О.Халимджанов: Андижан, близкий и далекий. Люди здесь очень отзывчивы, но о политике не любят говорить... (репортаж с мест) 11:20 24.11.2010
Андижан, близкий и далекий
Люди здесь очень отзывчивы, но о политике не любят говорить. Даже безобидный вопрос о зарплате может иметь политический окрас. "Тинчлик булсин" ("Пусть будет мир") – самая распространенная фраза. Таджикский журналист по просьбе "АП" рассказывает о буднях Андижана. Города, такого близкого к нам и одновременно такого далекого.
Те, кто не раз бывал в Андижане, непременно заметят такую особенность: сплошь и рядом видны плакаты, призывающие население к бдительности, масса так называемых пунктов общественного контроля, и шлагбаумы, перекрывающие ночью въезд в махалли.
Достаточно ступить любому гостю в такой квартал, будь он из России или соседних республик, как об этом становится известно другим. Ведь среди председателей сходов граждан махаллей, или, как их еще называют, акcакалов махаллей, немало бывших сотрудников органов внутренних дел. К тому же в каждой махалле есть должность "посбон (страж) махали". Правда, сами горожане избегают разговоров на эти темы и чаще всего говорят в ответ: "Тинчлик булсин" ("Пусть будет мир").
Уже в такси и маршрутках замечаешь и другую особенность андижанцев – это обращение друг к другу, особенно к молодым. Водители непременно говорят "асал кыз" и "яхши йигит" - "медовая девушка" и "добрый джигит". Родители чаще обращаются к маленьким детям на "вы", воспитывая у них уважение к старшим, что я наблюдал также в Худжанде, Самарканде и Пенджикенте.
Попутчица, чей муж занимался мардикорством в Казахстане, а старший сын – в России, узнав, что я потерял блокнот с записями телефонов, предложила позвонить из ее дома. Такую отзывчивость по отношению к гостю можно встретить на каждом шагу. На топчане очень скоро накрывается самый будничный дастархан из осенних фруктов, варенья и лепешки с чаем.
Но при одном условии, что ты не будешь говорить на политические темы. (А, например, даже безобидный вопрос - "А хватает ли зарплаты на питание?" тоже может быть причислен к политическим).
Сын попутчицы, студент-историк, с гордостью рассказывает об Андижане, что это – древнейший город мира, третий по площади и четвертый по численности населения в Узбекистане, что археологами обнаружены находки, относящиеся к VI-IV векам до н.э., и археологический комплекс, построенный 2400-2600 лет назад.
И еще, что неподалеку, в городе Асака, работает первенец автомобильной промышленности Узбекистана "GM-Uzbekistan", где сотни людей получают неплохую зарплату.
А когда я в ответ рассказал, что был в Кабуле в Боги Бабур, на могиле их земляка Бабура, основателя государства Великих Моголов и автора "Бабур-наме", он был неописуемо поражен.
Тем временем его мать дозвонилась до своего брата, сообщив о госте. Так положено здесь, если в доме нет мужчины. И тот пришел уже с представителем махалли. Теплый разговор шел о жизни здесь и там. Признаюсь, больше спрашивали они. Я рассказал, что часто бываю в Таджикистане, что между Киргизией и Таджикистаном безвизовые отношения и что не надо получать при выезде разрешения органов.
Собеседников заинтересовала жизнь простых людей в Ленинабаде - так и сегодня они называют Согд. (Про Ош, Джалалабад, Аксу, Баткен они не спрашивали, и так все ясно, что разговор непременно коснется "политики"). А интерес был вызван тем, что родственники их оттуда, что кто-то заканчивал в 70-х годах Ленинабадский пединститут, а есть и невесты из Таджикистана, которые, проговорился брат женщины, "к сожалению, не могут и сегодня получить узбекского гражданства".
Представитель махалли бросил короткий взгляд на соседа, и разговор прекратился. А на мой ответ, что и у таджиков, и у кыргызов есть очень богатые и очень бедные люди, я услышал очередную завуалированную узбекскую мудрость: "Везде петух кукарекает одинаково". К их удовольствию меня уже нашли друзья…
Май – недобрый месяц Андижана
Об Андижане слагали песни, ему посвящали стихи, сюда стремились туристы. Но широко город стал известен после кровавых событий мая 2005 года. Почему-то этот месяц не совсем удачный для Андижана.
17 мая 1898 года началось восстание под руководством шейха суфийского ордена накшбандия Мухаммада-Али-халифы (Дукчи Ишана). 2 мая 1990 года здесь произошел армяно-еврейский погром. В мае 2009 года вооруженная группа совершила нападение на управление милиции в городе Ханабад, а в Андижане прогремело несколько взрывов.
О череде трагических майских событий в Андижане напоминает лишь улица, названная именем Дукчи Ишана. Но справедливости ради заметим, что большинство молодежи не всегда могут ответить на вопрос, чем прославился этот человек.
Характерной приметой Андижана сегодняшнего стали новостройки, правда, невысокие. Они ведутся практически на всех центральных улицах города. Современные двух- и трехэтажные дома, словно грибы после дождя, растут на месте домов из кирпича-сырца, огороженных глинобитными дувалами (заборами).
Порадовала меня улица Узбекистанская (кстати, за годы независимости это третье ее название). Раньше это был проспект Победы. Однако когда в Узбекистане День Победы стал Днем памяти и почестей, а Великая Отечественная война – второй мировой, ей присвоили имя народного писателя Узбекистана, Героя Социалистического Труда Камиля Яшена. Но и он чем-то пришелся не по нраву нынешним властям.
Хотя на стройках не видно подъемных кранов, бетономешалок, грузоподъемников и других средств малой механизации, строят здесь быстро, благо, рабочих рук в избытке. Оно и понятно. В советские годы в городе работали десятки заводов и фабрик, в том числе и такие крупные, как машиностроительный завод, завод ирригационного машиностроения, механический завод "Коммунар", завод по ремонту экскаваторов, заводы "Электроаппарат" и "Электродвигатель", хлопчатобумажный комбинат и производственно-швейное объединение имени Володарского, трикотажная и обувная фабрики и еще множество предприятий. А сейчас в большинстве своем они работают в четверть силы или вообще простаивают.
В цехах бывшего ПШО имени Володарского, где трудилось около 4 тысяч человек, в основном женщин, сегодня открылся рынок промтоваров. В так и не достроенном за годы независимости цехе трикотажной фабрики открылся рынок стройматериалов. Банкротом объявлены консервный завод, завод "Электродвигатель", хлопчатобумажный комбинат и ряд других крупных промышленных предприятий. Сегодня тех, кто в свое время работал на них, нередко можно встретить на мардикор-базаре.
- Жить-то нужно, - отвечает пожилой Эркинбай-ака. – Племянник мой живет в Коканде, так он ездит в соседний Канибадам, нанимается строить дома таджикам. Подумайте сами, сестра, вышедшая замуж за таджика-родственника, написала, что все мужики из их махалли уехали на стройки в Россию, а на их места приглашают узбекских граждан. Ну, разве это допустили бы в Советском Союзе?
Я невольно улыбнулся. Ведь точно такое же возмущение я слышал и в Оше, и в Худжанде, и в Фергане!
Жить и выживать
А жить, вернее, выживать, становится все труднее. Указом президента Узбекистана Ислама Каримова с 1 августа 2010 года размеры заработной платы работникам бюджетных учреждений и организаций, пенсий и социальных пособий, стипендий повышены в среднем в 1,2 раза. Минимальные размеры зарплаты – 45215 сумов (почти $28 по официальному курсу ЦБ РУ – $1=1627,64 сума, и всего $20 на черном рынке, где $1=2228 сумов); пенсии по возрасту – 88845 сумов (около $55 по официальному курсу и около $40 по реальному). Но андижанцы, как и другие граждане Узбекистана, живут надеждой на то, что президент сдержит свое слово и к концу года доведет среднемесячную зарплату по стране до $500.
В магазинах и на рынках изобилие как промышленных, так и продовольственных товаров, но цены на них "кусаются". Судите сами. Килограмм говядины стоит $5,3, килограмм картофеля $0,31, ножки Буша – $3,5, виноград – от $1,79-4, яблоки – $0,89-2,24, колбаса копченная – до $4,5, хлеб формовой 400 граммов – $0,22, лепешки от $0,20 и выше.
Среди множества проблем, имеющихся в Андижане, есть и проблема наличных денег. Как рассказывал один из моих собеседников, экономист по образованию, ставший предпринимателем, в результате задержка выплаты заработной платы, пенсий и пособий вошла в традицию. В соответствии с указами президента и постановлениями кабинета министров здесь, как и по всей стране, активно внедряются пластиковые банковские карточки. На них в добровольно-принудительном порядке перечисляют от 40 до 80 процентов зарплаты.
- Поговаривают, что вскоре и половина пенсий будет перечисляться на эти карточки, - не без тревоги говорит он. - Все бы хорошо, но получить по ним наличные в городе практически невозможно: нет банкоматов. Сложно и купить на них что-нибудь, поскольку далеко не все предприятия торговли и общественного питания обеспечены терминалами.
Я прошелся и к вокзалу, известному мне с детства своей неописуемой многолюдностью и разношерстностью публики. Но один из крупнейших транспортных центров Ферганской долины, откуда ежедневно уходило по несколько поездов в Ташкент, Москву, Томск, Новосибирск, Бишкек, Душанбе, пустует. "Для того чтобы отправить по железной дороге контейнер, нужно сначала привезти его на автомашине из Ташкента, - говорит пожилая русская женщина. – Погрузить вещи, а затем вновь отправлять туда же, откуда и направляются наши грузы в Россию".
- А с чем это связано на ваш взгляд? - спрашиваю ее.
- Точно не знаю, но говорят, что таджики не пропускают наши поезда.
Кстати, аналогичное положение и с автотранспортом. Сегодня Ферганскую долину со столицей и другими областями страны связывает лишь автотрасса через перевал Камчик.
Сложности во взаимоотношениях между Узбекистаном и Таджикистаном почти не сказываются на приграничной торговле и сбыте сельхозпродукции. Точнее, на частном бизнесе. Подъезжает машина к определенному участку границы, из нее выгружают коробы с сигаретами и другими товарами, а обратно переправляется сельхозпродукция или ташкентские колбасные изделия.
- Весной выручает нас продажа саженцев, особенно яблонь и тополей, которыми посредники доверху набивают кузова машин, - говорит дехканин Сотиволди из приграничного селения. – И говорят, что их везут аж до Душанбе, так же как и наши андижанские тюбетейки и чустские ножи. А по осени уже заготавливаем веники.
На вопрос, как живется, он ответил без обиняков: "Так же, как и большинству соседей из Ошской и Ленинабадской областей! Бывал я там у вас. Ну и что хорошего вы видите от вашей свободы? Только стреляют, убивают, митингуют. Послушайте, а на полях кто работает там, а? И еще обе республики хотят нам воду перекрыть…".
Потом, словно опомнившись, он сказал: "Простите, гость, во имя Всевышнего. Просто устал думать, переживать. А ведь как раньше мы жили, а! Ведь то, что не могут поделить падишахи, разрывает сердца простолюдинов".
Ни он, ни дети, сбежавшие к приходу гостя, да и другие местные жители, продавцы или водители на улицах Андижана и в приграничных кишлаках, наотрез отказываются, чтобы их сфотографировал иностранец. "Вы уедете, а нам еще здесь жить", - убедительно пояснил один из них.
Таджиков в Андижанской области значительно меньше, чем, например, в Ферганской, Сурхандарьинской или Самаркандской областях. Но сколько их проживает в области, вам никто не скажет. Как впрочем, и количество представителей других национальностей.
Последняя перепись населения в Узбекистане проводилась еще в советское время. Одно можно сказать точно, что ни в области, ни в самом Андижане нет школ с таджикским языком обучения, нет и национального таджикского культурного центра. В то же время в области функционируют школы с кыргызским языком обучения. В числе пяти национальных культурных центров есть и кыргызский. Почему так? Скорее всего, таджикская диаспора здесь все-таки малочисленна, да и сами таджики, живущие здесь, не проявляют должного интереса к этому вопросу. Кроме того, в стране с опаской относятся к созданию различных подобных общественных организаций.
Справедливости ради нужно сказать, что межнациональных конфликтов на бытовом уровне, как это было в первые годы независимости, сейчас практически нет. Впрочем, нужно к этому добавить и то, что в органах власти, прокуратуре, органах внутренних дел, налоговой службе практически нет представителей национальных меньшинств.
Но что делать? Остается только поддержать андижанцев в их призыве, больше похожем на молитву - "Тинчлик булсин".
20.11.2010
Ойбек ХАЛИМДЖАНОВ, специально для "Asia-Plus"
|