Станислав Тарасов: Контрреволюция Хосни Мубарака

Власти Египта, выдержав первый, самый бурный уличный натиск оппозиции, продолжают проводить политические маневры. Вице-президент Египта Омар Сулейман провел переговоры с представителями оппозиции, в том числе и с группировкой "Братья-мусульмане", деятельность которой в стране официально запрещена. Ранее оппозиция отказывалась от переговоров с правительством до тех пор, пока президент Мубарак остается у власти. Поэтому сам факт подобных контактов - победа официального Каира. Было бы наивно предполагать, что сразу, после первого общения с властью, "братья", накопившие огромный протестный потенциал в отношении президента Мубарака, примут все условия власти.

Но главное в том, что Омару Сулейману удалось собрать за одним столом представителей различных и разрозненных оппозиционных партий, независимых экспертов в области права, представителей деловых кругов, в частности миллиардера Нагиба Савириса. Так официальный Каир получил прекрасную возможность прощупать позицию оппозиционных сил с целью получения возможности для дальнейших многофланговых политических маневров. Теперь одна часть оппозиции может быть привлечена к дальнейшему сотрудничеству, другую можно будет расколоть в ходе закулисного торга, несогласных - политически маргинализировать. Работа ведется именно по такому сценарию, позволяющему выиграть время и спустить в гудок "революционный пар" еще находящихся на улицах египетских городов противников режима.

Поэтому первое заявление премьер-министра Египта Ахмеда Шафика о том, что "многие требования демонстрантов удовлетворены, однако большинство сторонников оппозиции по-прежнему отказываются вести диалог с египетскими властями", выглядит филигранно с точки зрения политтехнологии: оппозиция отсекается от части протестующей толпы, появляется возможность по-своему трактовать ход переговоров и обсуждаемые варианты сделки, ловить на промахах.

К тому же часть оппозиционеров отказывается признавать и нынешний парламент, поскольку считает, что "результаты выборов были подтасованы". Это - очередная ошибка оппозиции, поскольку в складывающихся условиях в Египте практически невозможно одновременно провести парламентские и президентские выборы. Развести - можно. Поэтому может случиться так, что первоначально вместо президентских выборов будут назначены выборы нового парламента. А пока, по мере втягивания в переговорный процесс, оппозиция будет терять влияние на своих сторонников среди протестующих на улицах и площадях египетских городов. В конечном счете, оставшихся без лидеров митингующих разгонят.

Одним словом, Мубараку удается осуществлять контрреволюционный сценарий. При этом попытки ответных выступлений оппозиции будут уже квалифицироваться как стремление сорвать переговорный мирный процесс, оказать неуместное давление на власть. Отметим еще один грамотный ход со стороны официального Каира. На переговорах между представителями египетских властей и оппозиции было достигнуто соглашение о создании Комитета по конституционной реформе. Таким образом, запускается длительный и сложный политический процесс - не с точки зрения написания новых статей в основном законе страны, а с позиции процедуры: формировать новую власть необходимо все же в соответствии с новыми законами, которые может утвердить только парламент, на роспуске которого настаивает часть оппозиции. А до того момента у власти в Египте будет оставаться президент Мубарак. Так у правящей партии появляется возможность и для манипулирования временным люфтом, во время которого можно провести перегруппировку сил, прежде всего, в правящей партии. И с этой точки зрения Мубарак провел грамотное решение.

Объявив о смене руководства в высших эшелонах правящей Национально-демократической партии, он сохранил в ней свое лидерство, выводя на первый план известного египетского политика Хусама Бадрави, который всегда был лоялен режиму, хотя и возглавлял так называемое реформаторское крыло партии. Таким образом, Мубарак фактически стал создавать новый политический противовес выдвинутому им же на пост вице-президента 74-летнему Омару Сулейману, на которого Запад сейчас делает главную ставку. Теперь в задачу Бадрави входит создание партийной коалиции, которая должна будет оттеснить на задний план новоявленных египетских революционеров. На этом направлении стоит ожидать немало политических сюрпризов, вплоть до альянса с частью организации "Братьев-мусульман".

Использовать, а точнее перетащить на свою сторону часть огромного потенциала этой организации, переподчинить ее структуры - тактика момента. К примеру, как сообщает телеканал "Аль-Джазира", при встрече с вице-президентом Омаром Сулейманом "Братья-мусульмане" в числе других представителей оппозиции предложили ему занять пост президента, однако он вроде бы отверг такое предложение. Но это создает возможности для альянса правящего режима с "братьями". Неслучайно один из их лидеров Мухаммед аль-Бельтаги заявил, что организация не будет выдвигать своего кандидата для участия в предстоящих президентских выборах. Это предполагает в будущем вероятность участия "братьев" в коалиционном правительстве Египта. В то же время из "игры" выводится Мухаммед эль-Барадеи, которого причисляют к ключевой фигуре прозападного крыла оппозиции.

Любопытно складывается и международный фон, на котором происходят события в Египте. Возможно, только в будущем историкам удастся докопаться до того, чтобы понять истоки противоречивых заявлений президента США Барака Обамы относительно маневров Мубарака. Есть основания предполагать, что колебания Белого Дома определились не "неожиданностью" египетского катаклизма, а совершенно неожиданным ходом самих событий. В этой связи сенсационно прозвучало, к примеру, заявление канцлера Германии Ангелы Меркель в Мюнхене на конференции по проблемам безопасности. Она отметила, что "досрочные президентские выборы не будут полезными для становления демократии в Египте". В этой части своей речи канцлер просто выставила альтернативу заявлению президента США Бараку Обаме, настаивавшему "на немедленном начале процессе передачи власти в Египте". Но во второй части своего заявления Меркель загадочно сравнила события в Египте с тем, "как спокойно" ей удалось провести процесс объединения Восточной и Западной Германий, который проходил несколько месяцев и в результате обошелся без серьезных проблем".

О каком объединении применительно к Египту идет речь? Не менее любопытно прозвучало и заявление главы МИД Турции Ахмеда Давудоглу: "Ирак был английской колонией, Сирия - французской, и когда они освободились от колониализма, появился израильский фактор. То есть, арабскому миру была внушена психология войны, и поэтому он не до конца сформировал свою сознательность. А сейчас народы Ближнего Востока поняли, что они являются хозяевами своих судеб и начали второй этап освобождения своих стран от авторитарной и колониальной зависимости". Это - открытый намек на то, что арабы в условиях глобализации, имея общий язык и общую историю, стали по-новому оценивать свою национальную идентификацию, остро переживать разобщенность по разным странам. Если такие суждения имеют право на жизнь, то можно предполагать, что главным мотивом, который стимулировал Вашингтон на атаку против президента Мубарака именно в данный момент, мог стать таившийся в недрах администрации Каира проект по созданию арабской конфедерации Египет - Тунис - Алжир. Похоже, что он не вызывал особых возражений и со стороны Израиля, который мог связывать с подобной геополитической перспективой новую расстановку сил в регионе Ближнего Востока.

Теперь Вашингтон пытается выпутаться из политической интриги, в которую угодил. Президент США Барак Обама в интервью телеканалу "Фокс Ньюс" спешно заявил о смене позиции. По его словам, "Соединенные Штаты не могут диктовать египетскому народу, что делать для разрешения политического кризиса", хотя подчеркнул, что "радикальная организация "Братья-мусульмане", которая, возможно, войдет в новое правительство Египта, не имеет большой поддержки в стране", и что есть "много представителей гражданского общества, которые хотят выйти на первый план".

Это признание того, что операция Вашингтона по линии "братьев" потерпела полный провал. Поэтому, когда глава Белого Дома подчеркивает, что "Египет уже не будет таким как раньше", с этим трудно спорить. Он действительно вряд ли будет поддерживать политику Барака Обамы, поскольку сохраняющие власть представители клана Мубарака не забудут открытого предательства со стороны Белого Дома. При этом Египет не будет и антиизраильским. В перспективе в ходе президентских выборов в США в 2012 году египетская операция Вашингтона может аукнуться громким негативным политическим эхом для Белого Дома. Неслучайно Израиль дал понять, что если события в Египте будут развиваться по худшему сценарию и дело дойдет до государственного переворота, власти готовы принять президента Мубарака. Пока же на улицах Каира продолжаются беспорядки, а контрреволюция Мубарака еще только набирает обороты.

Российский политолог Станислав Тарасов,
07.02.2011