Сквозь призму реализма: Обама затевает рискованную игру, меняя ядерную сделку с Россией на санкции против Ирана

Администрация Обамы продолжает работать на дипломатическом фронте, придерживаясь стратегии в духе Джеймса Бейкера: стараются уговорить Россию поддержать введение дополнительных, усиленных и ужесточенных санкций против Ирана. На этой неделе президент передал в конгресс проект "соглашения-123" по сотрудничеству в сфере мирного атома. Впервые эта инициатива была выдвинута еще администрацией Буша, но от рассмотрения ее в Конгрессе отказались в 2008 году из-за российско-грузинской войны. Теперь условия соглашения вступят в силу, если только обе палаты Конгресса не примут блокирующего закона за следующие 90 дней.

Для российской атомной индустрии это соглашение будет иметь большое значение, потому что вместе с нефтяной и газовой отраслями ядерный сектор образует "триаду", дающую стране статус энергетической сверхдержавы. Если условия соглашения вступят в силу, то американские фирмы смогут образовывать с российскими совместные предприятия, что позволит российскому атому открыть для себя новые рынки сбыта продукции. Более того, по условиям соглашения Россия получит возможность перерабатывать отработанное в Америке ядерное топливо, что тоже создаст немалый входящий поток денег в страну.

Передав соглашение в Конгресс, администрация Обамы рассчитывает подать Кремлю однозначный сигнал о том, что в случае поддержки Москвой в Совбезе ООН нового пакета санкций протв Ирана ею будет получена конкретная прибыль. Делавшиеся ранее усилия в основном вращались вокруг смутных и бесформенных обещаний Америки проявить "добрую волю"; теперь же команда Обамы предлагает России соглашение по мирному атому сроком на тридцать лет, и это соглашение будет приносить ей реальные, самые настоящие деньги.

Теоретически гамбит должен сработать следующим образом: администрация Обамы вводит в действие "соглашение-123", а Россия голосует на Совете безопасности за дополнительные санкции. В свою очередь, команда Обамы получает возможность обосновать необходимость заключения соглашения на Капитолийском холме, так как в лице России будет найден новый союзник. Конгресс поддерживает администрацию, не налагая вето на соглашение, и Обама доказывает всем, что своей "перезагрузкой" принес реальную пользу.

На практике, однако, остается еще слишком много неизвестных величин, чтобы можно было точно сказать, что план сработает.

Первое: неизвестно, поверит ли российское руководство, что администрация Обамы все сделает, как обещает. Премьер-министр Владимир Путин помнит много обещаний, данных "его другом Джорджем" и не окончившихся ничем из-за противодействия Конгресса. Путин может отговорить президента Дмитрия Медведева от помощи, сказав, что делать одностороннюю уступку без гарантий взаимности со стороны Америки - игра, не стоящая свеч (Путин может привести и конкретный пример: Россия в качестве "специального подарка" закрыла разведочный комплекс на Кубе, а ответного жеста сделано не было).

Второе. Конгресс, возможно, не готов играть по правилам, заданным президентом. Конгрессмены, возможно, решат, что любой вариант санкций против Ирана, прошедший через Совбез при поддержке России, окажется недостаточно жестким, чтобы из-за новых санкций иранский режим внес коррективы в свою атомную программу. Не исключено и то, что конгрессмены просто выразят благодарность Москве за акцию поддержки - а затем приведут длинный список обид на Россию, из-за которых соглашение по мирному атому подписывать не будут. Президент отметил, что "ситуацию в Грузии более не следует рассматривать как преграду на пути" к одобрению соглашения. Но Конгресс - в особенности фракция, сформированная в поддержку Грузии, - может вежливо не согласиться с этим. Наконец, "соглашение-123" могут просто "спровадить втихую" - это будет зависеть от того, какие формулировки одобрит в конечном итоге комиссия, сформированная с целью увязать друг с другом исходящие из сената и палаты представителей тексты законопроектов, накладывающих санкции на Иран. Версия нижней палаты составлена так, что в случае принятия санкций будет признано недействительным ядерное соглашение с любой страной, которую сочтут предоставляющей Тегерану помощь в развитии ядерных или ракетных технологий. Таким образом, возможно, что Конгресс позволит "соглашению-123" вступить в силу, а затем положит президенту на стол такой закон, что оно уже будет никому не нужным.

Есть способ избежать этого (и возможно, это уже было сделано в частном порядке): нужно передать лидерам Конгресса и российскому руководству предварительную версию резолюции Совета безопасности ООН. Тогда Москве будет точно известно, в чем именно мы просим ее поддержать нас, а заодно станет ясно, готов ли Конгресс "жестко привязать" конкретно обозначенный пакет санкций против Ирана к американо-российскому договору по мирному атому. Таким образом администрация сведет к минимуму вероятность возникновения неприятного сюрприза, в особенности - появлению "списка желаний", к выполнению которого конгрессмены привяжут одобрение "соглашения-123".

Гамбит Обамы - это проявление творческого подхода к дипломатической борьбе, и у команды президента еще есть порядка месяца времени, чтобы, так сказать, вытащить кролика из шляпы. Тем не менее, я лично настроен пессимистично. Представляю, как советники президента Медведева в Москве говорят ему не поступаться позицией России по Ирану (и торговлей с Тегераном тоже) и не соглашаться на сомнительный договор с США. Также я представляю, как конгрессмены возражают против каких бы то ни было попыток "умиротворить" Россию. К концу мая у администрации, возможно, так и не будет в активе резолюции ООН, а на столе его, возможно, будет лежать такой законопроект о санкциях, что "соглашение-123" с Россией в любом виде будет бессмысленным.

Николас Гвоздев был редактором National Interest; он часто комментирует события во внешней политике как в печати, так и в широком вещании. В настоящее время он преподает в колледже военно-морского флота США

Оригинал публикации: The Realist Prism: Obama Gambles on US.-Russia Nuclear Deal for Iran Sanctions

14/05/2010
("World Politics Review", США)
Николас Гвоздев (Nikolas Gvosdev)