Туркмения. Между позавчера и послезавтра

Первый президент Туркмении Сапармурат Ниязов за годы своего правления, а всего он правил 21 год, привел страну к полной изоляции от внешнего мира: были запрещены зарубежные газеты, российские телеканалы, Интернет, а банальный междугородний телефонный разговор мог привлечь внимание спецслужб.

Доктор исторических наук Шохрат Кадыров, который последние 10 лет живет и работает в Норвегии, рассказал "Эхо" о произошедших изменениях в Туркмении, стране, которая по результатам исследования социологической службы Международного исследовательского центра Гэллапа вошла в двадцатку счастливых стран мира.

- Шохрат Ходжакович, на исходе четвертый год пребывания второго президента Туркмении Гурбангулы Бердымухамедова во власти. Одни его хвалят, другие поругивают. Какова ваша оценка?

- Все что происходит, полностью соответствует прогнозу, сделанному мной после кончины Сапармурата Ниязова в декабре 2006 года. А именно, в Туркмении произошел переход к олигархическому режиму правления и косметической демократии. Существуют объективные и
субъективные обстоятельства, которые стоят непреодолимыми препятствиями на пути перемен в этой стране. Но даже эти перемены позволяют сказать, что Туркмения за годы после Ниязова из экзотической стала вполне заурядной страной бывшего СССР, со всеми плюсами и минусами. Люди стали жить не хуже, а порой и лучше, чем в других странах СНГ.

Есть и такие параллели, которые позволяют сравнивать Туркмению со странами Запада, где есть демократия, но она не спасает от скрытого засилья элитарных кланов, а значит, демократия там по-настоящему не работает. В Туркмении ее просто нет. Но если бы она и появилась, то сущностной разницы с демократическими странами мы бы не увидели.

- Как вы относитесь к результатам опроса службы Гэллапа о том, что Туркмения и Норвегия попали в группу стран с высокой долей счастливых людей?

- Понятие счастья одно из самых неопределимых. Полностью счастливыми бывают разве что глупые люди. Богатые тоже плачут. Но речь о другом. В социологии существует понятие удовлетворенной потребности. Оно определяется множеством факторов, в том числе и уровнем самой потребности. Если он невысок, то и счастья легко добиться. Опрос Гэллапа показал не то, что в Туркмении самое большое число счастливых людей по современным стандартам, а то, что там самая низкая самооценка уровня счастья. Людям много не надо. Мне одна дама из аппарата президиума Академии наук Туркмении недавно написала, что "рабом тоже быть приятно". Поверьте, людей, желающих быть свободными и видящих в этом счастье, на самом деле не так уж и много. Конечно, раб, не мечтающий стать свободным, заслуживает плетки, но зачем ему плетка, если он раб. Плетка в Туркмении, да и не только там, - для других. На Западе, к примеру, для людей иного цвета глаз и кожи - впрочем, отбор иммигрантов на Запад настолько четкий, что подавляющее большинство после переподготовки отправляется, образно говоря, мыть задницы старикам или подметать улицы. И в этом тоже счастье Запада, когда есть кому подметать улицы.

Результаты американской службы Гэллапа по Туркмении раздражают рафинированных демократов и бескорыстных эмигрантов-борцов за права человека, профилированных на определенные страны, как правило, не на страны своего нынешнего проживания. Как так, самая забитая страна, и вдруг столько счастливых?! Между тем основания чувствовать себя счастливыми у значительной части туркмен есть, как и у части норвежцев. Ведь независимость досталась без борьбы, даром. А газ и нефть? Тоже - даром. В Туркмении свет, вода и газ в домах - тоже даром. Страна солнечная, богатая своими овощами, фруктами, зеленью. Дома в сельской местности, не в пример городским, кирпичные, многокомнатные, повсеместно газифицированные. У каждого свой меллек (приусадебный участок), домашний скот, старенький "Жигуленок", а то и иномарка. Велики родственные связи, и никаких тебе иноземцев сверху. Открытые, безвизовые поездки в Турцию, Эмираты, Индию. А вокруг войны: события в Афганистане, Киргизии. Грузия раздроблена. Тысячи мигрантов из бывших советских республик мотаются по Москве в поисках счастья. В Норвегии кончаются запасы газа и нефти. Жители Туркмении это все видят и знают - слава Богу, "тарелки" уже почти в каждом доме.
Туркмены действительно сравнительно счастливее остальных, особенно после смерти Ниязова. Но, повторюсь, уровень потребности быть счастливым у них заниженный, и это, пожалуй, самый главный и самый научно интересный результат опроса Гэллапа.

- Но в Туркмении для многих введены ограничения на въезд и выезд, действует жесткий визовый режим и прочее. Разве это нормально?

- Конечно, ненормально. Если Туркмения откроется миру, то в ней через некоторое время практически не останется молодежи. Все убегут искать счастья. Это свойственно молодым людям. Многие не вернутся. А кто тогда будет охранять 2000 километров границы с Ираном и Афганистаном? Ненормально, но понятно, что и впускать в Туркмению всех не следует. Туркмены не выдержат конкуренции иноземцев с кошельками. Активизируется и наркотрафик.
В Норвегии, к примеру, чтобы получить гражданство, надо ждать аж целых семь лет. И впускать иностранцев большими партиями эта страна не торопится, как делает соседняя Швеция. Но и в Швеции уже озаботились тем, что некоренного населения становится все больше. Собственно, именно некоренные граждане обеспечивают прирост населения в скандинавских странах. Туркмены тоже не сразу, но скоро начнут сокращаться. А пока они все еще прирастают за счет собственной рождаемости и потому не нуждаются в иностранцах. Там своих безработных пруд пруди. Кстати, именно по этой причине провалилась грандиозная программа, задуманная еще Ниязовым, по переселению всех туркмен мира в Туркмению.

У норвежцев тоже есть своя диаспора, и не где-нибудь, а в США. Там норвежцами создан целый штат еще в конце XIX века. Но из сравнительно несчастливой страны США, согласно тому же Гэллапу, никто в Норвегию жить не переехал, разве что за наследством. Получить его тоже непросто. Для этого приезжающие из Штатов наследники должны выучить норвежский язык! Кстати, для выезда из Норвегии в США нужна виза.

Но вернемся к Туркмении. Конечно, в идеале хорошо иметь безвизовое передвижение, как поступают остальные страны СНГ в отношениях с Россией. Но, повторяю, если оно будет, то в Туркмении никого не останется. Ведь быть счастливым - это не значит не иметь желания быть еще счастливее. Важно учесть, что уедут не потому, что в Туркмении им плохо политически, политически хорошо всем разве что только на курорте, вдалеке от политики. Туркмения - страна с экстремальными жаркими температурами, по нагрузкам на организм - это Крайний Север. И к тому же периферийная. Никто там жить не станет. Но иметь недвижимость будут. Родина есть родина, угол у человека должен быть. Возьмите страны Запада, к примеру ту же Норвегию. Жить там тоже не хотят. Покупают дома в дешевой Испании и живут там, а пенсию получают в Норвегии. А те, кто не уехал, вынуждены ездить в соседние страны за дешевыми продуктами (курами, сыром, табаком, алкоголем). Получается, что, чем богаче, счастливее будут туркмены, тем выше вероятность, что они уедут из страны. Это главная проблема нынешнего правительства. Когда нельзя голосовать руками, голосуют ногами.

- Вы упомянули субъективные барьеры, что имели в виду?

- Слабость субъективного фактора в Туркмении состоит не в том, что там плохой президент, а в том, что для изменения ситуации нужны сверхчеловеческие усилия, причем в обстоятельствах, понуждающих к этому. На пустом месте, на одном желании переделать из благих побуждений ничего не получится.

Внешняя обстановка не подталкивает руководство к переменам. На словах, конечно, критикуют, но руководство Туркмении понимает, что это формальные претензии, что на самом деле внутренняя политика никого особенно не волнует. Более того, некоторых даже устраивает. Ведь для ведения крупного бизнеса нужны не конкуренция и свободный рынок, а стабильность. А мы часто по наивности думаем, что нужны свобода, конкуренция. Норвегия, к примеру, проявляет чрезвычайную озабоченность нарушениями прав человека в Туркмении, но параллельно пристально отслеживает и ищет возможность внедриться на туркменский углеводородный рынок.

Новый президент Туркмении - человек образованный, из многодетной семьи, что немаловажно для получения хорошего воспитания. Все эти достоинства суть продолжение недостатков. Он человек спокойный, конформный, традиционный, резких движений от него не ждите, перестроек и прочего - тоже. Его концепция управления и политики та же, что и у Ниязова, - этатизм. "Государство для человека" - это только с виду хорошо. На самом деле это продолжение политики опеки и контроля государства над человеком. Все решат за вас. Вот оно, мещанское счастье, но разве можно ругать людей за это? Есть только одно маленькое, но существенное "но". Эта политика работает по принципу: "Хочешь быть счастливым - меньше хоти".

- В последнее время заговорили о росте культа личности второго президента Бердымухамедова. Как по-вашему, есть тенденция, что режим будет закручивать гайки, или же будет мелкими шагами идти либерализация режима и число счастливцев будет расти?

- Культ личности будет обязательно. Это атрибут власти на Востоке. Но и не только на Востоке. В тех же монархических Норвегии, Дании, Швеции газеты каждый день пестрят именами, фамилиями, фотографиями членов королевской семьи. Примет ли новый культ в Туркмении неумеренные, уродливые формы, как при Ниязове? Думаю, что примет, но культ начинает особенно процветать, а главное, раздражать людей, когда сам объект культа уже ничего не значит и не умеет иначе укреплять свою власть. Так что ждать придется лет эдак десять.

Что касается либерализации, то современные политтехнологии настолько совершенны, что можно создать внешне очень демократический фасад, но по сути режим останется авторитарным. Вот так и будет развиваться процесс. Будет создана вторая политическая партия, появится пара-тройка "независимых" изданий и телеканалов и т.п. Будет создан и класс мелких и средних собственников, который будет полностью зависим от государства. Но если потребуется кому-то заткнуть рот, это будет сделано без промедления и без оглядки на общественное мнение.

Конечно, нельзя не задуматься: по оценкам наблюдателей, в Туркмении клановости стало больше, и Бердымухамедова, при прочих равных обстоятельствах, ждет участь Бакиева. Но где эти "прочие равные"? Клановости много и в Саудовской Аравии, и в ОАЭ. Она там официально этаблирована. А монархические страны Европы по определению культивируют клановость. Вот с кем надо сравнивать Туркмению.

Туркмения - уникальная страна. За все время после роспуска СССР в ней ни разу не было гражданских конфликтов, межнациональных столкновений, кровавых дворцовых переворотов, демонстраций, митингов, пикетирования, забастовок и голодовок, вакуума власти. Единственный путч в ноябре 2001 года, и тот был инсценирован спецслужбами страны для поимки опального министра иностранных дел Бориса Шихмурадова. В 1996 году была молодежная демонстрация, по моему мнению, также инспирированная спеслужбами с целью заманить в Ашхабад из Москвы и арестовать другого опального министра иностранных дел Авды Кулиева.
И все это не потому, что там репрессивный аппарат, а потому что ментальность иная, климат экстремально жаркий, националистическая пропаганда подкреплена коммунистическими льготами. Конечно, немаловажно и то, что страна "хорошо простреливается", кругом пустыня, нет гор, где можно было организовать партизанскую войну, нет соседей, заинтересованных такую войну поддержать, да и сама численность населения, разделенного на недружелюбные землячества, всего 5 миллионов человек.

- Что следует ожидать во внешней политике, есть ли у Туркмении свои секреты счастья?

- Есть такая политика. Все козыри у Туркмении: нефть и газ, выходы на Иран и Афганистан, своя доля в Каспийском море. Правительству ничего не нужно делать, ему нужно только аккуратно выбирать партнеров, чтобы не задеть и не обидеть остальных. Ссылаясь на сохраняющееся влияние России, Туркмения в отношениях с западными компаниями выбирает себе лишь самые лакомые кусочки крупных контрактов, ни один из которых при этом не должен ущемлять стратегических интересов России. Главное же в том, что Туркмении не нужно играть в демократию, чтобы получать кредиты так называемых демократических стан, как это было в Киргизии. Ашхабад самостоятельно строит озеро в Каракумах на 5 миллиардов долларов. А один только проект "Набукко" стоит 7 миллиардов долларов.

Другое дело, что события могут повернуться не в удобную сторону. Возможен конфликт с Ираном, с которым у страны 1100 километров общей границы. Этот будущий сценарий поведения Туркмении в этой войне - закрытая тема, никто ничего прогнозировать не может и не хочет.
Полагаю, что это будет очень серьезная встряска, которая затронет ряд других горячих точек: Иран-Азербайджан, Азербайджан-Карабах-Армению, статус Каспийского моря, Россию, туркменскую диаспору в Иране. Кстати, одним из объектов операции станет, вероятно, и Бушерская атомная станция, расположенная в непосредственной близости от районов проживания туркмен Ирана, а шире - от туркмено-иранской границы.

В событиях примет участие и Грузия как союзник США, Израиль, которому отводится роль главного исполнителя антииранской операции. Каждый день приносит нам новости о том, что война с Ираном - это скорее "да", чем "нет". Причем также скорее "да", что Иран эту войну проиграет, так как отвечать Израилю значило бы бомбить палестинцев. Этого никто не поймет. Поэтому конфликт вооруженный скорее всего завершится сменой власти в Иране и либерализацией этой страны, что и станет сигналом для реформ в Туркмении. Закончатся споры о "Набукко", ведь всем известно, что самый короткий маршрут газо-нефтепроводов в Европу лежит через Иран, как и то, что в Иране реальных запасов газа и нефти не меньше, чем в Туркмении. В самой Туркмении в связи с повышением внимания к туркменам Ирана - они давно требуют автономии - может существенно поколебаться гегемония туркменов-ахалтеке, а это уже удар по фундаменту политического режима, господствующего в стране последние четверть века. Я не думаю, что война с Ираном начнется при Бараке Обаме, он не ястреб. Но также ясно, что он не будет президентом, который найдет мирный выход из ситуации.

29 сентября 2010
Виктория Панфилова