"Foreign Policy": Казахстан голосует за Китай, как и африканские страны

Коалиция желающих Пекина

Для Запада несостоявшиеся государства являются проблемой. Для Китая они представляют возможность.
К настоящему времени Вы, вероятно, слышали о том, что Китай, в своем стремлении заполучить доступ к энергетическим и минеральным богатствам в отдаленных уголках мира, вызывает чувство изжоги среди множества благодетелей человечества, занятых превращением наиболее уязвимых стран мира в стабильные, преуспевающие государства. Все, начиная от президента Всемирного Банка и заканчивая Боно, обвинили китайские компании и правительственных официальных лиц в создании угрозы для завоеванных с трудом успехов, которые Запад добился на глобальном юге, заодно предупреждая о губительных последствиях для стран, являющихся получателями китайских щедрот.
Комментаторы, наподобие замбийского экономиста Боба Сичинга даже обвинили Пекин в том, что тот "насилует" Африку в стремлении заполучить природные ресурсы. Я называю это китайским эффектом - тревожным понятием о том, что ведомые Западом усилия по развитию вполне могут свестись к нулю, отставленные в сторону очарованием получения быстрых денег и достижения быстрого экономического прогресса. И здесь легко увидеть подоплеку: в то время, как американские и европейские гуру заняты чтением назиданий диктаторам третьего мира о добросовестном управлении и прозрачности, китайские инженеры строят шоссе к домам диктаторов для проведения выходных.
Но менее известным является ключевая роль, которую такие государства, как Бразилия, Казахстан, Нигерия, Южная Африка и Венесуэла играют в международной дипломатической игре Китая. За прошлые полтора десятилетия, в то время, как мало кто на Западе уделял этому внимание, Пекин создал коалицию стран - очень многие из них в Африке - которым можно было доверить проголосовать так, как это нужно было Китаю во все в большей степени забитом алфавитом супе международных форумов. Этот блок напоминает о другом, который Советский Союз собрал во время "холодной войны", хотя фокусируя усилия на экономических и торговых преимуществах, а не проблемах безопасности.
До сих пор стратегия Китая работает, и нигде больше, чем в ходе кампании Пекина по делегитимизации Tайваня в качестве независимого государства. В 2008 году, например, Малави объявило, что оно прервало дипломатические отношения с островом, претендующим на то, чтобы стать страной; Тайбэй ничего не смог противопоставить предложению Китая в 6 миллиардов долларов в виде программ помощи. Сенегал прервал отношения в 2005 году, подписав соглашение, которое по сообщениям включало начальные 600 миллионов долларов в виде финансовой помощи от Китая. Чад последовал этому примеру после ряда секретных встреч с китайскими официальными лицами и получения нераскрытого количества помощи. Сегодня лишь четыре африканских страны все еще признают Tайвань в качестве единственно истинного Китая: Буркина-Фасо, Гамбия, Сан Томе и Принсипи и Свазиленд, что означает снижение числа от 13 в 1994 году; численность по всему миру уменьшилась от 68 в 1971 году до 23 государств в настоящее время. Даже Панама и Никарагуа - два из немногих латиноамериканских государств, которые заявляют о том, что все еще официально признают Tайвань - воздержались от голосования по его запросу в 2007 году присоединиться к Всемирной Организации Здравоохранения. Список друзей Тайбэя быстро снижается до нуля.
Пекин не только создает совокупность альянсов по всему земному шару со странами, на которые Соединенные Штаты не обращают внимание и зачастую даже избегают их, но и стремится изменить, или по крайней мере усложнить привязанности тех, кто все еще находятся в западном лагере. Для официальных представителей США большинство новых союзников Пекина являются однозначно представителями третьего мира, скорее всего второстепенными вопросами в Западном крыле Белого Дома и на седьмом этаже Государственного департамента (по крайней мере, пока не вспыхивает кризис). Но для Китая они становятся все более мощным дипломатическим оружием.
В Организации Объединенных Наций поддержка позиции Китая по правам человека подскочила от 505 в 2000 до 74% в 2008 году, по сведениям Европейского совета по международным отношениям. Совет также обнаружил, что 41 страна, которые выступали союзниками Запада при голосовании по проблемам прав человека в ООН 10 лет, назад теперь поддерживают Китай и Россию. От Африки до Азии и Латинской Америки к ним относятся страны из известного списка китайских торговых партнеров, причем некоторые из наиболее непримечательных исполнителей из "индекса несостоявшихся государств". Многие из этих же самых стран присоединились с целью энергичного выступления в защиту традиционного суверенитета - понятия, крайне важного для Пекина, потому что он опасается и выражает негодование по поводу вмешательства Запада в свои внутренние дела. За последние годы поддержка Китая и России по этой проблеме превысила 80 процентов.
Китай также применил эту формулу победы во Всемирной Торговой Организации (ВТО). Внутри ВТО Пекин уже собрал воедино африканскую коалицию, достаточно большую для того, чтобы торпедировать определенные правила, против которых он выступает. Но стратегический приз, к которому Китай стремится в Женеве, связан с официальным статусом в качестве рыночной экономики - ценным юридическим и торговым статусом, который препятствует тому, чтобы другие страны начали антидемпинговые судебные процессы. Китайские компании имеют шанс выиграть миллиарды, если дипломаты Пекина смогут переманеврировать Соединенные Штаты и Европейский Союз, которые обвиняют Китай в применении несправедливых в плане конкурентоспособности методов и неадекватных законов о банкротстве и интеллектуальной собственности. Египет, Россия, Южная Африка, Венесуэла и многие другие страны были счастливы предоставить такой статус Пекину на двусторонней основе взамен на сотрудничество с Китаем. Теперь, цель Китая состоит в том, чтобы собрать вместе достаточное число голосов в ВТО от африканских и латиноамериканских стран с тем, чтобы удостовериться в том, как эта защита расширится на глобальном уровне – наряду с объединением с Индией с тем, чтобы утопить Доха-раунд торговых переговоров, который угрожает наводнить китайских фермеров потоком дешевого импорта.
Китай также достигает больших успехов внутри ряда меньших по размерам многосторонних организаций, которые не приглашают к себе присоединиться Соединенные Штаты и Европейский Союз - скрытных структур, типа Восточноазиатского саммита, Форума по китайско-африканскому сотрудничеству и Шанхайской Организации Сотрудничества. В этих организациях китайские официальные представители не стеснялись использовать сочетание мягкой силы с небольшой демонстрацией мускулов. Африканские и азиатские послы сделали заявления не для печати, из которых можно предположить, что Китай использует свою помощь и торговлю в качестве рычагов для того, чтобы перетянуть их от предложений США. Если страны не последуют за линией Пекина или не воздержатся от голосования, когда их об этом попросят, то их экономические проекты вполне могут оказаться под угрозой.
Цель Китая не состоит в том, чтобы бросить вызов Западу в военном или даже экономическом отношении именно в данный момент. Соединенные Штаты и Европа являются, в конце концов, жизненной основой экспортной экономики Китая. Но мы не должны отмахиваться от усилий Китая лишь как усложненного повторения неудавшегося стремления Советского Союза добиться привязанностей глобального юга. Китай представляет собой капиталистическую динамо-машину, а не скрипучую автаркию, и ее пример авторитарного рынка быстро завоевывает сторонников во всем мире наряду с маргинализацией ценностей, которые давали знать о западном прогрессе на протяжении 300 лет.
(Штефан Халпер - старший научный сотрудник в Центре международных исследований Кембриджского университета и автор книги "Пекинский консенсус").

Штефан Халпер
"Foreign Policy", июль-август 2010 года
Перевод – "Zpress.kg-UVU"
30.07.10