Востоковед Наталья Ульченко – о Турции, колеблющейся между светскостью и религией
Лидер Партии справедливости и развития, премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган перед своими избирателями, 10 июня 2011 г

Эксперты в целом точно предсказали исход парламентских выборов в Турции: Партия справедливости и развития премьер-министра республики Реджепа Эрдогана в третий раз получает возможность сформировать однопартийное правительство. Однако депутатской фракции правящей партии в 325 человек не хватает для того, чтобы Эрдоган провел через парламент законопроект об изменении принятой в 1982 году Конституции Турции.

Московский востоковед Наталья Ульченко, заведующая сектором Турции Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН, размышляет о том, можно ли в этих условиях считать победу Партии справедливости и развития успехом:

– Это успех, но успех ожидаемый, не превосходящий те позиции, которые достаточно устойчиво занимает партия в турецком обществе. Сторонники партии составляют примерно половину турецкого общества. С одной стороны, конечно, этого вполне достаточно, чтобы в третий сформировать однопартийное правительство. С другой стороны, здесь хорошо прорисовывается биполярность структуры турецкого общества, то есть половина сторонников – половина противников. Это показывает идеологическую политическую раздвоенность турецкого общества. И даже трех сроков правления недостаточно, чтобы изменить сложившийся баланс, поскольку эта идеология "республиканской светскости", оппозиционером по отношению к которой выступает Партия справедливости и развития, долго формировалась и имеет в Турции большое количество сторонников.

– Какова основная линия этого раздела? Светское или религиозное государство? Или традиционное для европейской политической сцены деление на консерваторов и каких-нибудь социал-демократов? Или какие-то другие национальные моменты? По какой главной линии расколото турецкое общество?

– По религиозной линии. Но при этом, конечно, не имеется в виду отказ от светскости как таковой, о чем Партия справедливости и развития никогда не говорила. Имеется в виду другая интерпретация принципа светскости в мусульманском государстве, которым является Турция. Скажем, более мягкое выделение какого-то пространства для выражения религиозных убеждений, ведения религиозного, приписываемого исламом образа жизни и т. д. В ранние республиканские годы под давлением находилась та часть турецкого общества, которая не в полной мере приняла концепцию светскости и придерживалась традиционных ценностей. Сейчас идет реабилитация этой части общества за счет создания менее комфортной обстановки для наиболее, я бы сказала, активных апологетов республиканской концепции светскости. В ранние республиканские годы и в последующий достаточно долгий период наблюдались постепенные ослабления в ее реализации. Учитывалось мнение той части общества, которая не стояла на традиционных позициях. Защита позиций этой части общества в наиболее открытой форме – особенность политики Партии справедливости и развития.

– Сторонники Эрдогана и он сам считают необходимым изменение Конституции, говорят о модернизации политической системы страны, о дальнейшем продвижении Турции вперед. Противники Эрдогана говорят, что это все нужно только для того, чтобы закрепить власть за его партией. Кто прав?

– Демократизация турецкого общества, ослабление роли армии по своей сути совпадает с укреплением позиций происламской Партии справедливости и развития. Турция развивалась именно как светская республика, благодаря авторитарным методам правления и достаточно прямолинейному вмешательству армии в поддержание именно этой модели развития. Отказ от этих старых механизмов, которые не могут считаться демократическими, одновременно означает и больший простор для сил, которые нацелены на определенное переосмысление концепции светскости.

– Турция проводила эти выборы в непростой внешнеполитической ситуации. На территории страны уже находятся беженцы из Сирии. Турция стремится инициативно действовать в разрешении ливийского конфликта, предлагает убежище Муамару Каддафи, предлагает себя как посредника. Насколько эти внешнеполитические факторы сказались на внутриполитической ситуации?

– Я думаю, что это важно, но в более широком контексте той внешней политики, которую Турция выстраивала в последнее время. Речь идет об укреплении диалога с арабскими соседями, повышении своего международного статуса в качестве активного посредника – пока в регионе, а потом, видимо, в более широком масштабе.

13.06.2011
Андрей Шарый