М. Ахмадов: "От судьбы не уйдешь…"

22 сентября в полдень МВД начало операцию против Мирзохуджи Ахмадова в Раште. Убиты пять его сторонников и один арестован. Судьба самого Ахмадова неизвестна. Накануне Рашт посетили корреспонденты "АП".

Закрытый город

ПОЕХАТЬ в Гарм мы собирались как раз в воскресенье, еще до случившегося. Хотели узнать у М. Ахмадова подробности его встречи с главами МВД, Минобороны и ГКНБ. 15 сентября силовики якобы приехали в Гарм договариваться – правительство не трогает Ахмадова, а он не вмешивается в дела властей, не мешает ловить "бессмертного" полевого командира Мулло Абдулло. Но… поездка, по понятным причинам, была отложена.

После нападения на военнослужащих Минобороны поехать в Рашт пробовали многие журналисты. Всех их еще задолго до подъезда к Гарму возвращали обратно. Мы проскочили.

Во-первых, у нас был хороший проводник, у которого, в свою очередь, были знакомые на постах. Это местный водитель, который ежедневно катается между Гармом и Душанбе. Мы поехали не целой командой, а вдвоем – чем больше людей в машине, тем больше они привлекают внимания, тем, соответственно, чаще вас проверяют. Мы не брали с собой больших камер и штативов – это сразу бы выдало в нас журналистов, а мы решили ехать анонимно. Мы взяли с собой лишь один профессиональный фотоаппарат, который позволил нам снимать все что угодно на ходу и на большом расстоянии.

А еще на некоторых постах мы платили…

Дорога в Гарм заняла у нас восемь часов, вместо обычных четырех. Три часа мы простояли у Оби Гарма, ожидая, когда китайские дорожники откроют трассу для проезда, еще час потеряли на перевале в пробке.

Мы проехали в общей сложности около восьми постов, и только на четырех нас остановили. Не знаем, какая из вышеуказанных предосторожностей нам помогла, но у нас ни разу не проверили ни документов, ни вещей.

В Гарм мы въехали в три часа дня, и первое, что узнали, - город, как, впрочем, и весь район, живет в режиме запрета. С понедельника здесь был установлен комендантский час – с 20.00 до 6 часов утра. Всем людям, которые не имеют соответствующего разрешения, запрещено находиться в этот промежуток времени на улицах и в общественных местах.

Хотя и днем тут не людно. Жители все больше сидят по дома, утром - на работу, вечером - обратно. Молодежи нет вообще. За все время нашего пребывания там мы не встретили ни одного молодого парня…

Люди, с которыми мы пообщались, едины в одном – никому не хочется новой войны, но все боятся, что она начнется.

Наш водитель, Сайфиддин, живет в кишлаке Лойоба - между ущельем Камароб и Гармом. По его словам, слухи о том, что в ущелье находятся вооруженные люди, появились еще в середине лета.

- Но что это за группа, никто не знал. Некоторые говорили, что в ущелье находятся люди Мулло Абдулло, но в лицо его никто не видел, - говорит он. – Теперь, после того, что произошло с военными, все боятся.

Тут в подтверждение его слов зазвонил мобильник и раздался громкий женский голос: "Вы приедете? Нам сказали, чтобы девушек не пускали без необходимости куда-либо, и старших ребят тоже. Много разных слухов".

- Ну вот, слышали? - грустно улыбнулся водитель. - Жена звонила. Скоро нужно ехать в Россию, на заработки, но как в такой ситуации быть?

Нападение было внезапным

УЩЕЛЬЕ Камароб находится недалеко от Гарма, в получасе езды. Еще 20 минут - и вы на том самом месте, где произошла трагедия. Сейчас этот район оцеплен, но местные сказали, что сюда можно пробраться пешком – полтора часа туда и столько же обратно. Мы хотели рискнуть – уже перед возвращением, но не рассчитали время – до комендантского часа оставался лишь час…

…"19 сентября колонна из двух машин с правительственными войсками общей численностью 75 человек выехала в Раштскую группу районов, - официальное сообщение пресс-службы Минобороны. - На стыке населенного пункта Навобод и ущелья Камароб военнослужащие подверглись обстрелу из гранатометов и пулеметов со стороны неизвестной вооруженной группы. Выстрелы были произведены, скорее всего, с ближайшей возвышенности. В результате обстрела погибло 25 солдат и офицеров ВС РТ".

В Минобороны сообщили, что в госпиталь министерства были доставлены лишь 2-3 тяжелораненых солдата, остальные солдаты и офицеры получают помощь в медучреждениях Раштской долины. Однако, по словам главного врача центральной больницы Раштского района Хайрулло Гиесова, все раненые были вывезены в Душанбе.

- Пострадавшие начали к нам поступать с двух часов дня в воскресенье, - говорит он. - Их везли машины Скорой помощи, просто какие-то водители. Погибших мы поместили в морг, все они умерли на месте происшествия. Сначала привезли 23 трупа, позже еще один. А последнего вертолетом отправили сразу в Душанбе. В другие больницы пострадавшие не поступали, все были у нас.

По словам заведующего хирургическим отделением больницы Расулджона Мухторова, тяжелораненых после экстренных операций отправили в военный госпиталь в Душанбе. Умерших похоронили.

- Из всех раненых самые тяжелые ранения получили трое, - говорит он. - У них были множественные огнестрельные пулевые и осколочные ранения. Сквозные раны, ранения поясничной области, разрыв тонкого и толстого кишечника. У одного размноженный разрыв левой почки. Внутренние кровотечения и т.д.

- Нападение, насколько я знаю, было внезапным, - говорит Х. Гиесов. – Раненые говорили, что они ничего не поняли, другие вообще ничего не помнят, даже самого факта нападения.

Что делали военные в Камаробе?

СНАЧАЛА (в понедельник) Минобороны заявило, что нападение было совершено группой Мулло Абдулло (Абдулло Рахимова) - одного из самых одиозных полевых командиров, сражавшихся в 90-х на стороне Объединенной таджикской оппозиции, а также боевиками из Пакистана, Афганистана и Чечни.

Это заявление было воспринято адекватно. Ну, раз была (вроде как) договоренность по Мулло Абдулло с Мирзохуджой Ахмадовым, кому как не ему, мулло, нападать на правительственные войска. И что бы еще делать этим самым войскам в ущелье, если не ловить группировку последнего. Но…

Потом (в тот же понедельник) нам сказали, что военные следовали в Рашт в рамках операции по поимке заключенных, бежавших из СИЗО ГКНБ. То есть Мулло Абдулло никто не искал?

И уже вечером по телевидению было сообщено, что за нападением стоит один из полевых командиров бывшей ОТО Аловуддин Давлатов, более известный как Али Бедак. Он же – соратник Мулло Абдулло. Свидетельствовал против него его брат Хусниддин. В камеру он сказал, что "всего в подчинении брата находятся свыше 100 человек, в том числе иностранные наемники. Он создал в горных ущельях Рашта террористический лагерь, где обучал молодых людей и подростков всем необходимым навыкам подрывной и диверсионной деятельности". По его признанию, он сам не раз получал "заказы" от брата на приобретение обмундирования и веществ, необходимых для изготовления взрывных устройств.

…Сначала одно, потом другое объяснение. Для нас так и осталось непонятным главное - что именно делали военные в этом ущелье?

Не добившись внятного ответа в столице, мы попробовали прояснить ситуацию в самом Раште. Для чего поехали к военному прокурору Каратегинского гарнизона, полковнику Нурмату Марифханову. Встретил он нас на крыльце здания, внутрь не пустил:

- Я сейчас уезжаю срочно с заместителем главного военного прокурора, он приехал, и мы должны встретить вертолет. Срочно.

- Так он здесь? Ну, давайте мы заодно и с ним поговорим.

- Нет, нам очень срочно надо ехать.

- Скажите хоть, где мы можем найти солдат, которые в тот день были в ущелье, тех, кто не пострадал.

- Их здесь нет.

- Где они, их что, действительно, как говорят, взяли в плен?

- Их всех увезли в Душанбе.

- Что, все 70 человек?! Ведь в колонне, насколько мы знаем, было именно столько людей.

- Кто говорит о семидесяти? Не было столько.

- А сколько?

- Не знаю, я занят. Нам нужно уезжать.

Наш диалог длился около десяти минут, к телу начальника Н. Марифханов нас так и не допустил, буквально закрыв собой проем в двери. На дальнейшие вопросы отвечать отказался, пообещав дать комментарии позже. Позже и в течение последующих суток его мобильник был вне зоны.

После визита в военную прокуратуру о нашем прибытии узнали и в местном ОВД. На улице к нам подошел милиционер и попросил следовать к начальству. Замначальника ОВД Рашта был удивлен присутствием столичных журналистов в городе, но, проверив лишь паспорта, удостоверения смотреть не стал. Мы спросили о ситуации и в ответ услышали, что без начальства они ничего не знают. Даже о ситуации у себя в регионе.

На прощание нам порекомендовали покинуть район до наступления комендантского часа. Но у нас оставалось еще много вопросов. Оставив надежду получить ответы у официальных лиц, мы направились к альтернативному источнику. Мы поехали домой к Мирзохудже Ахмадову.

"Нас провоцируют"

БЫВШИЙ полевой командир, экс-начальник РУБОП МВД по Раштской группе районов живет в кишлаке Нишириен, на окраине Гарма. Наш водитель, узнав, куда мы направляемся, заметно заволновался, но мы убедили его, что все будет хорошо. Сами надеялись на это…

Дверь в воротах открыта. Вокруг ни души. Обычный сельский дом, не хуже и не лучше других. По крайней мере, с виду. Постучали. К нам вышел начальник охраны (как он потом представился) М. Ахмадова. Имя свое назвать он отказался. На бедре пистолет, но одет в обычную гражданскую одежду.

Минут десять он уверял нас, что Ахмадова нет и когда он будет - не известно. Мы не отступали. Через несколько минут за ворота потянулись люди. Вышла пара накачанных бойцов, строго осмотрела пришельцев и осталась рядом. Потом показался брат Ахмадова – также отказавшийся назваться, и Олим Одилов – один из первых помощников Ахмадова. Кстати, ему мы звонили еще на подъезде к городу, но тогда он отказался с нами встречаться из-за того, что у него умер отец.

Беседа шла за воротами, внутрь нас приглашать не стали, но за невысоким забором было видно, как на территории прогуливаются довольно сурового вида боевики.

Наш разговор получился несколько сумбурным.

- Что происходит у вас, что в ущелье делали военные?

- Говорят, в горах идет война, на протяжении примерно 10 километров. Каждый день туда-сюда вертолеты летают. Но мы не знаем, кто с кем воюет. Знаем, что военных туда ежедневно привозят, на КАМАЗах, но куда они потом деваются, не ясно. Мы ни одного человека оттуда не видели, ни одного трупа, а говорят, они есть. Пусть хоть одного человека задержат. Не ясно, кто там с кем воюет, может КНБ с Минобороной?

- Говорят, что войска Мулло Абдулло ищут, а заодно, возможно, и беглецов из СИЗО ГКНБ.

- Беглецов у нас точно нет, мы их сами не пустим, своих хватает…

- Ахмадов встречался с главами МВД, ГКНБ и Минобороны?

- Да. Он им все высказал, что думал. Они говорили, что знают, что в горах находится Мулло Абдулло. Он предложил им пойти вместе искать его. Сказал, давайте, чем говорить, вставайте, и пойдем в ущелье. Сказал, если вы знаете, где Мулло Абдулло, покажите мне его и отойдите в сторону, я сам буду бить его. Никто не захотел пойти. А теперь они пошли на провокацию.

- Какую провокацию?

- Они нас провоцируют, чтобы мы взяли оружие. Когда президент в последний раз приезжал сюда, с ним приехала целая армия, омоновцы. Он улетел, а армия осталась. Полтора месяца они что-то ищут против нас, "копают", но ничего у них не выходит. Нашей вины ни в каких преступлениях нет, они это знают и теперь хотят искусственно ее создать. Украдет кто-то что-то, кого-то убьют - и на нас сваливают. Провоцируют, но мы не поддаемся.

- Такие случаи действительно были?

- Много раз, но они ни разу не смогли ничего доказать.

- Вы говорите, армия приехала, а сколько их?

- Мы сбились со счета, каждый день по пять, шесть, семь УРАЛов и КАМАЗов привозят военных. Где ворота в ущелье Камароб, там их очень много.

Людей мучают. В Комсомолобаде, например, люди проезжают, а они их не просто не пускают, еще и пинком под зад выгоняют, а машину забирают. Если ты такой сильный, иди, с Мулло Абдулло воюй, а не с людьми.

А нас народ уважает, в нас верят. Я раньше работал с Ахмадовым в шестом отделе, сейчас уже нет, но народ до сих пор к нам каждый день приходит. Жаловаться. Они не верят правительству. За эти полтора месяца все от них устали. Армия ворует у людей последний кусок хлеба, они здесь живут за счет народа. Дождутся, что народ встанет. И опять же, они нас провоцируют.

- Если это так, значит, вас боятся.

- Конечно, боятся. Но волков если боишься, тогда в лес не ходи. Мы же не боимся, никуда не убегаем. Мы каждый вечер в райцентр спускаемся на машинах, показываем, что мы здесь. А когда спускаемся, они по норам разбегаются. Хотя у нас даже оружия с собой нет.

- А если завтра вас захотят задержать, отбиваться будете?

- Пусть попробуют. Мы ждем. Мы их ждем уже знаете сколько лет? С 1992 года мы их ждем каждый день, каждую ночь, каждый час. Мы их не боимся, и они об этом знают.

…Во время нашего разговора, внезапно за ворота вышел сам Мирзохуджа. Это было настолько неожиданно, что мы даже не сразу признали его. Он спокойно разрешил себя сфотографировать и согласился ответить на вопросы. И некоторые ответы нас удивили.

- О чем вы говорили с министрами?

- Я с ними не встречался, кто они и кто такой я, чтобы они со мной встречались. Я простой человек.

- Но ваш помощник сказал, что вы виделись…

- Что я делаю, я за это отвечаю, что нет, то нет.

- Я звонила вам пару дней назад, вы говорили, что находитесь в горах. Что Вы там делали?

- Мы от войны убегаем, уходим иногда от греха подальше, чтобы ничего не было.

- Вы знаете, что случилось в Камаробе?

- Это в ста километрах от нас, далеко. Мы не знаем, что там случилось.

- А как в районе ситуация?

- Ухудшается. Уже базар не работает, другие организации. Люди боятся не Мулло Абдулло, а повторения событий, подобных гражданской войне.

- И все же, Вы точно не говорили властям, что не будете мешать правительственным войскам, что будете даже помогать?

- Я уже один раз помогал. В 1999 году, кажется, это было, мы воевали с Мулло Абдулло. Вместе с правительственными восками окружили его в этом же ущелье, взяли в кольцо. Я предлагал сразу брать его, а они решили подождать до утра. И что утром? Открыли коридор, и они все на автобусах прямо мимо нас проехали. А проезжая, угрожали нам. Потом его назначили командиром батальона Минобороны в Ордженикидзабаде, через год или два он исчез. Появились слухи, что он в Афганистане. Потом говорили, что он вернулся в Тавильдару. Теперь вот он появляется в Камаробе.

Вы спросите у наших знаменитых министров, как это возможно? Если он им был так нужен, зачем его тогда отпустили?

- Может, он просто пешка в чьей-то политической игре?

- Да, но мы-то тут причем?

- А у вас нет страха, что Мулло Абдулло к вам придет, в первую же очередь с вами, как отступником, будет воевать?

- Кто с ним воевал, сейчас на моей стороне. Если он решится, мы будем с ним разговаривать как мужчины.

- Но у него-то сил больше, чем у вас?

- У него и раньше сил было больше, ну что теперь? Я Аллаха только боюсь, больше никого. От судьбы никуда не уйдешь.

- Ну, я смотрю, у вас тут дом открыт. Охраны на улицы нет…

- У нас душа чистая, нам бояться некого. А вот простые люди страдают. На днях правительственные войска в селении Тагоба, рядом с Камаробом, окружили дом двоих наших бывших моджахедов. Провели обыск, расспрашивали их сыновей, где их отцы. Парни ушли в горы. После этого случая остальные моджахеды обратились ко мне, сказали: завтра на очереди можем оказаться мы и поэтому мы тоже уйдем в горы. И они так и сделали, а заодно забрали с собой своих старших сыновей, чтобы их не мучили. Сейчас там около пятидесяти человек находится.

- Вы не знаете, сколько сейчас в ущелье войск?

- Нет, но каждые три-четыре дня по 20-30 вертолетов оттуда поднимается.

- Что, такая большая группировка у Мулло Абдулло?

- Я не знаю, но вот вы видели, что говорил по телевидению Хусниддин Давлатов о своем брате? Сказал, что у него 100 человек, хотя я в это не верю. Думаю, ему там написали, что говорить, он и прочитал. Аловуддин, кстати, тоже в горах, ушел, когда его брата забрали (Х. Давлатов был задержан 10 сентября спецслужбами страны, - прим. ред.).

Если власти опять будут искать бывших моджахедов, устраивать на них охоту, нам всем опять будет очень плохо.

Мальчишки против моджахедов

ПЕРЕД отъездом мы сделали еще одну остановку - в доме погибшего в Камаробе солдата.

19-летний Акбарали Абдурахмонов жил в кишлаке Кизрок, что недалеко от ущелья. У калитки нас встретили несколько женщин и дед парня, все в трауре. Мы присели на скамье, хозяин семейства прочитал аят из Корана. После мать погибшего солдата - Кумри апа со слезами на глазах начала рассказывать.

- Я сына-то с трудом смогла поднять, - говорит она. Окончив школу, Акбарали поступил в местное ПТУ, учился на водителя, но получить права не успел, 1 апреля его забрали в армию. Мой сын служил в десантных войсках, он часто звонил мне, говорил, что у него все нормально. Последний раз Акбарали позвонил перед отправкой в Камароб. Говорил, что заедет домой, если командиры разрешат, но так и не появился, хотя их машина проехала недалеко от нашего дома. Не знаю, как я переживу это горе…

Акбарали рос без отца. Жизнь главы семейства трагически оборвалась, когда мальчику был один год.

- Старший брат Акбарали сейчас на заработках в России, но он там часто болеет и присылает деньги очень редко, - говорит дед покойного солдата – Абдукарим ака. - Сейчас в семье остались пятеро девочек и больная мать. Я получаю всего 100 сомони пенсии. Как нам теперь быть?

…В понедельник пресс-служба Минобороны заявила, что "военная разведка располагала информацией о существовании в Раштской долине группы террористов, однако данная горная местность состоит из множества пещер и других укромных мест, что затруднило вычислить точное место расположения боевиков".

А дед покойного Акбарали - Абдукарим ака спрашивает:

- Объясните, как можно было отправить на бой против моджахедов ребят, которые только начали службу, и автомат-то в руках еще не умели держать как следует?! Власти же знали…

…Из Гарма мы уехали до наступления комендантского часа. На обратном пути количество постов резко возросло. Не считая перевала, нас останавливали каждые 10-15 минут. В этот раз тщательно проверяли документы, высвечивали салон автомобиля и проверяли багажник. Спрашивали: "кто, откуда и куда". Мы честно отвечали: "журналисты, из Гарма в Душанбе". Нам больше нечего было скрывать …

P.S.:

СЕГОДНЯ, 22 сентября, после обеда в редакцию "АП" поступила информация, что Гарм обстреливают. Мы пытались соединиться со всеми, с кем успели пообщаться во время своей поездки, но у всех абонентов телефоны оказались или выключенными или не доступными. Как выяснилось, связь в районе, в том числе мобильная, была полностью отключена. На условиях анонимности в одной из сотовых компаний нам сказали, что мобильная связь отключена по указанию ГКНБ.

По данным источника в МВД "Ферганы.Ру", в регионе началась крупномасштабная операция правительственных войск против незаконных вооруженных групп.

Мы съездили на Док, откуда обычно отъезжают машины на Гарм. По словам водителя автомашины "ГАЗ-31", еще сегодня утром в райцентре было спокойно.

- Но при выезде из Гарма в районе Дарбанда я увидел колонну военных автомашин, направляющихся в сторону Гарма. Колонну сопровождали вертолеты, - говорит он.

Другой таксист, который также выехал утром, рассказал "АП", что около полудня ему позвонил знакомый, проживающий в райцентре, и сказал, что идет перестрелка в районе кишлака Нишириен - место жительства Мирзохуджи Ахмадова.

Такую же информацию мы получили от третьего таксиста, также выехавшего из Гарма в 10 часов утра.

23.09.2010

Ольга ТУТУБАЛИНА, Хайдар ШОДИЕВ, Душанбе-Гарм-Душанбе