"Asia Times": За публикациями о запасах энергоресурсов Туркменистана вырисовываются закулисные игры Кремля

Туркменский газ становится цицероновской тайной

Монреаль. В этом месяце были подняты вопросы о том, являются ли на самом деле газовые ресурсы Туркменистана столь огромными, как было установлено в прошлом году английской фирмой "Gaffney Cline & Associates ".
"Gaffney Cline & Associates" подтвердила, что новое газовое месторождение "Южный Йолотан" содержит от 4 трлн. до 14 трлн. кубометров газа, вероятнее всего– 6 трлн. кубометров. А месторождение "Яшлар" - от 0,3 до 1,5 трлн. кубометров, вероятность – 0,7 трлн. кубометров.
Такие объемы закрепили бы страну как ведущего производителя на мировой арене, даже не принимая во внимание другие месторождения, которые остаются еще не изведанными. Они подтвердили бы утверждения, которые, как сообщают, были сделаны бывшим президентом страны Сапармуратом Ниязовым незадолго до его смерти почти три года назад.
Однако две с половиной недели назад, с разницей в день, в российской газете "Время новостей" появилась статья Аркадия Дубнова, а на веб-сайте немецкой фирмы "Eurasian Transition Group" появился отдельный отчет, которые ставят под сомнение подобные утверждения. Все это было представлено на основе конфиденциальной информации, предположительно полученной, в первую очередь, от московских чиновников, а во-вторых - из самого Ашгабата.
Чтобы помочь оценить эти утверждения, можно вспомнить изречение Марка Туллия Цицерона: "Cui bono?", что в переводе означает "В чьих это интересах?". Более свободный и обиходный современный перевод звучал бы так: "Следуйте за деньгами". Так давайте последуем за деньгами. Кто получает от этого выгоду?
Как объяснил высший представитель компании "Gaffney Cline" в своем электронном письме, опубликованном корреспондентом "EurasiaNet", процесс проведения аудита его компанией следует международным стандартам (именно поэтому Ашгабат в первую очередь выбрал именно западную фирму), и компания проводила оценку "весьма существенного объема данных… полученных от разнообразных источников и людей. В практическом смысле невозможность сфальсифицировать данные систематически так, чтобы они были столь последовательны, ввела в заблуждение команду экспертов". Со своей международной репутацией на кону, "Gaffney Cline" не имела абсолютно никакого мотива быть замешанной в предполагаемой фальсификации.
Все же нет сомнения в том, что публикация этой информации, будь она правдой или ложной, ставит Туркменистан в невыгодное положение. Фактически она служит дополнением той информации, на которой уже несколько месяцев настаивали российские СМИ и чиновники, а именно о том, что Москва уже заключила сделку о приобретении всего будущего газа из Туркменистана. По идее, существует контракт, подписанный при Ниязове, о ежегодном предоставлении России 50 млрд. кубометров газа, однако эта сделка подвергается непрерывным переговорам и повторным обсуждениям по ценам.
С апреля этого года после взрыва трубопровода, в котором Туркменистан обвиняет Россию, экспорт туркменского газа был прекращен из-за ценового диспута. После ремонта политические соглашения между двумя государствами о возобновлении поставок были "загнаны в угол", определенно потому, что Россия хочет платить меньшую цену, чем она платила ранее, и более того, она настаивает на формуле для вычисления цены, которая позволила бы ценам меняться со временем. Туркменистан, в свою очередь, хочет фиксированной цены по высокому долларовому курсу.
Враждебность, которую породил в Ашгабате ряд таких событий, заставила президента Гурбангулы Бердымухамедова искать западных подрядчиков для ремонта отдельного трубопровода "Восток-Запад" на юге страны, заканчивающегося в Каспийском море, повышая вероятность того, что газ может последовать дальше на запад, через и под морем, в Европу, а не на север в Россию.
Здесь уместно отметить качество новостей по энергетическим вопросам в российских СМИ. В общем, они фактически верны. Однако за последние несколько лет официальные английские переводы российских новостей неоднократно несли в себе выводы, отличающиеся от оригинального русского текста, якобы из-за некачественного перевода или разного редактирования.
Исследование таких случаев показывает, что нюансы, введенные таким образом, имеют тенденцию постоянно привлекать интерпретацию, которая выгодна для российских государственных интересов, будь то из-за оплошности о предполагаемом большом влиянии России на события, или из-за комиссии, предлагающей факты, которые на самом деле неверны.
Нельзя сказать, что существует централизованная пропагандистская стратегия, исходящая из Кремля. Это вопрос факта и нет никакого прямого доказательства, подтверждающего это предположение. Но, тем не менее, оценка каждой новой информации, которую предлагают такие источники, должны принимать во внимание существующее доказательство для установленного примера последовательной необъективности, независимо от того, каковыми могут быть причины для такого примера, даже если это просто "групповое мышление" российских журналистов.
К примеру, со дня подписания контракта с Азербайджаном о поставке 0,5 млрд. кубометров газа из месторождения "Шахдениз-2" в Россию в 2010 году, российские СМИ и чиновники при каждой возможности заявляли, что они будут иметь право преимущественной покупки последующей продукции "Шахдениз-2". Однако никаких юридических документов, обязывающих азербайджанскую сторону на такую сделку, не существует.
Тем не менее, подобное утверждение российской стороны находится на той же самой линии, что и сообщения о якобы сфальсифицированных числах относительно запасов природного газа в Туркменистане. И продолжающееся настойчивое утверждение со стороны Москвы о том, что Россия будет фактически оставаться единственным (или главным) покупателем туркменского газа, будь то из Азербайджана или из Туркменистана, находится на одном уровне с предположениями о том, что Европе следует отказаться от любой надежды на импорт любого значительного объема газа из запасов бассейна Каспийского моря.
В том же духе Яшигельди Какаев - глава Государственного агентства по управлению углеводородными ресурсами Туркменистана, подотчетного напрямую президенту Бердымухамедову - в этом месяце был раздражен, когда российские СМИ процитировали его правильно, однако частично, когда он сказал, что Туркменистан надеется начать в ближайшем будущем экспорт газа в Китай, помимо того, что он настаивал на том, что западные партнеры строят трубопровод к туркменской границе (где страна продает свой газ в рамках государственной политики).
Редакционное утверждение о маловероятности последнего может создать видимость того, что Какаев преуменьшил идею строительства таких трубопроводов, как поддерживаемый Европой трубопровод "Набукко" и вместо этого выступает в поддержку доступа Китая на туркменский рынок.
Все же приписывание Какаеву такого ориентированного на Китай мнения было бы удивительным, поскольку он публично и неоднократно выступал с рядом заявлений, решительно выступая в защиту экспорта туркменского газа в Европу. На самом деле предположение о том, что он одобряет только китайскую экспортную стратегию (помимо российской) стало бы противоположностью тому, что он на самом деле сказал в Бухаресте две недели назад на конференции на высшем уровне, как это сообщают другие информационные агентства.
Так и есть на самом деле: трубопровод из Туркменистана через Узбекистан и Казахстан в западный Китай, который находится на стадии строительства, и который планируется завершить в начале следующего года, будет иметь ежегодную пропускную способность в 40 млрд. кубометров. Но в таком контексте вопросы о запасах природного газа Туркменистана заставят наблюдателей придти к заключению о том, что после выполнения обязательств перед Россией и Китаем у страны не останется газа для экспорта в Европу.
Похоже, существует риск того, что некоторые американские компании могут "попасться на крючок". Эти компании заявили правительству Туркменистана, что они хотели бы участвовать в экспорте в Китай, если им удастся получить соглашение о разделе продукции. Однако эта идея не имеет никакого коммерческого смысла для чиновников в Ашгабате, поскольку они не нуждаются в такой помощи - китайцы сами способны сделать это и они уже приступили к этому.
С другой стороны, чиновники из энергетического сектора Туркменистана хорошо осведомлены о двустороннем энергетическом сотрудничестве России и Китая, которое началось после недавнего официального визита премьер-министра России Владимира Путина в Пекин. Более того, они осознали, что собственные интересы Туркменистана заключаются в том, чтобы не оказаться запертым между двумя большими странами, которые могут с легкостью тайно сговориться против него. Таким образом, они знают, что им необходимы экспортные рынки не только помимо России, но и помимо Китая.
В таком случае этими туркменскими чиновниками являются те, у кого была причина опасаться того, что западные игроки поверят новым утверждениям об искажении информации о запасах газа, а у российских игроков имеется мотив "сделать" эти утверждения правдоподобными. Все же они не рискнут рассердить Россию и заключить небольшое соглашение об экспорте газа в Европу.
Из этого следует, что "поштучные" предложения Запада вряд ли дадут достаточный стимул для такой радикальной переориентации экспортной политики Туркменистана на практике.
Ашгабат ждет (и надеется) на совместное и практическое предложение от европейских или американских компаний, которое по своему масштабу и значимости смогут вызвать сейсмическое изменение в сторону Запада в геоэкономике евразийского углеводородного энергетического комплекса, в частности, в сфере природного газа, благодаря которым Туркменистан оказался бы в первых рядах счастливчиков, участвующих в подобной инициативе, которая стала бы его движущей силой.

Роберт Катлер
"Asia Times", 30 октября 2009 года
Перевод –