Вооруженный конфликт в североафриканской стране может затянуться надолго

Совершенно очевидно, что арабские революции, в частности ливийская, застали Запад врасплох, не готовились им и даже не приветствовались. В самом начале событий в Тунисе, да и Египте, многие отмечали красноречивое молчание Запада на фоне жестоких разгонов демонстрантов и первых жертв среди них, затем мягкие призывы к ненасилию и "реформам" при отсутствии требований об отставке правителей. Затем, уже когда западным странам стало ясно, что обратного пути нет и народ всерьез взялся за правящие элиты, последовала попытка Запада оседлать волну и при формальной поддержке революций провести косметический ремонт режимов. По принципу "не можешь предотвратить – возглавь".

В Тунисе Запад поддержал фактически прежний кабинет, в Египте попытался ограничиться заменой Хосни Мубарака Омаром Сулейманом. К несчастью для Муаммара Каддафи, начало народных протестов в его стране пришлось именно на эту стадию, что привело к быстрой радикализации позиции Запада по отношению к полковнику.

Однако прореволюционная риторика Запада вызвала чрезвычайно резкую реакцию пока еще стабильных арабских союзников США, прежде всего Саудовской Аравии, жестко указавших Вашингтону на опасность прецедентов и катастрофические для западных интересов последствия революций, в том числе возможный приход исламистов к власти. И Вашингтон тут же отыграл назад – призывы к смене режимов прекратились, вообще реакция Белого дома на арабские события сильно притупилась. В Бахрейн с молчаливого одобрения Вашингтона вошли саудовские танки, в Тунисе полиция снова разгоняет протестующих, в Египте армия дала понять, что игры кончились – пора расходиться по домам. На последние события в Йемене Белый дом отреагировал уже лишь призывом к Али Абдалле Салеху избегать применения насилия без разбору и провести реформы.

По Ливии с самого начала была видна неоднородность позиции американской элиты. Президент Обама, как и подобает истинному популисту, на фоне сообщений СМИ о бомбовых ударах "кровавого Каддафи" по собственному населению задал жесткий курс по отношению к Ливии с отправкой авианосцев и заявлениями о возможном военном вмешательстве. Однако он тут же встретил сопротивление военных – Роберт Гейтс заявил, что для операции в Ливии потребуются значительные силы и средств. И лишь когда ливийская оппозиция оказалась перед лицом полного разгрома – Запад вмешался, проведя через ООН решение о зоне закрытой от полетов в Ливии зоне.

Может, этого не было бы, если бы Каддафи не пригрозил выкинуть западные нефтяные компании и пригласить в Ливию русских и китайцев. Теперь уже победа Каддафи нанесла бы жесточайший удар по репутации западных лидеров, прежде всего Обамы, да и привела бы к ощутимым финансовым потерям западных нефтяных гигантов.

Однако исход борьбы в Ливии далеко еще не ясен. Не говоря о действительно исключительных личных качествах Каддафи, есть еще несколько факторов, кардинально отличающих Ливию от арабских "стран победивших революций". В Тунисе и Египте армия является самостоятельным и самым важным игроком, ее позиция в конце концов и определила судьбу режимов.

В Ливии же, несмотря на армейское прошлое самого Каддафи, армия – лишь инструмент. Власть в стране принадлежит племенным элитам: родному племени Каддафи – каддадфа и нескольким другим племенам, находящимся с племенем полковника в союзнических отношениях, причем союз оформлен вполне формально, со сбором старейшин, клятвой в верности лидеру революции, объявлением об этом в эфире ТВ. Стоит отметить, что Каддафи неоднократно предлагал такой союз ведущим племенам бунтующей ныне Киренаики – и каждый раз неизменно получал отказ. Не стоило удивляться как переходу ряда частей на сторону повстанцев, так и совсем незначительному увеличению боевого потенциала последних после этого. Реально боеспособны, прекрасно снабжаемы, вооружены и лояльны Каддафи лишь несколько бригад, укомплектованных в значительной степени выходцами из близких к власти племен. Они находятся под командованием близких родственников лидера, прежде всего его сыновей. В военном противостоянии с оппозицией перевес однозначно на стороне Каддафи.

Несмотря на прежние трения и даже прошлые заговоры против лидера, сегодня очевидна консолидация правящей элиты вокруг лидера перед лицом возможной полной потери ею власти. Так что не очень стоит рассчитывать на предательство и переход на сторону повстанцев наиболее боеспособных частей.

При этом надо учитывать, что военная составляющая – отнюдь не единственная опора режима. Есть еще пресловутые революционные комитеты, лидером которых и является Каддафи. Это реальная вертикаль власти в стране. Ревкомы – это и идеологические структуры, контролирующие абсолютно все стороны жизни населения, от учебных заведений до мечетей и офицерских собраний, и полувоенные формирования, и структуры по надзору за деятельностью всех органов управления. В Ливии сложно было сделать карьеру, не состоя в движении революционных комитетов. Излишне говорить, что руководящие должности в движении принадлежат ближайшим родственникам Каддафи.

Есть еще много иных структур, на которые опирается режим, – одних спецслужб, подчиняющихся напрямую лидеру, в стране больше десятка. Сейчас же это повышает устойчивость режима – даже в случае ликвидации самого Каддафи далеко не факт, что режим исчезнет. Несмотря на расхожее представление, сам лидер далеко не всесилен, он скорее выступает арбитром над могущественными центрами силы. Нынешняя племенная элита останется у власти и будет продолжать сопротивление даже в худшем случае.

Однако далеко не все из имеющихся столпов режима будут эффективны в условиях международного давления, тем более если повстанцам начнет сопутствовать удача, – все-таки народ в основном настроен к режиму крайне негативно. Всеобщая хозяйственная разруха, экстравагантные и болезненные для народа экономические эксперименты и репрессии не оставили и следа от былой популярности полковника. Госуправление при Каддафи проявляет чудеса неэффективности. Запутанность компетенций госорганов, постоянная и частая перекройка их полномочий, организационный хаос (правительство, парламент и отдельные министерства и ведомства разбросаны по всей стране, включая отдаленные оазисы в глубине пустыни) – по задумке Каддафи, это должно было затруднить осуществление переворота против него.

Общим местом даже в жестко контролируемой режимом прессе стали разговоры о всеобщем пренебрежении к работе и неэффективности госсектора, в котором занято большинство населения. Средняя зарплата смехотворно мала для такой богатой страны – около 300 долл., при этом задержка зарплат – норма. Чтобы свести концы с концами, большинство ливийцев работает на нескольких работах, причем, что наиболее забавно, совмещая полные ставки, то есть полный рабочий день. В результате застать работника на рабочем месте почти нереально, коммунальное хозяйство разваливается, дороги раскапываются и остаются в таком состоянии полгода и более, причем даже центральные улицы в Триполи.

На этом фоне стремительно растет социальное расслоение. При том что обостренное чувство собственного достоинства – национальная черта ливийцев, большинство из них испытывает чувство крайнего унижения тем, в каком состоянии находится их страна и они сами. Как результат перечисленного – в последние годы стремительно шла исламизация населения Ливии.

И тем более нельзя говорить о какой-либо поддержке лидера на востоке страны – в Киренаике, выходцы из племенной верхушки которой правили страной до революции Аль-Фатех Каддафи. Не стоит забывать и об экономической дискриминации этого региона, к примеру, и различные льготы были там реже и меньше, и задержки зарплаты – больше. Одним словом, восстание в Ливии – именно народное, это не купленная Западом оголтелая западническая интеллигенция, это не наркоманы и мародеры. Ну, может, с некоторой примесью регионально-племенного сепаратизма или скорее региональной претензии на верховную власть в Ливии. И даже если войска Каддафи на каком-то этапе возьмут Бенгази – сопротивление ему еще будет долгим и, вполне вероятно, в итоге успешным.

Пока же с описанными выше силами Каддафи может вполне успешно и долго сопротивляться, да и контролировать страну. Оккупация Ливии войсками НАТО – это кошмар для оккупантов. НАТО столкнулась бы в Ливии не с военными частями – они бы моментально разбежались или были уничтожены, а с партизанской войной в самой упорной ее форме. С учетом этого единственное, ради чего стоило бы оккупировать Ливию, – добыча и экспорт нефти становятся весьма сомнительными как с точки зрения осуществимости, так и выгоды.

Возможно, на каком-то этапе, если боевые действия затянутся, произойдет автономизация Киренаики, однако пока независимость этой области вряд ли всерьез рассматривается ее элитой – она хочет власти над всей страной. В любом случае вероятность распада страны и перспективы гуманитарной катастрофы в Ливии с течением времени растут. Армия при своей относительно небольшой роли не пользуется ни доверием, ни вниманием режима. Она держится на "голодном пайке" и, в общем, небоеспособна.

Назар Искандеров - историк-арабист