Уловить взаимосвязь между повышением зарплат бюджетникам и отсутствием бензина на автозаправочных станциях довольно сложно. Но она все равно есть.

В первой декаде июля, за несколько дней до очередного президентского указа о повышении размеров заработной платы, пенсий, стипендий и социальных пособий, с автозаправочных станций Узбекистана исчез бензин.

Но и это еще не все. В течение последних месяцев республика испытывает острый дефицит дизельного топлива.

Из-за него жители Ташкента придумали еще одну забаву: остановить мусоровоз и попросить, естественно за деньги, топливо.

Население Узбекистана за два последних десятилетия привыкло к такого рода явлениям. Частные предприниматели на многочисленных базарах спокойно платят мзду налоговикам, прокурорам, судьям, милиционерам, санитарам и пожарникам. Единственное, чего они сумели добиться, так это относительно точных договоренностей по "ставкам".

Цепь событий

9 июля с автозаправочных станций пропал бензин. Это произошло на фоне централизованного удорожания бензина с 1 июля на 15 процентов.

Так, например, бензин марки АИ-95 стал стоить 1,5 тысячи сумов. Согласно данным казахстанского банка, курс узбекского сума к казахстанскому тенге составляет 1 к 0,09. То есть литр высокооктанового бензина в Узбекистане стоит 166 тенге.

В то же время, литр бензина марки АИ-96 в Казахстане стоит на АЗС 90 тенге.

Узбекский бензин по цене ориентируется скорее на российский - последний дороже казахстанского.

12 июля в официальных средствах массовой информации Узбекистана опубликован очередной указ президента о повышении размеров заработной платы, пенсий, стипендий и социальных пособий. Все перечисленное повысили в среднем в 1,2 раза, а также установили минимальные размеры заработной платы - 45,215 тысячи сумов (5 тысяч тенге) в месяц и пенсии по возрасту - 88,845 тысячи сумов (9,870 тысячи тенге) в месяц.

Связь между событиями от 9-го и 12-го июля прослеживается очевидная. И тому есть несколько причин.

Первая. Узбекские власти полагают, что указы президента и сроки их публикации в СМИ - тайна за семью печатями. Как правило, крупные предприниматели, часть которых контролирует автозаправочные станции, заранее знает, когда указ появится. Поэтому нет ничего удивительного, что 9 июля бензина не стало.

Вторая. Отсутствие бензина - несомненный повод для повышения цен на топливо. Именно на это надеются узбекские "бензиновые короли". Очень наивные наблюдатели полагают, что повышения цен на бензин с 1 июля на 15 процентов достаточно, чтобы получать хорошую прибыль. Не очень наивные наблюдатели считают, что человек не способен утолить голод в деньгах.

Третья. Если бы "бензиновые короли" не знали, когда появится президентский указ, то не стали бы создавать искусственный дефицит.

Внутренний процесс

Сначала выходит указ, потом в течение месяца-полутора люди живут в условиях новых, более высоких цен, а затем получают зарплату, которая уж точно на 20 процентов (как прописано в указе) не повысится.

Так что сразу после 12 июля, когда в СМИ появился президентский указ, цены на узбекских базарах уже повысились. Причем, цены поднимаются с так называемым "запасом". Если указ предусматривает повышение зарплат на 20 процентов, то цены могут вырасти на 30-40 процентов. В лучшем случае. Если одновременно контролирующие органы получают дополнительные полномочия, то цены могут вырасти на 50-60 процентов.

Все зависит от того, как власти собираются контролировать цены на базарах. Чем более усердно налоговики и иже с ними берутся за контроль цен, тем выше цены.

Но бывают периоды, когда контролирующие органы прессуют узбекский бизнес в течении нескольких месяцев. Тогда приходится идти на следующие ухищрения: к примеру, лепешка в цене не растет, но становится легче по весу. Поэтому вес узбекской лепешки в 1995 году и 2010 году несопоставим. Она стала много легче. Некоторые продавцы шутят: если лепешку подкинуть, то из-за ветра она может улететь.

Любое повышение зарплат, как правило, сопровождается мощным прессингом бизнеса со стороны контролирующих органов. Инфляция, она везде инфляция. От нее страдают и чиновники. То есть чиновник, который получал свою долю с базаров, должен повысить мзду. И безусловно, не на 20, а на 30-40 процентов, так как стоящие выше тоже хотят больше получать.

Отсюда и мультипликативный эффект. Узбекский президент повышает зарплаты на 20 процентов, цены растут на 30-40 процентов, а мзда с рыночных торговцев - еще на 30-40 процентов. Так как платит за все это удовольствие покупатель, то его нужно, во-первых, обвесить (из-за чего на базарах нет точных весов), во-вторых, обмануть, подсунув некачественный товар по максимальной цене.

Дискомфорт и нервы

Население Узбекистана всегда испытывает дискомфорт от повышения зарплаты. С того самого момента, как этот инструмент появился у властей, он ничего позитивного в себе не несет.

Узбекское правительство использует его для того, чтобы наполнять бюджет. Экономисты могут спросить: как можно наполнить бюджет за счет денег, подвергшихся инфляции? Ведь они обесценились, поэтому любое физическое наполнение бюджета - своего рода химера.

Так оно, по сути, и есть. В 2009 году узбекские власти подняли зарплаты на 37 процентов, в 2010 году планируют поднять на 32 процента. Наверное, они понимают, что за счет повышения зарплат инфляционная волна лишь подстегивается, поэтому они и приняли решение в этом году не так активно поднимать зарплаты.

Однако другого инструмента "повысить уровень жизни людей" узбекские власти еще не придумали. Причем, уровень жизни поднимается своеобразно.

Итак, для примера возьмем 2009 год. Зарплаты подняли на 37 процентов. Официальная инфляция на уровне 7-8 процентов. При самом грубом подсчете получается, что население стало богаче на четверть.

Но это без учета реальной инфляции. Последняя с середины 90-х годов, когда власть взяла на вооружение тотальный контроль над бизнесом, составляет двузначные цифры. Порой она зашкаливает 50-процентный рубеж, но никогда не бывает ниже 25 процентов.

Указы президента о повышении зарплат сильно нервируют население. Поэтому такие документы люди встречают довольно прохладно. Они не могут не понимать очевидного: чтобы снова выйти на уже привычный уровень жизни, нужно приложить дополнительные усилия. А чтобы усилия принесли дополнительный доход, нужно, чтобы бизнес-сообщество становилось толще.

Но толще оно стать не успевает. Прессинг со стороны контролирующих органов вынуждает фирмы и компании закрываться. Если бы не природное узбекское упорство, и умение узбеков приспосабливаться к любым условиям, в которых представители других народностей просто загибаются, налогооблагаемая база в Узбекистане неминуемо снижалась бы.

Но этого не происходит, поэтому дополнительные возможности всегда имеются. В Ташкенте и других крупных городах Узбекистана их несравнимо больше, чем в регионах. Поэтому миграция сельского населения в города происходит постоянно.

В результате

Многие эксперты предрекают узбекской экономике плохое будущее. Мол, она не может работать в условиях, когда эффективность бизнеса падает несколько раз в году (когда выходят президентские указы).

Но сколько бы ни предрекали узбекской экономике смерть и долгую стагнацию, она все еще жива и продолжает как-то функционировать. Причиной тому люди, которые приспособились жить и работать в экстремальных условиях. Именно они не дают экономике умереть.

Однако любой запас прочности имеет свойство иссякать. Это в полной мере относится и к долготерпению узбекского населения. Время от времени ему необходимо выпускать пар, так как котел перегрет, а крышка плотно закрыта. Тогда и случаются события, аналогичные андижанским.

Остается надеяться, что любые треволнения в этой стране не перекинутся на соседние государства. Так как именно Узбекистан с его 28-миллионным населением является самой большой "пороховой бочкой" в регионе.

А все может начаться с бензина…

Акрам Асроров
15.07.2010