Билет "наверх",или Исключительное право
Наша газета продолжает изучать кадровую ситуацию во власти. О роли и месте молодых топ-менеджеров в системе государственного правления мы беседуем с исследователем казахстанской элиты, главным редактором библиографического справочника "Кто есть кто в Казахстане" Данияром Ашимбаевым.

- Данияр, как менялся в Казахстане подход при назначении на руководящие должности?

- Некоторое время назад у нас существовала социальная пирамида, которая в принципе давала возможность относительно свободного карьерного роста. У Назарбаева папа не был президентом. Человек из обычной рабочей семьи поднялся до секретаря обкома, а потом пошел дальше. Среди депутатов 12-го созыва, которые в первый и последний раз избирались в ходе свободных выборов, по аналогичному принципу во власть пришли, например, Марат Оспанов, Ермухамет Ертысбаев, Петр Своик. В обычных условиях им пришлось бы расти лет двадцать.

Возможность свободного перемещения снизу вверх или сверху вниз была в период политической либерализации - в годы перестройки и ранние годы независимости. По мере укрепления вертикали власти такие примеры случаются нечасто: можно расти, но в пределах своей социальной группы. У многих нынешних заместителей областных акимов в свое время родители были заместителями председателя облисполкома, у акимов районов тем же районом когда-то руководили отцы. При этом человек растет в рамках одного района, области или отрасли, но двигаться выше своего этажа пирамиды ему тяжело. На областном уровне тоже сидит сложившаяся элита, имеющая свое молодое поколение, которое, в свою очередь, не может продвинуться на республиканский уровень. Если раньше на выборах в мажилис и сенат прерогатива отдавалась местным элитам, то теперь этот поток стал практически централизован. Депутаты утверждаются по единому списку, кандидатов от "Нур Отана" подбирает администрация президента. В результате в парламент проходят кандидаты, отобранные не столько в регионах, сколько центром. Сейчас из регионов в центр обычно попадают в команде крупного чиновника. Практически любой крупный политик возит с собой большую команду.

- При кадровых перестановках обычно обращаешь внимание на перемещения одних и тех же персон. Можно ли говорить об обновлении управленческой элиты?

- Мы привыкли замечать одни и те же лица в правительстве: Саудабаев, Токаев, Есимов… Запоминаем их перемещения, а на других памяти не хватает. Но за двадцать лет страна изменилась, поменялись люди. Просто приходят те, кого мы не привыкли считать элитой. Ведь к элите мы относим тех, кто, по нашим наблюдениям, находился в ней всегда. На самом деле новых менеджеров много. Допустим, некоторые нынешние акимы в "обойме" лет двадцать, они достаточно молодые, умные, но за "новую" элиту их почему-то мало кто принимает.

Пройдемся по членам правительства. Того же Масимова еще лет семь назад мало кто не знал. Министр внутренних дел Серик Баймагамбетов не новый человек в структуре власти, но его мало кто запомнил. Малознакомы большинству министр индустрии и торговли Асет Исекешев, министр сельского хозяйства Акылбек Куришбаев. Мухтар Кул-Мухаммед министром стал только в 2001 году, Жансеит Туймебаев возглавил Минобразования только в 2007 году. Нургали Ашимов на республиканский уровень попал недавно. Болат Жамишев серьезной политической фигурой стал в последние годы. Многие не знали о существовании Бахыта Султанова, пока он не стал министром. Министра юстиции Рашида Тусупбекова до назначения председателем Верховного суда знали только юристы. От рядового специалиста до министра труда доросла Гульшара Абдыкаликова. Где вы тут видите "старую гвардию"? Новые люди появляются, прорастают. Персонально, количественно элита обновляется, другое дело - качество и степень влияния "новичков" на процесс принятия решений. Посмотрите на администрацию президента. Кадров старой школы там практически не осталось. Власть, в частности, администрация, во многом растеряла авторитет, который был у нее, когда там сидели "большие дяди" с цэковским опытом: они контролировали ситуацию, могли указать место зарвавшемуся придурку, принять превентивные меры, развести по разным углам конфликтующие стороны - то есть умели управлять страной и контролировать ситуацию. Сегодня же в АП работают молодые ребята, которые стартовали на наших глазах.

- Охарактеризуйте типичного представителя молодежной управленческой элиты.

- Сейчас я работаю над новым справочником "Кто есть кто в Казахстане", и буквально вчера натолкнулся на биографию молодой женщины: после института поступила на работу в одну финансовую компанию, стала начальником управления, затем начальником департамента, управляющим директором, председателем правления, а сегодня занимает пост первого заместителя в одной из окологосударственных структур. До этой должности доросла буквально за 7-8 лет, при этом дважды побывав в декрете. Фамилия этой успешной дамы была мне незнакома. Когда "пробил" по базе данных, выяснил, что она - дочь президента крупной корпорации, ее муж - племянник крупного госчиновника, братья работают в администрации президента и в "Самрук-Казына". Как много в одном человеке оказалось "хороших качеств"! Но если серьезно, то это, как правило, молодой человек 25-30 лет, по образованию экономист, финансист или юрист, работал в банковской системе, национальных компаниях, госкорпорациях, РГП, в администрации президента или канцелярии правительства, прошел две-три стажировки за рубежом и через лет пять вырос до уровня директора департамента или замминистра. Обычно к этому - не стопроцентно, но, как правило - молодой руководитель имеет соответствующую родословную. Допустим, дед - генерал, отец - академик, тесть - секретарь обкома, и получается, что у младшего поколения иного пути, кроме дороги во власть, не было. В регионах есть молодые акимы районов из "хороших семей", которые после вуза быстро выросли по карьерной лестнице. Но, поймите, ничего плохого лично я в этом не усматриваю. Генетическая принадлежность к элите позволяет получить "на входе" хорошее образование, определенный опыт, ознакомление с правилами игры. В конце концов - это наша традиция. Джандосовы, Сатпаевы, Сембаевы, Ауэзовы - эти семьи дали много весьма неординарных представителей отечественной элиты. Другое дело, когда речь идет не о взращивании нового поколения, а о его пропихивании наверх любой ценой…

- На заседании правительства, когда президент раскритиковал политику назначения молодых специалистов, были упомянуты "болашаковцы"…

- Вообще, выступления президента по злободневным вопросам - это не совсем его реакция на те или иные процессы. В данном случае, вернее всего, одна группа товарищей поссорилась с другой группой и в качестве высшего аргумента использовала "президентский ресурс". Насколько я могу судить, среди тех, кто готовил материалы для выступления, были такие же "болашаковцы". Многие из них подстроились под систему и движутся в рамках конкретной группы. Есть "масимовские" болашаковцы, "келимбетовские", "кулибаевские". Но по большому счету в нынешнем слое молодой элиты не только "болашаковцы". Среди выпускников этой программы много тех, кто попал туда не сам по себе, а с использованием определенного ресурса. Соответственно после возращения в госструктуры они двигаются по протекции старших товарищей. И поскольку пошла мода на молодые кадры в запасе, их подтянули в свои же группы. Давайте посмотрим места дислокации "болашаковцев": работник канцелярии премьер-министра; заместитель руководителя администрации президента; зампредседателя АИС; исполнительный директор "Казмунайгаза"; помощник президента; зампредседателя Агентства по статистике; начальник департамента МВД; завсектором администрации президента; вице-министр труда; шеф протокола премьера; президент госхолдинга "Зерде"; вице-министр экономики. Вице-министров - "болашаковцев" на самом деле немного. В администрации президента их, навскидку, кажется, больше. Если посмотреть в целом, среди 20-30-летних госчиновников они в лучшем случае занимают пятьдесят процентов.

- Каких передвижений можно ожидать после требования отправлять молодых специалистов из центра в регионы?

- Идею отправки молодых специалистов в регионы озвучивали много раз - на совещаниях, в документах. Но… не ехали, и не поедут. А что касается обратного потока… Ведь если раньше была возможность выйти из регионального уровня в центр, то в какой-то момент эта система развалилась. Было время, когда министрами и замминистрами брали молодых ребят в основном из финансовых структур. Чем это закончилось, известно. Потом пошла мода на "болашаковцев", которые по сути себя так и не проявили. И сейчас отправлять их в регионы… Всегда можно создать структуры, где они смогут минимально навредить. К примеру, поставить начальником управления по инвестиционным проектам или ввести должность заместителя акима по стратегическому планированию. Красивый пост, не имеющий никакого отношения к практике, но человек работает в соответствии с распоряжением. Кроме того, среди "болашаковцев" есть представители регионов - поедут на родину, найдут себе место и освоятся.

- Выбывшему из "обоймы" трудно в нее вернуться?

- Вообще, попав в номенклатуру, нужно очень постараться, чтобы выпасть из нее. Участие в громком коррупционном скандале не является поводом для выбытия. В моей базе полно тех, кто когда-то был осужден, арестован и даже отсидел, подался в бега и вернулся, а сегодня занимает хорошие должности. Можно сказать, что у нас сформировался свод традиций и правил, влияющих на кадровую политику. Продуманной системы подбора кадров, к сожалению, нет. Каждый крупный чиновник рассматривает кадровую политику как свою личную прерогативу. Какую систему ни вводи, все будет сводиться к этому.

Вероника Лим

4.02.2010