Корпус стражей иранской революции может изменить политическую поддержку Ирана

Весьма негласно Корпус стражей иранской революции уверенно усиливает свое влияние в стране. Его растущая власть способна изменить нынешнюю Исламскую Республику.
Несколько недель назад в Иране была заключена крупнейшая приватизационная сделка. 27 сентября консорциум "Etemad Mobin Development", состоящий из трех компаний, выкупил контрольный пакет акций Телекоммуникационной компании Ирана за 8 млрд. долларов США. Вскоре после того, как сделка стала достоянием общественности, в СМИ и Интернете начались обсуждения по поводу предполагаемых связей между членами консорциума и элитным Корпусом стражей иранской революции. 10 октября, согласно информации в иранских газетах, государственное управление инспекций объявило о том, что оно проводит расследование по факту этой сделки.
Независимо от того, будет ли выявлена очевидная связь между консорциумом и Корпусом стражей революции или нет, инцидент выдвигает на первый план положение, которое заняла военная организация помимо своей первоначальной цели. Широко признано, что элитная группа действительно обладает финансовыми и административными возможностями для поддержки самой крупной трансакции в истории фондового рынка Ирана. В действительности, по разным оценкам, на сегодняшний день Корпус стражей контролирует от 20 до 30% иранской экономики.
Все это далеко не соответствует корням организации, поскольку она призвана служить защитником исламской революции. Основанная в 1979 году, элитная военная организация независима от официальных вооруженных сил Ирана и подчиняется только верховному лидеру страны. Поскольку она осуществляет свою деятельность независимо от иранской армии, мало что известно о ее внутренней работе и внешних связях. У ней есть своя армия, флот и подразделения ВВС; численность войск по подсчетам составляет примерно 130 тыс. солдат. Кроме этого, корпус отвечает за "Басидж" - милицию, которая была использована как инструмент для подавления акций протестов, которые последовали после президентских выборов, состоявшихся в стране летом прошлого года.

Экономическая роль
"Я думаю, что корпус сейчас, вероятно, намного сильнее, чем когда-либо", - характеризует положение Корпуса стражей в иранском обществе иранский аналитик из Института ЕС по исследованию безопасности Роузбен Парси. "Это не означает, что они могут принимать решения самостоятельно, но это означает, что в качестве переменной в запутанном иранском уравнении Стражи революции имеют больший вес, чем имели до этого".
К тому же, говорят эксперты, в условиях, когда рядовые иранцы могли ощутить на себе возможное ужесточение международных санкций против Тегерана, Корпус стражей, в конечном счете, мог бы даже извлечь выгоду из этого. "Он был создан под санкциями, под давлением и, безусловно, именно он так или иначе извлечет выгоду из санкций", - утверждает Уолтер Пош, эксперт по Ирану из Национальной академии обороны Австралии.
Ввиду роли этой организации в вопросе безопасности границ, предполагается, что она играет большую роль на развивающемся черном рынке страны. Корпус также контролирует крупную строительную компанию и имеет интересы в различных секторах экономики.
"Оно весьма внушительное", - говорит Пош об экономическом влиянии Корпуса стражей иранской революции и добавляет: "Корпус играет значительную роль во многих ведущих отраслях промышленности".

Власть, способная трансформировать
Постоянно растущее экономическое и политическое влияние Корпуса стражей может в результате "трансформировать" всю страну. Это далеко не выдуманный сценарий, а, к сожалению, реалистическая возможность того, что Иран может медленно превратится из теократического в военный режим, говорит Парси. Хотя он называет военный переворот в "египетском стиле" маловероятным, он указывает на Турцию, как более вероятную модель.
"Если вы посмотрите на устройство Турецкой Республики, вы увидите, что армия является очень и очень сильным компонентом, который также идеологически направлен на поддержание практически вымышленной идеи наследия Ататюрка, которая до некоторой степени выживает остальное общество, якобы охраняемое армией", - считает Парси. "И в некотором смысле мы можем сказать, что Корпус стражей в Иране, возможно, подражает этому явлению".
Пош соглашается: "Я думаю, что иранский режим теперь встает на путь того, что я назвал бы авторитарной нормализации". Он отмечает, что доминирующая роль вооруженных сил является стандартным признаком региона. "Это случай Пакистана, до недавнего времени это было случай Турции, это случай Алжира и Египта". Результатом, заключает Пош, будет более модернизированная и менее закулисная иранская система власти.
В этой новой системе религия все еще будет играть главную роль. "Однако поколение радикальных клерикалов будет отправлено в отставку, если вы посмотрите на возраст этих людей", - говорит Пош. "И, несомненно, военщина будет иметь больше влияния. Это будет чрезвычайно исламская военная сила, она будет исламской и революционной, но в конце, они так или иначе, будет лишена влияния духовенства".
На вопрос о том, что может сделать Запад для того, чтобы повлиять на эту ситуацию, Пари дал ясный ответ: "Я не думаю, что Запад сможет что-либо сделать, чтобы остановить эту тенденцию. Я считаю, что мы со стороны должны понять одну вещь – то, как совсем незначительно мы можем повлиять на ситуацию в Иране".

Майкл Книге
"Deutsche Welle", 17 октября 2009 года
Перевод –