"Time": Ближний Восток все-таки изменится

Почему на Ближнем Востоке нет возврата к прошлому?

Год революций начался в январе, в маленькой стране, имеющей небольшое значение. Тогда акции протеста распространились на крупнейшее и наиболее важное государство в регионе, в котором был свергнут режим, который, казалось бы, был прочно закреплен. Эффект имел далеко идущие последствия. Атмосфера была наполнена разговорами о свободе и либеральности. Уличные акции протеста возникали повсюду и бросали вызов правлению диктаторов и монархов, которые со страхом наблюдали за этим из своих дворцов.
Это могло быть описанием событий в Тунисе и Египте, поскольку мирные революции в этих странах вдохновили и пробудили людей по всему Ближнему Востоку. На самом деле это относится к народным восстаниям, которые случились 162 года тому назад, которые начались на Сицилии и во Франции. Революции 1848 года удивительно похожи по настроению на то, что происходит сейчас на Ближнем Востоке. Поводом тогда, как и сейчас, стали экономический спад и рост цен на продовольствие. Монархии были стары и склеротичны. Молодые люди стояли в первых рядах. Новые информационные технологии, множество газет! – то, что связывало толпы.
За исключением того, что история закончилась не так уж хорошо. Протестующие пришли к власти, затем внутри произошел раскол, начали бороться друг с другом и обессилили сами себя. Военные были верны старому порядку и расправились с акциями протеста. Монархи переждали все это, и в течение нескольких лет старые режимы восстановились. "История достигла поворотной точки, и была не в состоянии вернутся к исходной", пишет британский историк А. Тейлор.
Сможет ли история на Ближнем Востоке пойти по другому стечению обстоятельств? Прекратятся ли эти акции протеста в Йемене, Бахрейне, Иордании и за их пределами, чтоб через несколько лет мы взглянули опять на 2011 год и поняли, что мало что на самом деле изменилось? Это, конечно, возможно. Но две основные причины напряженности, которые были выпущены на Ближнем Востоке за последние несколько недель, вряд ли исчезнут, и они охватывают две самые мощные силы, меняющие мир сегодня: молодежь и технологии.
Основной особенностью кризиса на Ближнем Востоке является огромное число молодежи. Около 60% населения региона нет и 30 лет. Эти миллионы молодых людей имеют свои стремления, которые должны быть удовлетворены, а режимы на данный момент демонстрируют мало усилий для этого. Требования демонстрантов были отклонены режимами, которые утверждали, что якобы они имеют оттенок исламского фундаментализма или являются продуктом западного вмешательства. Но эти доморощенные акции протеста явно осложнили жизнь Западу, поскольку они встряхнули старые союзы. И демонстранты в первую очередь хотят, чтобы к ним относились как к гражданам, а не к субъектам. В недавнем исследовании ближневосточной молодежи говорится, что первым желание молодых людей в девяти странах было желание жить в свободной стране, хотя, конечно, также были и рабочие места и желание жить в хорошо управляемом, современном обществе.
Молодые люди не всегда являются источником насилия. Запад испытал демографический взрыв - известный беби-бум после Второй мировой войны – который, как известно, питает экономический рост. Китай и Индия также имеют большие когорты молодых работников, и это также является дополнением к экономической мощи этих стран. Но без экономического роста, большего числа рабочих мест и чувства собственного достоинства слишком многие молодые люди - особенно очень молодые люди – могут сделать эти вопросы предметами массового недовольства. Это как раз таки то, что произошло на Ближнем Востоке, где масштаб демографического взрыва экстремален - возможно, самый большой на данный момент в мире. С 1970 по 2007 год 80% всех вспышек конфликта происходило в странах, где 60% или более населения моложе 30 лет. И даже в тех местах, где наблюдался демографический рост, не обходится без проблем. Пиковые годы рождаемости на Западе пришлись на конец 1960 гг. - период, связанный с молодежными восстаниями и массовыми акциями протеста.
Журналисты, политики и ученые - все отмечали молодежные проблемы Ближнего Востока. Но правительства региона мало что делали для решения этой проблемы. Безработица среди молодежи остается чрезвычайно высокой, по некоторым оценкам, она достигает примерно 25%. Нефтяной бум, безусловно, помог странам Персидского залива погасить свою вину перед своим народом, но более половины тех, кто живет на Ближнем Востоке, живут на землях, в которых нет нефти. Кроме того, нефть в богатых странах оказалась проклятием, поскольку экономика мало что могла предложить помимо добычи углеводородов, армии иностранцев делали все, а режимы продолжают предлагать своему народу основную сделку: мы будем субсидировать вас, пока вы принимаете наше правление. Испуганный последними событиями, Кувейт и Бахрейн решил дать в этом году всем своим гражданам премии (3000 долларов США в Кувейте, 2700 долларов США в Бахрейне).
Эти выплаты являются напоминанием того, что на Ближнем Востоке есть два режима правления: массовые репрессии и массовое взяточничество. Возможно, последний, используемый в странах Персидского залива, более эффективен - хотя в Бахрейне, где суннитское меньшинство правит над большинством шиитов, режим сталкивается с конкретными проблемами. Затруднительное положение, с которым сталкиваются обе системы, как бы это ни было, связано с тем, что население все больше осознает, осведомлено и связно. Слишком просто сказать, что произошедшее в Тунисе и Египте произошло из-за "Facebook". Но технологии - спутниковое телевидение, компьютеры, мобильные телефоны и Интернет - играют важную роль в деле информирования, просвещения и связи людей в регионе. Такие авансы расширяют права и возможности отдельных лиц и ограничивают возможности государства. В старые времена информационные технологии выступали в качестве инструмента власть имущих, потому что они были, как говорится, одни на всех. Вот почему революционеры пытались взять радиостанцию в 1930 году - таким образом, они могли вести трансляцию информации в массы. Современные технологии для всех, сети, в которой все связаны, но никто не контролирует - это плохо для тех, кто пытается подавить информацию.
Конечно, государство может дать отпор. Египетскому правительству удалось закрыть доступ египтян к Интернету в течение пяти дней. Иранский режим отключил службы сотовой связи в разгар акций протеста "зеленого" движения в 2009 году. Но подумайте о расходах таких шагов. Могут ли работать банки, когда не работает Интернет? Можно ли активизировать торговлю, когда мобильные телефоны отключены? Сирия только сейчас открыла доступ к "Facebook", но ее основным подходом остается сдерживание мира в плотном страхе, что является основным препятствием на пути к экономическому росту и к решению жизненно важной проблемы безработицы среди молодежи. Северная Корея может оставаться стабильной до тех пор, пока она остается совершенно застойной. (И данная стабильность в любом случае имеет краткосрочную перспективу.) Для режимов, которые нуждаются или хотят реагировать на чаяния своего народа, открытость становится экономической и политической необходимостью.
Необходимость модернизации налицо - обществу необходима большая открытость для достижения прогресса – вот почему я позволяю себе быть оптимистом в отношении продвижения молодежных революций. Глядя на печальную новейшую историю Ближнего Востока, легко разочароваться. И все же в регионе чувствуется, что что-то как будто меняется. Уоррен Баффет как-то сказал, что если кто-нибудь когда-то скажет ему: "На этот раз все по-другому", он полезет за бумажником, потому что он боится, что его собираются обмануть. Но у меня есть ощущение, что на этот раз на Ближнем Востоке все по-другому. Но моя рука, так или иначе, на моем бумажнике.

Фарид Закария
"Time", 17 февраля 2011 года
Перевод – "Zpress.kg"