БЕС ОШИБОК

Не избавиться мне от житейских оков,
Я не рад, что несчастный мой жребий таков.
У судьбы я учился прилежно и долго,
Но всегда оставался в числе дураков!
Омар Хайям.

Бектурат Камчыбеков не обласкан властью. Да и не стремился никогда к этому. У него нет титульных крыльев, статусного толстого портфеля и сановного бархатного кресла. Этот 55-летний прозаик мало известен широкому читателю, честно признает, что совершал большие ошибки и по-прежнему ищет себя в литературе и вообще. Зато он интересен колючими мыслями, экстремальным опытом бытия и тем особым писательским взглядом на окружающий миропорядок, что и отличает инженеров человеческих душ от простых смертных.
С ним, мудрым провинциальным интеллигентом, родом из Ноокатского района Ошской области, весьма интересно было поговорить "за жись" под аромат редакционного кофе.
Ну, что, совместим полезное с приятным?

НЕБО В АЛМАЗАХ…(подзаголовок)

- Мы все время находимся в состоянии каких-то перманентных реформ
и преобразований. Без продыха. В цейтноте. На виражах. А вам удается сделать паузу?
- Мое время, прежде всего, это благословенные 60-80-ые годы. Целая
эпоха, подарившая мне босоногое детство, озорную школьную пору и безмятежную юность. Время грандиозных планов. Время проб и первых ошибок. Наконец, время, когда были живы мои родители.
А ломка всего и вся началась в 90-ые годы - после распада Союза. Что застало меня, как и многих современников, врасплох. Мы тогда еще не задумывались, что нас ожидает. Знаю одно - не хотелось верить, что мы отделяемся и отдаляемся от России. Теряем верного друга и стратегического во все времена партнера. Теряем Москву – лучший, по-моему, город земли.
Я полюбил Белокаменную с юношеских времен, когда в качестве лимитчика работал на автогиганте ЗИЛ. Помню, впервые попав на заводскую территорию, по площади сравнимую с Джалал-Абадом, поразился темпам и масштабам производимых там работ. Сама столица СССР произвела на выходца из Средней Азии колоссальное впечатление.
- Ударились в ностальгию?
- Вы позже поймете смысл этого лирического отступления… Не забудутся мной походы по достопримечательным местам. Особенно в цирк на Цветном бульваре, куда мы ходили специально на Юрия Никулина. В памяти вечера в концертном зале "Россия", выступления популярных советских и зарубежных артистов из соцлагеря. Однажды посчастливилось достать билет на ВИА "Орера" с блистательной Нани Брегвадзе. Веселые пирушки после смены в баре "Жигулевское" на проспекте Калинина, также не могли оставить равнодушным будущего ценителя янтарного напитка.
Этот дивный город нельзя было не полюбить и за уютное кафе "Лира" напротив Пушкинской площади, куда мы наведывались дважды в месяц: при выдаче аванса и получки. Разудалое времяпрепровождение среди столичных стиляг и пижонов стоило того, чтобы потом, без всякого сожаления, за два-три дня до зарплаты, оставаться без денег на обед. Я полюбил Златоглавую и за "синие московские метели", заставлявшие, во время зимних прогулок, спасаться от непривычно трескучих морозов в подземных дворцах метрополитена. Продолжая речь о моих университетах можно упомянуть и о марш-броске ночным экспрессом в город на Неве - поглядеть на Эрмитаж и Петродворец. Позже я даже хотел прогуляться по тем местам автостопом, повторив маршрут русского классика, и написать путевой очерк "Путешествие из Ленинграда в Москву".
С той Москвой у меня много воспоминаний. Бывал очевидцем нелегальных сборищ богемы возле сердца столицы - Красной площади. С левой стороны ГУМа на узкой улочке, в эпоху хронического дефицита, можно было достать недоступный импорт. Прикидываясь с зеваками-туристами, мы шпионскими методами пытались определить нужного спекулянта с тем, чтобы за немалые деньги стать счастливым обладателем грампластинок с записями "Битлз" и других западных групп.
Ассортимент уголовно наказуемых товаров у фарцовщиков дополнялся также церковными иконами, картинами и прочим антиквариатом, - лотов отнюдь не нашего интереса и дилетантского уровня. А бывало из подъехавших легковушек неожиданно выскакивали люди в штатском, хватали парней, промышлявших коньяками из "загнивающего Запада", сигаретами "Мальборо", жвачкой и увозили их с вещдоками в неизвестном направлении.
Мной также осуществлялись небезопасные вояжи на станцию метро Беговая, на стихийную толкучку, с целью обзавестись фирменными американскими джинсами. О-о, об этом можно написать целый роман вперемежку с комическими и драматическими сценами! Зато потом, по приезде в родной Ош, я щеголял в них, вызывая зависть у ровесников, словно первый парень на деревне. Да, это было, было…
Во время последующих наездов в российскую столицу, в начале 90-х годов, по брокерским делам ошской Товарно-фондовой биржи, я уже чувствовал себя там как дома. Но попытка стать постоянным ее жителем не увенчалась успехом. Самовольно прибывших на ПМЖ в образцовый город прописывать было строжайше запрещено. А нелегальное положение меня не устраивало.

…ИЛИ НЕБО С ОВЧИНКУ? (подзаголовок)

- Для многих развал страны Советов обернулся черной полосой в личной жизни. Произошла переоценка взглядов. Возникла неопределенность. Не покидало ощущение "потерянного поколения"…
- Согласен. Жуткую картину дополнял варварский дележ госимущества партийными функционерами, олицетворявшими некогда "ум, честь и совесть эпохи", а также начальниками - стервятниками, возомнившие себя полновластными хозяевами народных объектов. В том числе в родном Кыргызстане. Факты? Три основных кита, на котором держалась экономика Оша - текстильный комбинат, насосный завод и шелкокомбинат - до сих пор бездействуют, их территории пустуют, оборудование растащено. Я уже не говорю о тысячах мелких предприятий по всей республике, разбазаренных под лозунгами ликвидации нерентабельных объектов.
Но это еще полбеды. Меня самого коснулась безработица, хотя труда никогда не чурался. В молодости довелось освоить специальности бетонщика, грузчика, асфальтоукладчика и т.д. Стесненность в финансах, отсутствие возможности купить самое необходимое - вот что меня угнетало. Порой не на что было купить даже хлеба!

- Суровые испытания, однако...
- Не я один, - вся страна оказалась в плену проблем. Россия, которая, кстати, тоже пережила свои не лучшие дни, тем не менее, и сегодня многим моим землякам дает возможность подзаработать. А торговля природными богатствами, коими в достатке наделена территория РФ, позволила создать стабилизационный фонд, или как метко его окрестили, "подушку безопасности", смягчившую удары мирового кризиса. Объективности ради нужно отметить, что в России тоже не без трудностей. И там найдутся потенциальные мигранты, желающие покинуть ее в поисках лучшей доли. Все познается в сравнении. И все же главный фактор великодержавности современной России - в ее нынешних руководителях. В разумной политике, которую они целенаправленно ведут. И не в последнюю очередь, в кадровом потенциале.
Признаюсь, у меня не раз возникала мысль перебраться в Россию. Подальше от хаоса и отсутствия надежд.
- Только ли безнадега толкала?
- Не только. Тенденция повальной и навязчивой исламизации, возникшая в нашем некогда светском обществе, также послужила причиной задуматься о смене гражданства.
Я - мусульманин. Глубоко уважаю ислам в ее классической основе - религии мира и созидания. Однако, как говорил Уинстон Черчилль, я всегда рад учиться, но мне не нравится, когда меня поучают. От переезда меня удержал мой далеко не юный возраст и, не в последнюю очередь российские газеты и телеканалы, являющиеся некой интеллектуальной отдушиной.
Позже идея, подброшенная моим другом из Андижана, заняться продажей сельхозшин, позволила мне, войдя в колею, преодолеть кризисные дни, и даже встать на ноги. Собственно, этим я занимаюсь по сей день.

АППЕНДИЦИТ ВЫРЕЗАЛИ, А ОСАДОК ОСТАЛСЯ (подзаголовок)

- Что вас беспокоит, когда пытаетесь заглянуть за горизонт?
- Будущее Кыгызстана. Наши беды от порочной системы мздоимства. Реальная картина такова, что подаяния, напрямую угрожая национальной безопасности, сопровождают нас всюду. Чаще - в бюджетных сферах. Без магии денег не будет, к примеру, оказана и медицинская услуга. И Гиппократ тут не причем. Уж поверьте, испытано на себе: в прошлом году захворал и попал в больницу с аппендицитом, где был прооперирован одним хирургом, за что ему, конечно, спасибо. Но в итоге на теле остался рубец. А в душе, - от его алчных аппетитов, - неприятный осадок. Я знаю трудившихся раньше в Оше врачей, которые, уволившись, прилично зарабатывают сейчас за кордоном. И отнюдь не в элитных частных медучреждениях. Не думаю, что при разумной оплате труда - а я наслышан о месячной сумме в 2500 долларов, которую получают мои знакомые в Мурманске - им там выгодно брать от пациентов подачки, унижающие честь и достоинство.
Конечно, сочувствие к ближнему и другие нравственные категории в нашем обществе есть, но, увы, котироваться стали меньше. Деньги – вот пробивная сила и мощь, позволяющие обладателям таковых, как в дикой природе, выживать без всяких проблем.
- Без хрестоматийной взятки, родимых пятен кумовства и племенных отношений сегодня трудно обойтись. Это реальность!
- Жаль только, что в отчетах министерств и ведомств эта наша ментальная особенность не учитывается. Ведь даже при поступлении на работу обычным блюстителем порядка ( случай имел место с сыном моего приятеля) требуют на лапу. К тому же взятка относится к разряду труднодоказуемых преступлений. Большая часть тех, кто был пойман с поличным, и чьи деяния широко освещались в сводках МВД и в сообщениях СМИ, легко уходили от кары. Так что факт остается фактом: дабы верой и правдой послужить Родине, рискуя порой жизнью, нужно выложить энную сумму. Каково, а?
Перспективы страны и вместе с ней моих детей, страны, где процветает чиновничий произвол, где малоимущих становится больше, где криминальные авторитеты рвутся вверх, а не сидят в тюрьме, вызывают у меня вполне обоснованные опасения. Не научились пока мы за соловьиными трелями соискателей на высокие посты, распознать и выбрать себе искренних и достойных. Иной раз впору напомнить таким кандидатам о важной библейской заповеди: хочешь изменить мир к лучшему? Начни с самого себя!
Что, не все сразу налаживается? В переходный период накладки неизбежны? Так ведь не первый год самостийный Кыргызстан, знавший времена и более благополучные, приблудился к тому, что государство и часть народа обречены прозябать на задворках цивилизации.
История имеет свойство повторяться. Еще в XIX веке, притесняемые могущественными соседями и междоусобной враждой, дальновидные старейшины кыргызов обратились к русскому царю за покровительством… В середине двадцатых годов прошлого века была образована Кара-Киргизская автономная область в составе РСФСР, а позднее возникла Киргизская ССР. Тем самым была сохранена целостность моего народа и исконно принадлежащие им земли. Но главное – эта своевременная мера позволила спасти родной язык и самобытную культуру, а в начале 90-х годов безболезненно объявить миру о своей независимости. В мире живут народы в несколько раз превосходящие население Кыргызстана, однако до сей поры не обладающие суверенитетом. Я отнюдь не склонен доверять нашумевшим прогнозам российского политолога Андроника Миграняна о грядущем расколе КР, но отсутствие реальных шагов по преодолению глобального кризиса только повышают шансы столь мрачных предсказаний.
Терпеть? Но время не стоит на месте: дни идут, недели бегут, а годы просто летят! Рискованно строить светлое будущее, принося в жертву интересы живущих сегодня, равно как и строить благополучие за счет новых поколений. Глядя на моих внуков–ангелочков, всем сердцем желаю, чтобы они были самыми счастливыми на свете. И непременно в процветающем Кыргызстане, где "дым Отечества нам сладок и приятен".
Прав вообще я или не прав, вынося сор из избы, судить не мне. Хотя, как говорил Михаил Горбачев, провозглашая когда-то гласность и перестройку: если почаще выметать из дома мусор, то в нем станет чище. Я просто желаю видеть наш маленький "островок демократии" уютным и безопасным.
- Но как это сделать?
- Речи о возврате к прежней советской Родине, которую мы не сохранили, а потеряв, безуспешно попытались воссоздать в формате СНГ, быть не может. Однозначно. Но и в одиночку, без финансовой и прочей помощи извне, нам не выкарабкаться. На американцев, известных амбициозными замашками, лично я не питаю иллюзий. Членство в ОДКБ и ШОС - партия беспроигрышная, но и это не решит наших внутренних проблем - у этих образований свои задачи. Спасение же мне видится в перспективной интеграции в тройственный Союз: Беларусь, Россия, Казахстан. Нам место найдется!

СВЕРЯЯ ЧАСЫ СО ВРЕМЕНЕМ (подзаголовок)

- Чем старше человек, тем он ближе к богу, говорят на Востоке. Неужто правда?
- Представьте, я уже узнал ответ на риторический вопрос: что же это такое - настоящее человеческое счастье? Оно, оказывается, обусловлено простыми факторами, которые мы порой недооцениваем: здоровьем близких, стабильной работой, согласием в обществе.
- Что вам дает это знание?

- Констатирую, что "в люди" я не выбился: карьеры не сделал, известным не
стал. Не нажил и состояния. Также не смог удивить мир дарованиями, идеями, необычными способностями.
Что может послужить утешением (или оправданием) заявленному? То, что в своей сознательной жизни я все-таки старался придерживаться рамок элементарной порядочности. Помогло? Жизненный опыт, увы, убеждал в обратном. Но будем надеяться, что подрастающее поколение не унаследует от нас, словно эстафету, дикие правила выживания любой ценой. Наша задача -говорить об этом открыто. Критика - есть меч исцеляющий…
Я не идеален, но место под солнцем обеспечивал себе только сам, пытаясь по возможности не плыть против селевого потока, способного меня уничтожить. Даже в плохом всегда старался найти что-то хорошее. К счастью, в мире еще есть вещи гораздо важнее и приятнее, а среди моих соотечественников немало личностей по настоящему ярких и одаренных.
Так уж распорядилась судьба, что сейчас я один. Обстоятельства вынудили меня оставить семью. А если быть точнее, то только супругу - после 20 лет совместного жития.
- Настоящий мужчина должен успеть стать отцом, посадить дерево, возвести дом.
- Детьми, не устану благодарить Бога, не обделен. Восемь их у меня. Деревьев успел посадить – на рощицу, думаю, потянет. А вот… Нет, я бы конечно рад попытаться соорудить собственную хибарку. Хотя не уверен, что у меня для этого достаточно средств. Но ведь даже имея полное право на земельный участок, его трудно получить законным способом. Особенно сейчас, когда цены поднялись до заоблачных высот.
Я не перестал быть любящим отцом, хотя и отдаю себе отчет, что становлюсь в тягость отпрыскам, не простившим мне ухода из семьи. Иль может, они страдают от моей порой излишней моральной опеки? Иногда взгрустнется, вот де, растишь, воспитываешь, стараешься предостеречь от ошибок. А в результате сталкиваешься с непониманием. Ведь любой отец мечтает видеть в своем сыне прежде всего… самого себя. Но в более усовершенствованном варианте. В народе говорят: прежде чем рассчитывать на что-то хорошее от чад, вспомни - а каким ты был сам? Что доброго сделал для своих родителей? Вспоминаю…
Мне было 16 лет, когда не стало отца. Для меня он всегда воспринимался прототипом героя из "Первого учителя" по повести Чингиза Айтматова, который в нищете и лишениях, преодолевая застарелые взгляды кочевников, обучал их детей грамоте. Работать он начинал тоже с первых лет становления Советской власти. Я гордился, что мой папа – заслуженный учитель Киргизской ССР, директор средней школы. Но, к сожалению, прилежным сыном я не был и порой своей безалаберностью доставлял немало огорчений. Это сейчас кажется, что будь отец жив, то носил его на руках как самое бесценное сокровище. Но, увы…
Что касается мамы… Я уже был достаточно зрелым, когда врачи поставили ей страшный диагноз. Она страдала долго, мучительно. С каждым моим посещением замечал, как блеск ее некогда жизнерадостных глаз постепенно угасает. Беспомощность врачей и наше бессилие делали положение еще горше. Я жил в городе, в доме, который много лет назад с трудом построили мои родители. А мама в последние годы осела в селе Учар, на малой родине отца. Расстояние между нами - полчаса ходьбы. Но в суете будней, а по сути из-за своей беспечности, я навещал тяжелобольную родительницу не часто. В те редкие дни, когда появлялся, лепетал ей какие-то дежурные слова, что скоро она пойдет на поправку. Оставлял мелочь на лекарства и под неотступный, грустный взгляд прикованной к постели матушки спешно уходил, ссылаясь на неотложные дела, будучи не в состоянии смотреть, как она тает. Вспоминая о том времени, думаю - какой же я был подлец! Почему не уделял ей больше внимания, не сидел возле нее? Почему не брал ее ладони в свои и не выказывал чувства сыновней любви? Ведь мог же… Мамочка, моя милая мамочка! Ты самая лучшая на свете. Я счастлив, что у меня есть ты. И очень благодарен за все, что ты сделала для меня. Для моих братьев и сестер. Прости, если я когда-то не слушался тебя и тем самым заставлял волноваться. Я очень об этом сейчас жалею. Мамочка, ты обязательно поправишься. Мы еще споем вместе твою любимую песню "Письмо из Нарына". Нарын – это далекий от нас красивый город на востоке Кыргызстана, среди живописных гор Тянь-Шаня. Город, где ты родилась и выросла. Ты там давно не была и, наверное, очень тоскуешь по местам, где прошло детство. Я обязательно повезу тебя туда…
Я не высказал ей это все. Достоин ли после этого рассчитывать на взаимопонимание, любовь и благодарность от своих детей? Вправе ли я таить на них обиду? Ведь пройдет время и они уже сами будут думать и поступать иначе... Но я по прежнему люблю вас, дорогие, милые мои дети! Во мне всегда присутствует желание крепко прижать вас к своему сердцу.

СПАСИБО ЛОМОНОСОВУ (подзаголовок)

- А когда вы поняли, что пора седлать Пегаса?
- Начну издалека….В пятилетнем возрасте я покалечился, катаясь с горок на санках, и попал в республиканскую детскую больницу в селе Воронцовка, под Бишкеком. Врачи и медперсонал предприняли немало усилий, чтобы спасти меня и выпрямить искривленную травмой осанку. После выписки я еще год ходил с гипсовым корсетом похожим на армейский бронежилет и был под заботливым надзором местных врачей. Поступив на лечение, я, до мозга костей сельский кыргызенок, не знал по-русски ни слова. Но когда через долгие три года, наконец, вернулся к себе домой, то оказалось, что понимал только тех, кто обращался ко мне на русском языке. Уже сам по себе случай феноменальный. Главное, что тот период явился для меня настоящим фундаментом по формированию дальнейших взглядов. Своему родному наречию, так же как и узбекскому, я обучился заново.
В школе Ломоносова у меня были хорошие учителя. Русские педагоги и одноклассники. Базовые предметные знания и общий кругозор школяров той фазы, на мой взгляд, на порядок превосходят уровень нынешних учеников. А поскольку мало кто из современной молодежи всерьез грызет гранит науки, то позволю себе отметить, что не радостная картина вырисовывается и в отношении студентов! Я благодарен судьбе, что довелось жить и учиться именно в ту пору. Стал развиваться творчески.
- Говорят, запреты либо закаляют характер, либо ломают. Вам часто били по рукам? И что вы испытывали при этом – желание спрятать их в карман или наоборот, сжать в кулаки?
- Свой первый рассказ я сочинил еще в середине 70-х годов. То была история молодого человека, после службы в армии устроившегося в автобазу. За ним закрепляют старенький грузовик, на котором он из ближайшего колхоза ежедневно доставляет продукцию в город. Однажды его машина сломалась на полпути. На помощь неопытному пареньку приходит аксакал - бывший фронтовой шофер. После этого они становятся друзьями. При каждом удобном случае парнишка наведывается к нему помочь по хозяйству, так как ветеран проживал один. Во время очередного рейса он не застает старика, как обычно сидящего на лавочке возле калитки. Соседи сообщают, что его накануне в тяжелом состоянии увезла карета скорой помощи. Изменив маршрут следования, он, на государственной машине, игнорируя правила движения, мчится к нему в больницу. Из-за грубого нарушения трудовой дисциплины его поведение становится предметом строжайшего разбора на комсомольском собрании…
Так вот когда я, окрыленный своим сочинением, принес ее в одну из редакций, мне дали от ворот поворот. Ну не может быть такого, огорошили они, чтобы в стране , строящей коммунизм, без заботы партии и правительства одиноко проживал участник Великой Отечественной войны. Дескать, это гнусный пасквиль на социалистическую действительность.
- Ну, а потом?…
- Я уничтожил рукопись и на долгие годы оставил это занятие. Но сие не помешало мне выступать на страницах газет в качестве рабкора с публицистическими заметками. Следующий рассказ я написал только в конце восьмидесятых под впечатлением от незабываемого круиза на теплоходе "Константин Симонов" по ряду капиталистических стран. В областном издании "Ленинский путь" ее напечатали без всяких замечаний и купюр. Признаюсь, это воодушевило.

ПАЛОМНИК ПРОСТО СКРОМНИК (подзаголовок)

- А в прошлом году вы вдруг издали целый сборник "На пути в Мекку". Он копился в столе? Это спонтанный выплеск? Реализация амбиций? Заказ? Нечто иное?
- Я никогда не ставил цели выдавать новеллы "на гора". И тем более, это для меня не средство заработать. Пишу мало, - до покупок ли и чтения сейчас книг большинству моих соотечественников?
Да и вообще замечу: после неудачных поисков спонсора, на собственные скудные средства изданный сборник (без всяких иллюзий на окупаемость), лишил меня всякого стимула создавать еще что-либо подобное. С горем пополам напечатав, возникли трудности с распространением. Сейчас оставшиеся экземпляры я просто дарю. Знакомым и незнакомым.
Возможно, куда выгоднее было бы воспевать оды в адрес нынешних вельможных лицемеров и людей, случайных в политике. Зато заработав дешевые преференции и сомнительные блага.
Но нет! Если даже и отыщутся у нас сердобольные радетели народных чаяний во властных структурах, то не время возносить их. Кто-то сказал: если вы услышали похвалу честности и порядочности, то знайте – народ находится на последней стадии развращенности. Ибо у нас хвалят отдельного человека за свойство, которое должно быть присуще всем остальным…
Моя обличающая сатира - всего лишь попытка как в зеркале отразить отдельные наши недостатки. И это не всем может нравиться. Но, как говорится, неча на зеркало пенять, коль …
Да, ко мне пришла популярность - меня стали узнавать. Так, читающая братия, при встрече со мной на улице, спешно перебегает на противоположную сторону, словно от носителя опасного вируса. А для некоторых бывших приятелей я и вовсе стал "нерукопожатным".
А если серьезно, в причине невостребованности тиража не исключаю и версию, что просто не смог донести до публики то, о чем хотел поведать, из-за косноязычного изложения или отсутствия в эссе всякой художественной ценности. Однако время покажет.
Название "На пути в Мекку" следует понимать как "На пути к совершенству и идеалу". Ведь именно к ним, преодолевая преграды, стремятся человек и общество в целом. Каждый из нас паломник, и наделен своими особенностями, что делает нас разными по темпераменту и характеру. Однако, какая-то часть моей поведенческой матрицы, привитая еще в детстве, навсегда останется неизменной. В душе я всегда буду оставаться мальчишкой, уверенный в необратимости чудесных перемен к лучшему. Для подпитки положительными эмоциями я и сейчас мысленно оглядываюсь в те времена.
Сейчас мне всего-то полтинник с небольшим. Стучу по дереву, поскольку чувствую себя гораздо моложе. Хоть и пролетело мое время, я давно уж "не жалею, не зову, не плачу". Судьба устраивает. И здоровье, бог миловал, пока не подводит. Вот только с годами стал чересчур впечатлительным, сентиментальным. Всяк пустяк принимаю слишком близко к сердцу.
Надеюсь, жизнь моя закончится не завтра, поскольку планов – тьма. Во всяком случае, кукушка, облюбовавшая массивную крону соседской орешины, чьи роскошные ветки склонились над моим окном в селе Учар, каждый раз дает на сей счет вполне оптимистичные прогнозы...

Когда осколки ранят в сердце (подзаголовок)

- Известно, что ребенок – это пластилин. Что слепишь, то и получишь. Ну а вот взрослый индивидуум, насколько он подвластен внешним факторам, по-прежнему ли пластичен? И кто, пардон, занимается его "лепкой"?
- Ваятель - окружающая действительность. На нашу сущность, мировоззрение и взгляды могут повлиять люди, удивительные сцены, неординарные поступки, где-то что-то подмеченное или услышанное. Словом, все то, что, вызвав всплеск эмоций и переживаний, не оставляет человека равнодушным и пестует его личность. В этом отношении я тоже не исключение.
Меня, к примеру, просто потрясала одна поучительная история, происшедшая в восьмидесятых годах в Афганистане.
- Это когда наши воины-интернационалисты там были?
- Да. Советский офицер из подразделения, расквартированного в окрестностях Кандагара, будучи навеселе, посадил свою любовницу-медсестру из санчасти на БТР и самовольно выехал за пределы части, чтобы с ветерком прокатить ее по городу. Но на одной из улиц боевая машина подорвалась на мине. Сам майор отделался незначительным ранением, а вот девушка пострадала сильно. Ее вертолетом доставили в один из среднеазиатских военных госпиталей, где медики были вынуждены ампутировать ей ногу. Положение осложнялось еще и тем, что большая часть ее лица и тела была поражена осколками и сильно обожжена. Несмотря на жуткие раны, она выжила. Спустя восемь месяцев после того случая уволенный за этот проступок со службы офицер подкатил инвалидную коляску с той самой девушкой к подъезду родного дома в Подмосковье. Поднявшись к себе в квартиру, он встал на колени перед законной женой и попросил у нее прощения за то, что решил оставить ее, так как после случившегося не имеет морального права бросать на произвол судьбы девушку, чью жизнь он так нелепо покалечил. И теперь он намерен на ней жениться…
Мне кажется, это честный поступок.

Гонор гонорара (подзаголовок)

- Скажите, а как получается у вас черпать идеи из окружающего?
- Надо просто пошире открыть глаза и уши. И душу.
К примеру, необычайно красивый сюжет я увидел в начале 60-х годов по телевизору в одном из короткометражных английских фильмов. Он стал для меня своеобразным толчком к написанию рассказа "Сделка".
…В большом городе под мостом рыбачил одинокий с виду бомжеватый старичок. Молодой человек, пристально наблюдавший с парапета за рыбаком, вскоре спустился к нему и поинтересовался насчет клева. Угостил прихваченным с собой пивом. Завязалась беседа. Улучив момент, юноша как бы невзначай предложил своему новому знакомому оказать ему одну услугу за вознаграждение. Всего-то и требовалось посетить заведение, где он обучался, и предстать там перед преподавателями в роли его отца. Бедолаге-студенту грозило отчисление из престижного университета за поведение, что, разумеется, не понравилось бы его респектабельным родителям. Спасти положение мог только подставной отец, по легенде, участник Второй мировой войны.
В условленное время лондонский кучер, нацепив на грудь все свои воинские награды, прибыл на место. Оставив кэб у главных ворот студенческого городка, ветеран гордо направился к парадному подъезду.
Некоторое время спустя старик вышел из здания с поникшей головой. Не смея смотреть людям в глаза от только что пережитого стыда за воспитание "сына", он засеменил к выходу. Его повозка уже была готова тронуться, когда рядом возник сам виновник "торжества". Со словами благодарности он протянул спасителю обещанный гонорар. Но "отец" гневно заглянул "сыну" в глаза, а затем неожиданно со всего маху, стеганул кнутом по его вытянутой руке, отчего купюры разлетелись в разные стороны. От испуга лошадь резко рванула с места и, шумно цокая копытами по мостовой, галопом унеслась прочь…

ПРЕДАННЫЙ (подзаголовок)

- Бектурат-байке, человеку свойственно ошибаться, но порой его поступки попросту бесповоротны, сделанного не исправишь при всем желании. Как же поступать в данном случае?
- Раскаиваться и каяться. Искренне. Хотя, увы, порой это бывает слишком поздно… Лет тридцать назад в одном из журналов, то ли в "Работнице", то ли в "Крестьянке", я прочитал небольшую повесть. Содержание ее вкратце таково: однажды чабан, пасший совхозных овец, решил приручить найденного им в горах одинокого волчонка. Шли дни. Питомец подрастал и, постепенно привыкнув к человеку, стал помогать ему пасти отару. Вот только соседи-чабаны все не унимались. "Сколько волка ни корми, - всякий раз говорили они ему, - он никогда не заменит тебе верную собаку. Лучше пристрели хищника, пока не натворил беды, или отдай его в школьный живой уголок".
- Нет! – категорически отвечал им скотовод, - он меня любит, все команды понимает. Да и разбойничьих повадок я у него совсем не наблюдаю.
- Наивный человек!
- Послушайте дальше… В один из дней чабану нужно было спуститься в село, чтобы пополнить запасы еды. Не раздумывая, он оставил все хозяйство под присмотром к тому времени уже взрослого четвероногого помощника. Задержавшись в селе, пастух вернулся в стойбище только к вечеру следующего дня. Еще издали он заметил, что недалеко от кошары лежит нечто, похожее на тушу овцы. И верно, подбежав ближе, чабан увидел еще одного истекающего кровью ягненка. В это время из-за кошары, еле волоча лапы, объявился и сам "сторож". Высунув из окровавленной пасти язык, он виновато уставился на своего хозяина. Тому все стало ясно. Вне себя от вспыхнувшей ярости он побежал к юрте и вынес охотничье ружье.
- Ах ты сволочь! - сокрушался он в неистовстве. - Я же поверил в тебя. Правильно говорили люди, тебя давно следовало пристрелить. Какой же я был дурак. Но и сейчас не поздно…
Даже когда чабан целился, волк не отводил преданных глаз от хозяина, даже не пытался убежать от него. Раздался выстрел…
- И?
- Когда все кончилось, чабан, слегка оправившись от шока, решил проверить, сколько овец еще пострадало. Сбившись от испуга в кучу, вся остальная отара была цела. Пройдя за кошару, обезумевший чабан от представшей взору картины в отчаянии схватился за голову: на земле с перегрызенным горлом валялись бездыханные тела двух огромных волков, в неравной схватке с которыми победителем вышел его только что собственноручно пристреленный друг.

Эрлан САТЫБЕКОВ.