Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО, Food and Agriculture Organization) бьет тревогу: с едой на планете дела обстоят все сложнее.
А в первом квартале 2011 года цены на продукты питания достигли исторического максимума. При этом больше всего подорожала пшеница (65 процентов). Эксперты ООН опасаются: такая динамика может привести к тому, что количество недоедающих людей превысит 1 миллиард. И это не предел. Ведь со временем продовольственный кризис может затронуть и более платежеспособные слои населения.
Все то же самое происходит пока и в нашей стране. Мало того, рост цен даже превысил зарубежные показатели. Так, если за год (к январю 2010-го) продовольствие в странах ЕС подорожало на 2,7 процента, то в Казахстане индекс цен на основные группы продуктов вырос на 16,4 процента. Мало того, эксперты предсказывают дальнейший рост цен на продукты питания, апеллируя к самым разным макроэкономическим факторам – от удорожания энергоносителей до последствий всемирной финансовой депрессии.
В чем причины этого кризиса? Развитой мир на протяжении последних 15–20 лет занимался преимущественно спекуляцией: все вкладывались в недвижимость и другие проекты, способные принести быструю прибыль. Инвестировать в реальную экономику считалось невыгодным. В этом смысле показательны и стабильность объемов производства пшеницы в мире (несмотря на рост численности населения), и угрозы дефицита природных ресурсов. В Саудовской Аравии, например, в прошлом году пшеницу вообще перестали выращивать, что было вызвано климатическими изменениями, экономией водных ресурсов… Казахстан в этом смысле следовал общемировому тренду спекулятивной экономики.
Теперь же всемирный тренд смещается в область долговременных вложений: все выше ценятся инвестиции в основные ресурсы и реальную экономику, в которой по праву приоритетное место занимает сельское хозяйство. Впрочем, с этим как раз никто и не спорит. Вопрос в другом: готово ли государство предложить бизнесу и частным инвесторам внятный план сотрудничества – четко сформулированную аграрную политику?
Превращение Казахстана в ведущую технологическую державу – большая и хорошая цель. Но на этом пути нам потребуются десятилетия. Между тем мировой продовольственный рынок куда более открыт и доступен для нашей страны уже сегодня.
– Высокие технологии – специфическая ниша, которая подвержена спадам и конъюнктуре, а также находится в зоне высокой конкуренции, – говорит инвестиционный консультант в области сельского хозяйства Руслан Сагиданов. – В этом смысле "зона рискованного земледелия", как часто именуют Казахстан, выглядит куда более стабильно.
Мало того, сельское хозяйство само нуждается в инновациях. Только использование новых технологий позволит Казахстану конкурировать с другими странами, особенно после вступления в ВТО. Согласно недавним исследованиям НИИ сельского хозяйства при правительстве РК, урожайность пшеницы на уровне 12 центнеров с гектара считается в Казахстане приемлемой. А ведь современные аграрные технологии позволяют собирать по 100 и более центнеров с гектара.
Руслан Сагиданов утверждает, что аграрная отрасль требует модернизации еще и потому, что за последние сто лет дефицит эффективного крестьянина в нашей стране только крепчал: "Мы можем использовать лишь самые высокие агротехнологии, которые позволили бы нам заменить несуществующий миллиард рабочих рук".
Все громче звучат предупреждения: на фоне международного продовольственного кризиса Казахстану следовало бы серьезнее задуматься о стратегическом потенциале национальной аграрной отрасли. Как с точки зрения самообеспечения, так и с точки зрения перспективы расширения зарубежных рынков сбыта.
Экономические предпосылки для того, чтобы наращивать объем инвестиций (как частных, так и бюджетных) в рынок продовольствия, очевидны. Как минимум, Казахстан обладает для этого всеми необходимыми ресурсами.
– У вас огромные территории, полученные от предков, – еще не- сколько лет назад посетовал председатель ПРООН Пан Ги Мун. – И территории эти необходимо осваивать. Ваша страна должна быть великой аграрной державой. Это специфика вашей местности, объективная данность, от которой никуда не деться. К тому же здесь нет никакого конфликта с инновационным развитием. Сельское хозяйство точно так же должно развиваться по инновационному пути.
По мнению многих экспертов, благодаря одному лишь эффективному использованию земельных ресурсов Казахстан в силах не только обеспечить внутренние потребности, но и прокормить других (разумеется, за отдельную плату). Один из перспективных сегментов – пшеница. Культура, быстрее всего дорожающая на международных рынках продовольствия.
– Нам уже удавалось выйти на мировой рынок зерна при фактическом отсутствии господдержки, то есть еще до того, как это стало системной задачей, – напомнил как-то в ходе своего выступления экс-министр сельского хозяйства Акылбек Куришбаев. – И не просто выйти, а получить свой кусок мирового рынка в условиях жесточайшей конкуренции. Первые объемы зерна на экспорт пошли уже в 2000–2002 годах. А ведь еще лет пятнадцать назад все смеялись, когда кто-либо пытался заговорить о такой возможности. Казахстан считали "вечным импортером". Напрасно. Наша страна уже стала значимым игроком.
Впрочем, зерно – не единственный товар, который страна может производить на экспорт. По мнению многих экспертов, и в сегменте производства мяса у Казахстана есть шанс начать активное импортозамещение уже в следующем году. А потом можно будет думать и об экспорте.
– Приоритетными, с точки зрения экспорта, являются рынки Китая и Ближнего Востока, – говорит Сагиданов. – Страны Евросоюза также очень привлекательны для сбыта, хотя здесь мы можем столкнуться с довольно затянутой и сложной процедурой сертификации экспортной продукции. В этом смысле, кстати говоря, вступление в ВТО могло бы сыграть положительную роль.
В течение долгих лет перспектива вступления нашей страны во Всемирную торговую организацию вызывала бурные дискуссии. Звучали в том числе панические заявления о том, что членство в ВТО приведет к полному разрушению национального агропрома. Однако большинство экспертов сегодня высказываются скорее за другую перспективу. Да, будет непросто. Хотя бы потому, что отечественному производителю придется всерьез озаботиться собственной эффективностью. Но ведь надо же когда-то начинать. Да и штурмовать мировые рынки в противном случае попросту опасно.
- Прежде всего, – напоминает аналитик Владимир Цейко, – вступление в ВТО приведет к уменьшению таможенных пошлин на импортные продукты питания. А значит, снизятся и конечные цены. Ведь нынешние пошлины сейчас непосредственно оплачивают казахстанские "едоки".
Весь вопрос в том, готово ли государство подставить участникам казахстанского агробизнеса крепкое плечо. Крепкое и длинное – финансовое. Ведь до сих пор по уровню госфинансирования АПК Казахстан заметно отстает от развитых стран. Есть мнение, что попытки "сокращения пайка" и в целом протекционистских мер – своего рода воспитание, тренировка отечественного агропроизводителя перед вступлением в ВТО. Но эксперты призывают действовать более практично: "Известны же связанные с госзакупками методы "скрытого субсидирования". Способов легально поддержать местных производителей множество. И этим занимаются многие страны".
Текущего уровня бюджетных инвестиций, по мнению экспертов, все еще катастрофически не хватает. По крайней мере, если сравнивать фактический уровень вложений с ситуацией в ведущих странах ВТО. Разумеется, многое зависит от притока частного капитала. Но активность бизнеса в отрасли, где экономическая отдача может быть получена далеко не сразу, напрямую зависит от активности властей и формируемых ими условий.
Сколько денег государство должно вложить в казахстанский агропром, чтобы добиться решительного прогресса? Почему казна, столь щедро осыпающая дотациями, кредитами и прочими видами "подъемных" одни отрасли, так прохладна по отношению к сельскому хозяйству? Похоже, все дело в текущей отдаче: она все еще не настолько высока, как ожидалось.
- Мне кажется, – размышляет Владимир Цейко, – именно этим и объясняется сдержанная политика в области финансирования АПК. Чиновники – живые люди. Они ежегодно выделяют серьезные средства, а соответствующий эффект есть не всегда. Проблема же кроется в уязвимости системы распределения этих денег, которую и нужно менять в первую очередь. Для начала необходимо перестать заниматься "освоением" средств через местные бюджеты. Это порождает очень неэффективную трату денег. Кроме того, регионы не всегда способны освоить бюджет. А значит, на следующий период, согласно законам бюджетной системы, им дадут меньше денег. Что несправедливо. Например, в бизнесе все наоборот: кто сэкономил, тот и молодец. Другая сторона медали – пресловутые приписки, с помощью которых региональные власти имеют обыкновение искажать реальные цифры в своих отчетах. Казалось бы, невинное наследие советской системы. Но оно приводит к серьезным издержкам и путанице, в результате чего регионы с более привлекательными показателями получают больше средств из федерального бюджета, чем те, кто честно сообщает о реальных урожае, поголовье, надоях.
Да и те компенсации, которые, по логике вещей, должны доставаться агропроизводителям (как и во всем мире) без особых хлопот, в действительности получить очень непросто. Обычно это происходит к концу года, то есть совсем не в тот момент, когда деньги требуются для производства и их можно запустить в оборот. Наконец, и государственные, и региональные субсидии на приобретение удобрений, кормов и семян сложно получить технически. Дело не в том, что кто-то не хочет давать деньги. Беда общая: часто чиновники, составляющие правила получения господдержки, далеки от реалий производства и невольно привносят в них чересчур сложные условия и строгие механизмы контроля, фактически ограничивающие возможности получения такой поддержки. А отстоять интересы все еще разрозненных сельхозпроизводителей на этом этапе некому. Отраслевые региональные ассоциации и кооперативные объединения сегодня пока редкость, да и опыта эффективного взаимодействия с госорганами у них еще недостаточно…

Алексей ХРАМКОВ, Алматы
21.04.2011