Тверской бульвар, дом 17, строение 4. Второй этаж. Крепкий молодой человек Игорь Мангушев в кожаных митенках стучит кулаком в дверь и кричит: "Быстро открываем дверь! Открыли, сказал!". За дверью слышен легкий шум. "Стойте здесь. Сейчас я к ним через окно влезу", - командует Игорь, затем поднимается на третий этаж, спускается по трубе в открытое окно, попадает в квартиру, открывает нам дверь изнутри. Большое помещение. Высокие потолки, облезлые стены. В комнатах на полу спят люди, укрытые грязными одеялами. Идем на кухню. Там стоят и смотрят на нас с недоумением четверо мужчин азиатской внешности. "Вы кто такие, зачем пришли?" - говорит самый старший из них. Себя он называет Анзур. Ему на вид лет 40.

"Мы представители общественной организации "Тихий центр". По какому праву вы здесь живете? Это здание - усадьба князей Волконских, памятник архитектуры середины XVII века", - спрашивает их Игорь спокойным голосом. Анзур отвечает, что не знает, какой еще Волконский, а поселил их в эту квартиру Степан Орлов. Мигранты показывают договор аренды квартиры, где некий Орлов обозначен как временно исполняющий обязанности ТСЖ. "Сюр какой-то, никакого ТСЖ в этом доме не существует. Так как нет жильцов. Дом давно расселен. На первом этаже несколько офисов. Остальные квартиры занимают мигранты. Уверена, что поселил вас в эту квартиру ЖЭК, а документы липовые", - сообщает Елена Ткач, художница, создатель организации "Тихий центр". Мигранты сердито переговариваются друг с другом на своем языке.

Жители центра Москвы объединились в организацию "Тихий центр" и начали самостоятельно разыскивать поселения нелегальных мигрантов в пределах Садового кольца. "Поиск бомжатников, где живут мигранты, - одно из основных направлений нашей деятельности. Проблема стала уже слишком очевидной. Многие жители центра жалуются, что у них либо в подвале, либо на чердаке, либо в соседнем выселенном доме живут мигранты. Очень часто появляется информация в СМИ, что в доме произошел пожар по вине гастарбайтеров", - возмущается Елена Ткач. Большинство участников организации - представители интеллигенции. Среди них учителя, врачи, архитекторы, художники, актеры.

Галина Хмельницкая, преподаватель английского языка и участник движения "Тихий центр", живет по соседству. Ее беспокоит, что усадьбу Волконских оккупировали мигранты. "Недавно во дворе нашего дома киргиз умер от вирусного менингита - инфекционного заболевания, между прочим. Нелегалы в этом доме живут в антисанитарных условиях, медицинских полисов у них нет. В квартирах грязь, вонь", - рассказывает Хмельницкая. А по вечерам азиатские соседи часто дерутся и шумят. "Мне, пожилой женщине, страшно мимо них проходить", - признается Хмельницкая. Больше всего ее возмущает, что нелегалы разрушают старинное здание. "Мы, жители соседних домов, добивались того, чтобы усадьба Волконских вошла в список Москомнаследия как вновь выявленный памятник архитектуры. Хозяин этого здания обязан его отреставрировать и рассказывать о нем населению. Вместо этого он поселил туда гастарбайтеров, которые выкидывают старинную штукатурку и кирпичи первой половины XVIII века в окно", - возмущается Хмельницкая.

По словам Галины, воспитательные разговоры на нелегалов не действуют. "Их не интересуют наши традиции и культура. Никогда не имела ничего против мигрантов, но сейчас мое отношение к ним изменилось. А виноваты в этом люди, которые обязаны предоставлять им нормальное жилье, контролировать, адаптировать к жизни в Москве. Обязаны, но не делают. Подобное попустительство властей провоцирует национальный конфликт между москвичами и мигрантами", - говорит Хмельницкая.

Двадцатилетний мигрант из Киргизстана Мир, который живет в усадьбе Волконских, согласен с Галиной Юрьевной. "Не хочу, чтобы меня русские ненавидели. Дайте мне жить в нормальных условиях. Тут шум, гам до утра. Не высыпаюсь я", - жалуется парень. Мир приехал полгода назад из небольшой деревни недалеко от Оша. Он работает барменом в ресторане на Тверской. "Тут одна ванна на сорок человек, а мне чистым каждый день на работу ходить нужно", - говорит Мир. Зарплата у него 25 тыс. руб. За койкоместо в усадьбе он платит 3000 руб. каждый месяц, 15 тыс. отправляет семье в Киргизстан.

"Почему на нас старушки ругаются? Соседей по двору я не обижаю, меня приучили старших уважать. Стараюсь незаметно по городу передвигаться. Я здесь только потому, что мне родителей кормить нужно", - говорит Мир. Мигрантам наш визит не по душе, но ведут они себя вежливо. "До столкновений никогда не доходило. Они всего боятся. Мы со своей стороны тоже ведем себя прилично. Силой их не выгоняем. Наша задача - выяснить, на каких основаниях поселили гастарбайтеров", - говорит Игорь Мангушев. После рейдов участники "Тихого центра" звонят в милицию и ФМС. Как правило, на их обращения никто не реагирует.

"Такие ночлежки опасны. Нелегалы часто используют неисправные газовые плиты, сушат одежду над огнем", - рассказывает Игорь. И добавляет, что мигрантское поселение на Тверском бульваре выглядит еще относительно чисто и прилично. "Однажды мы накрыли жилище мигрантов в подвале одного из московских домов. Слой грязи на мебели, на полу. Под ногами у нас буквально хрустели большие белые тараканы. Жуткие места бывают", - говорит Игорь.

Мы отправляемся именно в такое "жуткое место". Дом №3, строение 3, Средний Кисловский переулок. Он находится недалеко от Московской консерватории. "Этот дом был построен купцом Лангом в XIX веке. В 1880-х годах здесь жила знаменитая балерина Екатерина Васильевна Гельцер", - рассказывает Елена Ткач. До недавнего времени в этих домах было общежитие консерватории. Сейчас студентов переселили, а их место заняли мигранты.

Мы заходим в арку. Идем по захламленному двору. По шатким деревянным ступенькам поднимаемся на второй этаж первого подъезда. Над лестницей импровизированная кухня: на выступе 5х5 метров молодой человек в футболке и спортивных штанах готовит еду, запах удушающий. Электрический провод, который подключен к маленькой плитке, тянется из комнаты. "Плов есть хотите?" - спрашивает он нас. В маленьком коридоре умывальник, над ним старая сушилка для рук. По обе стороны коридора комнаты. В одной на полу валяются грязные матрасы, несвежее белье, скомканные одеяла. Из другой выходят мужчины. Один из них представляется Федором. На нем тюбетейка, зубы у него золотые. Федор предлагает нам пожевать "насвай" - это легкий наркотик, распространенный в Средней Азии. "Сегодня суббота, мы отдыхаем, гостей ждем", - поясняет Федор. Во дворе дома - с десяток мигрантов. Из дальнего подъезда к ним подходит мужчина с ведром в руке, начинает плескать воду на асфальт. За ним другой - начинает мести двор. "Снимите, как мы убираемся", - говорит мужчина нашему фотокору. Федор сообщает, что они следят за порядком как могут, а также говорит, что всего в этом здании живет человек 100, за жилье каждый платит 3000 рублей.

Работает Федор на стройке, правда, не уточняет на какой именно. В этом доме живет с начала весны. В жилище нет горячей воды. Одежду он стирает у друзей. "Сюда меня позвали земляки, сказали, можно тут жить. Готов селиться на легальных основаниях, в общежитии нормальном, но кто меня возьмет?" - спрашивает Федор. Остальные мигранты обступают нас кругом, молчат и разглядывают. Молодой человек, который не стал представляться, говорит, что в этом доме живут таджики, киргизы, узбеки, молдаване и украинцы. "Интернационал у нас тут. Хорошо живем, не ссоримся", - говорит парень. На вопрос, кто именно сдал им эти квартиры, никто из мигрантов не ответил. "Кто надо, тот и сдал", - отрезал Федор. Чуть позже к нам присоединяются два молодых человека из Осетии. По словам Елены Ткач, они крышуют это мигрантское поселение. Молодые люди объясняют, что эти помещения - частная собственность, и требуют, чтобы фотокорреспондент удалил снимки и побыстрее отсюда проваливал.

"Обычная практика в Москве. Дома, которые выселены и находятся во "временном" состоянии, заселяют мигрантами. Они живут в неприемлемых условиях, и о помещениях не заботятся. Мне жалко и дома, и людей. И неприятно, что в центре города появляется современная Хитровка - вроде той, о которой писал Гиляровский. Формируется прослойка азиатских маргиналов - бесприютных, несчастных, неконтролируемых и поэтому опасных", - подводит итог участник движения "Тихий центр", историк архитектуры Михаил Коробко.

20 июня 2011

Дарина Шевченко