Андрей ВОЛОДИН | 06.06.2011 |

В середине мая в России с официальным визитом находился президент Исламской Республики Пакистан А.А.Зардари. Это событие, видимо, определит как траекторию развития российско-пакистанских отношений на обозримое будущее, так и динамику политических процессов в Южной Азии и на прилегающих территориях.

Напомню: в ходе визита руководители двух стран, Д.Медведев и А.А.Зардари, активно обсуждали темы борьбы с терроризмом и незаконной торговли наркотиками. Значительное внимание было уделено качественной интенсификации двусторонних внешнеэкономических связей, ибо товарооборот в 400 млн. долл. явно не соответствует и возможностям, и геополитическим амбициям двух стран. В ходе переговоров на высшем уровне особое внимание было уделено развитию торговли, поддержке инвестиций и совместных проектов, в первую очередь в области энергетики, инфраструктуры, металлургии и сельского хозяйства. В частности, предметно обсуждалось участие России в проекте строительства газопровода из Туркмении в Индию. Этот трубопровод должен пройти также через территории Афганистана и Пакистана. (Попутно замечу: российско-пакистанские двусторонние проекты сотрудничества с этой страной заметно масштабнее аналогичных американо-пакистанских начинаний.) Наконец-то будет восстановлено воздушное сообщение между двумя странами.

У сотрудничества России с Пакистаном есть и очевидная геополитическая подоплека. Так, в ходе визита А.А.Зардари была подтверждена принципиальная важность поддержания внутреннего мира и стабильности в Афганистане; было подчеркнуто: национальное примирение в этой стране может быть достигнуто только при определяющей роли самих афганцев. Осязаемым подспорьем внутриполитического урегулирования в Афганистане могут стать многосторонние проекты регионального развития. (Крупнейшим региональным донором остается Индия, уже инвестировавшая в экономику Афганистана более 1,5 млрд. долл. В то же время Китай оказал Афганистану инвестиционную помощь, как минимум вдвое превышающую вклад Индии в развитие этой страны.)

Визит А.А.Зардари в Россию показал: Пакистан активно диверсифицирует свои внешнеэкономические связи и внешнюю политику. Такая деятельность находит поддержку у главного и "всепогодного союзника" Исламской республики – Китая, активно проводящего в Пакистане политику "мягкого обратного сдерживания" Америки в Азии.

Южная Азия – регион, население которого к 2030 г. может составить 2 млрд. человек. Пакистан, Бангладеш, а также Индия – это страны, где социальные и экономические проблемы имеют не просто острый, а особо острый характер. Сохранение в регионе стабильности напрямую зависит от эффективности социально-экономической политики в странах Южной Азии. В свою очередь, Индийский субконтинент и прилегающие к нему территории испокон веков миллионами невидимых нитей связаны с Центральной Азией, положение которой не может не беспокоить Москву, особенно после "арабских революций". Во многом политическое спокойствие в Центральной Азии зависит от сохранения устойчивого равновесия государственных институтов Пакистана… Иными словами, Россия должна деятельно участвовать не только в формирующемся на наших глазах сложном уравнении геополитических сил в Южной Азии, но и всячески способствовать снижению остроты возникающих межгосударственных противоречий в этом регионе, переводу их в режим постоянного диалога и взаимопонимания. На этом направлении российской дипломатии предстоит напряженная работа.

Так, развивая отношения с Пакистаном, Россия должна помнить о стратегическом партнерстве с Индией, которое было недавно наречено еще и "привилегированным". В свете развития индийско-китайских отношений внешнеполитические позиции Индии в регионе нуждаются в дальнейшем укреплении. В частности, остаются неурегулированными отношения Дели с соседями по региону Южной Азии, двусторонние связи с которыми активно развивает Китай. Более того, КНР стремится нейтрализовать потенциально антикитайские силы среди индийских региональных элит, планируя, например, массированные инвестиции в экономику штата Гуджарат, и это, полагают эксперты, только начало.

В сложившихся условиях Индия поставлена перед необходимостью так или иначе восстанавливать отношения с Россией как с потенциальным "балансиром" Китая и силой, способной действовать в интересах Индии в Южной Азии. По логике вещей снять озабоченность Индии в отношении геополитических намерений Китая могло бы более плотное сотрудничество государств-участников объединения БРИКС. Однако "в настоящий момент в политической элите России отсутствует единое стратегическое видение роли БРИК в будущем мировом порядке" (1). Приходится признать: нынешнее непростое положение России в отношениях с "крупнейшей демократией мира" есть следствие пренебрежительного отношения части российской элиты к индийским инициативам 90-х годов, в частности к идеям геополитического "треугольника" России, Индии и Китая.

Распавшийся "пост-американский мир" продолжает структурно усложняться, он ищет модели, способные остановить нарастание международного хаоса, особенно в связи с "арабскими революциями" и "ливийским кризисом". Одной из таких своеобразных "скреп" обещает стать Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), состав которой должен расшириться в середине июня за счет Индии и Пакистана.

По понятным причинам перспектива расширения ШОС и усиления влияния этой организации на мировую политику не радует американцев, усматривающих в новых процессах признаки геополитической активизации Китая, а возможно, и России. В этой обеспокоенности есть своя логика. Евразия остается, как и во времена Х.Д.Макиндера (1861-1947), "сердцевиной мира (Heartland)". В то же время Америке – какими бы институтами, механизмами и неформальными связями она ни пользовалась - все труднее контролировать поведение крупных континентальных держав - России, Германии и др., не говоря уже о Китае. Еще менее вероятна действенная помощь Соединенным Штатам со стороны Англии и Франции.

Что получается? В американских планах сохранения глобального превосходства возрастает роль такой крупной континентальной державы, как Индия. Вашингтон, опираясь на поддержку влиятельных групп индийского истеблишмента, всерьез рассчитывает добиться в стратегическом союзничестве с Дели "сдерживания экспансии" Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе АТР; "союз четырех демократий" - Америки, Японии, Австралии и Индии - в Китае называют не иначе, как "восточным НАТО"…

Обязаны мы помнить и о поступательном развитии российско-индийских отношений, об избавлении их от "шероховатостей", накопившихся за последние два десятилетия…

Распад СССР и последовавший "уход" России из Индии (в геополитическом, внешнеэкономическом и культурно-идеологическом измерениях) сформировали у различных сил индийского общества устойчивый стереотип негативного отношения к нашей стране. Влиятельные группы правящего класса уже записали Россию во "вторую лигу" мировой политики как региональное государство с ограниченным влиянием на ход международных событий.

"Скептики" в Дели как само собой разумеющееся восприняли неудачу русских в тендере на поставку в Индию 126 многофункциональных истребителей (сумма контракта - 9,2 млрд. долларов). Стоит, однако, взглянуть на этот огорчительный для Москвы казус в более широкой перспективе. Российскому руководству следовало бы ответить на два вопроса.

Во-первых, не укрепляем ли мы у индийского (и любого иного) военно-политического истеблишмента сомнения в способности российского ОПК обеспечивать партнеров России боевыми системами, создаваемыми на основе перспективных военно-технических платформ и гарантирующими безопасность по средне- и долгосрочному горизонту, скажем, на период до 2050 года?

Во-вторых, достаточна ли поддержка государством российского ОПК в условиях, когда действенность внешней политики страны напрямую определяется ее научно-техническим потенциалом и способностью экономики быстро абсорбировать новейшие достижения науки?

От быстроты и точности ответов на эти вопросы зависят эффективность российской внешней политики, судьба России как самостоятельного полюса притяжения в мире и не в последнюю очередь – перспективы "перезагрузки" отношений с Индией и другими странами Южной Азии в интересах общей безопасности Евразии.

(1) Сергеев В.М., Апексеенкова Е.С., Коктыш К.Е., Петров К.Е., Чимирис Е.С., Орлова А.С. БРИК – политическая реальность посткризисного мира? Новые возможности для России. М.: МГИМО – Университет, 2010, с.49.