Ангольское иго

Было очень неприятно, когда после приезда на место им предложили сдать все документы, которые прямо или косвенно могли указать на их советское гражданство. Еще несколько минут назад они были боевыми офицерами, имели честь, флаг и могучую родину. И вот они стали никем – ни имени, ни прошлого…

Так для авиационного инженера Сармантая Нургажина (на фото вверху) началась служба в далекой Анголе. Страну одолевали, как писали советские газеты, банды "Унита". Но все знали, что главной силой там являлись южноафриканские наемники – вояки умелые, жестокие, прекрасно вооруженные. На африканской земле мерялись силами две сверхдержавы, две политические системы.

Советский Союз предоставил Анголе – как дружественной стране, вступившей на путь социалистического развития, – триста новеньких, "в упаковке", боевых вертолетов. Ми-35, военная версия Ми-8, – это грозная и надежная боевая машина. Но кто будет на них летать? И тем более кто в Анголе сможет обслуживать столь сложную технику? И вот в далекой Москве три тщательно отобранных авиационных специалиста начинают изучать португальский язык…

В соответствии с контрактом Сармантаю предстояло обучать ангольских механиков. Однако дефицит квалифицированных специалистов был настолько острым, а недоверие советских пилотов к местным кадрам столь велико, что очень быстро военный инженер Нургажин стал "три в одном" – он и ремонтировал поврежденные машины, и обучал ангольских техников, и сам вылетал на боевые задания. Летать приходилось на "северный фронт", хотя, конечно, никакой определенной фронтовой линии там не было и в помине. В любой момент из буша, как ангелы смерти, могли появиться скауты. А на полянке идиллическая картина: советский "ассосор" Сармантай в полевых условиях меняет сбитому вертолету левую консоль крыла и левый двигатель…

Нередко ремонт приходилось делать под свист пуль – бойцы ФАПЛА кольцом прикрывали их от врагов, пока советские офицеры трудились над вертолетом. Иногда приходилось вылетать и срочно эвакуировать своих и ангольских товарищей. Однажды, несмотря на царившую в те годы немногословность, начальство прозрачно намекнуло, что "вытаскивать" придется очень важную персону. Уже по прилету выяснилось, что таковой является и ныне здравствующий президент Анголы, вместе со свитой попавший в неприятельскую засаду.

Планировалось, что Сармантай Нургажин пробудет в Анголе год. Однако активные боевые действия не прекращались, вертолеты возвращались из боя с серьезными повреждениями, и главный военный советник в Анголе был вынужден неоднократно продлять срок пребывания подполковника Нургажина в спецкомандировке. Была возможность отказаться, но обязательный и совестливый Сармантай такого себе позволить не мог. В итоге он провоевал в Анголе с октября 1987-го по ноябрь 1990-го года. Его уже величали по-португальски не просто "ассосор" – "специалист", а "гранде шеф-инженери"…

Когда пришла пора подводить итоги, оказалось, что Сармантай и его товарищи перевыполнили свои обязательства перед Народной Республикой Ангола втрое: через Национальную авиационную школу имени коменданте Була прошли 96 ангольских авиамехаников, еще 60 человек были подготовлены для эскадрилий. Это было самым настоящим педагогическим подвигом, учитывая, что на исходном уровне эти ребята не то что о законах аэродинамики – о правилах личной гигиены имели весьма смутные понятия. Зато непосредственно перед отъездом полковник Нургажин был вознагражден небывалым зрелищем – группа ангольских механиков самостоятельно разобрала редуктор двигателя вертолета и, судя по всему, определенно намеревалась его снова собрать…
Сармантаю Нургажину и его боевым товарищам – летчикам-инструкторам Игорю Горбатову и Виктору Кондрашову – определенно повезло. Они уцелели, хотя потери были серьезными – уж кому, как не вертолетчикам, возившим "груз 200", это знать! Летуны еще так-сяк, а вот танковую группировку Т-72, руководимую советскими специалистами, юаровские скауты разгромили наголову. Полегло много наших, и сам командир, двухметровый красавец-офицер…

Однако опасно было не только там, где стреляли. Тропический климат не жалел ни людей, ни технику: пятидесятиградусная жара в сочетании с высокой влажностью разъедала металл, выводила из строя проводку, авиационные приборы. Летчики спали только под москитной сеткой – малярия была в Анголе обычным делом. К счастью, никто не заболел, может быть, спасли бесчисленные прививки от тропических болезней, которыми их "обкололи" еще в Москве. Невозможно было есть местную еду – бананы, цитрусовые и похожие на клейстер блюда из них. Магазинов как таковых в окрестностях не было. Был базар, но не было ангольских денег. Впрочем, не было никаких денег – рубли на счет "капали" исправно, но как их получить человеку без документов? Хлеб выменивали у экипажей стратегических Ту-95 из расчета несколько булок за мешок кофе. Хоть и жили летчики в домиках, доставшихся в наследство от португальских колонизаторов, но "удобствами" там и не пахло. Редкой радостью было с оказией слетать к океану, искупаться, отдохнуть, но обязательно в пределах видимости с территории советской миссии.

Страна наградила Сармантая Нургажина за ратный труд на далекой африканской земле орденом "За службу Родине в Вооруженных силах СССР" и медалью "За боевые заслуги". Недавно, ко дню рождения Сармантая, ему передали от имени президента России ценный подарок – часы. Хронометр действительно оказался "крут" – в массивном золотом корпусе, с перламутровым циферблатом, увенчанным двуглавым орлом.Сейчас генерал-майор авиации Сармантай Нургажин руководит Боролдайским аэропортом. Хозяйство большое, в настоящее время там базируется 86 воздушных судов. Конечно, в советские годы бывало и за триста, но авиаторы все силы вкладывают в его реконструкцию и надеются, что лучшие времена казахстанской авиации еще впереди. А о трех тяжелых годах, проведенных в Анголе, Сармантай Кабдушевич не жалеет. Это было суровое испытание, но он прошел его с честью.

№ 79 (17194) от 07.05.2011
Александр КАМИНСКИЙ, Алматы