Уйти по собственному желанию. Почему в Казахстане нет закона об эвтаназии?

Пожилая алматинка пригласила меня в гости, чтобы я помогла ей... умереть.

4 года назад Нина Григорьевна жила в Украине. У нее были муж, близкая родня, любимая работа экономиста, пенсия... А потом жизнь дала резкий крен: потеря супруга, многих родственников и два сильнейших инсульта. После первого женщина оклемалась, после второго прежнее здоровье восстановить не удалось, хотя с трудом она еще передвигалась по квартире. Тогда дочь перевезла Нину Григорьевну к себе в Алматы. Поселила в отдельную однокомнатную квартиру, доставшуюся мужу по наследству. Вскоре женщину настиг третий инсульт, полностью приковав ее к постели.

Без надежды

Нина Григорьевна давно не видела белого света, мир сузился до телевизора, газет, коротких встреч с дочерью. У дочери своя семья, она работает с утра до поздней ночи, чтобы обеспечить обучение своей дочери, внучки Нины Григорьевны, в вузе. По утрам забегает домработница, покормит немощную женщину, умоет, приберет в квартире, сбегает в магазин и уносится на свою работу. Так и лежит Нина Григорьевна в одиночестве в течение последних трех месяцев. На излечение уже не надеется, считает себя обреченной. А посему не видит смысла продлевать собственные мучения и мучения дорогих ей людей.

– После второго инсульта я плохо передвигалась, упала и сломала шейку бедра. Заживала нога долго. А сейчас у меня полностью парализована вся левая сторона, все болит, я слепну и глохну, – жалуется Нина Григорьевна. – У нас тысячи больных онкологией, медицина помочь им не в силах. Так зачем эти страдания? Почему в Казахстане нет закона об эвтаназии? Я думаю, многие безнадежно больные согласились бы на такую помощь. Я могу стать первой в очереди на эту процедуру.

Не считайте это малодушием пожилой женщины. После второго инсульта она каждый день делала зарядку, выполняла все рекомендации врачей, через три месяца ходила, правда, с палочкой. Но сейчас врачи не могут ей внушить надежду, и существует она с настроением полной обреченности.

Заметив мое движение, Нина Григорьевна чуть не плача попросила: "Не уходите, посидите еще немного". Я поняла: женщина страдает не столько от болей, сколько от одиночества, ненужности. Предложила ей устроиться в хоспис – клинику для безнадежных больных. Вылечить ее, вероятно, уже действительно не смогут, но женщина хотя бы не будет чувствовать себя брошенной. Нина Григорьевна только машет рукой.

Терпите и обрящете...

Нина Григорьевна просит меня помочь ей и таким же безнадежным больным. Конечно, она не имеет в виду, чтобы я взяла в руки шприц со смертельным препаратом. Она уверена, в нашей стране пора принимать закон, разрешающий эвтаназию по желанию безнадежно больного человека. Журналисты должны стать проводником этой инициативы в парламенте. И в пример ставит Голландию, где эвтаназия разрешена на государственном уровне.

Действительно, в Казахстане вопрос о разрешении добровольного ухода из жизни никогда не выдвигался на рассмотрение законодательных органов. У нашего народа все-таки осталось патриархальное сознание, религиозное табу. Ни одна мировая религия не приветствует самоубийство. Русская православная церковь категорически не признает эвтаназии.

– Рождение человека, как и его уход, в руках Божьих, – говорит дьякон Иоанн. – Добровольный уход расценивается как само­убийство, помощь в этом – убийство. Некоторым людям мучения даются для того, чтобы они облегчили себе страдания на том свете. Это в какой-то мере компенсация за совершенные в этой жизни грехи. Если их не искупить хотя бы частично на земле, то там расплата будет много жестче. Многие афонские монахи поэтому выпрашивают у Господа онкологические болезни, чтобы отмучиться здесь и предстать перед Богом с более чистой душой. Болезни людей – это и испытание для близких, пройти эти испытания мы все должны с терпением и пониманием.

В Центральной мечети Алматы мне также ответили отрицательно. Человеку жизнь дана для прохождения определенных испытаний, и мы обязаны пройти их достойно и терпеливо. В иудаизме позиция служащих неоднозначна. Категорически не признается активная эвтаназия, пассивная допускается в отдельных случаях, считается, что больного убивает болезнь, а не врач.

С огромным сомнением к этой идее относятся юристы. Сколько преступлений таится за легализацией эвтаназии! Ждет не дождется молодой человек, когда любимый дедуля преставится, оставит после себя квартиру, а старик все сопротивляется. Ну как не помочь немощному человеку? А уж бизнесменов можно будет хоронить с регулярностью боя курантов...

Людей, вольно трактующих законы, у нас еще достаточно. Есть кому взять в руки тот самый шприц. Как и есть кому подписать липовое медицинское заключение.

Жить достойно или не жить вообще

Заграница, на которую ссылается Нина Григорьевна, тоже неоднозначно относится к этой теме.

Впервые вопрос о легализации эвтаназии поднял в своей книге "Право умереть", вышедшей в Германии в 1895 году, Йорст. В 1920-м вышла другая книга адвоката Биндинга "Гарантировать выдачу разрешения на прекращение недостойной жизни". В качестве аргумента авторы оперировали такими понятиями, как милосердие, недостойный образ жизни при тяжелых заболеваниях, экономия финансов. Германия в те годы уже готовилась к войне, и стране нужны были деньги на вооружение.

Конец 50-х годов потряс скандал вокруг имени американского врача-патологоанатома Джека Кеворкяна по прозвищу Доктор Смерть. Он убеждал, что врачи имеют право помочь безнадежно больным людям покинуть этот мир, и даже изобрел специальный аппарат, с помощью которого пациент нажатием кнопки сам ставит точку на своей жизни. В течение 25 лет Д. Кеворкян помог отправиться на тот свет 130 больным. В течение длительного времени суды то оправдывали, то выносили Кеворкяну обвинительный приговор. И только в 1990 году ему определили пожизненное заключение.

В 1974-м в США вышел манифест в защиту эвтаназии, подписанный более чем 40 известными людьми, в их числе – лауреаты Нобелевской премии. По их мнению, требовать от больных жить против их воли бесчеловечно: "Каждый человек имеет право достойно жить и достойно умереть".

По этому вопросу нередко возникают споры между самими медиками. Американский философ Дж. Рейгелс выступил против Американской медицинской ассоциации, расценивающей эвтаназию как действие, противоречащее предназначению врача. Он утверждает, что, если больной в сознании и понимает, что его дни сочтены, что никакое лечение не поможет, если больной не может терпеть боли и сам просит ускорить смерть, врач имеет право пойти навстречу пациенту. По мнению Рейгелса, смертельная инъекция более гуманна, поскольку прекращает страдания человека.

Некоторые ученые побаиваются, что легализация эвтаназии притормозит разработку новых технологий лечения опасных заболеваний. Между тем, как пишет Международный медицинский журнал, 40 процентов смертей больных наступает в результате активной или пассивной эвтаназии.

А как у них?

Закон США признает за совершеннолетним человеком право не использовать или прерывать терапию поддержания жизни в случае экстремальных обстоятельств. В штате Орегон в ходе референдума 1997 года 60 процентов населения не поддержали законопроект о запрете эвтаназии. Это единственный штат, где нет запрета на эвтаназию.

В Канаде в 1974 году Медицинская ассоциация признала практику отказа от бесполезного применения реанимации безнадежных пациентов.

В Голландии добровольная эвтаназия была разрешена в 1984 году. Эвтаназию поддерживают 86 процентов населения. Формально разрешающего закона нет, но врач, помогающий умереть по убедительным основаниям, освобождается от уголовной ответственности.

В Германии политики и представители религии высказались против эвтаназии, однако 64 процента западных немцев и 80 – восточных допускают помощь врачей тяжело больному человеку в его последнем желании.

В Швейцарии закон позволяет врачу выписать по желанию пациента смертельную дозу барбитуратов с условием, что смертельный препарат пациент введет себе сам. Таким способом в стране ежегодно уходят из жизни порядка ста человек.

В Бельгии закон о легализации эвтаназии вступил в силу с 2002 года. Больной должен быть совершеннолетним, безнадежно больным и самолично написать согласие.

В Финляндии и Швеции легальна пассивная эвтаназия. Однако для отказа от поддерживающей терапии требуется волеизъявление пациента. Если пациент находится в бессознательном состоянии, родственники лишены права решать судьбу больного.

В Колумбии в 1997 году Конституционный суд освободил от ответственности врача, выполнившего желание безнадежно больного пациента об уходе из жизни.

Австралийский штат Северные территории в 1997 году признал эвтаназию как гражданское право. Однако вскоре это право было отменено на федеральном уровне.

В Великобритании помощь в самоубийстве наказывается лишением свободы до 14 лет.

Во Франции официально эвтаназия запрещена, но в 2001 году Французский правительственный комитет по этике допустил эвтаназию в исключительных случаях.

В 2004-м правительственная комиссия по законодательству Израиля одобрила законопроект, допускающий убийство из милосердия, пациента разрешено отключать от аппаратов искусственного жизнеобеспечения, если ему осталось жить не более двух недель и он испытывает мучения.

В Болгарии в 2004 году парламент отклонил законопроект об эвтаназии.

В 2002-м Независимый исследовательский центр России провел опрос среди населения, 20 процентов респондентов не поддержали эвтаназию, 18,7 процента высказались "за".

Виктория САВЧЕНКО