Тройственный альянс: болезнь или лекарство от болезни?

Неожиданно резко наступившие холода стали причиной роста острых вирусных заболеваний, что в принципе никого не удивляет. Как бы мы ни готовили себя морально и физически, наш организм каждый год дает осечку и поддается инфекции. Экономика, как та же погода: вроде готовишься к будущим проблемам, но каждый раз система дает сбой и начинается заболевание, которое при отсутствии лечения или при неправильном лечении может довести до осложнений или других более страшных последствий.
Сейчас наша экономика готовится к вступлению в Таможенный союз, и чем ближе дата начала его функционирования, тем активнее процесс подготовки как моральной, так и физической. Но, как бы мы ни готовились, процесс заболевания неизбежен и относиться к этому надо спокойно.

В соответствии с теорией международных торгово-экономических отношений для получения наибольшего эффекта от внешнеэкономических связей государство должно производить на экспорт те товары, производство которых требует высоких затрат ресурсов, имеющихся в данной стране в относительном избытке. И, наоборот, ввозить ту продукцию, которая основывается на ресурсах, недостающих этой стране. Причем под ресурсами подразумеваются три главных фактора производства: капитал, труд, земля. При этом сам процесс внешнеторговой специализации по идее должен сопровождаться сближением цен на факторы производства государств, участвующих в международном товарообмене, но не приводя их к полному выравниванию. Это так называемая теория сравнительных преимуществ, обосновывающая международное разделение труда, согласно которому страны должны специализироваться на производстве тех продуктов, которые им обходятся дешевле, чем другим государствам.

Западные страны активно используют положения данной теории, когда советуют третьим странам развивать те или иные направления в экономике. При этом, как правило, получается, что этим развивающимся странам выгодно производить только сырье и делать его первичную обработку, а завозить высокотехнологичную продукцию. Однако надо отметить, что как такового сближения цен на факторы производства не происходит и имеет место процесс не международного разделения труда, а международного "расслоения" экономик.

Точно так же это касается и Казахстана. Ведь использование теории сравнительных преимуществ применительно к нашей экономике неизбежно приведет к закреплению положения сырьевого придатка и, соответственно, гипертрофированной экономической отсталости страны в перспективе.

Когда-то в пятидесятых годах ведущие мировые экономисты советовали Японии не развивать автомобилестроение, поскольку, согласно теории сравнительных преимуществ, это было бы ошибкой. Они утверждали, что японцам выгодно активно заниматься текстилем. Но Япония выбрала свой путь развития и победила! Ведь если бы она специализировались на текстиле, то уже лет через двадцать китайцы утопили бы их в конкурентной борьбе за счет огромной массы очень дешевой рабочей силы.

Таким образом, можно сказать, что применение критериев теории сравнительных преимуществ эффективно лишь для стран с небольшими различиями в уровне развития. В случае же глубоких различий в уровнях развития сравнительные оценки утрачивают смысл, так как сопоставляется несопоставимое (например, нефть и компьютеры – в отличие от сопоставимых компьютеров и автомашин). Соответственно, и интегрироваться могут только государства с примерно одинаковым уровнем экономического развития, чтобы эффект от интеграции был справедливым для всех.

В этом контексте нам, конечно, можно интегрироваться только со странами бывшего СНГ, что позволит получить определенный эффект от наших сравнительных преимуществ. Как в свое время интегрировался Европейский союз, в котором все страны-участницы имели примерно одинаковый уровень развития. Со временем, когда в этот экономический блок ринулись восточноевропейские страны бывшего соцлагеря, имевшие серьезные экономические проблемы, союз стал неоднородным и, соответственно, выгоды от интеграции стали несправедливыми, особенно для новичков. Они как были бедными, так бедными и остались. И даже много потеряли от вступления в эту интеграционную группировку (если гипотетически представить, что они интегрировались бы с Россией, своим традиционным потребителем, то выгод от огромного российского рынка они получили бы гораздо больше).

Мы, конечно, хотя и имеем примерно одинаковые с Россией экономические проблемы, тем не менее по некоторым позициям значительно отстаем, что может привести к определенным негативным последствиям для нашей экономики. Высказываются опасения, что создание тесных хозяйственных связей с Россией заключает угрозу потери казахстанской экономической независимости, а отечественные потребительские товары не смогут пробиться на российский рынок. Иными словами, будет воспроизведена существовавшая в СССР ситуация, когда большинство промышленности Казахстана работало на конечный продукт головных российских предприятий.

Между тем реальная ситуация такова, что Россия сама за последние двадцать лет стала сырьевым придатком мировой экономики, и производство конечной потребительской продукции находится на очень низком уровне. Россия не сможет завалить нас потребительскими товарами и не обанкротит наших предпринимателей. К тому же вступление в Таможенный союз не закроет нас от глобального мира, и российские, и белорусские предприятия будут также испытывать конкурентное давление со стороны других производителей.

В то же время альтернативой интеграционному процессу между Казахстаном, Россией и Беларусью может быть окончательное утверждение структурно деформированной экономики в каждой из этих стран. И вряд ли это можно оценивать как укрепление экономической независимости. Наши экономические системы могут дополнять друг друга без большого взаимного ущерба, и только в союзе с ними мы сможем эффективно реализовать свои сравнительные преимущества. К тому же договориться с этими братскими в прошлом республиками гораздо проще и надежнее, чем с другими партнерами, и проблемы, которые могут возникнуть у казахстанских производителей в связи с Таможенным союзом, можно будет урегулировать…

№ 45 (457) от 23.11.2009
Айгуль ТУЛЕМБАЕВА, доктор экономических наук, профессор