Когда война это не война

Германия быстро превращается в политически слабое звено в западной кампании в Афганистане, и канцлеру пора выложить свои карты на стол для всеобщего обозрения.

Соединенные Штаты и Британия более или менее четко заявили о своих планах: направить подкрепления (30000 военнослужащих из Америки, 500 из Великобритании); укрепить силы безопасности Афганистана; как можно скорее уйти оттуда.

Германия, у которой в этой стране третий по численности воинский контингент в 4500 человек, хочет подождать еще несколько недель до проведения в Лондоне международной конференции по афганскому конфликту, запланированной на 28 января. Лишь после этого она намерена рассказать, что собирается делать.

Берлин старается выиграть время.

Дело в том, что в Германии самое сложное среди стран НАТО отношение общества к военным действиям за границей. Причины тому носят в основном исторический характер, но свою роль играет и скандал, разразившийся в правительстве канцлера Ангелы Меркель после авиаударов в Кундузе 4 сентября.

Тогда в результате воздушного удара, который министр обороны Карл Теодор цу Гуттенберг (Karl-Theodor zu Guttenberg) называет сегодня " нецелесообразным с военной точки зрения", погибло 142 человека, причем многие из них, наверняка, были мирными жителями.

В конце ноября стало известно, что бундесвер и министерство обороны могли скрывать эту информацию о потерях среди гражданских лиц от общественности.

Согласно опросам телерадиокомпании ARD, доля населения, выступающего за скорейший вывод немецких войск из Афганистана, увеличилась с сентября на 12 пунктов, составив 69 процентов от числа опрошенных.

Хотя министры и официальные представители правительства в преддверии лондонской конференции не говорят, каким будет окончательное решение, уже сегодня вполне понятно, что Германия хотя бы минимально усилит свое присутствие в провинции Кундуз, откуда она осуществляет контроль за регионом.

Поступить иначе - значит поставить под угрозу позиции Германии в НАТО, что является определяющей основой германской внешней политики со Второй мировой войны.

Но остается поговорить на эту тему откровенно.

До октября, когда сменился состав кабинета, ни один министр обороны не отваживался назвать кампанию в Афганистане "войной".

Но сейчас возникло стремление отойти от этого старого запрета.

Гуттенберга хвалят за смелость и жесткую откровенность, потому что он называет эту ситуацию "военным положением".

Термин "война" это нечто большее, чем семантические тонкости. Немецких солдат, которые сталкиваются с усилением партизанской войны в северном регионе Афганистана, необходимо будет защищать дома от судебного преследования по нормам гражданского кодекса.

Еще важнее убедить немецкое общество, что правительство больше не будет приукрашивать реалии афганского конфликта. До настоящего времени средства массовой информации держат народ на строгой диете, скармливая ему истории о том, как немецкие саперы водят афганских девочек в школу, и замалчивая правду о действиях боевиков.

После скандала в Кундузе, когда стало ясно, что власти порой обманывают общество, эта афганская сказка зазвучала менее убедительно.

Канцлер должна сказать народу Германии, как это сделал президент США Барак Обама, что дело в Афганистане надо довести до конца, и что для этого потребуются дополнительные усилия, а возможно также, и боевые действия.

Взгляды и мнения, изложенные в статье, принадлежат только автору, и не являются отражением позиции International Relations and Security Network (ISN).

Джефф Блэк (Jeff Black)
("ISN", Швейцария)

Оригинал публикации: When a War Isn"t a War

09/12/2009