Этот человек сыграл ключевую роль в одной из самых секретных и масштабных операций израильтян на постсоветском пространстве. Лишь по прошествии 17 лет он согласился подробно рассказать о тех исторических событиях.

Ровно 17 лет назад, в октябре 1992-го, Израиль приступил к реализации одной из самых секретных и масштабных своих операций на территории лишь недавно распавшегося Советского Союза. В столицу Таджикистана, охваченную военными действиями, тайно прибыли посланники израильского правительственного Бюро "Натив" и Еврейского агентства Сохнут. "В октябре 1992 года мне сказа­ли, что я вылетаю в Душанбе, где обста­новка обострялась в течение месяца, а на третий день после приезда я про­снулся от того, что за окном шел бой масштаба полк на полк, а мимо гости­ничных окон летали пули, в коридор на­до было выползать", - рассказал впоследствии в интервью газете "Вести" специалист Сохнута по "горячим точкам" на постсоветском пространстве Лев Щеголев.

Цель тайной миссии заключалась в том, чтобы вывезти из республики, охваченной войной, тысячи остававшихся здесь евреев. Поставленная задача представлялась архи-сложной. Во-первых, гражданские лица не могли свободно передвигаться по стране, разделенной на многочисленные анклавы разными вооруженными формированиями. К тому же еще с конца августа обстановка резко обострилась, и даже в столице шли ожесточенные уличные бои. Связи с евреями, находившимися в различных районах Душанбе и за ее пределами - не было. Для Израиля ситуация осложнялась еще и тем, что в Таджикистане действовали эмиссары афганских группировок и иранских спецслужб, поддерживавшие местных исламистов. При этом, израильтяне не имели почти никаких связей в этой окраинной республике бывшего Советского Союза. А без соответствующей инфраструктуры на месте провести подобную операцию было фактически невозможно.

Единственной надеждой "Натива" и Сохнута стал еврейский активист Душанбе Михаил Кимьягаров со своими братьями, многочисленными знакомыми и обширными связями в различных структурах, и политических партиях. Как и находившиеся тогда в Таджикистане израильские посланники, он не любит распространяться о своем участии в тех событиях. И лишь по прошествии 17 лет, Кимьягаров впервые подробно описал порталу IzRus ту секретную операцию, в результате которой около 6000 человек сумели вырваться из настоящего ада и уехать в Израиль.

Фотогалерея

Наследник купцов и раввинов

Михаил Кимьягаров родился в Душанбе в 1954 году в известной и уважаемой семье. Его дед со стороны отца, Або Кимьягаров, был известным в Самарканде торговцем и коммивояжером, представителем крупного немецкого предпринимателя Вагоффа в Русском Туркестане. "О честности деда ходили легенды, - говорит Михаил. - Он никогда не крал, не брал взяток, был очень богобоязненным человеком. Когда Вагофф приехал в Самарканд в начале ХХ века, то был удивлен – один из главных его помощников жил в более чем скромном доме. Немец оценил его честный труд и за свой счет отстроил ему большой и просторный дом, который принадлежит нашей семье до сих пор".

С президентом
Шимоном Пересом
Старший сын Або, Бен-Цион (Борис), стал одним из основателей "Таджикфильма". Младший сын, Залман, был директором школы и депутатом Самаркандской области. Отец Михаила – Меир, в годы Второй мировой получил Орден Красного Знамени. "Мой отец собирался идти по стопам отца, но понял, что с приходом советской власти надо менять профессию, и из предпринимателя стал портным-универсалом. Он женился в 19 лет, а маме было всего 14. Она родила шестерых сыновей и двух дочерей, и умерла в 2006 году в возрасте 90 лет".

Йона Аронов, дед Михаила со стороны матери, был известным шойхетом (резником) и раввином, которого часто навещали именитые деятели иудаизма Средней Азии начала прошлого века. "Он был сиротой, но богатые евреи помогли ему получить религиозное образование. Йона изучал Талмуд, знал много языков, но в 1937-м его сослали в Сибирь, и там он погиб".

Кимьягаровы перебрались в Душанбе в 30-х годах. Многие мужчины этой семьи ушли на фронт с началом Второй мировой, три дяди Михаила – Пинхас, Нехемия и Шломо-Арье – не вернулись.

Таджикский историк

Он увлекся историей в начале 60-х, когда увидел красивую черно-белую фотографию своих родственников, живших в Израиле. "Я узнал, что в 30-х часть нашей семьи перешла границу с Афганистаном и перебралась в Палестину. Именно тогда я начал интересоваться Израилем, историей своей семьи и
С бывшим премьером
Эхудом Ольмертом
еврейства, а также народов Центральной Азии".

В 1971 году он поступил на факультет истории Государственного педагогического института в Душанбе, и четыре года спустя окончил его с отличием, специализируясь на истории Центральной Азии. Образование помогло Кимьягарову в армии – попав в войска ПВО на острове Сахалин, он был отмечен командованием, и его перевели в политотдел части, где он пробыл до конца службы.

Вернувшись в 1977 году домой, Кимьягаров продолжил учебу, и спустя три года окончил с отличием аспирантуру. В 1983-м он получил должность старшего преподавателя и заместителя декана факультета повышения квалификации директоров школ Таджикистана, на которой проработал вплоть до репатриации в 1993 году.

В 1989-м он занялся общественной деятельностью, создав с друзьями культурный центр "Ховерим" (Друзья). "Во времена перестройки у нас появилась, наконец, возможность открыто вернуться к традициям предков, проводить культурные вечера, где изучали иудаизм", - рассказывает он.

Израильтяне боялись ехать в Душанбе

На фоне горбачевской Перестройки в Таджикистане начал поднимать голову радикальный ислам. "Началась антисоветская и антирусская пропаганда. В республике возникали волнения, и чем дальше от Душанбе, тем ситуация становилась все хуже и хуже. Кровь лилась не переставая, - с ужасом вспоминает Кимьягаров. - В 1990-м начались серьезные беспорядки, а после развала СССР разразилась гражданская война. Партии и районы ополчились друг на друга, появились многочисленные мафиозные группировки. Страна погрузилась в хаос, началась братоубийственная война, и появились признаки почти забытого антисемитизма".

С обострением политической ситуации, еще
С главой Евроазиатского еврейского конгресса (ЕАЕК) Александром Машкевичем
в 1989 году Кимьягаров впервые вышел на связь с израильскими дипломатами в Москве. Он подробно рассказал им о положении в республике, предупредив, что вскоре могут начаться и убийства евреев. Однако руководство Сохнута боялось посылать своих людей в Таджикистан. "Я их не обвиняю – ситуация выходила из под контроля, и их жизни угрожала опасность, - говорит Кимьягаров. - Около двух лет я уговаривал израильтян заняться Таджикистаном, провел десять, а то и больше встреч, и наконец, в 1991 году, первые посланники появились в Душанбе. Ими оказались представители тогда еще секретной разведывательной структуры "Натив" Мики Левин и Ариэль Каплан".

Кимьягаров обратился к своим друзьям Давиду Наматиеву и Моше Сазанаеву, обладавшим обширными связями в Душанбе, и они помогли принять посланников "Натива". Им предоставили жилье, и организовали ряд встреч с представителями аэропорта, ОВИРа, таможенной инспекции и другими влиятельными людьми. Именно тогда "Натив" начал разрабатывать план эвакуации евреев из Таджикистана в Израиль.

Как спасти евреев Таджикистана?

"Одна из главных проблем заключалась в том, что не было прямых полетов из Душанбе в Израиль, - говорит Михаил. - Людям приходилось ехать в Москву, а чуть позже – в Ташкент. Эти поездки были очень опасными: поезда останавливали, людей грабили, часто насиловали, убивали. Израильская сторона предлагала организовывать полеты через Омск, но это нам не помогало – нужны были прямые рейсы Душанбе-Тель-Авив. Именно об этом я говорил с послом Израиля в России, который посетил нас в 1992 году".

В итоге Кимьягаров убедил представителей израильских властей, и в 1992-м, в самый разгар гражданской войны, первый самолет вылетел из Душанбе в Тель-Авив. Однако для остававшихся евреев ситуация ухудшилась – город и окрестности захлестнула волна антисемитизма и яростной антиизраильской пропаганды. "Экстремисты утверждали, что израильские самолеты вывозят таджикское имущество, грабят страну. Работать стало еще тяжелей, населению, в том числе и евреям, стало опасно выходить на улицу".

С Аллой Пугачевой
В 1992-1993 годах из аэропорта Душанбе в Израиль вылетели более 20 самолетов. "Надо было давать взятки направо и налево, - вспоминает Михаил. - Мы "давали на лапу" таможенникам, российским солдатам, бандитам. С восьми вечера начинался комендантский час, но нам надо было передвигаться, и потому платили. Другого выхода не было...".

К концу 1992-го положение, по словам Кимьягарова, стало особенно тяжелым. "Шли уличные бои. В то время в бывшей гостинице ЦК, которая сегодня называется "Авеста", были фактически заперты два израильских посланника – Ариэль Каплан и небезызвестный Лев Щеголев. Приходилось тайком приносить им хлеб – они сильно исхудали, и понимали, что надо предпринимать радикальные меры. Именно тогда родился план экстренной операции по вывозу евреев с участием израильской армии и спецслужб - нечто вроде операции "Моше", проделанной в 1980-х в Эфиопии".

Этот план предусматривал сбор евреев в гостинице и в большой синагоге, которая находилась рядом. "Должны были прилететь сотни солдат войск специального назначения, и эвакуировать евреев в аэропорт, где их должны были ждать пассажирские самолеты. Однако именно тогда, после очередного кровопролитного боя, ситуация в столице немного стабилизировалась, и потребность в такой операции отпала".

Боевики и спаситель-узбек

Однако над самим Кимьягаровым нависла смертельная угроза – работая с израильтянами по вывозу евреев, он "примелькался", и в марте 1993-го к нему в дом вломились автоматчики. Сам Михаил в тот момент был на квартире у брата, и о том, что произошло, его оповестила соседка. К счастью, жену и двух детей он отправил в Израиль за полгода до того, и поэтому дома никого не было. Кимьягаров понял, что оставаться в Душанбе больше нельзя. Спрятавшись у соседа-узбека, он, обманув таможенников и солдат, улетел в Израиль на следующем же самолете. "Я родился 25 марта, и в этот же день, 39 лет спустя, улетел на Святую землю, чудом спасшись".

С Авигдором Либерманом и послом Узбекистана Ойбеком Эшоновым
Его братья Йосиф (Юрий) и Яков продолжили его дело, помогая евреям репатриироваться до 1994 года. Несмотря на то, что за время массовой алии (1990-1994 гг.) Кимьягарову помогали братья, посланники Сохнута и "Натива", а также многочисленные друзья, именно его вклад в спасение таджикских евреев можно считать наиболее весомым. В 1993 году тогдашний председатель Сохнута Симха Диниц публично объявил, что без Михаила Кимьягарова спасти многотысячную еврейскую общины было бы почти невозможно.

Сам он предпочитает "делиться лаврами славы" с другими. "Мне помогали многие посланники Сохнута и "Натива", рисковавшие своей жизнью. Это: Захар Ардан, Авиноам Идан, Ханан Ахитов, Алекс Кац, Ариэль Каплан, Эли Ицхаки, Лев Щеголев, Бенци Йошуа, Барух Гур, Биньямин Бен-Давид, Цвика Кантор. Вместе мы смогли спасти евреев Таджикистана и доставить их в Израиль".

Преподаватель Хайфского университета Авиноам Идан, известный советолог, работал тогда в Душанбе в рамках сотрудничества с "Нативом". "Михаил был одной из самых влиятельных фигур в еврейской общине, - рассказал он порталу IzRus. - У него было много связей, и он, без всякого сомнения, оказал самую большую помощь в вывозе репатриантов. Он, вообще, человек с большим сердцем, и лично помогал многим людям, так что многие из примерно 5000-6000 выходцев из Таджикистана обязаны ему тем, что смогли репатриироваться".

30.10.2009
Александр Гольденштейн