В Ташкенте спокойно: здесь живут по советским порядкам и мечтают переехать в Москву...

Народ в Узбекистане очень трудолюбив, но, как ни странно, очень беден.Спецкоры "КП" Владимир Ворсобин и Дмитрий Стешин отправились в Среднюю Азию по личному приглашению Ислама Каримова, чтобы испытать на себе коварное восточное гостеприимство

ДОРОГИ, КОТОРЫЕ НАС ВЫБИРАЮТ

Случай, конечно, любопытный... Обычно журналист выбирает для командировки страну, а не наоборот. А тут... Напомним, что во время встречи в Кремле с Дмитрием Медведевым узбекский лидер величаво указал на нас - скромных спецкоров "КП" Владимира Ворсобина и Дмитрия Стешина.

И главное - за что?!

Представьте, встречаются президенты. Беседуют. Их заботит судьба несчастного Бишкека. И вдруг Каримов говорит эмоционально и даже зло.

- Думаю, найдутся журналисты и политологи, которые завтра скажут, что сложившаяся ситуация в Киргизии диктует президенту Узбекистана приехать в Россию и найти тут опору, - заподозрил он. - Но хотел бы, чтобы такие оценщики учли следующее: договоренность о визите была достигнута еще в декабре прошлого года.

Каримов явно на кого-то сильно обижен и раздосадован. Так сильно, что...

- Я уважаю "Комсомольскую правду" и внимательно просматриваю. Но, когда я читаю некоторые оценки, они вызывают изумление! Не буду называть фамилии корреспондентов... - Президент сделал последнюю попытку сдержаться, но после секундной борьбы с самим собой не стерпел.

- Это Ворсобин и Стешин, - провозгласил он.

Узбекский президент сообщил российскому коллеге, что мы в своих статьях неправильно рассуждаем. Мы ошибочно полагаем, что киргизский сценарий может повториться в соседних странах (в одном из наших киргизских репортажей мы действительно указали на потенциальную "горячую точку" - Узбекистан).

- Это примитивный подход! - подвел итог нашему творчеству президент. Каримов в своей речи предложил убедиться в незыблемости порядка в его стране, дословно: "Я приглашаю вас приехать на границу в Ферганскую долину - на границу с Киргизией - и увидеть все, как говорят, наяву". То есть, по сути, отправил нас в командировку.

Жаль, конечно, что мы не присутствовали в этот момент в зале. Знаете, когда один президент жалуется на вас другому президенту, такие мелочи волнительны... Нас, конечно, разбирало бы любопытство - на что, интересно, рассчитывает сейчас узбекский лидер? Хотя мы были уверены: Каримов слишком милосерден, чтобы требовать для журналистов уж слишком жестокой кары. Надо отдать должное Дмитрию Медведеву, он оказался либерален.

- "Комсомолка" должна быть обязана вам за прекрасную рекламу, - засмеялся он.

Через несколько дней мы послушно купили билеты в Ташкент.

Забегая вперед, заметим: путешествие получилось хоть и нервным, но поучительным. По крайней мере стала понятна странная нервозность Каримова при упоминании мятежного Бишкека. И, кстати, не зря узбекский лидер поминал нас недобрым словом. Ой не зря!

ГАСТАРБАЙТЕРЫ НАОБОРОТ

Мы долго сомневались, звонить ли перед отъездом в пресс-службу узбекского президента. С одной стороны, вроде как надо (высокое приглашение делало командировку похожей на официальный визит). Но с другой - в Ворсобине проснулись такие теплые воспоминания о визите в Ашхабад времен солнцеподобного Туркменбаши (там очень уютно под круглосуточным присмотром добрых людей в штатском), что захотелось побыть на узбекской свободе хотя бы несколько дней. А потом уж звонить...

Несмотря на наше инкогнито, Узбекистан встретил нас как родных. По крайней мере в ташкентском аэропорту витал дух Москвы.

- Ваши документы! - отовсюду неслись родные команды. Из приезжей толпы милиция и таможенники выхватывают иностранных лиц славянской национальности. Вот и наша очередь.

- Наркотики? Валюта? - спрашивает служивый и, не обращая внимания на ответ, приказывает выпотрошить карманы.

- Ваша регистрация! - Стешин, оскорбленный непривычной ролью гастарбайтера, презрительно молчит. Ворсобин улыбается - он успел прочитать в Интернете советы путешественников по Узбекистану, а потому в его кармане авиабилет, подтверждающий, что мы прилетели только что. И главное - таможенная декларация с перечислением всей наличности (с уточняющей пометкой "78 копеек") и всех ценных предметов, включая обручальное кольцо, телефон, а в графе "Печатные издания" - газета "Комсомольская правда", 1 шт.

Человек в форме морщится, бросает декларацию и авиабилет на стол. А значит - ура, - мы в Ташкенте! Нас встречает белозубая улыбка нашего водителя. Мы его заказали по Интернету. Вот он стоит, красавец, с феерической табличкой:

- Добро пожаловать, Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич! (Журналисты "КП" оказались полными тезками президента и премьер-министра.)

БАТЬКА И ПАПА

Уже через полчаса нам стало стыдно. Правота Каримова беспощадно колола глаза. В 700 километрах к востоку бушевал безумный Бишкек, а здесь тишь да гладь... Ташкент в этом смысле очень напоминал Минск - травинка к травинке, листочек к листочку. Зеленые пустые проспекты, чистые улицы и какая-то восточная умиротворенность...

Чуткому Стешину, обычно улавливающему даже легкий намек на русофобию, пока придраться было не к чему. Он озадаченно вслушивался в шансон, несущийся из окрестных кабаков. Газетные лотки тут завалены московской прессой (кроме двух-трех изданий, чем-то обидевших президента). Как потом выяснилось, и московское телевидение здесь владычествует повсюду. Но даже на его фоне узбекские каналы казались безнадежно провинциальными - своего президента они восхваляли плохо, с какой-то тоскливой обреченностью, без огонька.

Ворсобин, неделю назад побывавший под революционным камнепадом в Бишкеке, озадаченно разглядывал эту идиллию и пытался затеять ленивую беседу с водителем о местной жизни. Которая обязана соответствовать "минскому" ландшафту. Мы полагали, что народ обязан любить узбекского Батьку. Причем типично по-эсэнговски - пусть зарплата маленькая (здесь она "пляшет" в пределах двух сотен долларов), зато жить спокойно.

Но разговор почему-то не клеился. А при слове "президент" водитель вообще ушел в себя.

- Не буду говорить о политике! - отрезал он. И лишь через пару кварталов позволил себе пожаловаться на отсутствие дизельного топлива.

- И что это значит? - удивились мы.

- Папа отнимает бизнес у хозяина наших бензозаправок, - объяснил узбек. - Тот хотя и отдал часть своей сети Принцессе, но, видимо, кто-то хочет все. Говорят, хозяин в отместку перестал торговать дизелем...

Папа - президент, Принцесса - его дочь. Быстро соображаем. Учитывая, что Папа недавно отправил Принцессу в Испанию послом, тут все дело в бизнесе.

- В Мадрид из-за солярки? - смеется узбек. - Не-е-ет. Говорят, есть причины серьезнее.

- Какие?

- А вы кто? - вдруг вздрогнул водитель, испуганно вглядываясь в нас.

Типичная узбекская семья. Все мужчины на заработках в России. Дети растут, чтобы тоже стать гастарбайтерами.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ КОНСЕРВИРОВАНИЕ

Конечно, Ташкент был лишь промежуточной точкой на пути в Ферганскую долину. Именно там, по нашим подозрениям, таилась потенциальная угроза геополитического землетрясения а-ля Бишкек. В Киргизии, кстати, в этом даже не сомневаются. Там любой прохожий может рассказать, что долина сильно перенаселена, что люди там живут бедно, что в Узбекистане сильны исламские фундаменталисты и что, слава богу, Каримов держит узбеков в кулаке, иначе пограничная плотина, сдерживающая 30 миллионов, рухнет при первом же толчке. И тогда в представлении 5 миллионов киргизов случится национальный Армагеддон. (Этот фатализм киргизов очень напоминает российско-китайскую "дружбу".)

И у Ташкента к долине особое отношение. Для него это "райское место", что Кавказ для Москвы. Поэтому ферганскому узбеку прописаться в Ташкенте практически невозможно.

Мы ехали в самый перенаселенный город Средней Азии, легендарный узбекский Андижан, который узбекские оппозиционеры называют чуть ли не колыбелью будущей революции. Если верить западной прессе, здесь в 2005 году несколько тысяч человек попытались усомниться в мудрости властей - в итоге одна тысяча была расстреляна на месте, другая бежала из страны, третья села...

Помнится, житель киргизского города Джалал-Абада заметил Ворсобину:

- Не понимаю, почему Бакиева из-за расстрела революционеров преступником называют. В Андижане народ подавили жестко и правильно сделали, надо же защищать законную власть и порядок!

- Закон и порядок? - с усмешкой переспросил наш анонимный друг, мелкий чиновник (извините, читатель, но большинство наших узбекских знакомых останутся неназванными, и вы скоро поймете почему), с которым мы встретились перед марш-броском в Андижан. - С законом-то у нас тут туго, а вот порядка хоть отбавляй! Впрочем, завтра в Андижане сами все увидите...

- Но у вас же есть конституция, парламент, суды... - заметил Стешин.

- У них даже многопартийность процветает - целых четыре партии в парламенте, - сообщил Ворсобин и процитировал любимый отрывок из отчета ОБСЕ:

- Все четыре политические партии, выдвинувшие своих кандидатов, заявили о поддержке правительства... Различия между ними носят в основном декларативный характер. На сегодняшний день существование политических партий проявляется лишь в политическом разнообразии и не предоставляет избирателям выбор между реальными альтернативами. Политические движения, открыто критикующие государственную власть, не смогли зарегистрироваться.

- Четыре? Что-то это мне напоминает, - задумался Стешин.

- ОБСЕ не угодишь, - усмехнулся Ворсобин. - О судах и конституции говорить будем?

В этот момент мы были похожи на двух ядовитых советских диссидентов, вполголоса на кухне проклинающих "кровавый режим" и втягивающих в это безобразие третьего.

Но наш узбекский приятель был бдителен.

- Лично я благодарен Каримову, - вдруг вступился за руководство страны наш анонимный друг. - Он не допустил расцвета ваххабизма в стране. Сначала он заигрывал с исламом, минареты росли как грибы и муллы кричали на каждом углу, что раздражало... Но он спохватился, понял - ислам идет во власть и скоро станет сильным конкурентом... И теперь он методично давит исламистов. Какими методами, конечно, - другой вопрос. Но не забывайте две вещи - это Восток и здесь не будет никогда европейских порядков. И самое главное - у Каримова старая советская закваска: он не решает проблему, зато очень прочно и старательно ее консервирует.

- Но если власть контролирует ситуацию, почему Каримов так нервничает? И зачем дочку отослал в Мадрид?! - подмигнул нам чиновник и вдруг замолк. Точь-в-точь как наш застенчивый друг в аэропорту...

РОДНАЯ УЗБЕКСКАЯ МИЛИЦИЯ

Путь в Андижан был живописен - его украшали горы, волшебный шашлык в придорожной чайхане и строгие милицейские посты, на которых переписывались все проникающие в Фергану. С полчаса мы ждали своей очереди, когда милиционер пролистает наш паспорт и снова проверит наличие регистрации. В этот момент перед нами текла будничная жизнь узбекских правоохранительных органов. В бедном регионе со средней зарплатой не более 100 долларов им явно жилось несладко. Вон один служивый понес в милицейскую будку "трофейные" яйца, за ним радостно топает другой - с молоком...

С сожалением взглянув на однодневную гостиничную регистрацию (она заканчивалась через 2 часа 15 минут), нам вернули документы.

Ощущение дежавю продлил наш водитель, который вдруг затянул заунывную песню о качестве отечественных автомобилей "Дэу-Нексия" местной сборки и безумных пошлинах на заграничные машины. Мы, конечно, хором сказали слово из трех букв.

- ВАЗ? - расхохотался узбек. - Не сравнивайте! Я же смотрю Первый канал - вижу, как вы живете...

Под бесконечное ворчание: "Душат нас и душат! Киргизы вон в Китай катаются за товаром - деньги зарабатывают, а нас только доят - пошлины, налоги, взятки! Народ-то знает - специально делают, так бедными управлять легче", - мы въехали в Андижан.

ЗАМОРОЖЕННАЯ "ГОРЯЧАЯ ТОЧКА"

Он оказался неожиданно свеж и даже по-купечески опрятен. После расстрела в 2005-м смутьянов Ташкент озолотил мятежный город, и теперь своей парадной красотой площадей он напоминает российского "коллегу" - Грозный. И даже знание о том, что в глубине кварталов запрятаны россыпи зловонного мусора, не портило впечатления. Улицы так кишели таксистами и продавцами лепешек, что это невольно успокаивало - народ при деле. А коль так, какая тут может быть революция!

Правда, уже на следующий день появилось странное чувство... Нет, не тревоги. Напряжения. Словно кто-то закручивал невидимую струну, уже дрожащую на предельном си...

В десятке километров отсюда - в киргизском (а по национальному составу скорее узбекском) городе Ош это не чувствовалось, а здесь... Пустые кафе, несмотря на смешные цены (за 250 рублей мы вдвоем поели как короли), безумное количество таксистов, подрезающих друг друга из-за 20 рублей... Толпы менял, готовых поменять твои 100 долларов на килограммовый мешок сумов (местная валюта. - Ред.) по нормальному курсу, а не по официальному. Здесь это считается преступлением, поэтому "крышующие" валютчиков милиционеры получают двойное удовольствие - ловят на обмене иностранцев. Для отчетности...

И эти хитрые уклончивые разговоры с друзьями друзей ташкентских знакомых...

- Слава Аллаху, Гульнара Каримова скоро хакимом области будет, - доказывал один из них. - Потом уйдет министром к отцу, в Ташкент...

- Здорово, - отвечаем.

- Она добрая, люди ее любят - на своих предприятиях она никого не обманывает.

- И многим она владеет?

Узбек делает неопределенный жест, словно пытаясь объять необъятное. А на лице хитринка... Восточная, непроницаемая.

А это бесконечное простодушно-завистливое: "Брат, ты из Москвы? Как ты там? Сколько получаешь? Хорошо, правда? - И с горькой усмешкой: - Приеду ведь, брат..."

Мы, конечно, знали, что здесь жестокая безработица (из-за чего власти даже ввели госпрограмму занятости на дому), галопирующая наркомания и прочие азиатские беды... Но одно дело листать "википедию" и другое - видеть это своими глазами.

И все-таки журналист местной русскоязычной газеты Гарун Машуров был справедлив:

- Правильно раскритиковал вас наш президент - у нас революция исключена! Потому что есть власть! Настоящая! Граница на замке (после недавних беспорядков в Джалал-Абаде сюда подтянуты дополнительные армейские части). Ночью можете гулять здесь - никто вас не тронет. Потому что у нас мир, порядок, согласие. А там, - Гарун махнул рукой в сторону Киргизии, - всегда бардак...

- Ну хорошо, к примеру, вы считаете, что кругом коррупция, президент - вор и власть надо менять, - вдруг воскликнул Машуров, своей болезненной эмоциональностью напомнив нам кого-то. - Так объявляйте импичмент! Меняйте власть законно, а не вульгарно, как в Бишкеке...

- Вы считаете, что в Узбекистане можно объявить импичмент? - спрашиваем.

Молчание...

- Я согласна с Машуровым, здесь все под контролем, - говорит местная тележурналистка. - После андижанских событий были закрыты все корпункты иностранных агентств. Ни в газетах, ни на телевидении вы не прочитаете ни слова о местных проблемах: ни о безработице, ни о коррупции, ни о детской смертности, ни о произволе спецслужб. К нам каждый день приходят люди из Монополии и проверяют каждый сюжет.

- Монополия - это цензура, - догадываемся. - И как вы выкручиваетесь?

- Рассказываем о проблемах за рубежом, - улыбается коллега. - Причем так, чтобы зритель понимал, что мы имеем в виду и Узбекистан тоже. А вы разве так не делаете?

- Ну что вы! - улыбаемся мы.

- Недавно человека, который что-то сказал в такси, посадили на пять лет, - вдруг вспоминает журналистка. И вы знаете... (Она задумывается.) Они панически боятся взрыва. Вы же видите - здесь достаточно только искры!

- Вы так думаете? - разглядываем сонный андижанский ландшафт с мыслью, что интеллигенция всегда была излишне эмоциональной.

Через два с половиной часа мы были арестованы.

- С кем вы разговаривали? Имена! - требовал человек в штатском. Его холодная усмешка вызывала у нас чувство жуткой тоски...

И вдруг родное...

- Слушай, брат, ты из Москвы? Как там? Хорошо, правда? - шепнул другой оперативник. - У ваших погранцов вакансии есть?

- Подумаем, - неожиданно для себя согласился Стешин...

Продолжение - в следующем номере.

Владимир ВОРСОБИН, Дмитрий СТЕШИН, 18.06.2010