Найти золотую середину

Первое, чего ждет средний бизнес от общества и властей, - признания своей роли

Малый и средний бизнес в нашей стране принято объединять в одно целое под аббревиатурой МСБ. Нельзя сказать, что это чем-то отличается от мировой практики. Если обратиться к глобальному опыту, в основном программы по поддержке предпринимательства за границей ориентированы либо на small and medium-sized enterprises - малые и средние предприятия, либо исключительно на малый бизнес. Считается, что самое трудное - склонить людей к тому, чтобы они вообще начали предпринимательскую деятельность. Чем больше граждан обзаводится собственным делом, тем лучше для страны - такова распространенная аксиома.

Небольшие компании обеспечивают при относительно низкой производительности труда обычно значительный процент занятости. И являются средой, из которой вырастают средние бизнесмены. Существование в стране малого бизнеса означает и наличие в ней одной из разновидностей среднего класса - мелких буржуа. А средний класс - это люди, которым есть что терять, со всеми вытекающими отсюда положительными для власти последствиями.

Однако малый бизнес - это все-таки малый бизнес. Часто индивидуальные предприниматели (ИП) не реинвестируют прибыль, а тратят ее на свои личные нужды. В Казахстане этот сегмент оказался еще и на особом положении. Он платит трехпроцентный налог с оборота и десятипроцентный социальный налог от зарплаты. Причем по последнему налогооблагаемая база для самого предпринимателя - это минимальный размер оплаты труда, то есть она ничтожно мала. За наемных работников ИП платит соцналог, исходя из их окладов. Таким образом, в целом налоговая нагрузка на малый бизнес в Казахстане крайне низка.

Понятно, почему в свое время было решено создать для малого бизнеса такие условия. Во-первых, он обеспечил ощутимый процент занятости, а в самом начале двухтысячных проблема безработицы стояла перед властями, пожалуй, еще острее, чем в период последнего кризиса. Во-вторых, столь низкие налоги, упрощенная система отчетности (в год подается всего четыре не слишком сложные декларации), сравнительная простота процедуры закрытия ИП позволили тысячам казахстанцев попробовать себя в бизнесе.

Первоначально считалось, что многие из них затем перейдут в средний бизнес. Однако это происходит не так часто, как хотелось бы. Участь малого бизнеса столь привлекательна, что, достигая определенного законом порога по оборотам, многие предприниматели создают второе ИП на своих родственников, друзей, знакомых. А затем третье, четвертое и так далее - лишь бы не становиться средним бизнесом. Малый бизнес в большинстве не склонен к развитию. Установившиеся правила игры его к этому не побуждают. В кризис появились, было, разговоры о том, чтобы увеличить налоги для малого бизнеса. Но в этом случае малые предприятия, привыкшие к своим 3%, просто ушли бы в тень, а проверять столь значительное количество ИП - непосильная задача с точки зрения администрирования.

Без постоянной прописки
Что касается другой крайности - корпораций, они действуют по своим глобальным законам. В случае Казахстана крупный бизнес представлен в двух ипостасях - это сырьевые и национальные компании.

Многочисленные исследования доказывают, что транснациональные корпорации в целом значительно менее эффективны, чем средние компании. Огромное количество служащих в таких организациях вынуждает прибегать к предельной бюрократизации. Решения принимаются медленно. Именно здесь любит оседать офисный планктон. И только масштабы, большие объемы собственных средств, легкость привлечения стороннего капитала дают корпорациям решающее преимущество.

Интересы крупного бизнеса выходят обычно далеко за пределы страны, с которой компания начинала. Корпорации стараются приобретать активы за пределами своей родины, чтобы диверсифицировать риски; размещать производства там, где дешевле себестоимость (включающая и оплату труда); уклоняются от уплаты налогов с помощью офшоров и оншоров и т.д. Таким образом, ценность корпораций для национальных экономик и их верность им сомнительна.

Достаточно вспомнить, что ENRC и "Казахмыс" - это в общем-то уже не казахстанские компании. Можно привести в качестве примера и случай с компанией Nokia. Правительство Финляндии оказывало ей в своей время беспрецедентную помощь. Для того чтобы получить достаточные для прорыва средства, корпорация разместила свои депозитарные расписки на Нью-Йоркской фондовой бирже. Когда компания выбилась в лидеры, новые заводы Nokia стали появляться где угодно, только не в Финляндии. В прошлом году корпорация в силу разных причин проиграла гонку за новый для рынка продукт - смартфоны. Как следствие, практически весь финский топ-менеджмент был уволен, а департамент исследований и разработок, располагавшийся в Финляндии, был резко сокращен. Является ли Nokia сегодня финской компанией - большой вопрос.

В Казахстане ситуация с крупным бизнесом осложняется еще одним фактором. В частном секторе в этом сегменте у нас представлены исключительно сырьевые компании. Природные ресурсы, которые обеспечивают их прибыли, исчерпаемы. ENRC уже приобретает активы в Африке и Бразилии. И не нужно быть оракулом, чтобы предсказать: рано или поздно случится так, что евразийского в этой компании не останется ничего, кроме одного слова в названии.

Бизнесмен Мухтар Мусабетов говорит, что вообще-то любая средняя компания обязана стремиться к тому, чтобы стать крупной корпорацией. "Если всего бояться, казахстанских лидеров вовсе не нужно выращивать, потому что они потом "сбегут". Но любая национальная экономика будет сильнее, если ее корпорации займут сильные позиции в мировом бизнесе. Я думаю, что проблема верности корпораций национальной экономике лежит в другой плоскости - подорванных нравственных ценностях и устоях, в том числе отсутствии патриотизма, национального самосознания и гордости за свою страну".

С ценностями и устоями в современном глобализирующемся мире все нормально, похоже, только у японцев, южнокорейцев и других азиатов. Менеджер "Тойоты" в Казахстане - японец. В то время как многие управленцы казахстанских сырьевых гигантов, основные активы которых располагаются пока внутри нашей страны, - иностранцы.

К слову, о том, что в транснациональных компаниях теряется предпринимательский дух и они несут угрозу капитализму, писал еще в середине прошлого века выдающийся американский экономист австрийского происхождения Йозеф Шумпетер.

Сегодня в списке крупнейших "отечественных" частных компаний патриотичных уже нет. При этом они обладают мощным лобби в Астане и часто в диалоге с властью напоминают, что на их предприятиях заняты тысячи казахстанцев. Данный факт позволяет им как на уровне местных исполнительных органов, так и на республиканском уровне получать разного рода преференции. Те могут даваться властями напрямую или выражаться в предельно выгодных контрактах с "дочками" холдинга "Самрук-Казына". Но не стоит забывать, что все большая транснационализация этих корпораций - лишь вопрос времени.

Что касается перспектив нацкомпаний, они ограничены пределами государства. В мире не было пока ярких примеров, когда национальный электросетевой, железнодорожный или телекоммуникационный оператор какой-либо страны мог бы действительно успешно распространить свое влияние за пределы домашнего рынка. Причем даже приватизация таких игроков не приводит обычно к экспансии. Исключением являются авиакомпании, поэтому какой-то потенциал роста остается разве что у национального авиаперевозчика Air Astana. Что касается "КазМунайГаза", то пока он станет реально сильным игроком на международной арене, похоже, быстрее закончится нефть или ей будет найдена достойная альтернатива. Все это означает, что нацкомпании будут большей частью развиваться за счет внутреннего спроса, расти вместе с Казахстаном, но не быстрее.

Сказанное выше означает, что доля крупного бизнеса в ВВП будет постепенно снижаться. С истощением запасов минерального сырья, а происходить оно будет достаточно быстро в исторической перспективе, вклад корпораций в валовой продукт придется замещать чем-то другим. Иначе уровень жизни в стране начнет падать. Глобальная конкурентоспособность Казахстана, если верить рейтингу Всемирного экономического форума, уже падает относительно других стран.

Надежда остается лишь на средний бизнес. Малый недостаточно зрелый и, главное, не вполне мотивированный на рост. "Рассмотрим показатели среднего бизнеса, - предлагает эксперт Института экономических исследований Бауыржан Турлубеков. - Обладая таким же числом занятых, как и в малом бизнесе, среднее предпринимательство выдает 70% продукции МСБ. Более высокая производительность труда достигается экономией на масштабе". То есть средний бизнес уже сегодня эффективнее малого, несмотря на массу проблем, о которых будет сказано ниже. "Если кто и может поднять производительность труда хотя бы на среднемировые стандарты, то это компании среднего бизнеса", - высказывает свою точку зрения предприниматель Кайрат Мажибаев.

Что же до корпораций, они слишком озабочены хорошей годовой отчетностью для своих миноритарных (на них ссылаются чаще) и мажоритарных акционеров, а потому берутся только за действительно сверхрентабельные и быстрые проекты. Крупнейший бизнес управляется менеджерами с хорошей квалификацией, но ждать от них, что при принятии решений они будут думать о Казахстане и его гражданах, наивно. Соответственно, и делать на них ставку не стоит.

Нужен сдвиг
Итак, если выбирать, кто может стать локомотивом, видно, что лишь средний бизнес способен претендовать на эту роль. Стоит оговориться, что под средним бизнесом мы понимаем не тот, границы которого заданы казахстанским законодательством. Мы имеем в виду компании с годовым оборотом от 100 млн тенге до 50 млрд тенге (или от 670 тысяч до 345 млн долларов). Нижняя граница - это предельный уровень для упрощенной схемы налогообложения. Так происходит отсечение малого бизнеса. Чтобы отсечь крупный, мы обратились к последнему рейтингу "Эксперт 100", который в прошлом году составило агентство "Эксперт РА Казахстан". Там видно, что примерно на пятидесяти миллиардах тенге годового оборота находится водораздел между казахстанскими компаниями и корпоративным сегментом, живущим по другим, как уже было сказано, законам.

Неадекватность существующих рамок признает и власть. Вот что говорит Ляззат Ибрагимова, глава Фонда развития предпринимательства DAMU: "У нас устарела дефиниция среднего бизнеса. Сейчас таковым считается предприятие, где работают до 250 человек, а активы составляют 325 тыс. МРП - около 3,3 млн долларов. Мне кажется, показатель среднего бизнеса должен зависеть не от размера активов, а от оборота или годового дохода".

Однако стоит признать, что в Казахстане средний бизнес довольно слаб. Из внутренних факторов, влияющих на его конкурентоспособность, можно привести недостаточный уровень менеджмента, о чем подробно рассказано в статье "Прошедшие через сито". Хуже всего, что компании, которые зачинались в девяностых, потеряли в конце двухтысячных прежнюю динамику. Примерно с конца 2006 года самым выгодным занятием стала спекуляция недвижимостью и землей. Любой другой вид деятельности был по сравнению с этим пустой тратой времени. В эту западню попали слишком многие.

Одна родовая травма казахстанского среднего бизнеса связана с тем, что Казахстан - большая страна с маленькой плотностью населения. Торговые фирмы не испытывали конкурентного давления - для компаний из других стран наш рынок был неинтересен. Это расхолаживало локальных игроков. В то же время слишком маленький рынок сбыта убивал производство, в частности довольно неплохо развитые когда-то машиностроение и легкую промышленность.

Кризис и Таможенный союз (ТС) взбодрили бизнес. Но тот же ТС воспринимается местным деловым сообществом не как возможность, а как угроза.

Впрочем, средний бизнес не так уж однороден, и есть некоторое число компаний - кстати, большей частью производственных, - которые готовы выходить на рынки России и Белоруссии. В первую очередь под прицелом Сибирь и Урал. Однако даже эти смельчаки говорят о том, что Казахстан плохо защищает своих в союзе. Количество проверок, которое приходится проходить казахстанской продукции в РФ, несоизмеримо с числом проверок российской продукции в Казахстане. Такая несбалансированность ничего хорошего государству не принесет.

Не искушать чиновников
Нужна ли специальная программа для развития среднего бизнеса? Это по-своему удивительно, но большая доля опрошенных нами бизнесменов высказалась буквально так: "Для нас самое главное, чтобы государство нам не мешало". Так сказал Александр Гарбер, основатель компании "Прима Инвест", владелец ICY STAR Олег Вагнер и многие другие. "Меньше всего хотелось бы, чтобы мы завтра создали какую-то программу поддержки среднего бизнеса, - говорит Павел Беклемишев, генеральный директор машиностроительного СП "Белкамит". - Была старая советская поговорка, подобие которой я встречал и на Западе: "Хочешь похоронить дело - создай рабочую группу"".

Попытка разобраться, почему предприниматели так настроены, приводит к следующему выводу: они полны скепсиса в отношении инициатив властей. "Провалы множества правительственных программ в осуществлении различных национальных макроэкономических инициатив в прошлом оставляют мало надежд на способность оказания среднему бизнесу эффективной помощи", - ставит диагноз г-н Мусабетов. То же мнение анонимно высказывают и другие. Отечественный бизнес, на какой бы ступени развития он ни стоял, шокирует, что в Астане за неисполнение поставленных задач руководителей не только не карают, но перемещают в другие кресла, а порой и повышают. В недавнем интервью "Эксперту Казахстан" бизнесмен Гафур Ихсан рассуждал об уникальности нашей страны, где можно давать любые обещания, не исполнять их, ссылаясь на несовершенство мироздания и республики Казахстан в частности, и оставаться безнаказанным. Многие предприниматели уже прошли стадию, когда руководящее звено нанималось ими по принципу верности, а не эффективности, и видят, что власть пока до этого не доросла.

Между тем успешный мировой опыт говорит о том, что поддерживать бизнес через специальные институты и программы все-таки нужно. Теоретически может быть несколько сценариев развития национальной экономики. Первый: неэффективные компании просто погибнут, а оставшиеся будут постепенно набирать вес. Второй, более быстрый вариант: рынки будут консолидироваться, неэффективные компании будут поглощены более продвинутыми. Обычно для поглощения более-менее равного по размеру игрока собственных средств не хватает, поэтому компании берут кредиты, выпускают облигации, проводят первичные размещения акций на местной площадке. И, наконец, последний, самый мрачный для отечественного предпринимательства сценарий: практически все рынки будут захвачены иностранными компаниями, а локальные игроки выкуплены. О первом и частично втором сценарии можно было рассуждать году в 2005-м. Но бизнес сам чуть позже свернул с этого пути. Вместо покупки более слабых конкурентов и специализации бизнесмены стали плодить доморощенные холдинги. Скорее всего, в реальности реализуется некая смесь второго и третьего сценария. В редакционной статье мы попытались объяснить, почему органический рост отечественных компаний теперь уже не годится.

Можно, конечно, все пустить на самотек. "Дочки" иностранных компаний, которые поставят здесь заводы, будут платить и казахстанские налоги - государство получит свое. Потребителю без разницы, отечественные или чужие компании поставляют ему товары и услуги. Технологический уровень бизнеса быстро вырастет. Со временем менеджеры, обогатившиеся чужим опытом, возможно, создадут локальные клоны. Но это длинная дорога. И никто не дает никаких гарантий, что она приведет туда, куда следует.

"Именно владельцы компаний среднего бизнеса, но не руководители крупных олигархических структур или банков являются своего рода бенчмарком для большинства людей из частного сектора, - говорит основатель Resmi group Кайрат Мажибаев. - Они являются близкими и понятными бизнес-лидерами для них. Именно они смогли преодолеть всю силу тяжести малого бизнеса и рефлексивное недоверие в здоровое и долгосрочное отношение государства к частнику. Соответственно, их массовая неуспешность может быть воспринята соотечественниками как неуспех госполитики в развитии частного сектора". Похоже, местному бизнесу все-таки нужен допинг или, если хотите, витаминные добавки от властей. Главная дилемма: как добиться того, чтобы опека не становилась чрезмерной и приводила не к деградации компаний, а к росту экономики.

Главное - понимание
Властям сейчас нужно восстановить реноме в глазах бизнеса. К счастью, и часть чиновников понимает это. Вот что говорит в своем интервью управляющий директор Национального агентства по экспорту и инвестициям KAZNEX INVEST" Газиза Шаханова: "Мы должны использовать личные показатели работы: количество рассмотренных обращений от бизнеса и их качество, положительные отзывы от предпринимателей, ответственность за бездействие чиновника…" Иными словами, нужен нормальный контроль - одна из базовых функций управления. Перед чиновниками должны ставиться ясные и выполнимые цели, которых они должны достигать за конкретный период. А за недостижение должен быть спрос.

Огромное препятствие для развития среднего бизнеса - коррупция. Причем как государственная, так и корпоративная. И это мощнейший ступор развития экономики. Почему в свое время деньги налогоплательщиков для помощи бизнесу были пущены не напрямую, а через банки? Большинство считает, что из-за угрозы расхищения. Но Михаил Глухов, глава Ассоциации деревообрабатывающей промышленности, в начале этого года сказал в комментарии "Эксперту Казахстан", что, по его наблюдениям, банки первым делом стали спасать аффилированные с собственниками и менеджментом этих финансовых институтов компании, уже, по сути, погибшие. Что это, как не корпоративная коррупция?

Посмотрев на все это, бизнесмены боятся госпрограмм как огня. Они считают, что это каналы для перевода средств компаниям, которые получают в итоге на пустом месте конкурентное преимущество.

Основной демотивирующий фактор для занятия предпринимательством в Казахстане - высокие риски, считает руководитель Ассоциации экономистов Казахстана Рахим Ошакбаев. "Наш инвест/бизнес-климат, к сожалению, характеризуется большим количеством рисков, - замечает он. - Например, риски неправомерного создания препятствия для осуществления бизнеса или доступа к различным ресурсам в целях получения коррупционной ренты, риски захвата собственности. Размер коррупционной ренты в структуре себестоимости производимых в Казахстане товаров и услуг никто не исследовал, но есть очевидная гипотеза, что эта доля значительна, и большинство компаний не могут позволить себе в полной мере одновременно нести налоговую и коррупционную нагрузку. Поэтому уклонение от уплаты налогов в некоторых отраслях - повсеместное явление. Компании вынуждены пользоваться обналом и становятся тем самым еще более уязвимыми".

Г-н Беклемишев говорит, что, в принципе, механизмы борьбы с коррупцией найти можно: "Это вопрос прозрачности. На самом деле всю аффилируемость можно отследить. Если брать публичные компании, там четко видно, кто чьих будет. Мы просто этим пока не научились пользоваться. Иногда ткнешься в какую-нибудь фамилию, а он член совета директоров компании такой-то. Случайно недавно попал на список аффилированных лиц компании Васильковский ГОК. Очень много интересного узнал. И про нашу компанию тоже можно все понять, потому что мы АО. Для ТОО данные закрыты? Так введите для ТОО правило: рассчитываешь на помощь, преференции - изволь вывесить списки аффилированных лиц на специальном сайте".

Справедливости ради нужно упомянуть, что многие из бизнесменов даже не пытались получить деньги по существующим госпрограммам либо были недостаточно настойчивы - за это своих коллег упрекает основатель компании "Казстройстекло" Муратхан Токмади.

Среди опрошенных нами директоров есть те, кто поддерживают идею создания специального документа, направленного на развитие СБ. Они уточняют, что речь, вероятно, должна идти все же об отраслевых программах. Но, что интересно, государству больше верят наемные менеджеры, а не собственники.

Президент компании "АБДИ" Абдибек Бимендиев менее категоричен, чем другие предприниматели. Он говорит, что для развития среднего бизнеса отдельная государственная программа однозначно нужна. Но речь в ней должна идти не о какой-либо материальной помощи или предоставлении льгот и преференций, а о стимулировании развития среднего бизнеса и появления новых производств. И в ней должно быть четко определено отношение государства к среднему бизнесу, его роли в развитии экономики.

С последним тезисом согласны абсолютно все.

Игорь Переверзев
№22 (313) /06 июн 2011,