Кто "потерял" Турцию?

БЕРЛИН. "Нет" Турции в прошлом месяце (которая проголосовала таким образом вместе с Бразилией) в отношении новых санкций против Ирана, одобренных Советом Безопасности Организации Объединенных Наций, в полной мере отражает разительное отдаление страны от Запада. Неужели мы, как говорят многие комментаторы, являемся свидетелями последствий так называемой "нео-османской" внешней политики правительства Партии справедливости и развития (АКР), которая, предположительно, направлена на смену лагеря и возврат к восточным исламским корням?

Я считаю, что эти страхи преувеличены, даже неуместны. И если события будут развиваться именно в этом направлении, то это в большей степени будет обусловлено накликанной бедой со стороны Запада, чем политикой Турции.

В действительности, внешняя политика Турции, которая направлена на разрешение существующих конфликтов с соседними государствами, а также внутри них, а также на активное участие в этом Турции, совсем не вступает в конфликт с интересами Запада. Совсем наоборот. Однако Запад (и Европа, в частности), наконец, должны отнестись к Турции, как серьезному партнеру ‑ и перестать рассматривать ее, как зависимого клиента Запада.

Турция является и должна быть членом G-20, поскольку ее молодое и быстро растущее население в двадцать первом веке сделает ее государством с очень сильной экономикой. Даже сегодня образ Турции как "больного человека Европы" больше не соответствует действительности.

Когда, после решения ООН, министр обороны США Роберт Гейтс подверг резкой критике европейцев за их вклад в это отчуждение вследствие их поведения по отношению к Турции, его недипломатичная откровенность вызвала большой переполох в Париже и Берлине. Однако Гейтс попал в самую точку.

С тех пор, после того как во Франции на смену Жаку Шираку пришел Николя Саркози, а в Германии Герхарда Шредера сменила Ангела Меркель, в ЕС Турцию постоянно обманывали и отодвигали на второй план. В случае с Кипром ЕС не был на высоте, нарушая прежние обязательства перед Турцией и в одностороннем порядке меняя совместно согласованные правила. В то время как европейцы формально выполнили свое решение начать переговоры о членстве Турции, они мало что сделали для продвижения этого процесса.

Только теперь, когда катастрофа в турецко-европейских отношениях становится очевидной, ЕС вдруг изъявляет готовность начать новую главу в переговорах (что, впрочем, ясно доказывает, что тупиковая ситуация имела политическую подоплеку).

Не нужно забывать: Турция находится в высоко чувствительном геополитическом положении, особенно с точки зрения интересов безопасности Европы. Восточная часть Средиземноморья, Эгейское море, запад Балкан, каспийский регион и Южный Кавказ, Центральная Азия и Ближний Восток ‑ районы, в которых Запад ничего не добьется либо сможет достигнуть очень немногого без поддержки Турции. И это верно не только в отношении политики безопасности, но также в отношении энергетической политики, если речь идет о поиске альтернативы растущей зависимости Европы от поставок энергоносителей из России.

Запад, и, в частности, Европа не могут себе позволить испортить отношения с Турцией, учитывая свои интересы, но, объективно, именно отчуждение такого рода следует из европейской политики относительно Турции на протяжении последних нескольких лет.

Безопасность Европы в двадцать первом веке будет определяться в значительной степени в ее окрестностях на юго-востоке ‑ именно там, где Турция имеет решающее значение для интересов Европы в области безопасности, как в настоящее время, так и все больше в будущем. Но вместо того чтобы как можно ближе привязывать Турцию к Европе и Западу, европейская политика ведет Турцию в объятия России и Ирана.

Такая политика иронична, нелепа и одновременно близорука. Веками Россия, Иран и Турция были региональными соперниками и никогда не были союзниками. Тем не менее, кажется, что политическая слепота Европы не принимает этого факта во внимание.

Конечно, Турция тоже во многом зависит от интеграции с Западом. Если она ее потеряет, то это резко ослабит ее позиции относительно ее потенциальных региональных партнеров (и конкурентов), несмотря на ее идеальное геополитическое положение. "Нет" Турции на новые санкции против Ирана, по всей вероятности, окажется существенной ошибкой, если премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган не сможет добиться реальных перемен в ядерной политике Ирана. Однако, это маловероятно.

Более того, противостояние между Израилем и Турцией укрепляет радикальные силы на Ближнем Востоке, именно этого добивается европейская дипломатия (как в Брюсселе, так и в столицах европейских государств)? Запад, а также Израиль и Турция, безусловно, не могут себе позволить постоянного разрыва между двумя странами, если, конечно, желаемая цель не направлена на продолжение движения по пути к прочной дестабилизации. Европа уже не может больше ждать в бездействии.

Ситуация усугубляется тем, что в то время как вялость Европы, прежде всего, видна с Турцией и на Ближнем Востоке, это плачевное состояние дел распространяется и на другие регионы. Речь идет также о Южном Кавказе и Центральной Азии, где Европа, с согласия меньших стран-поставщиков, должна твердо отстаивать свои энергетические интересы, а также налаживать отношения с Россией, а также Украиной, в которой Европа также сильно заинтересована. В результате глобального экономического кризиса в этом регионе были запущены многие новые разработки, а новый игрок, Китай (долгосрочный планировщик), вышел на геополитическую арену.

Европа рискует не успеть, даже в своем собственном регионе, так как со стороны ЕС в этих странах не хватает активной европейской внешней политики и твердой приверженности. Михаил Горбачев, великий российский государственный деятель в последние десятилетия ХХ века, писал: "Жизнь наказывает тех, кто пришел слишком поздно".

Copyright: Project Syndicate/Institute for Human Sciences, 2010.

Перевод с английского – Николай Жданович
2010-07-01