весь сюжет развития событий и пролить правдивый свет на дела. Мне самому пришлось поручить соответствующим службам и обеспечить его личную явку и дело взять под контроль. Так же получилось с некоторыми другими людьми.

Началось заседание, которое полностью транслировало КТР. Его итогом стало то, что правительство подало в отставку в полном составе. Ушел и А.Карыпкулов, до этого не подозревавший, что его отправят в отставку.

Правительству вменялось в вину то, что оно "не принимало меры", "не обеспечило" и т.д. и т.п., и оно действительно не вмешивалось в это дело с самого начала, видя, что делом занимается Администрация Президента. Но за последствия пришлось отвечать именно правительству. Потому что по теории, то есть по закону и конституции, именно оно отвечало за соблюдение правопорядка, обеспечение общественной безопасности и т.д.

Перед заседанием и я попросился в отставку. Это произошло во время совещания у Президента при присутствии М.Ашыркулова, А.Карыпкулова и др. "А тебя за что?"–был почти саркастический вопрос Президента. Я выразился в том смысле, что существует коллективная моральная ответственность за произошедшее. А когда шло заседание Совета безопасности, показанное в прямом эфире, и на нем председатель правительственной комиссии Н.Т.Танаев в числе виновных назвал и меня, М.Ашыркулов тут же задал вопрос: "А в чем тут вина Осмонакуна Ибраимовича?" Ответа не было. По-видимому, Танаев постеснялся сказать "За компанию…".

В отставку также ушли Генпрокурор Ч.Абышкаев, Министр внутренних дел Т.Акматалиев, губернатор области С.Урманаев, областной прокурор Кудайбергенов, ряд других должностных лиц.

Но отставки были вынужденной политической мерой. Можно было понять недовольство К.С.Бакиева с таким решением Совета безопасности, но, по правде говоря, некоторые его действия создавали впечатление политической неопределенности, нежелание заниматься чисто правительственными вопросами по преодолению последствий. В самые трудные и сложные дни, которые только добавились после кровопролития, премьер-министр вдруг взял отгулы и решил то ли лечиться, то ли отдохнуть. Все мы знали, что незадолго до Аксы он получил отпуск и отдыхал где-то в Москве. А в другом крыле Дома правительства все поняли его намек: раз сотворили проблемы, сами и расхлебывайте. А он мог действовать совсем по-другому: самому вплотную взяться за проблемы, решать их, взять в руки инициативу и спасти правительство. И прямо во время заседания ставить вопрос ребром: а кто дал санкцию на арест депутата? С чьего согласия? Или задать Н.Т.Танаеву вопрос: нашла ли комиссия ответ на вопрос, кто дал команду открывать огонь? Он этого не сделал.

Вместе с тем, я хочу заметить, что будь он сам Президентом, он бы точно так же рулил ситуацию, которая имела четко выраженный политический контекст-он отправил бы правительство в отставку и вернул стране стабильность. К сожалению, политика такая диахронная материя и это видно уже в том, что он сам, ныне глава государства, четырежды сменил правительство, а пятая вот-вот грядет.

Последствия

Но ни отставка правительства, ни другие "кровопускания" не возымели должного действия для успокоения уже донельзя политически ангажированной массы людей. Активисты вновь собрали недовольных, вновь начались перекрытия дорог, пешие марши протеста. Для кое-кого это дело стало неким бизнесом. И когда они вновь перекрыли стратегическую трассу Ош-Бишкек, у Президента состоялось весьма примечательное заседание.

Глава государства выслушал мнения по вопросу перекрытия дорог и пеших маршов и ставил вопрос: у кого какое видение и план. Говорили разные соображения. В том числе и то, что надо всех организаторов взять под стражу. Тут я взял слово и сказал, что после гибели людей всякие силовые методы должны быть исключены, что мы теперь должны набраться терпения и не мешать тем, кто отправился в марш. Один ответственный сотрудник правительства со статусом министра обвинил меня в деморализации власти. И опять призвал взять под стражу всех активистов и главарей во время перекрытия дорог и покончить со всем этим. Я выступил решительно против. Сказал, что пусть ходят, если им интересно, выразил мнение, что интерес к их хождениям довольно скоро спадет со стороны публики и они разойдутся. Президент поддержал меня и решено было людям не мешать. Ходоки добрались до Джалалабада, до Узгена и разошлись у города Ош как только поняли, что к ним интерес со стороны общественности заметно упал, а сама тематика сильно "устарела".

Но к лету оппозиция вновь собрала недовольных, и, почувствовав нашу лояльность, людей двинула уже в Бишкек. Ситуация вновь начала накаляться. Но к этому времени мы уже вплотную работали с самим А.Бекназаровым, с другими депутатами и НПОшниками, и согласовали все наши действия по успокоению людей. Герой Аксы сам был не рад новым обстоятельствам и искал способы, чтобы своих соплеменников успокоить и вернуть по домам. И когда участники марша дошли до города Каракуль, поступило предложение подписать меморандум с их представителями по дополнительным мерам для преодоления последствий Аксыйского конфликта. Вновь в Белом доме нашлись противники "соглашательства". Но поскольку глава государства нашу общую стратегию теперь поручил мне, я и эту идею поддержал, а условия меморандума также согласовали с Бекназаровым. Меморандум подписали в Каракуле.

Вот так и завершилась эта эпопея, которая имела долгую предысторию, кровавую развязку и длительное продолжение. И твердо вошла в нашу историю независимости, в которой было бы лучше вообще без нее обойтись, но, увы, не получилось.

К сказанному хотел бы добавить, что Аксыйское противостояние унесло жизни не только тех шести человек, о которых сказано и написано столь много. Этот конфликт стоил жизни одного прекрасного работника правоохранительных органов, который из-за этого тяжело заболел и скончался несколько лет тому назад. Скончался, не выдержав переживаний и стрессов, А.Карыпкулов, который тоже заболел неизлечимой болезнью и не оправился от всего пережитого. Его кончина поистине получилась невосполнимой утратой-он мог еще много пользы принести нашему государству и народу.

Погиб еще один человек в том же Аксы из-за автоаварии, когда оппозиционеры во главе с Бекназаровым на митинг возили людей на бортовом грузовике, который не был приспособлен для перевозки людей. В районе Кочкор-Аты депутатская машина, в которой проезжал А.Бекназаров, сбила человека, которому еле спасли жизнь врачи и чудом остался жив. Несколько человек получило судимость. И так далее и тому подобное…

Вместо послесловия

Аксы-наша общая боль. И моя в том числе… Как гражданина и как госдеятеля той поры. Я еще тогда поклялся, чтобы ни в коем случае не допускать подобное, если это будет в моих силах и в моих полномочиях. Верно говорят, что политика-это некая игра, но чрезвычайно важно, чтобы эта игра не стала бы без правил и поэтому слишком опасной. И когда грянул новый политический кризис в марте 2005 года, я твердо знал одно-пусть будет все что угодно, только не допускать нового кровопролития. Не повторять Аксы. И ни в коем случае не быть к таким делам причастным лично и поэтому быть все время начеку.

И был начеку. И сразу заявил о своем категорическом несогласии с применением оружия против демонстрантов Аскару Акаеву, заявил публично, когда такое намерение вдруг 23 марта громко озвучивалось по телевидению. Рад, что Президент в конце концов согласился с таким мнением и остановлено опасное развитие событий и все обошлось без крови. Его неожиданный отъезд из Бишкека, что бы об этом не судачили его оппоненты, был один из таких вынужденных мер. Иначе кровь была бы неизбежной. Возможная гибель Аскара Акаева, все-таки первого Президента страны, основателя независимого кыргызского государства, отца нашей демократии, автора всех кардинальных реформ, все равно опозорила бы страну. Она могла спровоцировать настоящую беду в виде полномасштабной гражданской войны. Все остальное-политика. Даже смена власти. Пусть попробуют другие, новые, а как у них все получится, поживем, увидим. А истинная Судья всему на этом свете Время и История.

Но боль все равно осталась… А раны заживаться будут с трудом.

Осмонакун Ибраимов.
07.10.2009