Жизнь после кризиса. Наращивать внутренний финансовый потенциал, стимулировать концентрацию частного капитала

Реформа посткризисной мировой финансовой архитектуры не будет быстрой. Однако уже предпринятые усилия по повышению требований к капиталу и ликвидности банков позволяют говорить о том, что процесс ужесточения международных норм регулирования развития финансовых рынков станет одним из основных направлений реформирования международной финансовой архитектуры в среднесрочной перспективе. Следствием данного ужесточения для Узбекистана станет сокращение притока внешних денег и повышение стоимости внешних заимствований.

Регулирование финансовых рынков в посткризисном мире: дефицит капитала

Ситуация в мировой экономике продолжает оставаться нестабильной. Высоки риски, связанные со снижением устойчивости государственных финансов, переходом к поливалютной системе, волатильностью мировых сырьевых и финансовых рынков. Эта волатильность, по всей видимости, будет усиливаться в результате сворачивания антикризисных мер и начала цикла повышения учетных ставок (удорожания денег) центральными банками развитых стран. Столь значительные вызовы усилят реформирование мировой финансовой, а возможно, и политической архитектуры, что неизбежно окажет влияние на перспективы развития всех государств мира.

Страны G20 разработали и приступают к осуществлению реформ, направленных на совершенствование пруденциального надзора1 и управления рисками, повышение прозрачности финансовых рынков, расширение международного сотрудничества надзорных органов. Ключевые нормативы, учитывающие уроки мирового кризиса, уже сформулированы Базельским комитетом по банковскому надзору (далее – БКБН). Другим еще предстоит путь согласований, поскольку это слишком ответственная область, где недопустимо принятие быстрых решений. Тем не менее, анализ уже предпринятых усилий позволяет сделать вывод о том, что процесс ужесточения международных норм регулирования развития финансовых рынков станет лейтмотивом реформирования глобальной финансовой архитектуры на ближайшие годы.

Усиление взаимосвязи и взаимозависимости национальных экономик является характерной особенностью процесса глобализации. На этом фоне изменения международных норм регулирования неизбежно окажут влияние на развитие национальных финансовых секторов, требуя адекватного учета на уровне мер регулирования и надзора, а также макроэкономической политики в целом. Вопрос в том, как правильно их учесть.

Как найти оптимальное соотношение роста и устойчивости

С одной стороны, если посткризисное развитие будет придерживаться международного тренда ужесточения, это позволит избежать рисков, свойственных быстрорастущим рынкам. Ведь быстрое развитие – это всегда появление огромного количества рисков, которые не очень понятны и не очень видны. На фоне разнообразных рисков Узбекистану необходимо обеспечить, прежде всего, устойчивость экономического роста и социально-экономического развития в целом. А это традиционно достигается посредством ужесточения регулирования на финансовых рынках, которое априори преследует цель ограничения рисков.

С другой стороны, ужесточение национального регулирования может замедлить динамику внутреннего развития, поскольку ограничивает финансовые факторы роста (ведет к снижению кредитного потенциала банков, усиливает отток капитала из страны и другое). Возникает вопрос: является ли отказ от быстрого развития слишком большой платой за устойчивость? Для развитых экономик легче сделать вывод в пользу устойчивости – они уже достаточно развиты. Для развивающихся рынков легче сделать вывод в пользу все-таки развития, а не устойчивости, то есть не ужесточать регулирование и надзор по развитию национальных финансовых рынков.

Ответ на вопрос, как решить дилемму, как найти оптимальное соотношение роста и устойчивости, не является однозначным и не лежит на поверхности. Актуальность ответа особенно повышается для стран, планирующих либерализацию своих экономик и финансовых секторов.

Пора наращивать внутренний финансовый потенциал

В "Концепции дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране" прямо говорится:

"Наша финансово-банковская система доказала свою устойчивость и надежность в период финансово-экономического кризиса.

Вместе с тем, ее дальнейшее укрепление связано также и с привлечением в банковско-финансовую сферу частного капитала посредством формирования законодательных основ создания частных банков и таких финансовых институтов, как лизинговые, страховые компании, кредитные союзы, микрофинансовые организации, основанные на частной собственности. Это будет способствовать расширению конкуренции и повышению качества обслуживания клиентов на рынке банковских и других финансовых услуг, создаст условия для развития современной, рыночной инфраструктуры, отвечающей самым высоким международным стандартам".

Бизнес пока не надеется на банки?

Жесткие внутренние требования по банковскому регулированию и надзору, сыгравшие важную защитную функцию в кризисный период, могут снизить возможности наращивания финансового потенциала отечественного банковского сектора в посткризисный период. Признаки такого развития ситуации заключаются в следующем.

1. Макроуровень: финансовое посредничество. Несмотря на значительные вливания государственных средств на повышение капитала ключевых коммерческих банков2, уровень капитализации банковского сектора повышается более медленными темпами, чем динамика экономического роста (см. рис. 1). В результате на протяжении последних 5 лет уровень кредитной активности снизился с 24,2 до 16,9% к ВВП (см. рис. 2). Несмотря на ряд программ, направленных на реформирование банковского сектора, доля кредитов банков в инвестициях составляет менее 5%.

2. Микроуровень: снижение спроса на финансовые услуги, в основном, кредиты банков. Это подтверждают итоги очередного Индекса деловой активности3 Центра экономических исследований (www.cer.uz) и Торгово-промышленной палаты Узбекистана (далее по тексту – ИДА ЦЭИ-ТПП), который был рассчитан по итогам опроса руководителей 560 предприятий4 из всех 14 регионов республики и по 5 отраслям (промышленность, сельское хозяйство, строительство, транспорт и связь, торговля и общепит).

В анкету опроса решено было ввести специальный "вопрос квартала", призванный узнать мнение руководителей предприятий по наиболее проблемным вопросам текущего периода, которые последовательно отражаются в низких или отрицательных значениях ИДА ЦЭИ-ТПП. Учитывая, что наиболее проблемным вопросом на протяжении четырех предшествующих кварталов был доступ к кредитам банков, специальным "вопросом квартала" в анкете опроса II квартала стал такой: "Испытываете ли вы трудности при получении кредита в банке. Если да, то какие?" (см. рис. 3).

Всего 20% опрошенных испытывают трудности в привлечении банковского кредита, в то время как 14% вообще не имеют никаких проблем. Однако самым неожиданным результатом опроса явился ответ 370 предприятий (66% всех респондентов) о том, что они вообще не нуждаются в банковском кредите.

Бизнес практически не надеется на банки: в 336 предприятиях (60% опрошенных) в структуре оборотного капитала доля кредитов банков меньше 10%, в 157 (28%) – от 10 до 30%, в 55 предприятиях (10%) – от 30 до 50%. Только в 12 предприятиях (2%) доля кредитов банков составила более 50% (см. рис. 4).

Два пути финансирования крупных проектов развития

Формировать финансовые возможности для крупных проектов развития можно двумя путями: либо привлекать внешний капитал (ПИИ, портфельные инвестиции, заимствования на международном рынке капитала, инвестиции суверенных фондов, кредиты МФИ и т.д.), либо наращивать финансовый потенциал внутри страны.

Внешний капитал?

Привлечение внешнего капитала в любой форме означает наличие определенных обязательств для принимающей страны, поскольку кто вкладывает в собственность/активы, тот их и капитализирует. Мировой опыт свидетельствует, что под влиянием зарубежных "вкладчиков" капитала почти всегда консервируется экстенсивная ресурсная модель развития. В результате чего, несмотря на наличие богатой ресурсной базы и квалифицированной рабочей силы, страны оказываются в состоянии экономического запаздывания.

Издержки прихода внешнего капитала могут быть и косвенными: усиление волатильности внутренних процентных ставок, раскручивание инфляции и укрепление национальных денежных единиц. Последнее ударит не столько по экспорту, сколько по отраслям, где есть попытки наладить определенную конкуренцию с импортными товарами: машиностроение, продукты питания, потребительские товары.

Привлечение внешнего капитала практиковали многие развивающиеся страны, не имеющие внутренних ресурсов для проведения структурных преобразований на начальных этапах своего развития. Однако надо понимать, что данный путь имеет свои ограничения.

ПИИ и суверенные фонды, несмотря на их известную привлекательность, всегда преследуют цель "вывоза национальной стоимости" в какой-либо форме, будь то часть продукции, прибыли, долгосрочная аренда на 30–50 лет, особые условия эксплуатации или налогообложения и тому подобное. В этом смысле порог "инвестиционной безопасности" для каждой страны свой. И для Узбекистана его еще предстоит рассчитать.

"Минусы" портфельных инвестиций широко известны. К тому же потоки капитала такого рода требуют высоких кредитных рейтингов, развитого фондового рынка (минимум 10-15 "голубых фишек") и прозрачности других рынков, где работают предприятия, в ценные бумаги которых инвесторы заинтересованы вкладывать. По оценкам Transparency International,5 Узбекистан в этом смысле для инвесторов еще долго будет недостаточно привлекательным.

Заимствовать на международном рынке капитала можно, но Узбекистан придерживается оправданной консервативной стратегии: ни одно, даже самое "либеральное" государство не разрешает свободного допуска чужого капитала на собственный рынок. Например, с точки зрения проникновения на банковский рынок имеет всеобщее признание тот факт, что банковские корпорации, происходящие из развитых стран, многократно превосходят своих "коллег" из развивающихся стран не только в размерах бизнеса, но и, что весьма важно, в банковских технологиях, опыте, уровне репутации, качестве активов и многом другом. Именно жесткие правила регулирования допуска иностранного капитала в банковскую систему позволили избежать притока в Узбекистан так называемых "горячих" денег во время кризиса.

Наименее "безболезненная" для страны с точки зрения нарастания внешнего долга так называемая официальная помощь развитию и кредиты международных финансовых институтов не стали, да и не могли стать исчерпывающим финансовым ресурсом развития.

Привлечение зарубежного капитала было оправдано на первых этапах развития, когда структурные реформы требовали огромных вложений, а уровень внутренних сбережений был низким. Однако целесообразность использования этого инструмента инвестиционной политики в условиях, когда уровень сбережений в Узбекистане составляет 28-30% к ВВП, представляется противоречивым. До сих пор, несмотря на ряд реформ банковско-финансового сектора, не решена главная задача – использование собственных сбережений на цели развития.

Наращивать финансовый потенциал внутри страны

Второй путь – наращивание финансового потенциала внутри страны – предполагает финансовую либерализацию.

В "Концепции дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране" подчеркивается необходимость дальнейшего расширения доли негосударственного сектора и привлечения частных инвесторов в ведущие важнейшие отрасли экономики, сохранив за государством контрольный пакет или "золотую" акцию в стратегически важных отраслях и предприятиях страны.

Самый главный вопрос, на который всегда трудно найти ответ: как осуществить финансовую либерализацию без разного рода шоковых последствий. Другими словами, как добиться значимого притока сбережений в соответствующие институты (которые смогут их трансформировать в инвестиции) и не активизировать/минимизировать проблемы, которые сопутствуют данному процессу (инфляция, перераспределение собственности, усиление социальной напряженности и т.п.). В качестве компонентов финансовой либерализации в Узбекистане могут рассматриваться четыре взаимосвязанных направления.

I. Создание диверсифицированного рынка розничных банковских услуг

Потребительское кредитование.
Высокая динамика экономического роста ведет к повышению доходов и сбережений. Рост благосостояния населения отражается в увеличении доли среднего класса6 и молодого городского населения7, усиливая концентрацию сбережений в городах и способствуя обострению характерной для быстроразвивающихся стран "болезни больших городов". Ее суть в том, что резко возрастает спрос на автомобили и бытовую технику и в целом на потребительское кредитование.

Развитие отечественного финансового рынка характеризуется низким уровнем розничного кредитования. Это связано с тем, что коммерческие банки, которые составляют основу финансового посредничества, на протяжении длительного периода времени обслуживали, в основном, крупные проекты и обеспеченных корпоративных клиентов. Отсутствие практики кредитования широких слоев населения и частного предпринимательства, то есть работы с розничными клиентами, привело к тому, что банки оказались не готовы предложить широкую линейку розничных финансовых продуктов для различных слоев населения, которые стали формироваться в новых рыночных условиях.

Другие финансовые институты вообще находятся на начальной стадии формирования и не могут предложить альтернативных сберегательных возможностей, позволяющих сохранить сбережения от риска обесценения. Например, банки зачастую не могут обеспечить процент по вкладам, превышающий инфляцию. В таких случаях в странах с развитыми финансовыми институтами сбережения могут быть направлены в иные, чем банковские депозиты, инструменты. В Узбекистане, где возможности альтернативных вложений ограничены, это усиливает стимулы к выводу средств из экономики, так называемую утечку капитала. Причем усиление административного контроля в данном случае неэффективно. Может ли быть контроль за движением капитала эффективным в сегодняшних условиях, когда торговля является открытой, усиливается оцифровывание всех видов активности и расширяется перечень нефинансовых инструментов, которые позволяют обойти этот контроль?

Либерализация процентной политики.

Для того, чтобы растущие частные сбережения все-таки двинулись в инвестиционное русло через банки, а не в неформальный рынок, нужна модель диверсифицированного розничного рынка банковских услуг. Для этого необходима либерализация процентной политики банков посредством ликвидации льготных кредитов. Это приведет к появлению положительного процентного спрэда, усилению конкуренции за привлечение розничных клиентов, что всегда стимулирует появление разнообразных розничных банковских услуг. Сочетание жесткого надзора/регулирования банков и либеральной процентной политики позволит одновременно избежать притока внешних "горячих" денег и повысить эффективность банковского сектора с точки зрения способности наращивать внутренние финансовые возможности.

Только в случае оздоровления процентной политики банки смогут повышать капитализацию за счет собственных ресурсов, а не за счет государства. Тогда получится остановить тренд "роста без развития", когда ресурсы, выделяемые государством на капитализацию банков, не отражаются в повышении их кредитной активности.

Наряду с этим, целесообразно принять меры по финансовому образованию населения, которое должно знать о существующих банковских продуктах и находить наиболее выгодные пути сохранения стоимости своих сбережений. Для этого необходимо разработать национальную стратегию мобилизации сбережений населения. Это позволит значительно расширить ресурсную базу коммерческих банков и повысить их роль в качестве финансовых посредников.

II. Стимулирование процесса концентрации частного капитала

История показывает, что отдача от модернизационных проектов, реализованных исключительно государством, имеет тенденцию снижаться. Запускать такие проекты зачастую легче, чем администрировать и поддерживать высокую отдачу от данных инвестиций в последующем. Избежать этого можно посредством привлечения крупных частных инвесторов, которые в состоянии на паритетных началах поддержать государство в финансовом и административном отношении.

В отличие от государства, частник заинтересован не в развитии средств производства как таковых, а в получении прибыли от их использования. Сами средства производства, да и капитал в целом, не находящиеся в обороте и не дающие прибавочного продукта, не стоят ничего. Более того, частник никогда не согласится владеть простаивающими заводами да еще терпеть убытки по их содержанию, ремонту и утилизации. Проблема в том, что отечественный частный бизнес пока не прошел период первоначального накопления капитала до того уровня, чтобы инвестировать в строительство таких объектов и, тем более, производить высокотехнологичное оборудование. Такие производства очень затратные и требуют "длинных" денег, которых у нашего бизнеса, представленного, в большинстве своем, малым и частным предпринимательством, просто нет.

Стимулирование концентрации частного капитала необходимо осуществлять путем других элементов финансовой либерализации. К ним относится предоставление дешевых кредитов населению и предпринимателям за счет снижения высокой текущей ставки рефинансирования (14% годовых) и уменьшения резервов банков в ЦБУ (15%). Кроме того, целесообразно рассмотреть возможность смягчения стандартов банковского надзора и регулирования, поскольку они уже превышают рекомендуемые нормы БКБН (Базель III) в части требований к капиталу и ликвидности. Так будет стимулироваться рост платежеспособного спроса населения, направленного на покупку промышленных товаров и активность предпринимателей, у которых появятся ресурсы для развития. Если такое кредитование сопровождается снижением тарифов естественных монополий, трансакционных издержек ведения бизнеса, а также агитацией покупки товаров отечественных производителей, то это приводит к появлению крупных частных игроков в обрабатывающих секторах промышленности, то есть за пределами топливно-энергетического и металлургического секторов.

Важно, что именно сейчас потенциал использования указанных инструментов финансовой либерализации в Узбекистане очень высок. Ведь они возможны в условиях отсутствия перекредитованности экономики, но не возможны, к примеру, в развитых странах, где ставка рефинансирования и нормы резервных требований слишком низки, чтобы их можно было рассматривать в качестве действенного инструмента либерализации.

III. Повышение отдачи от уже работающих объектов, запущенных в рамках модернизационных инвестиционных программ

Большинство данных объектов продолжают "вытягивать" ресурсы из государственного бюджета для поддержания своей текущей деятельности, в то время как они должны воспроизводить финансовые потоки в повышенных размерах. Представляется, что такое "вытягивание" может даже усилиться в среднесрочной перспективе по мере появления необходимости в проведении текущих/капитальных ремонтов оборудования и поддержания инфраструктуры8. Для объектов, находящихся в государственной собственности, необходимо внедрить стимулы эффективного хозяйствования.

Стимулы, которые, во-первых, повышали бы отдачу от вложенных инвестиций (энергоотдача, фондоотдача, материалоотдача и т.п.). Это основа расширенных финансовых потоков.

Во-вторых, необходим активный поиск рынков сбыта продукции, производимой данными предприятиями.
Без этого складывается ситуация, когда предприятия, которые считались высокоэффективными на этапе разработки технико-экономического обоснования их строительства, оказываются далеко не столь эффективными с точки зрения финансовой отдачи на этапе их эксплуатации.

Для повышения отдачи от действующих объектов государству необходимо согласиться допустить сюда частный капитал. Известна определенная болезненность такого рода решений, особенно учитывая, что преобладающая часть модернизационных проектов осуществляется в стратегических отраслях, которые традиционно находятся в исключительной государственной собственности. Это усиливает актуальность выработки механизма допуска частного капитала в приоритетные отрасли с обязательством инвестировать в их развитие.

IV. Защита прав собственности versus финансовой системы

В "Концепции дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране" особо отмечается необходимость укрепления прав и защиты частной собственности, создания системы надежных гарантий. Любой частный собственник должен быть уверен, что приобретенная или созданная им законным путем частная собственность неприкосновенна. Каждый предприниматель должен знать, что он может без боязни инвестировать в свой бизнес, расширять производственную деятельность, увеличивать объемы производства и получаемые доходы, владеть, использовать, распоряжаться своим имуществом, имея в виду, что государство стоит на страже законных прав частного собственника. Уже в ближайшее время будет разработан и принят закон "О защите частной собственности и гарантиях прав собственников", который закрепит основные гарантии государства по отношению к частной собственности, являющейся основой рыночной экономики.

Такие меры далеко не случайны. Защита прав собственности9 и финансовая система относятся к базовым экономическим институтам. В Узбекистане, в силу слабости системы защиты прав собственности (институтов), положительным взаимное влияние этих институтов в их существующем виде назвать трудно.
Это выражается в отставании законодательства от экономической действительности, противоречивости в некоторых случаях хозяйственного законодательства, снижении качества правоприменительной практики. Сюда же относится расширение прав ведомств интерпретировать законодательство, хронические банковские риски в контексте защиты вкладов/доступа к наличности, текущие и будущие проблемы рынков земли и недвижимости. Все это сдерживает развитие банковского сектора как ключевого долгосрочного механизма трансформации сбережений в капитал. Ясно, что чем выше уровень развития институтов частной собственности (гарантии от экспроприации со стороны государства), тем выше их позитивное влияние на формирование спроса на инвестиции и эффективность финансовых рынков.

В свою очередь, высокий уровень концентрации, закрытость и непрозрачность отечественной банковской системы ослабляют долгосрочный спрос на серьезную защиту прав собственности частных инвесторов. Уровень, когда участие банков в инвестиционных процессах в течение многих лет не превышает 5%, рассматривается частными инвесторами в качестве сигнальной негативной оценки уровня защиты прав собственности.

Усиление институтов собственности не произойдет быстро. Однако уже сейчас важно начать создание судопроизводства, специализирующегося на рассмотрении финансовых споров в качестве самостоятельного направления. Поскольку действующая судебная система имеет ограниченные возможности по быстрому/эффективному разрешению споров и конфликтов в финансовой сфере как между субъектами и государством, так и субъектов между собой.

Статья подготовлена на основе аналитической записки Центра экономических исследований (www.cer.uz) "Реформа международной финансовой архитектуры: ужесточение регулирования развития мировых финансовых рынков и вызовы для Узбекистана"

Примечания:

1 Пруденциальный надзор (от английского prudential – "благоразумный", "ранний") – надзор за рисками в экономике и финансах.
2 Традиционные методы, в том числе закрепленные в нормативных актах, не всегда дают такой результат, поскольку фиксируют уже происшедшее. Для ранней диагностики – и в этом принципиальное отличие – характерна регистрация потенциальной возможности осложнений. В силу этого показатели, применяемые в ней, можно охарактеризовать как вероятностные. При выявлении первых признаков проблем всегда существуют пути исправления ситуации.
3 Расчет ИДА ЦЭИ-ТПП является совместной пилотной инициативой Центра экономических исследований (www.cer.uz) и Торгово-промышленной палаты Республики Узбекистан. Данная работа проводится с 2009 года.
4 Из 560 предприятий 90% составили малые и микропредприятия.
5 Источник: "Коммерсант", "Деньги",
№ 43 от 1.11. 2010.
6 Доля среднего класса в структуре общества возросла с 24% в 2000 году до 56% в 2009-м. Источник: Министерство экономики Республики Узбекистан.
7 В 2009 году численность городского населения впервые превысила сельскую и составила 14,25 млн. чел. (51,7% от общей численности населения). По прогнозам, численность городского населения в 2020 году может достигнуть 16655 тыс. человек. Источник: доклад ЦЭИ (www.cer.uz) "Совершенствование системы городского управления в малых и средних городах Узбекистана – основные направления, механизмы и инструменты", 2010.
8 Уже сейчас в энергетическом секторе начинают проявляться признаки стагнации: производственные мощности обновляются заметно медленнее, чем растет потребление электроэнергии.
9 Иногда используется как синоним правоприменения.