Винтовка и перо

О книге, которую нужно читать от корки до корки молодым журналистам

Каждый журналист прекрасно знает, что настоящий материал получается только тогда, когда пишешь его не для гонорара, когда подушечки пальцев, которыми ты стучишь по клавиатуре компьютера, становятся влажными от волнения.

Только что вышедшая в свет научно-публицистическая книга "Фронтовая печать Казахстана" написана с таким же чувством. Принадлежит она перу доктора исторических наук, профессора, президента Академии журналистики Казахстана Сагымбаю Козыбаеву. С первых же страниц книга, что называется, "забирает". Ее хочется читать.
Мой отец, пишет автор, в годы войны председатель колхоза на севере Казахстана, прожил жизнь, как и многие из старшего поколения, патриотом. В грозном 42-м году, когда враг стоял у стен Сталинграда, когда решался вопрос, быть или не быть нашей стране, он, предварительно получив благословение отца, собрал 190 тысяч рублей на вооружение для Красной армии. Продано было буквально все. Остались, по сути, в портках. Этих по семейным рассказам уместившихся в нескольких мешках денег и 180 тысяч рублей, собранных председателем соседнего колхоза русским другом отца Яковом Верещенко, хватило на покупку в Чкаловске (ныне Оренбург) звена именных бомбардировщиков (судя по всему Пе-8). На фюзеляже одного самолета нанесли фамилию отца, другого – его друга, на третьем имена обоих. Звено участвовало в боевых действиях против врага. В центральных газетах было опубликовано по этому поводу благодарственное письмо Верховного главнокомандующего Сталина.
Без всякого сомнения, этот патриотический поступок отца впоследствии "сработал" в генах его детей. Старший брат Сагымбая посвятил свои кандидатскую и докторскую диссертации теме Великой Отечественной войны. Кандидатская диссертация самого автора вышедшей книги тоже была посвящена деятельности радиовещания в годы войны.
По неписаной журналистской этике считается верхом неприличия хвалить друг друга. Лучший судья нашего творчества – читатель. И я полностью с этим согласен. И все же есть исключения. Ведь история казахстанской журналистики изучена мало, а уж военной – и подавно. Во время войны, как утверждает исследователь, в общей сложности на языках народов Средней Азии и Казахстана выходило 26 фронтовых, 3 окружных и 13 дивизионных газет. А в целом для личного состава Красной Армии издавалось около тысячи газет и журналов, для Военно-Морского флота 143 газеты и журнала. Разовый тираж военных газет в конце войны составлял 3,5 миллиона экземпляров. Количество боевых листков вообще не поддавалось исчислению. В действующей армии одна красноармейская газета приходилась на одного – двух воинов, а национальные газеты – на пять-семь солдат и офицеров. В общей системе военной периодики в годы войны выходили центральные газеты, газеты фронтов. Для них журналистский корпус подбирался в главном политическом управлении РККА. За ними шли газеты фронтов на языках народов СССР, армейские газеты, корпусные и дивизионки. Военная пресса того времени представляла собой целостную, хорошо продуманную систему.
Фронтовую журналистику изучать тяжело, и это делает честь автору книги, который проделал огромную работу. В нелегких, подчас трагических условиях особенно первого периода войны газеты выпускались в засекреченном формате. В выходных данных не указывались ни фронт, ни армия, где они выходили. Исключение составляли имена журналистов, да и то чаще всего под псевдонимами. Вместо адреса печатного органа – лишь цифровое указание полевой почты. Военная цензура бдительно следила, чтобы ни одно печатное слово, попади в руки врага, не было использовано в его интересах. А уж в умении вести искусно контрпропаганду гитлеровскому "агитпропу" не откажешь. Да и чисто военные секреты – немаловажный фактор. Ведь даже по небольшому обрывку газетной страницы обычной дивизионки разведка врага, которая, конечно же, проникала в наш тыл, могла определить, что на этом участке появилось свежее воинское подразделение с определенной боевой задачей.
Задача исследователя фронтовой журналистики усложняется еще и тем, что большинство подшивок фронтовых газет не сохранилось. Над заголовками некоторых газет размещались пометки: "Прочти и передай товарищу", "Прочти и сожги". Впрочем, это делалось и без подсказки, так как на фронте солдаты курили в основном махорку, газеты очень годились на самокрутки. Стиль фронтовых газет тоже имел свои особенности. Он должен был быть доходчивым для бойцов, ярким. Как пишет автор книги, главная задача газетных публикаций того времени заключалась в воспитании ненависти к врагу, любви к Родине, народу, чувства взаимовыручки, чести и гордости. Но была еще и обратная сторона этой медали. Еще немецкий канцлер Бисмарк говорил, что нигде не врут больше, чем на войне. Издавна повелось, что каждая из воюющих сторон естественно приуменьшает свои потери, выпячивая потери врага. Наша военная печать, чего уж тут скрывать, тоже грешила этим. Отсюда и некая излишняя пафосность при описании военных действий наших бойцов, приуменьшение высокого военного искусства врага. Я был хорошо знаком с известным советским публицистом Эрнстом Генри. В годы войны, будучи в Англии, он издавал журнал "Советское военное обозрение". В своем еженедельнике он использовал публикации лишь нескольких советских мэтров фронтовой журналистики – Симонова, Эренбурга, Горбатова. Материалы большинства других авторов для этих целей не годились. Из их публикаций рядовому англичанину было трудно понять, что же в самом деле происходит на Восточном фронте. Если все советские воины дерутся как львы, укладывая штабелями трусливых фрицев, то почему Красная Армия постоянно отступает, оставляя врагу огромное количество военной техники, города и села. А с другой стороны, когда жизнь страны висела на волоске, как писать по-другому. Ведь горькая правда войны отнюдь не способствовала тогда поднятию боевого духа народа, армии. А он тогда нам был ох как нужен. С нытиками боролись беспощадно.
Создание газеты в военных условиях – тяжкий труд. Вот как описывает его в своих воспоминаниях (они приводятся в книге) капитан Касым Шарипов, редактор красноармейской газеты "Вперед!": "Большая тяжеловесная машина-трехтонка, на которой аккуратно устроен типографский станок. Где только не бывала эта машина. В землянке, что рядом с типографской машиной, при свете коптилки "аппарат" редакции, состоящий из трех человек, готовит очередной номер. С самого начала необходимо определить, какой материал пойдет на русском языке, какой – на казахском. На нашей маленькой "американке" можно печатать одновременно только одну полосу. Следовательно, каждую из четырех полос газеты приходится печатать в отдельности, причем приступить к набору и печатанию следующей полосы можно, только отпечатав и разобрав предыдущую. Сотрудники редакции старший лейтенант Д.Косанов и старший лейтенант Ж.Жумаканов только что вернулись с передовой. Они беседовали с бойцами, собирали материалы. Писать надо не только коротко, ясно, доступным бойцу языком, но и быстро. Тут же начинается прием радиосообщений и сразу же перевод – диктовка. И вот материал готов. Однако это еще не все. Поступает корректура в гранках и полосах, которые нужно вычитать и подписать. Через некоторое время, нарушая ночную тишину методическим стуком, заработала "американка" нашего печатника, старшего сержанта Алексея Гаврина.
…Рассветает. Началось новое боевое утро. Приходят лихие почтальоны и торопливо уходят с пачками газет. Газета дойдет до бойца. Он узнает, что его друзья отлично воюют. Боец знает: надо быть таким, как они".
Такова была работа журналистов, непосредственно выпускавших на фронте газеты. Но были и журналисты, которые воевали пером и оружием. Таким досталось больше всего. Среди тринадцати имен, приведенных в книге, мне больше всего близко по духу творчество Баубека Булкышева. Ярким метеором пронесся он на литературном небосклоне. Это имя близко мне еще и потому, что некоторые из военных лирических исповедей этого автора, опубликованных в годы войны, я готовил для перепечатки в "Ленинской смене". А поставлял такие материалы нештатный автор нашего отдела Сейлхан Аскаров – Сеилханчик, как ласково мы его называли. Личность незаурядная, талантливый исследователь, публицист, благодаря ему были спасены от забвения и огранены имена многих прекрасных дочерей и сыновей Казахстана. В том числе и Баубека Булкышева, очень одаренной личности, за шесть лет выросшего из простого аульного парня, не знавшего русского языка, в яркого публициста. В те грозные годы его статьями "Я хочу жить?", "Жизнь принадлежит нам", "Письмо сыну Востока", "Думы над старой картой", опубликованными в "Комсомолке", зачитывалась вся страна. Да и сейчас, когда перечитываешь их, от волнения перехватывает дух. Баубек Булкышев погиб в марте 1944 года недалеко от села Ново-Юльевка в возрасте 28 лет. Пусть нам, ныне живущим, будет укором тот факт, что премия его имени, утвержденная в 70-е годы Союзом журналистов Казахстана и ЦК ЛКСМ, сейчас не существует.
В вышедшей книге Сагымбая Козыбаева приводятся и другие прекрасные образцы военной национальной публицистики, архивные документы, которые впервые вводятся в оборот, редкие фотографии военных лет.
Возможно, мой редактор в целях экономии газетной площади и вычеркнет "Журналистскую застольную" Константина Симонова, которую тот написал, будучи на фронте. Но я ее на всякий случай оставляю, уж больно она мне нравится. Песня стоящая – в ней есть все: и скупая слеза по погибшим коллегам, и журналистский кураж, ну как же без него даже на войне? И еще – высокое чувство профессионального долга.
Без глотка, товарищ,
Песню не заваришь,
Так давай по маленькой хлебнем,
Выпьем за писавших,
Выпьем за снимавших,
Выпьем за шагавших под огнем.
Жив ты или помер –
Главное, чтоб в номер
Материал успел ты передать.
И чтоб между прочим
Был фитиль всем прочим,
А на остальное – наплевать.
От Москвы до Бреста
нет такого места,
Где бы ни лежали мы в пыли,
С "лейкой" и блокнотом,
А то и с пулеметом
Сквозь жару и стужу мы прошли.
Там, где мы бывали,
Нам танков не давали:
Репортер погибнет – не беда.
Но на "эмке" драной
Мы с одним наганом
Первыми въезжали в города.
Помянуть нам впору
Мертвых репортеров,
Стал могилой Киев им и Крым.
Хоть они порою
Были и герои –
Не поставят памятника им.
Так выпьем за победу,
за свою газету…
А не доживем, мой дорогой.
Кто-нибудь услышит,
Кто-нибудь напишет,
Кто-нибудь помянет нас с тобой.

Благодаря Сагымбаю Козыбаеву услышали. Вспомнили. Написали. Помянули. Правда, уж очень маленьким тиражом – всего 500 экземпляров.

Сергей БОРИСОВ, Алматы
24.06.2010