Человек Оттепели

В Стокгольме на 76-м году жизни скончался доктор филологических наук, публицист Лермон Усманов. И друзья, и недруги называли его "Человеком Оттепели". Первые с восхищением, вторые – с осуждением.

Родители хотели назвать своего первенца – Лукман (один из самых почитаемых святых на мусульманском Востоке), но парторг техникума, в котором они работали преподавателями, узнав об этом, страшно возмутился: "Вы, молодые комсомольцы, решили дать ребенку имя религиозного мракобеса! Скажите спасибо, что доложили мне, а не в другую инстанцию… Будем советоваться с коллективом и решим, какое имя он будет носить".

Через день на педсовете победило предложения преподавателя литературы: "В стране отмечают юбилей великого поэта-вольнодумца, борца против царской тирании Михаила Юрьевича Лермонтова. Поэтому имя Лермон для еще одного советского малыша станет путеводной звездой". И что удивительно, спустя много лет "новый советский малыш", родившийся в 1934 году в Самарканде, в качестве главного дела своей жизни избрал русскую филологию и защитил по ней докторскую диссертацию в Ленинграде.

Лучшим периодом своей жизни Лермон Усманов считал оттепель 60-х годов века, когда под влиянием исторических и политических перемен в общественной жизни СССР впервые приподнялись идеологические декорации над советской сценой и драматургией. Именно в это время Усманов, окончив Самаркандский университет, поступил в аспирантуру Ленинградского университета, где окончательно сформировался его характер. Он близко сошелся с Иосифом Бродским, Анатолием Найманом, Евгением Рейном, Андреем Битовым, Александром Кушнером… И это, по выражению Лермана, "бурлящее литературное братство" он помнил и чтил всегда.

Поначалу в городе на Неве у Лермона все складывалось хорошо: успешная защита диссертации, интересная работа в университете, признание коллег-чеховедов. Но влажный климат, непостоянство, изменчивость погоды и, как следствие, проблемы со здоровьем вынудили его возвратиться в родной Самарканд.

Он возглавил кафедру русской литературы в местном пединституте, но через некоторое время "за проступок, порочащий звание советского педагога" был вынужден уйти. На очередном заседании кафедры Лермон Усманов предложил обсудить открытое письмо А. И. Солженицына Съезду писателей СССР, в котором тот призвал покончить с цензурой. Напомню, Александра Исаевича за это письмо подвергли преследованиям и газетной травле, исключили из Союза писателей, все опубликованное им изъяли из библиотек, отправив в спецхраны. А Лермона Дехкановича за намерение обсудить это письмо вышибли с работы, обвинив в антисоветчине.

Он уехал в Ташкент. Долгое время оставался безработным. Помогли друзья – с огромными трудностями и оговорками оформился на полставки преподавателем в пединститут им. Низами.

Прошли годы. Его проступок подзабыли, и он, являясь одним из ведущих филологов Узбекистана, возглавил в институте кафедру русской филологии. Защитил в Ленинграде докторскую диссертацию, а затем возглавил кафедру в Республиканском институте повышения квалификации работников народного образования. Казалось, живи, занимайся только своей работой и радуйся. Но в стране началась перестройка, и Усманов не смог молча наблюдать за происходящим. Он стал регулярно выступать с комментариями событий, происходящих в Узбекистане и Центральной Азии на волнах Радио Свобода, публиковать статьи в выходящих в Москве газетах и журналах, в которых обличал двуличие и авторитарность властей. Это, что естественно, очень не понравилось руководителям республики. А если учесть, что родной брат Лермона Усманова – известный журналист и правозащитник Анвар Усманов являлся одним из лидеров общественно-политического движения "Бирлик" ("Единство"), то жизнь в Узбекистане у него стала очень тревожной. Бесконечные вызовы в прокуратуру сменялись провокациями и запугиванием, его уволили с работы и, по сути, в 1995 году вынудили эмигрировать.

Но и находясь вдалеке от родины, Лермон Усманов не изменил своим принципам и продолжил добиваться свободы для политических заключенных Узбекистана, полной отмены пыток в тюрьмах, прекращения арестов за мирную религиозную практику членов малочисленных религиозных общин, принудительного привлечения детей в хлопководстве. При этом он обращался за помощью не к политическим партиям, в рядах которых никогда не состоял, а к своим многочисленным ученикам, живущим сегодня в различных государствах Азии, Европы и Америки. И они помогали.

"Человек Оттепели", как называли Лермона Усманова, ушел от нас, но его ученики остались. Значит, будет жить и его дело.

Александр Фитц