Околообразовательное пространство

Высшее образование в Казахстане с переходом на европейские стандарты не стало лучше, а даже ухудшилось. Ни хороших преподавателей, ни учебников, ни отечественных методик. Качественное образование по-прежнему можно получить лишь за рубежом

В последние пять-шесть лет для многих казахстанских родителей и выпускников мучительны вопросы выбора вуза. Из одного ушли зарубежные партнеры, в другом преподаватели бесконечно обвиняются во всех смертных грехах, третьи и вовсе сами "добровольно" прекратили свое существование.

Кто-то преодолеет рекламную видимость и желание частных вузов понравиться потенциальным клиентам. Кто-то польстится на обещания государственных, в которых коммерческая наступательность сродни продвижению залежалого товара. А ведь существуют объективные критерии высшего образования, только о них мало кто знает.

Критерии или шаблоны?
Мало кому известны результаты новейшего совместного проекта МОН РК и Евросоюза "Поддержка развития и мониторинга системы обеспечения качества в сфере высшего образования в Казахстане". Но именно в нем обозначены те четкие критерии, по которым и "потребитель" (абитуриенты вкупе с их родителями), да и любая комиссия могут и должны оценивать все академии, университеты, высшие школы и пр. К таковым отнесены: качество подготовки студентов; качество персонала; качество инфраструктуры вуза.

Эти критерии выглядят разумными. Но вместе с ними существуют и шаблоны, по которым вуз можно формально подвести под каждый из требуемых критериев. Поэтому не все на пути аккредитации столь однозначно. Безусловно, аккредитация государственных и частных вузов как некое мерило качества учебного заведения - не самая бесполезная затея. Но по-прежнему ею занято исключительно Министерство образования и науки - монополист в области лицензирования, аттестации и государственной аккредитации. По всей видимости, иной орган в современных казахстанских реалиях в этой роли и невозможен. Так же риторичен и вопрос о независимости государственного органа. Примеры участия общественных организаций и профессиональных сообществ в аккредитации вузов никому не известны. А ведь в свое время все это было обещано как некая дополнительная форма контроля.

О практическом этапе реализации реформирования образования в республике практически уже и не говорят. Именно поэтому преобразование образовательного процесса в вузе сводится лишь к введению американизированных обозначений и предписываемых формально технических "деталей". Правда, попутно и совсем недавно прибрали к рукам и стародавнее российское "изобретение" - формулу ЗУНК: "знания - умения - навыки - компетенции", в соответствии с которой должна выстраиваться модель подготовки казахстанского специалиста в любой области.

Изначально реформа в образовании была направлена на свободу выбора преподавателя, на свободу выбора студентом дисциплин, на академическую свободу факультета в организации учебного процесса. Сказать, что всего этого нет, было бы не вполне честно. Но на весь Алматы всего в двух вузах иногда можно реально выбрать преподавателя. Во всех иных и подавляющих случаях студенты слушают и "кушают" тех и то, что им "подсунула" кафедра.

Да что об этом? Если уж даже дипломников насильно сгоняют к конкретному лицу, которое потом создает видимость научного руководства… А дипломник элементарно скачивает из Интернета готовую работу. Увы, но о многих нелицеприятных фактах современной вузовской жизни приходится умалчивать. Очевидно, и нежелание сотрудников вузов менять устоявшиеся еще с советских времен правила и нормы поведения. Примеры из жизни: наполненные липой учебно-методические комплексы, выдаваемые за свой учебный труд чужие программы и пособия. Или даже в государственных стандартах полностью совпадающее по тексту содержание двух разных дисциплин (такими стали, например, госстандарты для журналистов - Алматы, КазНУ, 2008 - по курсам "Основы публицистического творчества" и "Мастер-класс по публицистике"; странным образом совпало также содержание курсов "Стилистика и редактирование" со стандартом по курсу "Языки массовой коммуникации"). Как показывает практика, к добру не приводит и директивное внедрение руководством вуза инновационных методов.

Ипостаси школяра
Вот, например, какие критерии оценки качества современного высшего образования дает методическое пособие "Современные методы оценки уровня владения языком народов государств - членов ЕврАзЭС", выпущенное в Алматы в 2009 году: разработка, содержание и организация учебных планов и программ; преподавание, изучение и оценивание знаний; успеваемость и достижения студентов; оказание помощи и кураторство над студентами; учебные ресурсы, управление качеством и его повышение.

За абстрактными и весьма обобщенными декларациями забывается нечто более важное и простое: как принятая система образования соответствует современным социальным нормам и требованиям. Проблемы и сложности нынешнего этапа вузовского образования профессиональным сообществом и самим казахстанским обществом обсуждаются явно недостаточно, но ведь они должны иметь вполне конкретную предварительную подготовку, в том числе выраженную в "проговаривании" их социумом. Только затем они могут быть решены на практике.

Собственно, что мы имеем на сегодня? Что наиболее типично в наших реалиях - "выдернутого" из еще по сути совковой школы ученика, не только не способного самостоятельно выбрать нужный ему предмет, но и законспектировать по нему лекцию. К другим "высотам" относится тотальная безграмотность - языки, будь то русский или казахский, предлагают учить по западным меркам.

Среди других "ипостасей" нашего среднестатистического школяра отметим его "умение" мыслить и говорить исключительно рекламными лозунгами, часто не осознавая последнего. Безусловно, не все такие. Есть те, которые в 12-15 лет выпускают свои газеты и сборники стихов, но потом большинство из них стремится получить образование за пределами страны.

Раньше всему, имеющему отношение к культуре и свободе мышления (на Западе это любят называть критическим мышлением), учила литература и история, да и весь цикл гуманитарных дисциплин. А теперь в школах по этим предметам натаскивают только по тестам. Быть может, семья сможет это компенсировать и будет развивать ребенка дома своими силами. Но редко какой семье это под силу.

Вряд ли можно признать удачной и попытку заменить классические гуманитарные дисциплины курсами с названиями "Валеология", "Самопознание" и т.п. Несмотря на все предпринимавшиеся усилия, толкового учебника по ним так и не выпустили. Состав преподавателей, переквалифицировавшихся на эти курсы, по своему предыдущему учительскому и преподавательскому опыту пестр и откровенно слаб. Кстати, в вузах, с разной долей успешности и результативности, эту нишу пытаются занять разного рода дебатные клубы и студенческие парламенты.

Директивы сверху
"Необходимо развивать в учениках интеллектуальную способность анализировать и интерпретировать информацию критически и ответственно, посредством диалога, посредством нахождения исторических свидетельств и открытого обсуждения, основанного на множестве точек зрения", - это цитата из рекомендаций по обучению истории в XXI веке кабинета министров Европы.

Почему у нас это не состоялось, как это было изначально задумано в рамках самих вузовских дисциплин? Потому что, на мой взгляд, по-прежнему отсутствует оригинальная и "работающая" в казахстанской кредитной системе методика обучения разным дисциплинам. Сама процедура подготовки качественных силлабусов по тем или иным предметам обсуждается лишь в духе пресловутых "учебно-методических комплексов" - мертворожденного дитя образования конца прошлого столетия.

По изначальному замыслу Болонский процесс (Болонская хартия была предложена как реальная процедура сближения дипломов разных европейских стран) был затеян с целью сближения стандартов и процедур оценки для взаимного признания механизмов оценки, контроля и сертификации качества образования в Европе и США.

Но где, кем, когда, как обсуждаются казахстанские стандарты, типовые программы и учебники? Ответить может только Министерство образования и науки. Но оно лишь указует - "учебные занятия должны проводиться в активных творческих формах" и что необходимо "проводить регулярный контроль с целью замера уровня достигнутых результатов".

Перспективы образования в Казахстане в переложении от чиновников чаще всего обозначаются, по моему мнению, со следующими характерными признаками: нередко в действиях МОНа (инструкциях, письмах, рекомендациях) отсутствует логический переход от одного действия к другому и взаимосвязь между всеми предпринимаемыми усилиями; логическая убедительность в предлагаемых преобразованиях для самого общества и профессиональных кругов иногда подменяется со стороны чиновников малообоснованной категоричностью отстаивания своей позиции, в последнее время и в ее харизматичном исполнении по телевидению.

Красиво на бумаге
Перспективы образования (как, впрочем, и всех других сфер жизни в Казахстане) определяют госпрограммы. В сентябре этого года принята Государственная программа развития образования на 2011-2020 годы. В ней вроде все правильно написано.

К примеру, не поспоришь с такими положениями: "Главной особенностью программы развития образования на предстоящее десятилетие является ее акцент на повышении конкурентоспособности образования, развитии человеческого капитала для улучшения материального и духовного благосостояния граждан, устойчивого роста экономики путем обеспечения доступности качественного образования для всех" или: "Без образованных людей невозможно создать современную инфраструктуру, эффективный государственный аппарат, обеспечить благоприятный бизнес-климат".

В свою очередь в основные направления программы включено: совершенствование финансирования образования; улучшение менеджмента образования; повышение статуса педагога; внедрение электронного обучения; планомерное развитие всех ступеней образования.

Конечно, организация образования определяется государством, которое не должно забывать о его содержании и качестве. Но вместо этого происходит варваризация вузовского образования. Своего и толкового до неприличия мало, а добротные американские и европейские модели приживаются с трудом. В Казахстане немного образовательных "пространств", в коих высокий профессионализм местных преподавателей разумно сочетается с образовательными инновациями.

Как в телешоу, так и в аудитории
Образно я бы сравнил все происходящее в нашем образовательном пространстве с тем, как работают с участниками телепередач, с детьми и студентами разные телеведущие. Это не просто разные стили, это скорее "завуалированное" выражение разного отношения к образованию.

Так, телеведущий Юрий Вяземский ("Первый канал", Россия, передача "Умники и умницы") наглядно демонстрирует мастерство опытного учителя, который всегда чувствует аудиторию и понимает ее интересы, но при этом не забывает "что сегодня должно быть пройдено". Публика, замечу, всегда подвижна и, к счастью для любого общества, мобильна.

В казахстанском телепроекте "Интеллектуальные олимпиады" канала "Казахстан" (ведущий Сергей Пящик) суть действа составляют ответы на вопросы. Игра сознательно выстроена на скорость, но логика ответа при этом никак не учитывается. Именно это делает казахстанский образовательный проект попросту скучным. Здесь нет такого ведущего, который одновременно и "над", и "рядом" с игроками. Нет поиска истины вслух, ради чего и смотрят подобного рода передачи, за что ценят московских "Умников и умниц". По этой же причине нет яркого общения между ведущим и игроками - того, что блистательно делает Юрий Вяземский в московском конкурсе.

По изначальному замыслу телепередачи были схожи, но разное отношение к интеллектуальному соревнованию приводит к глобальной "пропасти" между двумя проектами. Как бы там ни было, какой вопрос - такой и ответ. Зритель же привычно сравнивает московскую молодежь с нашей и делает выводы явно не в пользу казахстанских умников и умниц.

Банальный вывод: оказывается, и в этом случае в равной степени важны и содержание, и его "упаковка". Захватывающее интеллектуальное действие режиссируется так же, как и любое другое - сценическое, политическое, судебное или педагогическое. Необходимо совсем немногое: рука режиссера (в другом варианте - методиста), харизма ведущего (преподавателя), а дети (в нашем случае - обучаемые) всегда гениальны. С профессиональными методистами и преподавателями у нас так же плохо, как и с талантливыми режиссерами и телеведущими. Такие вот неутешительные выводы напрашиваются по поводу казахстанского образовательного пространства и не только.

Дополнительное образование нам поможет
Каким образом хоть как-то улучшить сложившуюся ситуацию? Это можно бы сделать путем расширения рамок традиционных образовательных программ разного рода сертификационными программами и корпоративным обучением. В свое время канувшая в Лету Высшая школа права "Адилет" предпринимала именно такие шаги: кратковременные курсы для практикующих юристов по специализации. Психологический факультет МГУ ныне устраивает для психологов семинары-тренинги по новейшим теориям и практикам психологической работы. Безусловно, это то, что можно отнести к области непрерывного образования, но оно же показывает степень практического уровня образования в конкретном учебном заведении. Если уж практики не прочь что-то получить в этом "месте", стало быть, "что-то там есть".

Чем мотивируется готовность к самостоятельному трудоустройству, конкурентоспособности у наших выпускников? Если даже среди альтернативных (элективных) курсов нет предметов, работающих на высокие коммуникативные навыки, способность к креативному мышлению, умение работать в команде.

Западных менеджеров традиционно учат правилам общения с людьми. Они толпами записываются на многочисленные курсы по ораторскому искусству, кстати, наводнившие сейчас и казахстанский рынок бизнес-образования. Но тщетно искать что-то близкое в государственных стандартах для учителей, юристов, журналистов, менеджеров.

Думается, Запад в своем образовательном пространстве (в рамках той самой пресловутой Болонской конвенции) перестраивается, быть может на поверхностный взгляд, чересчур медленно, но принципиально привлекая внимание всего общества к этим проблемам. Для европейских вузов вопрос не риторический - каких специалистов надо готовить: приспособленных к надобностям рынка или личностей, способных приспособиться к настоящим и будущим изменениям, так как они научились учиться. Идеи из тех, которые забываются нашим обществом.

Последнее замечание - в 2009 году более 16 тысяч казахстанских студентов обучалось в России. В 2010 году, по офицальной статистике, чуточку больше - более 18 тысяч. Что будет в следующем - 2011−м?

Газинур Гиздатов, Доктор филологических наук, профессор
"Эксперт Казахстан" №44 (275)/8 ноября 2010