Продолжение миссии ISAF в Афганистане - лучшее из зол

По словам заместителя спецпредставителя генсека ООН по Афганистану Роберта Уоткинса, уровень безопасности в Афганистане является сейчас самым низким со времен ухода талибов. О роли иностранного контингента в обеспечении безопасности страны и перспективах вывода коалиционных войск мы поговорили с экспертом МГИМО, директором Аналитического центра ИМИ МГИМО Иваном Тимофеевым.

- Как сильны на сегодняшний день талибы?

- Вообще, достаточно сложно определить, кто такие талибы. Движение это очень разнородное. Если бы был один штаб талибов, с которыми можно договориться, война, наверное, уже кончилась бы. У разных участников движения сопротивления - разные интересы. Как результат, это тлеющее сопротивление очень сложно сломить. Можно подавить одних, договориться с другими, но за это время усилятся третьи.

- То есть талиб - это такое обобщенное понятие?

- В общем, да. Поэтому мы предпочитаем использовать термин "Талибан и иные группировки". Залогом успеха является не военное поражение Талибана: талибы действуют методами, бороться с которыми очень сложно. Чтобы выиграть войну, нужно изменить само афганское общество и условия его жизни. Когда люди будут жить в условиях, которые сделают Талибан непривлекательной организацией, когда людям будет что терять - Талибан лишится своей социальной базы. Судя по всему, талибы этого очень боятся.

- Насколько важна роль иностранного контингента в обеспечении безопасности Афганистана?

- Военный контингент справляется с тем, чтобы не допустить захвата страны Талибаном и другими экстремистскими движениями. То есть, военный контингент может поддерживать власть нынешнего афганского правительства на определенной части страны и препятствовать превращению Талибана в силу, которая может захватить власть в стране. Но ведь талибы сейчас действуют по-другому: они не ведут конвенциональную войну, к которой подготовлены западные армии. Они проводят многочисленные малые операции: другими словами, талибы дешевыми способами добиваются заметных потерь союзнических войск и тем самым нивелируют их техническое превосходство.

- А что значит дешевыми способами?

- Например, подрывы взрывчатых веществ. Минирование дорог. Фугас сам по себе стоит недорого, но ущерб от него - гибель нескольких американских солдат, к примеру - значительно превосходит стоимость этого фугаса. Подрыв смертника, например, талибам стоит недорого, тогда как коалиции обходится гораздо дороже. Обстрелы, нападения на стационарные посты, покушения на представителей государственных властей. Все это не требует больших технических усилий, зато приносит результаты.

- Каковы перспективы вывода войск коалиции из Афганистана?

- Рациональным решением было бы продолжение операции. Здесь из двух зол коалиция вынуждена выбирать меньшее: продолжение операции требует значительных финансовых затрат, ведет к потерям военного контингента и мирного населения. Но, с другой стороны, уйти было бы неправильно. Если коалиция уйдет сейчас, афганское правительство, скорее всего, не устоит.

- То есть получается, что военный контингент - это единственная гарантия стабильности и относительной безопасности в Афганистане?

- На данный момент да. И такая ситуация продлится до тех пор, пока не удастся восстановить инфраструктуру, пока не будут подготовлены силы безопасности, пока не удастся вовлечь в нормальную жизнь значительную часть населения. Другими словами, сейчас уйти будет хуже, чем остаться. С другой стороны, если политика по подготовке сил безопасности будет успешной, станет возможным постепенный уход войск в течение, приблизительно, 10 лет. К 2018–2020 году, возможно, удастся достичь каких-то сдвигов. Но уход по той модели, по которой вышел Советский Союз, однозначно приведет к деструктивным последствиям - по аналогии с 1989 годом. Тогда режим Наджибуллы продержался достаточно долго, но все равно, лишившись поддержки Советского Союза, пал. Учитывая, что режим Карзая гораздо слабее, сейчас это может произойти еще быстрее. Нужно время, чтобы сделать режим стабильнее.

- Кто, кроме иностранных военных сил, должен принимать участие в этом процессе?

- Это хороший вопрос. Вообще, в этом принимают участие все заинтересованные стороны. Мало кто заинтересован в том, чтобы гражданская война продолжалась. Это невыгодно никому: ни США, ни ЕС, ни Китаю, ни Индии, ни России, ни даже Пакистану. Все эти игроки заинтересованы в том, чтобы что-то сделать, причем не из благотворительности, а ради собственной безопасности, в своих собственных интересах.

- А реально ли до 2020 года изменить жизнь людей настолько, чтобы талибы потеряли поддержку, а войска коалиции могли уйти?

- Это чрезвычайно сложная задача, конечно. По крайней мере, можно добиться каких-то сдвигов, можно взять какую-то промежуточную высоту. Хоть как-то укрепить безопасность.

1.03.2011