Из истории среднеазиатской эмиграции в годы второй мировой войны.

Последние события в Афганистане, связанные с выборами вновь привлекли внимание к этой стране. Между тем, судьбы и истории двух наших стран всегда были переплетены. Asia-Plus уже печатала материалы монографии Камолудина Абдуллаева "От Синьцзяня до Хорасана. Из истории среднеазиатской эмиграции 20 века". Накануне выхода этой книги мы помещаем еще один отрывок указанного исследования.

"Большинство эмигрантов занималось мирной жизнью, стараясь не нарушать предписаний Корана, сохранять и развивать свою религию. Эмиграция, в целом, предпочитала молитву политическому действию. Наряду с политически пассивным и нейтральным большинством в Афганистане были и непримиримые, к которым относились бывшие эмирские чиновники, приверженцы Ибрагимбека, а также более светские, мобильные и политически активные лидеры типа Фузайл Максума, Шермухаммада, Ачила, Хамракула и некоторых других курбаши. Они ждали удобного случая, чтобы взяться за оружие и возобновить борьбу против Советской власти. Антисоветские эмигрантские структуры в Афганистане дали о себе знать во время второй мировой войны.

Еще со второй половины 1930-х гг. гитлеровцы и японские милитаристы начали проникать в Иран и Афганистан с намерением потеснить СССР и Англию, традиционно главенствовавших в этом регионе. Афганистан, в свою очередь, надеялся на помощь Германии в деле модернизации своей армии и восстановления экономики. Поначалу Германия и СССР мирно уживались в Афганистане. После заключения пакта Риббентропа-Молотова в августе1939 г. обе страны оказались не просто партнерами, но и друзьями. 27 сентября 1940 г. Германия, Италия и Япония подписали акт об образовании "оси" Берлин-Рим-Токио, согласно которому Японии предоставлялась свобода действий в Азии. Однако через полгода, в апреле 1941 г. Токио подписал акт о ненападении с Москвой, не согласуя его с мнением Германии. В результате, между двумя союзническими государствами возникло напряжение. Япония не проявляла антисоветской активности в Афганистане и Иране, ограничиваясь защитой своих интересов в Синьцзяне, как части Китая. После нападения Германии на СССР в июне 1941 г. ситуация изменилась, и СССР и Англия из врагов превратились в союзников. Стремление противостоять общему врагу (Германии и Японии) привело к тому, что 25 августа 1941 г. СССР и Англия ввели свои войска в Иран.

Согласно плану "Барбаросса", Германия не рассматривала советскую Среднюю Азию как объект немедленного захвата и потому предпочла ограничиться подрывной деятельностью и сотрудничеством с потенциальной "пятой колонной", которую она видела в эмигрантах. С августа 1937 г. до самого окончания войны 9 мая 1945 г. послом Германии в Кабуле был Ганс Пильгер. 18 июля 1941 г. Пильгер в рапорте своему начальству предупреждал о трудностях, которые ожидали немцев. Во-первых, это надежная охрана афганской границы с советской стороны, которая ставила непроходимый заслон для проникновения диверсионных групп на советскую территорию. Вторая проблема заключалась в строгом контроле афганским правительством своих северных территорий с целью пресечения антисоветской деятельности.

Тем временем, советские чекисты внедрили своего агента в германскую резидентуру. В различных источниках этот человек упоминается как Саид Акбархан, Махмудбек, Махмуд Айкарлы, Махмуд Садыков, Бахрам Ибрагимов, Махмуд Ализаде, Йоксул и Езувчи. В августе 1941 г. немецкая разведка завербовала его, памятуя о том, что он еще до войны имел связь с абверовцами и слыл ярым антисоветчиком. Выходец из Самарканда, он был образован, прекрасно владел, кроме родных таджикского и узбекского, еще и русским и немецким языками. Он "бежал" из СССР в Иран в 1932 г. и сразу был письменно представлен лидерам Туркестанского Национального Общества (ТНО) Чокаеву, Тогану и Усману Ходжаеву муфтием Садриддинханом - авторитетным лидером эмигрантов в Мешхеде. В 1934 г. Айкарлы вместе с муфтием Садриддинханом перебирается в Афганистан. Турецкий паспорт на имя Айкарлы он получил в турецком посольстве в 1934 г. в Кабуле. Вскоре он женится на дочери самаркандского курбаши Хамракула. Постепенно ему удается оттеснить муфтия Садриддинхана и стать главной фигурой либеральной эмиграции в Афганистане и Иране.

Айкарлы не ограничивался деятельностью на территории Афганистана. По соглашению с японцами, которые в переписке ТНО значились как "узакбаи", а их военный атташе при посольстве как "кишлакбай", Айкарлы стремился внедрить агентов ТНО в китайский Синьцзянь. На самом деле он был "карающей рукой Москвы", устраняющей опасных врагов Советской власти. В июне 1936 г., после встречи с "кишлакбаем" Айкарлы имел беседу с неким Шайхом Абдурахимом, снабдил его деньгами и отправил в Кашгар "бороться против китайцев". На самом деле этот шайх был никем иным как таджикским басмачом Фузайл Максумом. Айкарлы предупредил советского консула в Кашгаре, а тот – китайские власти. При пересечении границы Фузайл был схвачен дунганскими солдатами и передан советскому консулу. В дальнейшем Фузайл Максум из Метаниона, мечтавший о создании независимого Каратегинского бекства, был переправлен в Советский Союз, допрошен, и казнен.

Вожди ТНО из Турции не были частыми гостями Афганистана. Они чувствовали себя неуютно в этой стране, так как в здешней эмигрантской среде доминировали эмиристы, для которых джадиды были их главными противниками. Наезжавшие изредка лидеры туркестанцев, в том числе Усман Ходжаев, особых успехов в деле распространения пантюркизма не достигли. Их журналы, без обязательного для мусульман "бисмиллаху рахман ур-рахим" на первой странице, игнорировались. В свою очередь, туркестанцы считали афганцев фанатиками-консерваторами. Это было, по сути, продолжением противостояния бухарских кадимистов и джадидов, начавшегося в начале 20 века. Кадимистов Кабула возглавлял Мубаширхан Тарази, чей сын Насрулла был женат на дочери Алим Хана. Тарази находился на службе правительства Афганистана и ведал надзором над делами эмигрантов из Средней Азии. В Афганистане он был близок к правящей династии и вроде преподавал какие-то науки членам королевской семьи.

Эмиристы во главе с Тарази сотрудничали с немцами и готовили возвращение в Бухару. Их целью было восстановление эмирата Бухары, но на престол предполагалось посадить не Алим Хана, которого не посвящали в подробности плана, а Тарази, который был помолвлен с одной из дочерей бывшего эмира. По другим источникам, правителем должен был стать сын Алим Хана принц Умар Хан, премьером – Насрулла - сын Тарази и зять Алим Хана, а военным министром – Шермухаммад (Куршермат). Акраму Кари обещали портфель министра финансов, а Хабибуллахану Туре – должность министра образования. Сам Тарази, как официальный предствитель афганского правительства не стал включать себя в это "правительство в изгнании". Упоминались и другие имена эмигрантов, вошедших в "правительство": Тага Хан, Кудратуллахан, Шамсиддин Вакил-бывший помощник Ибрагимбека из тюрков Балджувона, памирский киргиз Камчибек, туркмен Кызыл Аяк и др. Тарази получал деньги и инструкции от германской миссии и должен был наладить связь с советской Средней Азией и готовить вступление германских войск в Таджикистан, Узбекистан и Туркмению. Вторжение планировалось осуществить по трем направлениям: Фархор, Сараи Камар и Дашти Джум. Этот фронт был излюбленным у басмачей 1920-х гг.

Разумеется, практическая реализация этого плана была маловероятна, так как доставка средств и оружия были затруднены в силу отдаленности немецкого фронта и наличия войск союзников в Иране. Речь, скорее всего, могла идти лишь об организации беспорядков вдоль границы с СССР с целью дестабилизации ситуации в Средней Азии, которая в годы войны была глубоким советским тылом. В целом, деятельность немецко-фашистского командования в эмигрантской среде Афганистана была сродни той, которую оно проводило в это же время в других частях света – в Северной Африке, на Ближнем Востоке, в Европе. Ее целью было создание "пятой колонны" среди тех, кто ненавидит Англию и СССР.

В целом, правительство короля Захир Шаха, как и турецкое правительство Исмета Иненю, во время войны придерживалось политики нейтралитета. Тем не менее, афганцы не упускали из вида немцев и внимательно следили за сводками с фронта. В сентябре 1942 г. афганцы предложили Германии выставить хорошо вооруженную армию, в 100-150 тысяч штыков, чтобы при помощи вермахта "ударить в тыл Красной Армии". Заодно афганцы намеревались войти в Индию и прибрать к себе пуштунские территории к западу от линии Дюранда, а также, изгнав англичан, изменить строй в бывшей британской колонии на исламский. Афганистан предлагал создать "цепь свободных исламских государств" на Ближнем и Среднем Востоке, включая территории к северу от Аму Дарьи. Однако Берлин не доверял Кабулу; он не мог забыть прошлые просоветские и пробританские шаги Захир Шаха и догадывался, что афганский король просто хочет подстраховаться на случай возможного поражения СССР. Берлин продолжал рассматривать два возможных варианта. Первый - поддержать Захир Шаха с его предложением (и тем самым спасти его режим). Второй - обойтись собственными силами, свергнув нынешнее правительство и приведя к власти экс-короля Амануллу, который находился в итальянской ссылке с 1929 г. С осени 1942 до весны 1943 гг. обе стороны, "перебрасывая мяч друг другу", тянули с принятием окончательного решения.

Политика фашистской Германии окончательно провалилась после победы Советской Армии под Сталинградом и на Кавказе, в результате которых были полностью похоронены планы фашистской агрессии на Ближнем и Дальнем Востоке. Под давлением Англии и СССР, весной 1943 г. афганское правительство было вынуждено провести массовые аресты агентов Германии. Накануне этого события премьер Хашим Хан получил угрожающую телеграмму от Сталина. 4 апреля 1943 г. арестовали Тарази, "гауляйтера" Шермухаммада (Куршермата), Кудратуллахана Туру и около двух десятков других эмигранских лидеров.

После ареста вожаков эмиграции последовало событие, которое долгие годы оставалось вне внимания историков и более широкой публики. Речь идет о массовой депортации мухаджиров - узбеков, таджиков, туркменов, киргизов и казахов из приграничной полосы. Уступая нажиму советского правительства, афганские власти насильно выселили эмигрантов из приграничных районов в глубь страны. Дело происходило холодной зимой начала 1944 г. Афганские военные предварительно отделили женщин от мужчин. Затем, под вооруженным конвоем мухаджиры были отправлены в пешем порядке на юг. Много людей погибло в пути, беременные женщины рожали на обочинах дорог.

В этой депортации виден зловещий след сталинской политики. Есть определенные основания предполагать, что это был акт геноцида афганского народа, проведенного по приказу Сталина. Уж очень много прослеживается параллелей и точных совпадений с бериевской операцией, которая проходила в то же время на Кавказе и в Средней Азии. Следуя сталинскому принципу, вину отдельных личностей перенесли на весь народ, который подвергли коллективному наказанию, включая женщин, стариков и детей. Как и чеченская депортация, афганская была проведена зимой, в трудных условиях, чтобы увеличить возможные потери. Так же, как и в случае с чеченцами, эмигрантов-афганцев расселяли в различные районы (Гильменд, Кандагар), чтобы семьи, соседи и соплеменники испытывали дополнительные страдания и гибли еще больше. Это был акт сознательного убийства людей, стремление уничтожить народ полностью, одним махом. Немногим ранее этой депортации, около 700 эмигрантов, заподозренных в сотрудничестве с немцами, со скованными цепями руками и ногами были привезены из северных провинций в открытых грузовиках в Кабул и брошены в тюрьму Демазанг.

Афганский режим, конечно же, не шел ни в какое сравнение со сталинским. Равным образом, условия содержания в Демазанге были куда более человечные, чем в ГУЛАГе. Все арестованные эмигранты, в том числе Куршермат, были благополучно выпущены на свободу после войны. По выходе из заключения Шермухаммад поспешил покинуть Афганистан, в котором никто из эмигрантов не чувствовал себя в безопасности из-за соседства с СССР. Что касается Тарази, то после тюремной отсидки он отправился в Египет. Там ему была назначена пенсия как "саиду".

Конечно, не в Афганистане определялся ход второй мировой войны. Регион Средней Азии, включая Иран и Афганистан, был, в целом, надежным тылом СССР. Силу и влияние антисоветских эмигрантских организаций и германской резидентуры в Афганистане в 1941-1943 г.г. не следует преувеличивать, так как немецкие агенты (в отличие русских и англичан) в силу незнания языков и местных условий, не имели возможности прямого проникновения в эмигрантские общины. Кроме того, афганское правительство, соблюдая свои обязательства перед СССР, не допускало широкой антисоветской деятельности мухаджиров, расселенных в северных провинциях. Советская резидентура в Афганистане была фактически много сильней и обладала большими возможностями, чем немецкая. Диверсионных актов против СССР с афганской территории, не говоря о наличии повстанческого (басмаческого) движения на территории Советской Средней Азии, в годы войны не было.

Главной причиной поражения антисоветской эмиграции и крушения планов реставрации эмирата явились победы Советской Армии, одержанные на советско-германском фронте. Именно сила и мощь СССР, а также страх перед Сталиным стали причиной того, что Турция, Иран и Афганистан воздержались от враждебных действий в отношении Советской страны и жестко пресекали антисоветскую деятельность эмигрантских группировок. Достойный вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков внесли и народы Советской Средней Азии. В годы второй мировой войны в рядах этой армии сражались сотни тысяч казахов, таджиков, узбеков, киргизов, туркмен и каракалпаков. И в Красной Армии и в тылу, народы Средней Азии воевали и трудились вместе с русским и другими народами СССР. Они защищали страну, которая была их общей родиной. За военные подвиги в годы войны были награждены орденами и медалями 120 тыс. воинов из Узбекистана, свыше 42 тыс. - из Киргизии, 78 тыс.- из Туркмении, около 50 тыс. - из Таджикистана. 209 представителей коренных национальностей Центральной Азии были удостоены звания Героя Советского Союза.

Одним их тех, кому было присвоено высокое звание Героя Советского Союза был уроженец Балджувона Сафар Амиршоев, близкий родственник которого Усто Джура был муджахидом-басмачом, а затем мухаджиром в Афганистане".
06.11.2009

Камолудин АБДУЛЛАЕВ, историк