С.Грибанова: Выход из пике. Глобальный кризис выявил и усилил диспропорции в развитии экономик стран - участниц ТС 09:09 14.06.2010
Выход из пике Глобальный кризис выявил и усилил диспропорции в развитии экономик стран - участниц Таможенного союза
Кризис трепал Казахстан без малого три года. Показатели первого квартала, в частности высокая динамика прироста ВВП (7,1%), заставили заговорить о посткризисном восстановлении экономики. Такую же картину мы наблюдаем в других странах Таможенного союза - России и Белоруссии, где, по данным национальных статорганов, ВВП вырос на 2,9% и 4% соответственно. Власти стран объявили об окончании кризиса. Даже осторожные экономисты признают: острая фаза кризиса пройдена. Настало время анализа того, что произошло и продолжает происходить с экономиками стран ТС.
Возможно, следующий кризис участники союза будут переживать одинаково в силу большей интеграции экономик и финансовых систем, но нынешний (или лучше - прошедший?) затронул их по-разному, и выходят они из него тоже каждый по-своему. Причина - в различии хозяйственного устройства. Более диверсифицированная экономика России и преимущественно сырьевая Казахстана объединены большей глубиной рыночных преобразований по сравнению с Белоруссией. Последняя же имеет высокий производственный потенциал, крупные промышленные предприятия, работающие на экспорт, и при этом жесткое госрегулирование. Вместе с тем экономики всех трех стран объединяет уязвимость с точки зрения внешнего спроса: Казахстан и Россия, первый - в большей степени, РФ - в меньшей, зависят от мировых рынков сырья, Белоруссия - от рынков машиностроения и сельхозпродукции, а также нефтепродуктов, которые она производит из российской нефти.
Есть еще одно объединяющее начало: во всех трех странах причинами спада стали внутренние проблемы, кризис ликвидности в 2007 году, а год спустя крах Lehman Brothers лишь усугубил ситуацию.
Все эти вопросы обсуждали участники круглого стола "Страны Таможенного союза: кризис и посткризисное восстановление", организованного журналами "Эксперт" и "Эксперт Казахстан", а также Ассоциацией экономистов Казахстана (АЭК).
Схлопывание пузырей Как верно подметил директор Центра экономического анализа "Ракурс" Ораз Жандосов, для Казахстана кризис начался в конце августа 2007 года, когда накануне длинных выходных в связи с Днем конституции стали действовать таможенные пошлины на ввоз иностранной валюты. В обменниках резко подорожал доллар, началась паника среди населения. Так люди почувствовали разворачивающийся глобальный кризис, связанный с крахом ипотеки subprime в США. В один момент внешние рынки капитала закрылись для заемщиков из стран с развивающимися рынками, в том числе и для наших банков, внешний долг которых на тот момент достиг 47 млрд долларов (почти половины ВВП).
Но над казахстанскими банками тучи стали сгущаться раньше. "На международных рынках росли CDS, и ставки, по которым банки привлекали капитал в мае-июне, существенно поднялись по сравнению с концом шестого года", - вспоминает г-н Жандосов.
Россия продержалась еще год, для нее кризис начался с Lehman Brothers осенью 2008−го, что можно объяснить меньшей зависимостью от международных рынков заемного капитала. Тем не менее и в Казахстане, и в России перед кризисом были очень похожие внутренние проблемы, которые могли разрешиться только так, как и произошло впоследствии. В обеих странах налицо был стандартный кредитный пузырь и связанный с ним пузырь на рынке недвижимости, кризис стал лишь детонатором взрыва.
"Раздутые неторгуемые, то есть потребительские, сектора. Общий кредитный портфель - 60 миллиардов долларов, доля кредитов физическим лицам - 35 процентов. В России, например, эта цифра была ниже - 21 процент. На каждого казахстанца приходилось 1428 долларов задолженности по потребительским кредитам (в России - 852 доллара). В строительство, рынок недвижимости и другие непроизводственные сектора, зависящие от внутреннего спроса, было направлено 73 процента кредитов. Сильная зависимость от конъюнктуры мировых сырьевых рынков", - такой была ситуация в Казахстане накануне кризиса 2007 года в изложении заместителя предправления Национального аналитического центра при правительстве и Нацбанке РК Александра Дауранова. Важное дополнение: кредитный портфель рос в основном за счет заемных денег. С осени 2007−го банкам уже трудно было рефинансировать свои кредиты, нужно было погашать долги живыми деньгами.
В России спад промпроизводства начался еще летом 2008−го, а сжатие объема инвестиций - даже весной. В острую фазу кризиса - в сентябре-октябре - все основные показатели обвалились. Это позволяет выдвинуть гипотезу о том, что глубинные причины спада были внутренними. Что это за причины - предмет дальнейших исследований, но пределы предкризисной модели функционирования российской экономики выявились еще до кризиса осенью восьмого года.
Россия также не избежала кредитного бума и накачки рынка недвижимости. "Можно было предсказать, как пойдет кризис, во всяком случае в России, и какие будут проблемы. Кризис в наших странах очень похож на азиатский десятилетней давности. Там также очень быстро развивались финансовые системы после финансовой либерализации, на основе притока капитала. Если в какой-то момент этот поток остановится или развернется, падение неизбежно, включая недостроенные и незаселенные небоскребы", - говорит руководитель макроэкономических исследований Сбербанка РФ Ксения Юдаева.
По ее словам, каналами трансляции кризиса на наши страны стали цены на сырье, приток внешних капиталов и трудовая миграция. Об остановке притока капитала мы уже сказали. Что касается сырьевой конъюнктуры, по мнению г-жи Юдаевой, кризис вызвал падение спроса и цен на сырье, в то же время экономики зависимых от сырья стран быстрее стали восстанавливаться. Ситуация в Казахстане во многом с этим связана, считает она.
Для Белоруссии критическим стало закрытие внешних рынков для ее экспорта - он упал на треть, а экспорт грузовиков - аж на 80%. Страны-импортеры в условиях кризиса пошли по пути стимулирования внутреннего производства. Нужно учитывать, что мощности крупных белорусских производителей превышают все мыслимые потребности внутреннего рынка. В условиях кризиса им пришлось работать на склад.
Игра в домино Глубина падения в странах ТС была различной. В Казахстане замедление ВВП началось в четвертом квартале 2007−го, хотя прирост валового внутреннего продукта в целом по году был все еще высоким - 8,9%. В 2008−м снизился до 3,3%. В прошлом году падение ВВП продолжалось в течение трех кварталов, и только в четвертом мы вышли на положительный рост за счет сельского хозяйства и улучшения конъюнктуры сырьевых рынков.
Больше других от кризиса пострадала Россия. Как определяет Ксения Юдаева, по абсолютному падению Россия вошла в одну группу с такими странами бывшего СССР, как Украина, Армения и Молдова, а Казахстан, как и Белоруссия, - в среднюю группу.
Для России и Казахстана общим было то, что первыми в кризис втянулись банки, которые абсорбировали весь негатив пузырей, а через банки - на кредитозависимые отрасли. В Казахстане - это торговля и строительство, сектор услуг. Кроме того, просел потребительский спрос, поддерживаемый также за счет банковских кредитов, что, в свою очередь, стало дополнительным ударом для перечисленных отраслей. Лидеры казахстанской промышленности, в основном сосредоточенные в сырьевых отраслях, меньше пострадали от кредитного ступора - иностранные финансируются зарубежными кредиторами, отечественные также привлекают деньги с международных рынков, размещая акции и облигации. Они, конечно, пережили краткосрочный шок из-за резкого падения цен на сырье. Однако крупнейшим нацкомпаниям на помощь пришло государство: Китай дал нам под госгарантии 10 млрд долларов, они пошли в том числе и в сырьевые проекты.
В России в большей степени дефицит ликвидности ударил по средним обрабатывающим предприятиям, которые традиционно "сидят на игле" банковского финансирования. Но и крупные компании, финансирующиеся за рубежом, после закрытия рынков внешнего фондирования и девальвации рубля вынуждены были также вернуться за деньгами в отечественные банки. По мнению г-жи Юдаевой, именно этим объясняется продолжающийся рост кредитного портфеля российских банков осенью 2008 года. Но уже в начале 2009 года кредитование вышло на плато.
В Казахстане, пожалуй, произошло наиболее глубокое и длительное кредитное сжатие. На плато мы вышли еще осенью 2007−го. За три года всплеск зафиксирован лишь раз - в феврале девятого в связи с одномоментной девальвацией и переоценкой валютных кредитов по новому курсу.
Только в Белоруссии кредитование продолжает расти. Совокупный кредитный портфель увеличился на 42% в прошлом году. Банки кредитовали за счет бюджетных средств. Как объясняет замдиректора научно-исследовательского центра Мизеса (Минск) Леонид Заико, "2009 год отрабатывался за счет бенефициарных ресурсов от нефти и газа, а также ресурсов МВФ".
Причины нежелания кредитовать Александр Дауранов объясняет тем, что после стагнации строительной отрасли и спада в других неторгуемых отраслях банки не видели заемщиков, которые генерировали бы высокие доходы и могли обслуживать свои долги под высокие кредитные ставки. Но по мере течения кризиса баланс факторов, ограничивающих кредитование, из плоскости предложения стал сдвигаться в плоскость спроса.
Слишком много кредитов И в Казахстане, и в России сегодня наблюдается феномен падения спроса на кредитные ресурсы банков. Причина, считают экономисты, в перекредитованности экономики, что означает отсутствие стимулов отдавать кредиты. Если такому предприятию дать новый кредит, то оно начнет работать не на себя, а на банк, и у него просто не останется стимулов для развития. Так, в Казахстане опрос Нацбанка предприятий реального сектора по I кварталу 2010 года показал, что число пользующихся банковскими кредитами предприятий снижается. У нас это следствие большой задолженности перед банками (у 42% опрошенных есть долги по кредитам) и жесткой кредитной политики банков. По данным лаборатории конъюнктурных опросов Института экономики переходного периода (Москва), в России на дне кризиса число предприятий, оценивающих доступность банковских кредитов как нормальную, упало с докризисных 80% до 15–17%. Сейчас эта цифра намного выше - 60%. Однако и там спрос на кредиты снизится из-за ухудшения финансового положения заемщиков и большого объема задолженности перед банками.
"Наш эконометрический анализ показал, что на первом этапе была проблема с предложением кредитов, сейчас в большей степени - со спросом. Это стандартная ситуация во время рецессии. Если посмотреть на все кризисы в США, даже не связанные с банковским сектором, на этапе выхода из кризиса и первоначального возврата к росту кредитование начинает снижаться и растет с определенным лагом после восстановления экономики. Когда резко падает спрос, предприятия начинают избавляться от запасов, накапливают наличность, которую можно использовать на первоначальном этапе восстановления. И только потом начинает расти спрос на кредиты", - объясняет Ксения Юдаева.
"Такую ситуацию специалисты называют "кредитной ловушкой". Можно стимулировать брать кредиты, но если предприятия и домохозяйства отказываются их получать, то из этой ситуации трудно выйти. "Потерянное десятилетие" в Японии все крупные экономисты связывают со ступором спроса на кредиты", - добавляет заместитель главного редактора журнала "Эксперт" Александр Ивантер.
Перекредитованные предприятия не могут расти. Об этом говорит снижение инвестиций - они становятся непозволительной роскошью. В первом квартале в Казахстане инвестиции в основной капитал упали на 4% к тому же периоду прошлого года, а в апреле - уже на 12%. В России накопленный с начала кризиса спад инвестиций составил 22%.
Показателем стагнации обрабатывающей промышленности, во всяком случае в Казахстане, стало снижение импорта. Даже в I квартале текущего года, когда отрасль выросла на 18%, ввоз оборудования и машин упал. Правда, в Казахстане падение импорта и последующий рост цен на сырье и объемов экспорта позволили перекрыть дефицит текущего счета платежного баланса (ПБ) в 2007 году (более 7 млрд тенге) и два кризисных года окончить с профицитом. Положительные величины были зафиксированы и в торговых балансах России и Казахстана, в Белоруссии - дефицит объемом 7,3 млрд долларов за счет падения экспорта. Г-н Дауранов прогнозирует и в нынешнем году положительное сальдо ПБ. "Конъюнктура на сырьевые товары достаточно устойчивая. Нет существенного потенциала для роста импорта, как и больших резервов для роста потребления", - объясняет он. Но предупреждает, что такая ситуация таит угрозу для устойчивости курса нацвалюты.
Сокращение потребительского спроса стало еще одной причиной падения импорта. Это наблюдается и в Казахстане, и в России. Имеется в виду не только отказ от покупки недвижимости, но и товаров длительного пользования. Косвенными показателями падения спроса стало замедление темпов роста инфляции и денежной массы (агрегат М2), а также увеличение суммы депозитов населения во всех трех странах.
Какая девальвация лучше На пике кризиса - в конце восьмого - начале девятого годов - все страны были вынуждены девальвировать свои национальные валюты. В России ослабление рубля было постепенным, в Белоруссии и Казахстане - одномоментным. Факторами укрепления доллара были падение объемов экспорта и цен на сырье, отток капиталов на фоне остановки внешнего заимствования (в случае с Казахстаном и Россией).
До сих пор не утихают споры, какой сценарий девальвации был более корректным.
Российский рубль стал падать с осени 2008−го. Даже раньше - после августовского блиц-крига в Грузии, тогда начался отток капиталов из России. На воле постепенного удешевления рубля стали нарастать девальвационные ожидания в Казахстане. Но Нацбанк в течение нескольких месяцев удерживал тенге за счет своих валютных резервов, а 4 февраля 2009 года - резко отпустил курс, и доллар взлетел до 150 тенге. В России рубль также удерживался за счет международных резервов Банка РФ. Разовая девальвация резко увеличивала риски банков с несбалансированной валютной позицией, и российские власти на это не решились. Но зато российский Центробанк, по словам г-жи Юдаевой, потерял на этом 200–250 млрд долларов своих резервов, и 50 млрд из этой суммы купило население.
Одномоментная девальвация в Казахстане, где традиционно большая часть кредитов выдается в иностранной валюте (в долларах банки сами привлекали займы, в них же и кредитовали), по оценке Аналитического центра экономической политики в АПК (Астана), увеличила долг заемщиков на 25%, или примерно на 8 млрд долларов.
"Почему я не люблю нашу девальвацию? Нацбанк с конца сентября бессмысленно продавал валюту. Продал четверть международных резервов без какого-либо понимания, что он собирается делать дальше. Вторая ошибка - установление коридора. Повезло, что нефть остановилась и перестала падать. Если бы она продержалась еще два месяца на 40 долларах, этот курс не удалось бы удержать. К плюсам центробанка России можно отнести то, что он не давал гарантий и не устанавливал коридоров. Мы точно так же сделали в 1999 году", - рассуждает г-н Жандосов.
Но Банку России все же пришлось объявлять коридор и жестко удерживать курс в заданных рамках. По словам Ксении Юдаевой, постепенная девальвация раскрутила девальвационные настроения. "Возникало чувство, что Россия уходит в девальвационную спираль, - говорит она. - Все играли на девальвации. Основным занятием становились спекуляции на валютном рынке, а не производство". В момент управляемой девальвации центробанку пришлось сильно повышать процентные ставки и тормозить рост реальной денежной массы, что отразилось на реальном секторе.
В каждом сценарии есть свои и плюсы, и минусы, трудно сказать, какой из них более оптимальный. Но постепенная девальвация обошлась России в треть ее международных резервов, Казахстану разовая - в четверть.
Кризис залили деньгами Как показал кризис после падения Lehman Brothers, да и нынешний европейский, правительства принимают очень быстрые антикризисные решения. Хотелось бы то же самое сказать о Казахстане, однако целый год с конца 2007−го по осень 2008−го масштабных мер по купированию кредитного кризиса принято не было. Практические шаги по поддержанию ликвидности сделал Нацбанк: предоставлял банкам краткосрочную ликвидность под операции репо и своп, кроме того, в несколько этапов снизил минимальные резервные требования к банкам второго уровня (БВУ), что позволило высвободить порядка 3–4 млрд долларов.
Только в октябре 2008 года было принято решение направить на поддержку экономики 10 млрд долларов из стабилизационной части Нацфонда. Но сама антикризисная программа была принята только в ноябре, а деньги в экономику пошли через банки весной-летом 2009 года. Причем большая часть денег НФ была направлена в банковский сектор - государство заплатило за пакеты в четырех крупнейших БВУ, а также на финансирование специальной программы ипотечного кредитования и развития жилищного сектора - в общей сложности 7 млрд долларов. По миллиарду получили МСБ, АПК, такая же сумма предназначалась на инновационные проекты.
То, что государство что-то реально делает, показало вхождение ФНБ "Самрук-Казына" в капитал БТА Банка и девальвация тенге. Позже средства на поддержку МСБ и рефинансирование ипотечных кредитов были размещены на депозитах в основном в банках с госучастием, какую-то часть бюджетных средств получили и другие БВУ. В банках были размещены и средства нацкомпаний.
Запланированные налоговые послабления (новый Налоговый кодекс с более низкими ставками вступил в действие с 1 января 2009 года) дали еще 3 млрд долларов. Оценочно антикризисные меры Казахстану обошлись в 16% ВВП.
Социальная часть программы связана с реализацией "Дорожной карты". Она позволила создать от 200 тыс. временных рабочих мест, что было очень важно после остановки строительства и высвобождения работников. Но, к сожалению, уже осенью прошлого года с завершением "Дорожной карты" безработица вновь начала расти. Сейчас принята новая программа - "Дорожная карта" бизнеса, на которую выделено 30 млрд тенге (около 200 млн долларов), вот в ее рамках власти обещают создать уже постоянные рабочие места.
В России, по словам г-жи Юдаевой, падению курса рубля и цен на нефть тоже противостояли лишь госресурсы, в том числе Нефтяной фонд. Акцент был сделан на поддержку финсектора и компаний с большим объемом внешних задолженностей. Был введен инструмент беззалоговых кредитов. На пике их объем достигал 2 трлн рублей. Сегодня он фактически свернут. Вместе с постепенной девальвацией беззалоговые кредиты стали инструментом субсидирования банков.
"Даже если вы выдаете кредиты под 15 процентов годовых и еженедельно девальвируете национальную валюту на те же 15 процентов, банк, играя на разнице курсов и оттягивая резервы центробанка, может получить неплохую прибыль. Это и позволило банкам пережить самый острый период", - говорит г-жа Юдаева. Было выделено 50 млрд рублей на поддержку предприятий, но потрачено из этой суммы только 11 млрд.
В социальной сфере российское правительство не стало отменять запланированные повышения пенсий и зарплат бюджетников. А с безработицей боролось европейскими методами: был сделан упор на сохранение рабочих мест на предприятиях, за что собственники получали компенсацию. В общем, Россия потратила на антикризисные меры 3 трлн рублей (примерно 100 млрд долларов), или 8,2% ВВП. Эти цифры были озвучены премьером Владимиром Путиным в отчете правительства Федеральному собранию в апреле нынешнего года.
По словам г-на Ивантера, напрямую с казахстанскими оценками антикризисных расходов путинская цифра российских расходов несопоставима. "Дело в том, что казахстанские 15–16 млрд - это чисто бюджетные расходы (выражаясь строгим экономическим языком, фискальный стимул), а российские 100 миллиардов долларов включают также непрямые расходы бюджета (государственные гарантии по банковским кредитам), а также все виды поддержки банковского сектора по линии ЦБ и ВЭБ - рефинансовые кредиты, субординированные кредиты. В любом случае очевидно, что относительный размер (в процентах к ВВП) казахстанского антикризисного пакета был существенно больше российского", - отмечает он.
А вот как итоги борьбы с кризисом в России и Казахстане оценивает Ораз Жандосов:
"В России пошли на существенную либерализацию доступа к финансам - предоставление беззалоговых кредитов, гарантий по кредитам, у нас по такой схеме не пошли. Поэтому в России основной проигравший - резервный фонд, у нас к Нацфонду присоединились внешние кредиторы. Второе отличие - каким вышел из кризиса банковский сектор. У нас практически в руинах".
К выходу готовы Факторами оживления мировой экономики стали рост спроса на нефть и металлы со стороны Китая, а также огромная ликвидность, которую выпустили на рынки США и Евросоюз, считает г-жа Юдаева. Это, по ее мнению, выталкивает и наши экономики из кризиса. Показатели всех трех стран растут, конечно, с учетом глубоких провалов прошлого года.
Тем не менее ситуация неоднозначная, во всяком случае в Казахстане, особенно в несырьевом секторе. Хотя обрабатывающая промышленность выросла на 18% в I квартале, но это больше эффект низкой базы - уж очень сильно упала отрасль в начале прошлого года. Сейчас она восстанавливает докризисные темпы роста. Выросли в основном металлургия, пищевка и производство стройматериалов, что, очевидно, связано с оживлением спроса на эту продукцию. Но для дальнейшего роста сектора, особенно средних предприятий, необходима реструктуризация их задолженности. По словам г-на Жандосова, малый бизнес у нас финансируется неформально, а вот средний закредитован, и в нем сегодня тяжелая ситуация. Реструктуризация поможет реальному сектору и оздоровит банки, иначе нас ждет кредитный тупик.
В России стабилизируется уровень инфляции - по итогам I квартала она достигла исторического минимума - 5,9%. Растет производство, но главным образом экспортно ориентированных товаров, выпуск товаров текущего потребления практически не упал.
О восстановлении ликвидности в российском финсекторе говорит тот факт, что на пике кризиса доля кредитов центробанка доходила до 14–15% в привлеченных средствах банковской системы, а к концу I квартала 2010 года снизилась до 3%. Банки становятся нетто-кредиторами ЦБ, как и в Казахстане, где избыточная ликвидность БВУ достигла 12 млрд долларов.
Всем трем странам удалось избежать социальных потрясений и выйти из кризиса с большими или меньшими потерями. Но кризис не подтолкнул к серьезному реструктурированию как экономики в целом, так и секторов, работающих по искаженным правилам, таких, как девелопмент и недвижимость, нацеленные на быструю прибыль.
Светлана Грибанова, корреспондент "Эксперт Казахстан" №23 (260)/14 июня 2010
|