Искушение Турции

Правительство Эрдогана смещает свои привязанности в сторону антизападного ислама.
Прошло десятилетие, с тех пор, как Турция угрожала вторгнуться в Сирию из-за того, что Дамаск предоставлял укрытие лидеру курдской террористической группы PПK Абдулле Оджалану. "Мы скажем "шалом" израильтянам, расположившимся на Голанских высотах" – такой фразой одна турецкая газета в то время описывала настроение страны, отражая ее отношение и к сирийцам, и к израильтянам.
Времена меняются, и страны меняются тоже. В начале этого месяца Турция отменила ежегодные многонациональные маневры ВВС, из-за того, что в них было запланировано участие Израиля, несмотря на исторически тесные отношения между турецкими и израильскими вооруженными силами. В недавнем интервью британской газете "Guardian" турецкий премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган сказал в отношении иранского Махмуда Ахмадинеджада, что "без сомнения, он является нашим другом".
Эрдоган также был в числе лиц, которые первыми поздравили Ахмадинеджада после мошеннических выборов, проведенных в июне, и назвал ядерную программу Ирана "мирной и гуманитарной". Что касается Сирии, отношения с ней никогда еще не были такими теплыми: две страны даже планируют проведение объединенных военных маневров.
У стран нет такой роскоши, как выбор своих соседей, и турок, конечно же, можно простить за то, что они не желают быть на ножах на протяжении нескольких сотен миль общих границ. Но то, что случилось с внешней политикой Турции, и ценностями, которыми руководствуется такая политика, со времени прихода Эрдогана и его исламистской партии AKP власти в 2003 году, больше походит на фундаментальную перемену в стратегических приоритетах Турции, чем на простое снижение региональной напряженности.
В январе, например, Эрдоган публично упрекнул Шимона Переса на встрече Мирового экономического форума в Давосе, назвав израильского президента "лжецом" и заявив - в связи с войной в секторе Газа - что "когда дело доходит до убийства, Вы хорошо знаете, как убивать". Вскоре после этого, Эрдоган организовал обед в честь Али Османа Тахи - вице-президента Судана. Совершенно очевидно, что во время него не было никаких лекций о Дарфуре.
И при этом Израиль не являлся единственной страной на Ближнем Востоке, на которую повлияло изменение подходов со стороны Турции. Как отмечает эксперт Сонер Чагаптай из вашингтонского Института ближневосточной политики, "внешняя политика AKP не была направлена на усиление симпатии ко всем мусульманским государствам. Скорее, партия стремилась укрепить солидарность с исламистскими, антизападными режимами (например, Катар и Судан), в то же время списывая со счетов светские, прозападные мусульманские правительства (Египет, Иордания и Тунис)". То же самое происходит и в отношении палестинцев, когда Эрдоган обратился к миру с просьбой признать движение ХАМАС и в то же время проигнорировал президента Автономии Махмуда Аббаса, обладающего в большей степени светским нравом.
Другими словами, разворот Эрдогана против Израиля является симптоматичным в плане более широкого изменения в турецкой политике, причем такого, которое не будет сулить ничего хорошего для основных интересов США. Как светское мусульманское государство, Турция была опорой НАТО и бастионом защиты против политического радикализма (коммунистического, баасистского, исламистского) со стороны ее различных соседей. Теперь Эрдоган, может быть, строит расчеты на том, что будущее Турции связано с ее пребыванием во главе мусульманского мира, а не в хвосте ее западного напарника.
Возможно, ничто из этого не должно нас чересчур удивлять, если учесть, как долго Европа отмахивалась от турецких амбиций по присоединению к ее Союзу. Будем все-таки надеяться на то, что турки, которые долго гордились своими традициями атеизма, терпимости, свободы и своей роли моста между Востоком и Западом, возможно, не будут подвергаться искушению обменять их на сомнительную славу.

"Wall Street Journal", 30 октября 2009 года
Перевод –