Рахмон в поход собрался
На встрече с журналистами 8 декабря президент Таджикистана Эмомали Рахмон выступил с поистине сенсацией. Он заявил о наличии у него территориальных претензий к соседнему Узбекистану, два города которого – Самарканд и Бухара, по мнению Рахмона, должны принадлежать Таджикистану.

Свои требования он подкрепил обвинениями в адрес узбекского руководства. Об узбекском лидере Исламе Каримове он сказал, что "этот человек борется против всего таджикского, не хочет развития нашей страны, закрывает дороги, отключает в холодную зиму нам электричество".

Собственно, тема энергетики была одной из главных в его выступлении. Ведь как заметил Рахмон, энергетический кризис "продолжается в течение 18 лет независимости Таджикистана". "Каждую зиму, когда в республике наступает энергокризис, я страдаю вместе с народом, - отметил Рахмон. - Мне как главе государства было очень больно, когда зимой 2008 года в стране из-за нехватки электроэнергии погибли новорожденные дети".

Между тем, той необычайно холодной зимой таджикские власти дезавуировали сообщение Минздрава республики о десятках погибших новорожденных, а президент, встречаясь тогда в Москве с таджикскими гастарбайтерами, назвал сообщения об этом происками "врагов нации". "Когда Рахмон говорил правду?", – терялись в догадках журналисты.

Рахмон много говорил о важности завершения строительства Рогунской ГЭС: "Это для нашей страны вопрос жизни и смерти", и призвал "не быть в стороне, когда собираются средства на строительство и покупаются акции". Напомним, что строительство Рогунской ГЭС с установленной мощностью 3600 МВт началось в 1976 году. В 1987 году здесь приступили к возведению каменно-земляной плотины, обещавшей стать высочайшей в мире (325 м). Был построен 21 километр тоннелей, выполнена основная работа по машинному (70 %) и трансформаторному (80 %) залам. Но после распада Советского Союза строительство ГЭС было законсервировано. Геноцид русского и русскоязычного населения в республике привел к тому, что строители вынуждены были бежать, и работы закончить было некому. Плотина была размыта мощным паводковым потоком.

Но в энергетических проблемах Рахмон винит узбеков: "Ежегодно под разными предлогами узбекская сторона препятствует транзиту электроэнергии в Таджикистан, а также из Таджикистана в другие страны в летний период, когда в стране ощущается ее избыток".

Дело в том, что зимой 2008 года, когда Таджикистан переживал энергетический кризис, Узбекистан на несколько месяцев прекратил транзит туркменской электроэнергии. В Ташкенте это объяснили аварией на подстанции, а в Душанбе высказали мнение, что транзит был прекращен по политическим соображениям.

Кроме того, Рахмон обвинил Узбекистан в угнетении таджиков. В качестве иллюстрации он привел следующую историю: "Однажды мы были в Самарканде, академик Мухаммаджон Шукуров не даст соврать, он был с нами. Я спросил одного человека, стоявшего рядом: "Кто ты по нации?". Он смотрит на Каримова, вижу, боится его и отвечает: "Я самаркандский". Вот в таком положении там сегодня таджики". Некоторые наблюдатели в связи с этим уже вспомнили, как ведомство доктора Геббельса развернуло целую кампанию по обвинению Чехословакии в притеснениях немцев перед тем, как вермахт оккупировал эту страну.

Также Рахмон поведал журналистам: "Я много раз с ним (с Каримовым) спорил, два раза даже п...лся, один раз нас Назарбаев разнял, второй раз Кучма. И я сказал ему: "Самарканд и Бухару мы все равно возьмем!".

Говоря об отношениях с Узбекистаном, Рахмон попросил журналистов, чтобы "все услышанное осталось в этом кабинете". Но более нелепую просьбу к подобной аудитории трудно себе представить. Да, видно, Рахмон и добивался совсем другого результата.

Очевидно, что его выступление – вполне конкретный вызов Узбекистану, соседнему государству, причем, более сильному и стабильному, чем Таджикистан. Но не совсем понятно, для чего это ему нужно. Особенно если учесть тяжелую социально-экономическую ситуацию в стране, где удается хоть как-то сводить концы с концами только за счет экспорта рабочей силы в Россию.

Некоторые аналитики склонны видеть причины демарша таджикского главы исключительно в его неадекватности. Но, думается, все не так просто, а ключ к пониманию ситуации следует искать в плоскости таджикско-американских отношений, которые переживают сегодня "медовый месяц".

Напомним, что сегодня США рассматривает Таджикистан, как своего главного союзника в регионе в противоположность Узбекистану и Киргизии. Что касается первого, то после провала цветной революции в этой стране и успешного подавления мятежа в Андижане, Ислам Каримов стал на время чуть ли не личным врагом "американской демократии". Поэтому очевидно, что выпад Рахмона, который, несомненно, приведет к резкому ухудшению отношений с соседом, организован США.

Но с помощью чего американцы сумели подвигнуть Рахмона на столь рискованный шаг? С помощью "бакшиша" или дарованием надежды войти в историю "великим собирателем таджикских земель"? Или с помощью того и другого? Ответ не так важен, главное, что дело сделано, и механизм дестабилизации ситуации в регионе запущен.

Конечно, "взять Самарканд и Бухару", впрочем, как Кундуз, Мазари-Шериф, Пули-Хумри, Ханабад, Хайратон и множество других афганских городов, населенных таджиками, Рахмон вряд ли сумеет, а вот взорвать и "афганизировать" ситуацию в регионе вполне может. Это позволит американцам придвинуть свои войска почти вплотную к границам России и одной из самых проблемных провинций Китая – Синьцзяньскому округу. В нем, населенном мусульманами – уйгурами, киргизами и казахами, американские спецслужбы уже который год пытаются разжечь пламя джихада.

Иными словами, неадекватность и "имперские" амбиции Рахмона, подогретые американскими деньгами, могут дорого стоить, и поэтому таджикского главу нужно срочно приводить в чувство. У нашей страны есть для этого грандиозные возможности, если учесть, что большая часть трудоспособного мужского населения Таджикистана задействована в России. И достаточно просто намека на введение визового режима между нашими странами, чтобы заставить Рахмона серьезно призадуматься.
Павел Аристархов

Между Таджикистаном и Узбекистаном, напомним, существуют разногласия по поводу использования водных ресурсов региона, а также по вопросу о поставках электроэнергии.

Накануне открывшегося вчера в Москве международного медиафорума (в нем приняли участие и некоторые таджикские журналисты) президент Таджикистана Эмомали Рахмон (на снимке) провел 8 декабря свою встречу с местными журналистами. О готовящемся мероприятии его участникам стало известно только вечером 7 декабря, тем не менее на приглашение главы государства откликнулись около 50 таджикских журналистов. Их общение с президентом длилось в Доме радио в Душанбе более четырех часов и оказалось плодотворным. Судя по публикациям в таджикской прессе, журналисты узнали о своем лидере много нового и неожиданного. Это подтверждают и подробности, полученные "Временем новостей" от участников встречи.

Журналисты давно просили Рахмона о встрече, у них накопилось много вопросов. Президенту тоже было им что сказать. Говорили в первую очередь об энергетическом кризисе, который, по словам президента, он объявил. Что народные акции станции будут выпущены в обращение 6 января 2010 года и накануне этого дня президент выступит с обращением к нации: "Пожертвования для Рогуна и покупка его акций дело сугубо добровольное, мы никого не заставляем делать это... вы не мне строите, вы государству строите!" Известно, что для достройки Рогунской ГЭС, по различным оценкам, требуется от 3 до 6 млрд долл. Как заявил на днях Эмомали Рахмон, каждая семья в Таджикистане должна приобрести акции Рогунской ГЭС на сумму не менее 3 тыс. сомони (690 долл.), что позволит собрать несколько сотен миллионов долларов.

Неожиданно много откровений сделал на этот раз президент из истории своих отношений с узбекским коллегой Исламом Каримовым. Рахмон, правда, предупредил журналистов, что все услышанное ими на этот счет "должно остаться в этом кабинете". Но он недооценил тот факт, что, общаясь с полусотней журналистов, невозможно сохранить в тайне сказанное в этом кругу. "К Каримову я очень хорошо раньше относился... Мы называли его "отамиз" ("наш отец" по-узбекски - Ред.), но потом мы многое узнали. Этот человек борется против всего таджикского... не хочет развития нашей страны, закрывает дороги, отключает в холодную зиму нам электричество", - делился воспоминаниями Эмомали Рахмон. И продолжал: Здесь Рахмон поднял чувствительную тему, осложняющую таджикско-узбекские отношения еще с 1920-х годов, когда большевики, проводя национально-административное деление Средней Азии, отнесли Самарканд и Бухару к территории Узбекской ССР. Таджики считают эти города своим историческим и культурным достоянием.

Причина скандальных откровений, которые позволил себе таджикский президент, не очень понятна. Можно предположить, что Эмомали Рахмон, находясь перед лицом серьезных политических и экономических испытаний в стране, решил искать поддержку среди соотечественников старым испытанным способом: вылепливая образ внешнего врага и расковыривая национальные болячки.

11/12/2009