Совершив в апреле прошлого года очередную революцию, народ Кыргызстана за пять последних лет изгнал из страны второго своего коррумпированного президента. Накануне годовщин мартовского 2005 и апрельского 2010 года народных волнений на телевидении, в СМИ Кыргызстана многие эксперты, политики пытаются дать анализ произошедшего и определить возможные тенденции развития страны в будущем.

В отличие от мартовских событий, когда в стране одну скомпрометировавшую себя власть заменила другая с аналогичными чертами, апрельские события прошлого года привели к изменению формы правления в Кыргызстане. Вместо президентской республики в Кыргызстане с 2010 года стала складываться парламентская форма управления страной. Отныне полномочия президента существенно сокращены, ведущая роль отведена парламенту, усилена роль правительства. Но как говорится, гладко было на бумаге. В революционном порыве новая власть не только перераспределила властные полномочия основных институтов, но также ликвидировала Конституционный суд в качестве самостоятельного органа. Согласно новой Конституции, функции прежнего Конституционного суда переданы Конституционной палате, о которой в пункте 3 статьи 93 сказано очень просто: "В составе Верховного суда действует Конституционная палата".

В конце марта 2011 года средства массовой информации возвестили о том, что профильный комитет Жогорку Кенеша Кыргызской республики, возглавляемый депутатом Г. Скрипкиной, рассмотрел пакет проектов законов, связанный с реформированием судебной системы.

По республиканскому телевидению выступила сама Скрипкина, заявив, что, несмотря на небольшие пробелы в Конституции Кыргызской республики, комитет решил поддержать проект закона "О формировании Конституционной палаты", наделив ее полномочиями по толкованию Конституции.

Основной тезис депутата парламента вызвал неподдельный интерес не только у коллег-юристов, но и у значительного числа экспертов, политологов, которые внимательно следят за ходом строительства в Кыргызстане парламентской республики. В связи с заявлением Скрипкиной у образованных обывателей появился ряд вопросов. В частности, многих интересует то, что скрывается за, так называемыми, "небольшими пробелами в Конституции Кыргызской Республики" и насколько они "небольшие".

Действующая Конституция, определившая нашу республику в качестве демократического, правового государства, в статье 6 закрепила конституционный принцип верховенства Основного Закона. В частности, в этой статье говорится:

1. Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие в Кыргызской Республике.

2. На основе Конституции принимаются конституционные законы, законы и другие нормативные правовые акты.

Если же говорить о главной теме - формировании Конституционной палаты, то действующая Конституция Кыргызской республики в ряду конституционных полномочий президента страны, изложенных в статье 64, не предусмотрела для него право предоставления Жогорку Кенешу кандидатуры для избрания в качестве судьи Конституционной палаты Верхового Суда Кыргызской Республики.

В перечне полномочий Жогорку Кенеша, изложенных в статье 74 Конституции Кыргызской республики, нет полномочий по избранию судей Конституционной палаты Верховного суда республики. Конституция Кыргызской республики в статье 64 в пункте 11 и в статье 74 в пункте 9 всего лишь оговаривает, что президент и Жогорку Кенеш осуществляют иные полномочия, предусмотренные настоящей Конституцией.

При таком положении вещей наделение Президента полномочиями по предоставлению Жогорку Кенешу кандидатуры для избрания в качестве судьи Конституционной палаты Верховного суда Кыргызской республики, а также наделение Жогорку Кенеша полномочиями по избранию судей Конституционной палаты на основе закона "О Конституционной палате Верховного суда Кыргызской республики" нарушает принцип верховенства Конституции. Это приведет к неконституционности самого закона, а также - нелегитимности формируемой таким образом Конституционной палаты при Верховном суде республики.

Подобным образом формируемая Конституционная палата, несомненно, приведет к попытке приравнять судей Конституционной палаты к судьям Верховного суда. Но следует учесть, что сама Конституция исключает эту возможность, так как в пункте первом статьи 96 определена юрисдикция Верховного суда, как высшего судебного органа по гражданским, уголовным, экономическим, административным и иным делам, который осуществляет пересмотр судебных актов местных судов по обращениям участников судебного процесса в порядке, определяемом законом. Верховный суд не вправе рассматривать дела по первой инстанции. Уголовные, гражданские, экономические и административные дела рассматриваются местными судами.

Важно учитывать и то, что Конституционная палата не имеет под собой судов первой и второй инстанций, и как определила статья 97 Конституции Кыргызской республики, рассмотрев подпадающий под ее компетенцию вопрос, выносит окончательное решение. В пункте шестом этой же статьи исчерпывающе перечислены полномочия Конституционной палаты. В их ряду отсутствует возможность толкования ею Конституции. Наделение такой компетенцией Конституционной палаты Верховного суда законом, как сказала депутат Скрипкина, просто недопустимо. В этом случае нарушается все тот же принцип верховенства Конституции и влечет неконституционность этого закона. Об этом уважаемый депутат-юрист не может не знать и когда она говорит о небольших конституционных пробелах, мягко говоря, проявляет лукавство, вводящее в заблуждение электорат, а также депутатов, которые должны будут, как она думает, восполнить этот "небольшой пробел" при принятии закона. Скорее всего, она надеется сделать ссылку на пункт 11 статьи 97 Конституции, где говорится о том, что состав и порядок формирования Конституционной палаты Верховного суда, избрания и освобождения председателя, заместителя председателя Конституционной палаты, а также порядок осуществления конституционного судопроизводства определяются конституционным законом.

Но как было сказано выше, конституционные законы принимаются на основе Конституции и не освобождаются от строгого и обязательного соблюдения принципа верховенства Конституции. Тем более, когда речь идет о таких должностях и органах, как президент, Жогорку Кенеш, Конституционная палата Верховного суда, полномочия которых определены самой Конституцией. В случае с агентством, министерством или другим госорганом все эти вопросы было бы позволительно решать в рамках принимаемого закона, но в данном случае такое просто запретно и неконституционно.

Уверенность в том, что сказанное выше не произойдет, основано на том, что в составе действующего парламента достаточно депутатов, способных проявлять принципиальность и зрелость при принятии законов с соблюдением принципа верховенства Конституции.

16.06.2011
Бектур Адылов