Немедленно покончить с империализмом прав человека

Такие группы, как "Хьюман Райтс Вотч", заблудились на своем пути вследствие навязывания западных, "универсальных" стандартов развивающимся странам
Для тех из нас, кто имел обыкновение считать нас самих частью движения прав человека, но потерял веру, самым интригующим сообщением в 2010 году было назначение занимающего видное положение мандарина в сфере внешней политики, Джеймса Ходжа, в качестве председателя правления директоров Хьюман Райтс Вотч.
Ходжу предстоит осуществить огромную задачу и не просто потому что нарушения прав человека во всем мире являются настолько распространенными и вопиющими. Такой же великой проблемой является реформирование самого движения по правам человека. Основанное идеалистами, которые хотели превратить мир в лучшее место, оно в последние годы стало авангардом новой формы империализма.
Хотите свергнуть правительство бедной страны обладающей ресурсами? Хотите отдубасить мусульман? Хотите добиться поддержки американским военным вмешательствам во всем мире? Хотите подорвать правительства, которые поднимают свой народ из бедности, потому что они не соответствуют вкусам интеллектуалов Верхнего Вест-Сайда? (Верхний Вестсайд - район в Нью-Йорке, считающийся местом проживания работников культуры и искусства – прим. Zpress). Используйте в качестве своего оправдания права человека!
Это стало негласным девизом движения, которое потеряло свою ориентацию.
"Хьюман Райтс Вотч" навряд ли является единственным нарушителем. Существует целый ряд других, начиная от Amnesty International и "Репортеров Без Границ", и заканчивая центром Карра по правам человека в Гарварде и, к сожалению, вводящим в заблуждение движением "против геноцида". Все они пропагандируют абсолютистское представление о правах человека, распространяемых современными западными идеями, которые представители Запада по ошибке называют "универсальными". В некоторых случаях их деятельность, далекая от спасания жизней, фактически вызывает больше смертей, больше репрессий, больше жестокости и абсолютное ослабление прав человека.
В то же время, из-за его досягаемости в глобальном масштабе, в настоящее время расширенной благодаря удивительному подарку на сумму в 100 миллионов долларов от Джорджа Сороса – значительная заслуга в получении которого принадлежит Ходжу – "Хьюман Райтс Вотч" устанавливает глобальный стандарт. В свои первые годы, появившись на основе положений о правах человека в Хельсинских Соглашениях 1975 года, она была хранилищем невинной, но в то же время требующей незамедлительного решения цели в мире по предоставлению всем базовых прав. Так же, как "Хьюман Райтс Вотч" возглавила правозащитное сообщество сразу же с момента своего возниковения, она в настоящее время является примером подражания для движения, которое стало знаменосцем веры в "исключительность" в отношении того, что запад имеет ниспосланное свыше право вмешиваться везде по всему мире, где он этого пожелает.
На протяжении многих лет будучи иностранным корреспондентом, я не только работал рядом с правозащитниками, но и считал себя в качестве одного из них. Защита прав тех, у кого их не было вообще, стало причиной того, почему я стал журналистом прежде всего. Теперь, я рассматриваю движение по защите прав человека, как выступающее против прав человека.
Проблемой является их узкое, эгоцентрическое определение того, что представляют собой права человека.
Те, кто традиционно стоят во главе "Хьюман Райтс Вотч" и других западных групп, которые преследуют такого же рода цели, имеют происхождение из обществ, где критически важные групповые права – право на то, чтобы не быть убитым на улице, право, чтобы не быть изнасилованным солдатами, право ходить в школу, право иметь чистую воду, право не голодать – были давно уже гарантированы. В их обществах имеет смысл защищать такие вторичные права, как право на то, чтобы формировать радикальную газету или экстремистскую политическую партию. Но во многих странах существует совершенно контрастирующий выбор между одной совокупностью прав и другой. Правозащитные организации, купающиеся в свете самолюбования и культурного превосходства, слишком часто делают неправильный выбор.
Действия благодетелей в сфере прав человека являются в высшей степени сумасшедшими в Дарфуре, где они показывают себя не только в качестве опасно-наивными, но также и не желающими извлечь уроки из своих прошлых ошибок. Основываясь на своем полном благих намерений активизме, они выдали несущим смерти ополченцам повстанцев – не только в Дарфуре, но и во всем мире – идею о том, что, даже если у них нет никакой надежды на достижение военной победы, они все-таки могут мобилизовать полезных идиотов со всего мира с тем, чтобы подхватить их общее дело, и таким образом выиграть в суде общественного мнения то, что они не могут выиграть на поле битвы. Наилучшим способом для достижения этого является провоцирование резни другой стороной, что мятежники Дарфура осуществили вполне успешно и безжалостно. Это мобилизует действующих из лучших побуждений американских знаменитостей и правозащитные организации в их защиту. Это также продлевает войну и делает правозащитные организации сообщниками больших преступлений.
Это является повтором фиаско Биафры конца 1960-х. Помните это? Мир, как предполагалось, должен был мобилизоваться с тем, чтобы защитить мятежников Биафры и предотвратить геноцид, который осуществила бы Нигерия, если бы они были побеждены. Глобальные протесты продлили войну и вызвали бесчисленные смертельные случаи. Когда Биафра была, наконец-таки, побеждена, тем не менее, предсказанный геноцид так и не случился вообще. Меньшее число жителей Биафры было бы доведено голоданием до смерти, если бы лидеры Биафры не рассчитали, что больше голодания вызвало бы поддержку от правозащитников в далеких странах. Мятежники в Дарфуре усвоили ценность мобилизации западных правозащитных организаций для того, чтобы продлить войны, и этот урок великолепно работает на них.
Местом, где я, в конце концов, порвал отношения со своими бывшими товарищами в области прав человека, была Руанда. Режимом, находящимся в настоящее время у власти, восхищаются повсюду по Африке; 13 африканских глав государств участвовали в недавней инаугурации президента Пола Кагаме, в противоположность к ограниченному числу глав, которые приехали на инаугурацию в соседний Бурунди. Руандийский режим предоставил большему числу людей больше возможностей избежать ситуации беспросветной бедности, чем любой другой режим в современной африканской истории – и это после ужасающей резни в 1994 году, от которой, как многие из сторонних наблюдателей полагали, Руанда никогда не оправится. Он представляет также собой режим, который запрещает этническую речь, этнически-основанные политические партии и делящие по этническим признакам средства массовой информации – и использует эти ограничения для того, чтобы провести в жизнь их постоянное присутствие во властных структурах.
По моим стандартам этот авторитарный режим представляет собой самое лучшее из того, что произошло с Руандой с момента, когда колониалисты прибыли туда столетие назад. Мой собственный опыт говорит мне о том, что народ в Руанде этим доволен, находится в восторге от своих будущих перспектив и не сердится оттого, что там нет достаточно широкого диапазона газет или политических партий. Однако "Хьюман Райтс Вотч" отзывается о руандийском режиме как жестоко репрессивном. Обеспечение людей рабочими местами, электричеством и прежде всего безопасностью не считается достижением в сфере прав человека; ограничение политических выступлений и арест нарушителей считаются непростительными.
"Хьюман Райтс Вотч" хочет, чтобы руандийцы имели возможность говорить свободно о своей этнической ненависти, и позволить политическим партиям, связанным с побежденной армией геноцида, проводить свободно кампанию борьбы за власть. И вот к чему оно пришло: все, что необходимо для того, чтобы еще один геноцид произошел в Руанде, связано с тем, чтобы руандийское правительство последовало бы путем, рекомендуемым "Хьюман Райтс Вотч".
Именно поэтому назначение Джеймса Ходжа, который занял свой пост в октябре, является настолько потенциально важным. Правозащитное движение потеряло свои ориентиры, рассматривая права человека в вакууме, как если бы повсюду существовали абсолютные понятия и белые люди в Нью-Йорке лучше всего подготовлены для того, чтобы решать, каковыми они являются.
Вместе с тем Ходж приходит на свою новую работу проведя почти два десятилетия в качестве редактора журнала Foreign Affairs. Он видит мир с широкой точки зрения, в то время как движение. лидером которого он теперь является, видит его узко. Права человека нужно рассматривать в политическом контексте. Вопрос не должен заключаться в том, нарушают ли тот или иной лидер или режим задуманные западом стандарты прав человека. Вместо этого он должен быть о том, насколько лидер или режим, в целом, делают жизнь лучше или хуже для простых людей.
Когда глобальное правозащитное движение появилось почти половину столетия назад, никто, вполне возможно, не предполагал, что однажды оно будет презираться как враг прав человека. Сегодня, это движение отчаянно нуждается в периоде переосмысления, глубокой самопроверки и обновления. Обладавшая в высшей степени проницательностью историк Барбара Тучман была совершенно права, когда она написала выражение, которое вполне могло бы стать девизом остепеняющейся и реформированной "Хьюман Райтс Вотч":
"У человечества могут быть общие точки соприкосновения, но потребности и устремления меняются в зависимости от обстоятельств".

Стивен Кинзер,
"Гардиан",
31 декабря 2010 года,
Перевод – Zpress.kg-UVU