Израиль – Иран – от дружбы к вражде

Отношения Ирана и Израиля в отсутствие каких-либо реальных связей между ними являются достаточно редким феноменом нашего времени. СМИ ежедневно и ежечасно сообщают о все новых проявлениях конфронтации, носящих не только идеологический, но и вербальный характер. Особенно острые формы это принимает в Исламской республике Иран. Лозунг Марг бар Эсраиль (Смерть Израилю!) стал в Иране непременным атрибутом любого политического мероприятия вне зависимости от того, связано ли оно с еврейским государством. Транспаранты с такой надписью тысячами реют над толпами участников любых манифестаций. С приходом к власти в августе 2005 г. неоконсервативного президента Махмуда Ахмадинежада этот лозунг озвучивается в различных вариациях практически постоянно. В июне 2006 г. Ахмадинежад предложил провести не только в Иране, но и в Европе референдум на тему Какие чувства испытывают граждане по отношению к Израилю. Я уверен, - сказал Ахмадинежад, - что это сионистское образование ненавидят не только у нас, но и повсюду в мире. К традиционным для Ирана призывам стереть Израиль с карты мира, вырезать из тела Ближнего Востока сионистскую опухоль он добавил не так часто озвучивавшуюся ранее идею отрицания Холокоста. Вслед за этим он инициировал Международную конференцию по Холокосту, проведенную в конце 2006 г. в Тегеране.

Между тем, исторический опыт показывает, что конфронтация совсем не свойственна отношениям между иранцами и евреями. Достаточно хорошо известны традиционно добрые чувства, связывающие эти два народа, имеющие мало прецедентов в истории. Их корни уходят на более чем 25 веков назад, когда легендарный царь Кир (перс. Курош), создавший громадную иранскую империю династии Ахеменидов, издал указ, которым разрешил изгнанным из Иудеи евреям вернуться на родину и восстановить Храм в Иерусалиме. Кир стал единственным зарубежным правителем, о котором сохранились хвалебные упоминания в еврейской религиозной литературе, например, у Исайи, который определил иранского царя Кира как посланника Бога Израиля. Соотнесение эпитета помазанник Божий по отношению к Киру не имеет более прецедентов в религиозной еврейской литературе, потому что этот титул как политическая дефиниция во всех остальных случаях относится только к израильским царям. Добавим еще один показательный факт, характеризующий еврейско-иранские связи в те далекие годы- эмблема города Сузы – столицы Персидской империи, где происходило действие двух книг Библии – Эсфири и Даниэля – была изображена на восточных воротах Иерусалимского Храма.

Зная нынешнее состояние отношений между Ираном и Израилем, трудно поверить, что чуть больше тридцати лет назад они были образцом межгосударственного диалога в регионе Ближнего Востока. Де-факто признав Израиль в 1950 году, Иран реализовал с этой страной тесное и достаточно диверсифицированное партнерство. Иран поставлял в Израиль нефть, газ, различное минеральное сырье, продовольствие, предметы ширпотреба. Молодое тогда еврейское государство делилось с Ираном своим опытом в сельском хозяйстве, медицине, науке, передовых технологиях. Сотни израильских специалистов и советников трудились во всех регионах Ирана.

В 1971-1977гг. Израиль входил в первую десятку торговых партнеров Ирана, положительное сальдо товарооборота приносило казне ежегодно порядка 200 миллионов долларов. Для нефтяных операций между двумя странами был построен нефтепровод Эйлат-Ашкелон, нефтеперерабатывающий комплекс в Ашдоде, проведена реконструкция Эйлатского порта. Именно Израиль был одной из стран, стоявших у колыбели создания в Иране атомной энергетики и применения ядерных технологий в различных сферах иранской национальной экономики. Специалисты из израильских атомных центров в Димоне и Сореке в соответствии с двусторонним соглашением работали на строительных площадках, успев до начала исламской революции 1979 г. заложить фундамент атомного реактора в южноиранском городе Бушире и создать проект технико-экономического обоснования создания исследовательского реактора в Исфахане.

Заметной сферой сотрудничества двух стран были оборона и безопасность. Сотрудники Службы внешней разведки Мосад помогали налаживать работу шахской разведывательной структуры САВАК. Проводилось в жизнь Соглашение об обмене стратегической и оборонной информацией и координации взаимных действий. Сходные угрозы безопасности стимулировали тесную взаимосвязь в военной области. Историки войны Судного дня (осень 1973 г.) приводят и такой эпизод. В один из острых периодов военных действий, когда Израиль испытывал потребности в увеличении самолетного парка, Иран передал ему 25 боевых истребителей типа Фантом.

Что же так драматично изменило взаимоотношения двух стран в послереволюционный период? Где пролег тот судьбоносный водораздел, превративший вчерашних друзей в принципиальных врагов? В 1979 г. стране изменился режим, это повлекло за собой внешнеполитическую переориентацию. Разумеется, это сказалось на отношениях Ирана с Израилем и арабскими странами, драматически повлияло на позиции Ирана в связи с арабо-израильским противостоянием, подходах к урегулированию конфликта. В шахское время Иран пытался совместить тесные отношения с Израилем с последовательно проарабской позицией в вопросе ближневосточного урегулирования. Шах неоднократно заявлял, что отношение Ирана к арабо-израильскому конфликту не является прямой производной от состояния отношений с его участниками. Это давало ему возможность находить баланс общих интересов. С устранением шаха с политической арены изменился не только строй, радикальное изменение претерпела идея позиционирования исламской республики в окружающем ее геополитическом пространстве. Отметим, что режим исламской республики утвердился в Иране волей ее народа на основе проведенного весной 1979 г. референдума. В одном из первых израильских политических заявлений по поводу прихода к власти в Иране нового руководства было декларировано, что Израиль готов сотрудничать с новым режимом, поскольку он одобрен народом и поэтому легитимен. Однако с инициативой полного пересмотра сложившегося статус-кво выступил лидер революции аятолла Рухолла Хомейни. Почти сразу после революционных событий февраля 1979 г. он заявил, что прежний порядок вещей его никоим образом не устраивает и в одностороннем порядке разорвал дипломатические отношения с Израилем. По времени это практически совпало с начавшимися процессами смягчения позиций арабских стран, в частности с подписанием Кемп-Дэвидского договора, ознаменовавшего собой новый этап в арабо-израильских отношениях. Таким образом, смягчение арабо-израильской конфронтации сопровождалось враждой, исходившей от недавнего верного и испытанного друга.

Главной причиной столь резкого поворота принято считать главную концептуальную идею нового режима – необходимость экспорта совершившейся в Иране исламской революции поначалу на просторы ближневосточного региона. Еврейское государство, лежащее в самом сердце исламского мира, оказалось существенной помехой реализации таких планов. Аятолла Хомейни поспешил немедленно объявить исламский Иран лидером всего мусульманского мира. Понятно, что в таком контексте арабо-израильские отношения и особенно палестинская проблема приобрели радикально новое значение. Сам аятолла выразил это следующим образом- Нас никогда не устроит еврейская оккупация святых мест ислама. Лидерство в мире ислама, считал Хомейни, давало Ирану право стать защитником угнетенных мусульманских народов. Более всех на такую роль подходил арабский народ Палестины. При подобном раскладе не вызывает удивления, что первым иностранным руководителем, посетившим Иран буквально в первые послереволюционные дни, стал Ясер Арафат. В Тегеране его заверили, что как только в Иране стабилизируется внутриполитическая ситуация, там вплотную займутся организацией исторической победы над сионистами. Произошла показательная смена политических декораций – в опустевшее помпезное здание бывшего израильского посольства в центре Тегерана переселилась миссия Организации освобождения Палестины.

Именно с того времени берет начало иранская политика активного неприятия любых попыток установления мира в ближневосточном регионе, поощрения международного терроризма, нагнетания угрозы мира и спокойствия в регионе. Тогда же начали раздаваться официальные призывы стереть с лица земли раковую опухоль. Первым это заклинание озвучил аятолла Хомейни, потом эстафету принял его преемник аятолла Али Хаменеи. Активен в этом и экс-президент Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани, заявивший, что достижение всеобъемлющего мира между Израилем и палестинцами и создание независимого палестинского государства ни в коей мере не будут означать для Ирана окончательного решения проблемы. По его словам, признать право Израиля на существование в ближневосточном регионе означает для Ирана потерять все. По этому поводу иранская оппозиционная газета Арзешха как-то заметила, что руководители Исламской республики Иран более палестинцы, чем даже сам Арафат.

Вторая причина продолжающегося уже почти тридцать лет ирано-израильского противостояния более прозаична. Весь послереволюционный период страну трясет от всевозможных неурядиц. Существенно упал жизненный уровень большинства населения. В стране невиданная безработица, высокая инфляция, до сих пор не отменено обеспечение отдельных категорий граждан по карточной системе. Недавно введено квотирование горючего. Иран постоянно балансирует на грани социального взрыва. На таком фоне просто необходим образ внешнего врага, борьба с которым может отвлечь общественное мнение. Израиль как нельзя лучше вписывается в эту роль. Неисламская страна в исламском окружении, недавний ближайший партнер свергнутого шаха, стратегический союзник Большого Дьявола ( так на языке иранской пропаганды до сих пор именуют США), узурпатор третьего по важности – после Мекки и Медины – города мусульманского мира – Иерусалима, где находятся такие святыни ислама как Куббат ас-Сахра (Купол скалы) и мечеть аль-Акса, почитаемые мусульманами сразу после мекканской Каабы. По отношению к Израилю в исламском Иране введен в употребление даже специальный язык, на котором он чаще всего именуется сионистский режим, оккупированная Палестина, поработитель Святого города. На этом предельно идеологизированном языке израильский министр обороны – министр войны, а все поголовно жители, невзирая на этно-религиозные отличия, являются сионистами. В Иране постоянно тиражируется тезис о сионистской угрозе, о том, что сионистский враг последовательно плетет нити заговора против иранского руководства, желая его физического уничтожения. Вот лишь один недавний факт. Прибыв 15 августа 2008 г. в Стамбул с неофициальным визитом, президент Махмуд Ахмадинежад собрал пресс-конференцию, на которой сообщил, что раскрыт договор с целью его убийства. На этот раз, по словам Ахмадинежада, Израиль пытался убрать его во время отдыха. Сионисты как наши злейшие враги и здесь верны своей вражде. Сионистский режим – полностью фальшивый и захватнический. Мы должны найти подлинные корни ближневосточных проблем и вылечить их. За шестьдесят лет существования этого режим он развязал три жестокие войны. И поныне над регионом постоянно довлеет тень угрозы, создаваемой Израилем. По его словам, сегодня основной глобальной задачей стала борьба с сионистским режимом1.

Несмотря на все эволюции, которые претерпело иранское общество за послереволюционный период, когда исламские романтики сменились прагматиками, им на смену пришли либералы, а ныне наступила эпоха новой поросли – неоконсерваторов, многое в стране остается таким, каким оно сложилось при формировании режима исламской республики. Из Тегерана по-прежнему раздаются те же призывы насильственного пути освобождения палестинских земель из когтей сионистского врага. Один из функционеров режима – председатель Организации исламской культуры и связей аятолла Мухаммад-Али Тасхири заявил по этому поводу, что борьба с сионистским врагом является главным по значимости аспектом внешней политики Ирана. Бескомпромиссная позиция по отношению к ближневосточному урегулированию, последовательная реализация политики государственного терроризма, поддержка всех деструктивных сил в регионе – все это незыблемо, как и антиизраилизм, получивший с приходом к власти президента Ахмадинежада новую идеологическую подпитку. Именно поэтому Исламская республика Иран определена в качестве главнейшей стратегической угрозы для Армии Обороны Израиля в 2009 г. Это вытекает из таких действий ИРИ как продвижение по пути овладения ядерным оружием, реалиация программы создания баллистических ракет, способных нести ядерные боеголовки, усиленная милитаризация всех экстремистских группировок, действующих под патронажем этой страны и опоясывающих Израиль своеобразным кольцом 2.

Квинтэссенция отношений двух народов и двух стран отражена в словах президента Израиля Шимона Переса, сказанных им в интервью программе вещания на персидском языке радио Голос Израиля и обращенных к слушательской аудитории в Иране - Израиль не враг народу Ирана. Евреи и иранцы сотрудничают и дружат более двух с половиной тысяч лет. Мы не намереваемся нападать на Иран. Но Ахмадинежад – опасный человек, и поведение иранских лидеров, способно привести их страну к катастрофе3 . Исламская республика, добавил Перес, представляет для нас опасность, ибо она вооружает наших врагов – ХАМАС и Хезболлу, готовит их боевиков к тому, чтобы они продолжали проводить против Израиля различные акты террора.

Источники

1. http://iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=52797.

2. http://radis.org/, 19 августа 2008 г.

3. http://www.hamdami.com/MFAFA/NewsAndReports/270808-Peres.htm

Продолжение следует…

18.2.2010

Владимир Месамед, Израиль