Сдерживающий фактор революции. С командиром УСО "А" при ГСНБ КР подполковником Алмазом Джолдошалиевым беседовала Мария Озмитель.

Сдерживающий фактор революции
Против него выдвинуты тяжелейшие обвинения. За его судьбой следят, наверное, все спецслужбы мира. Общество разбилось на два лагеря – "за" и "против". А он настаивает – сотрудники "Альфы" 7 апреля выполняли свой долг. Алмаз Джолдошалиев, командир УСО "А" при ГСНБ КР после освобождения из-под стражи дал интервью "Вестям".

- Алмаз, в первую очередь, может быть, сами что-то хотите сказать?

- Спасибо всем, кто нас поддерживает, а это, я думаю, основная часть людей, которая понимает, чем чреват тот показательный суд, который хотят провести. Как будут развиваться события, я не знаю, если по хорошему, то не должно быть никакого суда. Речь идет о людях, а это не только те 16 человек, из которых сегодня хотят сделать убийц мирного народа, что не правда, исполняли свой профессиональный долг. На тот момент их было около трех тысяч человек – это и военные, милиционеры, сотрудники СГО, и, самое малочисленное, – мое подразделение, всего более 20 человек.

- Т.е., вас и ваших ребят легче всего обвинить?

- Это так. Но если они (ВП, Генпрокуратура – авт.) хотят кого-то обвинить, должны быть вопросы к бывшему руководству страны. Люди, которые исполняли свой долг, они не защищали лично Курманбека Бакиева, они защищали законно избранного президента, которого в 2005 году сегодняшняя власть сама и привела, сделала его президентом. Та же власть дала Бакиеву полномочия, те же люди писали Конституцию. А из людей военнообязанных сделали крайних.

- Если вы считаете себя невиновными, почему так боитесь этого суда? Ну и пусть проходит… Правда, ведь, на вашей стороне?

- Мы не боимся. Дело в другом. Суда вообще не должно быть. Да, правительство должно дать оценку всему произошедшему. Произошла большая трагедия, очень многие потеряли своих близких. Необходимо отдать дань тем людям, которые, действительно, пришли на площадь бороться за высокие идеалы, но нельзя при этом судить и обвинять другую сторону – военных, принявших присягу и защищавших легитимную власть, легитимного президента. В законе есть понятие - защита конституционного строя. Это объясняет действия, которые происходили на площади и на территории Белого дома. Сейчас многие говорят, что это революция, но, помимо этого, я считаю, это были действия по захвату оружия и дальнейшего его применения в отношении сотрудников правоохранительных органов, что выходило за рамки закона.

- Почему на "Форум" ваша группа поехала в полном вооружении?

- Наше подразделение всегда возит все свое тыловое обеспечение с собой. Ведь неизвестно, как будет развиваться ситуация в рамках той операции или того задания, которое перед нами ставят. В такие моменты, когда счет идет не на часы, а на минуты, у нас нет ни времени, ни возможности звонить кому-то и просить – привезите то, привезите это. И такое положение вещей – не наша выдумка и прихоть. Это мировая практика.

- Одно из обвинений Азимбека Бекназарова состоит в том, что вы, в принципе, не имели права ехать на "Форум", к Дому правительства. Что ваша задача – борьба с терроризмом, а не охрана госучреждений.

- Азимбек Бекназаров, он не военный человек, многих вещей он может и не понимать. А не понимая предмета, сложно судить о нем. Выдвижение на "Форум" я не считаю выходящим за рамки нашего предназначения. Мы, как боевое подразделение, участвуем, в том числе, и в пресечении массовых беспорядков. И на "Форум" мы приехали для усиления правоохранительных органов. Что под этим подразумевалось: как минимум, сдерживающий фактор. В конце концов, когда мы приехали, там шел такой процесс, когда группа людей с одной стороны создавала неудобства для гражданских лиц, т.е. шло массовое нарушение общественного порядка, и уже были стычки между сотрудниками правоохранительных органов и присутствующими там людьми. Но, в любом случае, была команда Мурата Суталинова – не применять оружие.

- Сколько ваших ребят пострадало на "Форуме"?

- Пострадало 17 человек. И это только из моего подразделения. Т.е. это одна треть подразделения. И всех, кого я смог собрать ближе к половине пятого, а многие из них были в тяжелом состоянии, но могли двигаться, те, кто на "Форуме" сумел сохранить оружие, поехали к Белому дому.

- А где сейчас оружие?

- Кое-что сдается, но не значительный процент. Основная масса оружия находится у населения. Можно, конечно, догадываться, но утверждать бездоказательно, что оно находится у какой-то группировки или движения, я не могу. Хотя, нас убеждают в том, что будут возбуждаться уголовные дела в отношении тех, кто захватывал оружие, слабо в это верится. Знаете, существует известное выражение, в том числе его используют и сотрудники следственных органов: "Победителей не судят". Тогда почему та сторона – революционеры, они победители, а мы, кто исполнял свой служебный долг - преступники? Порочная практика получается? И сейчас маловероятно, что в отношении тех, кто захватывал оружие, в том числе и по таласким событиям, будут возбуждаться уголовные дела. По Таласу, вы знаете, также было совершено нападение на сотрудников правоохранительных органов и захвачено около 700 единиц огнестрельного оружия. Ведь никто не мог гарантировать, что это оружие за ночь не попало в Бишкек. Я допускаю, что именно в связи с этим мы и были брошены на усиление.

- Что происходило на площади, когда вы приехали?

- Мы приехали около половины пятого вечера. К тому моменту уже были жертвы. Наверное, с часу дня начали поступать раненые. Первыми, кто понес потери, были сотрудники правоохранительных органов. Когда они, в рамках своих функциональных обязанностей пресекали массовые противоправные действия и на первых этапах использовали газ, резиновые патроны, так в них начали кидать боевые гранаты. Многие из погибших сотрудников правоохранительных органов получили именно осколочные и огнестрельные ранения. Я считаю, что, несмотря на все возможные высокие идеалы части митингующих, кто-то сыграл на этом, причем так, что произошла трагедия. Но, еще раз повторюсь, вины людей, которые исполняли свой служебный долг, не может быть. Если люди перестанут выполнять приказы, т.е. перестанут действовать в рамках функциональных обязанностей, мы можем потерять и милицию и армию. Потому что военные перестанут доверять власти, которая обязана их защитить в рамках того, что они защищают саму легитимную власть. Если завтра, не дай Бог, но что-то случится, люди в форме сто раз подумают, прежде чем что-то делать. Они будут тихо выполнять свою работу, никуда не вмешиваться и не вставать ни на чью сторону.

- Азимбек Бекназаров говорил, что вы с ним общались буквально 7-8 апреля, спрашивали у него, что дальше делать, и что вы, якобы, признались ему в том, что перенаправляли приказы стрелять на поражение и что ваши ребята стреляли.

- Действительно, я с ним встречался, но не по своему желанию. Это было распоряжение моего руководства, и оно было исполнено. Я давал Бекназарову информацию о том, что происходит, ведь тогда, по его словам, он уже курировал силовые структуры. Хронология беседы была такова: он просил рассказать, что случилось. По сути, такой же отчет я написал своему руководству. Единственное, ему я это изложил устно. И потом, если Бекназаров помнит, его вопрос был ко мне: "Алмаз, ну вот случилось, как ты считаешь, что нужно делать дальше?" Я ему в этой беседе открыто сказал – первое, что вы должны сделать, это выступить с обращением к людям, чтобы они начали сдавать оружие. Тогда ведь на руках у населения его оказалось очень много. Потому что это чревато тем, что ни сегодня – завтра, начнутся какие-то эксцессы с применением оружия. Более того, многие ведь и стрелять не умеют. Даже по событиям 7 апреля, ведь не возможно гарантировать, что сами митингующие не стреляли друг в друга? Я больше скажу, после того, как они не смогли за 10 дней изъять оружие, они (ВП – авт.) воспользовались моим вторым предложением, озвученным Бекназарову. Тогда я сказал, что после того, как у вас не получится собрать максимальное количество оружия по первому варианту, нужно будет скупать оружие. Иначе это оружие начнут скупать совсем другие люди.

- Жалеете ли вы о чем-нибудь, сделанном вами за время работы при режиме Бакиева?

- Я больше 20 лет служу в спецназе. Скажу больше, я служил при Акаеве, при Бакиеве, несколько дней при ВП. И за все это время я не делал ничего такого, за что было бы стыдно мне или стыдились бы мои дети. Бывали моменты, когда я не знал, как поступить, тогда я поступал по совести. Я не знаю, что будет дальше. Как повернется жизнь. Но буду настаивать на том, что мы действовали в рамках закона и нам не за что оправдываться.

Вести.KG. 14.10.2010.
Беседовала Мария Озмитель