О некоторых цифрах казахской истории

В идеале историческая наука должна быть просто осмысленной статистикой. Поэтому при изучении любого народа огромнейшее значение имеет его демографическая история. Конечно, даже современные государства в пору глобальной документированности испытывают немало трудностей при подсчетах численности своего населения. Когда же мы говорим о демографической истории, понятно, что цифры здесь гораздо более условны. Тем более трудно говорить о чем-то уверенно в тех случаях, когда дело касается истории кочевых народов. Ведь если номады и проводили переписи, то только лишь для подсчета покоренных народов и определения размера дани. Постоянные перекочевки из улуса в улус, войны, эпидемии серьезно сказывались на динамике изменения численности степных политических объединений, и хан, способный выставить на поле боя десятки тысяч бойцов, через некоторое время мог скитаться по степи в сопровождении лишь нескольких верных соратников.

По этой причине практически никто из историков и не предполагал всерьез браться за эту не слишком перспективную тему. В работах, посвященных демографической истории Казахстана, можно ознакомиться с вопросом лишь с XIX века. В это время российские власти облагали налогами степные племена и потому были вынуждены периодически выяснять численность кочевников на подведомственной территории. Естественно, что сохранившиеся материалы весьма способствуют проведению исследований, хотя они тоже не дают полной картины. Лишь в 1897 г. была проведена всероссийская перепись населения, согласно которой численность казахов составила около четырех миллионов человек, и это первая более или менее реальная цифра, с которой приходится иметь дело историкам.

Но, несмотря на подобное положение дел, некоторые отечественные ученые, касаясь, в частности, периода позднего средневековья, иногда приводят какие-то цифры, вызывающие недоумение. Так, к примеру, А.К.Кушкумбаев в книге "Военное дело казахов в XVII-XVIII веках" утверждает, что "в Казахстане в этот период численность населения доходила в среднем до 2-2,5 млн. человек". Правда, почему-то основывает свое мнение автор на информации такого исследователя, как А.И.Левшин. Последний действительно оценивал численность казахов примерно в таких цифрах, но это касалось 20-х гг. XIX века. Причем сам А.И.Левшин отмечал, что его оценки носят лишь умозрительный характер.

Многие современные историки пользуются иным приемом, чтобы создать необходимое впечатление у читателя. Не прибегая к точным числам, они называют масштабы потерь казахского народа, к примеру, в "Годы великого бедствия" (1723-1731). Так, авторы многотомной "Истории Казахстана" считают, что в это время погибло около двух третей всего народа. Автор книги "Хан Абылай и его время" К.Абуев полагает, что "в огне войны и в результате связанного с небывалым джутом голода погибло от 30 до 40 процентов казахов". Такие общие выкладки создают впечатление, что число потерь измерялось, по крайней мере, сотнями тысяч человек.

Но только все эти ухищрения при создании мифа о необычайной трагичности истории казахского народа не только не подтверждаются, но и довольно легко опровергаются документальными данными, которых не хотят замечать наши ученые. На самом деле источники позволяют обозначить контуры демографической истории Казахского ханства и понять, числами какого порядка мы можем оперировать. В первую очередь, конечно, больше всего доверия в этом плане вызывают казахские источники (как, например, письма ханов) и сведения, собираемые русскими пограничными властями, дипломатами и военными. Восточные летописи (особенно позднего периода) представляют меньший интерес, поскольку многие авторы явно пренебрегали цифрами менее ста тысяч, и любая стычка в их описании могла превратиться в грандиозную баталию.

Уместнее всего будет приступить к истории вопроса с самого начала истории Казахского ханства, то есть, со времени распада Золотой Орды. В 1368 г., когда правитель Ак-Орды Урус-хан заявил о своей независимости от ханов Сарая, численность его улуса, по сообщению Кадыргали-бека, составляла всего два сана (сан – 10 тысяч) в правом крыле и три сана – в левом крыле. Разумеется, речь здесь идет не о населении улуса в целом. Это численность войска, а на каждого воина приходилось, как минимум, три небоеспособных человека в лице женщин, стариков и детей. Соответственно, численность Ак-Орды в начальный период ее истории мы можем определить примерно в 200 тысяч человек. И поскольку источник в данном случае казахский, то вряд ли он мог занизить данные.

Столь скромная цифра, наверное, может вызвать удивление у многих почитателей исторических романов, но таковы были реалии степной жизни. Один маленький аул мог держать скота больше, нежели иной советский совхоз, не говоря уже о современных крестьянских хозяйствах, а при экстенсивной форме животноводства число необходимой для выпаса территории возрастало многократно. На всей территории современного Казахстана мог разместиться от силы миллион кочевников. При превышении этого порога в том же XIX веке в степи началось повальное обнищание и связанное с ним оседание населения. Недаром в той же Монголии численность степняков-скотоводов остается примерно одинаковой, а весь излишек населения забирают города.

Мифы о бесчисленных кочевых полчищах раздуваются одними учеными для того, чтобы как-то оправдать поражения своих пращуров, а другими – для того, чтобы убедить мир в том, какие великие и многочисленные державы создавали их предки. Но даже невероятно тенденциозные источники были вынуждены признавать, что степные ханы часто добивались побед, уступая в численности своему противнику. Так было, к примеру, в 1426 г., когда внуком Уруса ханом Бараком была разгромлена огромная армия Улугбека. Это действительно знаменательная битва в то же время показывает, какими крайне скудными людскими ресурсами располагал хан Барак.

Наибольшей численности Казахское ханство достигло при хане Касыме (1511-1520). Восточные летописцы называли его вторым Джучи-ханом и утверждали, что под властью казахского хана живет "тысяча тысяч" подданных. С этими данными, в принципе, можно согласиться. Ведь Касым раздвинул границы своей державы от Иссык-Куля до Волги, объединив под своей властью кыргызские, монгольские и ногайские улусы. Но продолжалось это недолго. После смерти Касыма Восточный Дешт-и Кипчак вновь распался на множество улусов, и Казахское ханство было не самым крупным из них. Та же Ногайская Орда, судя по занимаемой территории, в первой половине XVI века явно превышала в численности зачахшую Ак-Орду. По мнению же такого видного востоковеда, как В. В. Трепавлов, Ногайская Орда и Казахское ханство в 1538 г. были объединены в единую державу. Хакназар стал ее формальным главой, а фактическая власть принадлежала бию Шейдяку.

Но со временем Хакназару (1538-1580) удалось взять в свои руки власть над частью улусов. Не довольствуясь этим, он стал претендовать и на сырдарьинские города, принадлежавшие бухарскому хану, и на кочевья между Яиком и Волгой, которые считал своей вотчиной ногайский князь, и на кочевья по Иртышу, занятые племенами, признающими сибирского хана. Эта борьба закончилась неудачей. Сам Хакназар был убит при весьма туманных обстоятельствах. Большая часть улусов перешла в Бухарское ханство и Ногайскую Орду. Формально Казахским ханством можно было назвать лишь несколько тысяч семей, поддерживавших сыновей Хакназара. "А хотел есми воевать Казатцкую Орду. И яз ныне кочюю на реке на Елеке за Еиком, и сего лета из Казатцкей Орды привели ко мне за двадцать тысяч людей. А которые козаки там осталися, и те побежали на Иртыш реку", – писал осенью 1581 г. в Москву ногайский бий Урус.

Все изменилось лишь с возвращением из Мавераннахра султана Тауекела в 1583 г. За несколько лет он ликвидировал или подчинил себе всех остальных претендентов на престол и собрал под свое знамя всех, кто ушел в свое время под власть Бухары и Ногайской Орды. Власть хана признали каракалпаки и кыргызы, а также некоторые ойратские племена. Объединив степь, Тауекел в 1598 г. развязал войну против Бухарского ханства. Восточные источники определяли численность армии Тауекела в сто тысяч бойцов. То есть, даже в том случае, если летописцы приукрашивали события (что вполне вероятно), численность поданных казахского хана можно определить в 400 тысяч человек.

Последним казахским ханом, способным собрать под своим знаменем стотысячную армию, стал хан Турсун (1613-1627 гг.). После его смерти ситуация резко изменилась. Вторжение калмыков Хо-Урлюка в степи Западного Казахстана прекратило постоянный обмен населением с Ногайской Ордой. Раньше кочевники с берегов Волги принимали участие в набегах на Мавераннахр, а восточные племена участвовали в походах на русские земли. Теперь разгромленные и деморализованные ногайцы отступили на запад, а казахи оказались зажаты между двумя ойратскими ханствами.

Казахское ханство времен хана Джангира (ум. в 1652) – это уже совсем небольшой улус, не играющий особой роли на международной арене. Правда, Ходжамкули-бек Балхи (Кипчак-хан) рассказывает, что в конце 40-х гг. на стороне бухарского хана Абдулазиза в войне с индийским падишахом Шах-Джеханом приняло участие стотысячное казахское войско. Однако в данном случае факт преувеличения можно констатировать достаточно уверенно, поскольку российские власти этих сведений не подтверждали. Так, хорошо информированный тобольский воевода Г. Куракин в 1644 г. оценивал силы Джангир-хана в 15 тысяч бойцов. Безусловно, эта цифра относилась лишь к подданным самого Джангира без учета сил других казахских правителей. Так, например, численность войска правителя Самарканда Жалантос-бахадура тот же самый воевода определял в 20 тысяч клинков. И надо думать, значительную часть этого войска составляли казахи Младшего жуза. Еще более реально оценить численность населения Казахского ханства помогают сведения российского посланника Б. Пазухина, который в 1671 г. в своем статейном списке писал: "А сбирается каракалпаков и казаков с пятьдесят тысяч". Таким образом, численность казахов и каракалпаков оценивалась примерно в 200 тысяч человек.

Правда, позднее хан Тауке (1680-1715) заявлял российским властям, что он способен мобилизовать восьмидесятитысячное войско. Понятно, что в этой информации могла присутствовать и доля бравады, но даже если воспринимать ее некритично, получается, что численность населения Казахского ханства, по самым оптимистичным оценкам, исчислялась примерно в 320 тысяч человек. Таким образом, кстати, становятся ясны и причины военных неудач казахов в начале XVIII века. В условиях открытой войны почти со всеми соседями им просто не хватало сил.

Так, хан Абулхаир во время переговоров с калмыцким правителем Доржи Назаровым осенью 1723 г. предупреждал своего визави: "И ежели Доржа присягу свою нарушит и будет с ним ханом, вчинять войну, и он, де, с ним Доржею, хотя и меньше его войска имеет вступить готов". В этот период значительная часть казахских племен находилась вблизи Бухары и Самарканда, и под властью Абулхаира на юге нынешней Актюбинской области оставалось лишь около 40 тысяч семей.

В 1730-1731 гг. практически все племена возвратились из Средней Азии. Так, батыр Бокенбай сообщал А. И. Тевкелеву: "А числом де их, кайсаков, всего 80 000". Немного позднее такой известный специалист по региону, как П. И. Рычков, подтверждал эти сведения, считая, что Средний и Младший жуз могут в короткие сроки выставить армию в 50-60 тысяч бойцов, а Старший жуз в лучшем случае может собрать десятитысячное войско. Таким образом, на момент начала процесса присоединения к Российской империи мы можем оценить численность казахского населения примерно в 300 тысяч человек.

Подобные сведения о численности населения в Казахском ханстве подтверждаются и некоторыми другими данными. Для сравнения приведем оценки численности других кочевых народов, которые были сделаны в 1750 г. тем же самым П. И. Рычковым в "Кратком известии о татарах и о нынешнем состоянии тех народов, которые в Европе под имянем татар разумеются…". По сведениям этого автора, численность кыргызов составляла от 80 до 120 тысяч человек, башкир – 80-100 тысяч, каракалпаков – 60-80 тысяч. Численность калмыков в разных источниках в этот период оценивалась примерно в 120-160 тысяч человек, а джунгар – около 400 тысяч (отдельные китайские источники определяли их численность в миллион человек, но это явно преувеличенная цифра). Как видно, цифры вполне сопоставимы. Если же численность казахов в то время составляла бы 2-3 миллиона человек, то, наверное, грош цена была бы всем подвигам прославляемых ныне казахских батыров.

Казахи превратились в один из самых многочисленных народов Российской империи лишь в течение второй половины XVIII и всего XIX вв. В это время в степи наблюдался колоссальный прирост населения. Так, к примеру, 25 семей кундуровских ногайцев (138 человек), поселившихся в 40-х гг. XVIII века в Младшем жузе, образовали небольшой род так называемых ногай-казахов. В 20-х гг. XIX века этот род насчитывал уже 500 семей и являлся одним из самых влиятельных в Букеевской Орде. Вообще казахами было ассимилировано огромное количество выходцев из других народов, что подтверждается данными народной генеалогии и письменными источниками. Бедствия, обрушившиеся на башкир (1755), джунгар (1756-1759), калмыков (1771), ногайцев (1783), действительно были бедствиями, поставившими эти народы на грань исчезновения. Это была гибель кочевого мира. Таким же малочисленным казахам в этом процессе удалось избежать столь трагического финала благодаря военным и политическим талантам своих вождей, покровительству России и просто удачному стечению обстоятельств. И, думается, современному многомиллионному казахскому народу совершенно необходимо знать и помнить об этом.

Радик ТЕМИРГАЛИЕВ
20 октябpя 2010