"Черная масть" неистребима, как вши в бараке!

Как это ни странно Серж услышал эту фразу уже после своей тюремной эпопеи, на похоронах своего друга Дамира Тайзинова, который более 15 лет работал надзирателем в зоне УЯ 64/9, в Ташкенте, та что больше известная как "Девятка" или "Сан город". Об этой тюрьме, точнее сказать о тюремной больнице, нужно писать отельную книгу, поэтому о самой зоне ты узнаешь в другой статье.

Дамир, внешне человек непритязательный и скромный, семьянин, был призван в армию и попал охранять эту зону, после остался служить по контракту. Так он и работал здесь всю сознательную жизнь, пока к 35 годам, совершенно здоровый мужчина, полный сил и здоровья, вдруг заболел и умер от неведомой болезни через две недели. Его пример, показывает, что болезни не различают кто пред ними - заключенный рецидивист или офицер охраны, а тюремные болезни от общества не может отделить ни высокий забор, ни постановления правительства и уж тем более ни западные гранты. Охранник, общается в тюрьме с больными людьми, потом идет домой и смертоносные вирусы передаются его детям, жене, соседям, друзьям. Дети надзирателя, такие же дети, как и все остальные и они играют со своими сверстниками во дворе и ничто не может предотвратить распространение инфекций, таких как чесотка, педикулез и конечно же туберкулез. По дороге домой, каждый или почти каждый охранник предпочитает зайти в бар и пива попить из общей посуды, где качество мытья, прямо скажем разное, и не всегда блещет качеством. Далее, посуда расходится по другим посетителям, после символического ополаскивания, в лучшем случае в теплой воде. Дети этого охранника идут в школу, играют на улице, возможно с твоими детьми, а его жена, не исключено, работает на той же фабрике где и твоя сестра. Тюремные болезни, это не только туберкулез, но еще и вши, переносящие все известные науке заболевания, но есть еще масса вирусов, не изученных учеными, для которых даже не придумали названия.

В Узбекистане, обычный срок заключения на строгом режиме предполагает длительное лишение свободы, а кроме того есть еще общий, крытый и особый (полосатый) режимы, разные комендатуры, "химия" и колонии-поселения. Там пребывают с постоянной "пропиской" тысячи людей. Официальные власти хранят традиционное молчание, а журналисты и правозащитники приводят страшные цифры – ежегодно тюремный монстр - карательная индустрия независимого Узбекистана пережевывает более 100000 человек. Сержу доводилось встречать людей, отбывших 40 или 30 лет за решеткой, таких называют "каторжане", а 10 лет проведенные за колючей проволокой вообще считается обычным явлением. За 20 лет узбекской независимости, возрождена тотальная картельная система по образцу 1937 года, которая поглотила столько народу, что не всякое европейское государство имеет столько жителей на своей территории. По сути это тот же ГУЛАГ, только в новом варианте, с поправкой на новые условия в мировом устройстве, "враги народа" - теперь это террористы, а оппозиция, диссиденты и просто недовольные режимом осуждены за хранение наркотиков и оружия, которые у них "нашли" мастера сыска из милиции.

Особого описания требует т.н. "черная масть" - это элита тюремного мира, находящаяся на самой вершине преступной иерархии, сами они себя называют по разному, "блатные", "братва", "смотрящие", "авторитеты", в зависимости от ситуации и расположения тюремного начальства к тюремной братии. Администрация именует их проще "лидеры", однако и они тоже люди и ничто людское им не чуждо, в частности, желание улучшить свои условия содержания или выпить водки, покурить, секс и интимные отношения.

"Вор" - как идеал преступного мира, уже сменил окраску и не чурается красть у "мужиков", любезничать с охраной тюрьмы, что раньше считалось недопустимой провинностью, но сегодня все методы выживания хороши, все приемлемо, что идет на потребу душе. Однако тюремная изоляция зародила особые формы отношений между заключенными, ставших гранями разделения по группам и мастям. Различные нюансы в виде гомосексуализма и лесбиянства стали обыденным явлением, что на них уже администрация мест лишения свободы не обращает внимания.

Из рассказов бывшего оперативного сотрудника Каршинской зоны: - "Однажды, в тайне от всех, ко мне обратился заключенный А.Лабада, с жалобой к надзорному прокурору и рыдая, умолял меня передать его заявление в прокуратуру. Его, спящего связали и трахнули всей бригадой, сделали "петухом", а на жопе, насильно нанесли татуировки, две дверные ручки. Он просто оказался морально сломленным и что-то не так сказал бригадиру, тот поставил Лабаду в "рамки", ограничил в правах – на все, и видимо бедняга преступил ту черту, за которой начинается другие отношения между арестантами, своеобразные штрафные санкции за колючей проволокой".

Так заключил бывший "опер", выпуская струю едкого дыма в потолок, а в его глазах читалась тоска как у больного сенбернара.

-"И что же было дальше"? Серж вопрошал офицера, заранее зная, что без бутылки водки он не разговорится. Но офицер, даже не обращая никакого внимания на Сержа, продолжал свой рассказ, видимо ему надо было выговорится.

-"Лабада утирая слезы, вопрошал, "Что теперь? Вешаться"?

Прокурор спокойно ответил: "Не переживай, те же не забеременеешь". Ответы начальства на заявления о гомосексуальном изнасиловании не могут не шокировать.

Выпускник Ташкентской высшей школы милиции, начальник 61-й каршинской зоны Худайберганов, обычно говорит: "Петухи" в зоне вертятся, как мандавошки на члене, и я не знаю, как их с него согнать". Избавиться от них действительно невозможно, так как "опомоенные", "опущенные", "обиженные" и "помойнюшки" составляют в зонах Узбекистана примерно шестую, а иногда и пятую часть лагерного состава, что с ними делать никто не знает, ну не вешать же их как в Иране. А без них в зонах тоже нельзя, они снимают некоторое напряжение в эмоциональной перегрузки".

После похорон Дамира Тайзинова у Сержа появилось много новых "друзей" из офицеров и контролеров в "Сангороде". Для журналиста и правозащитника это была настоящая находка, кладезь информации, которую черпать и черпать. Что и стало фрагментами для этой книги, об этом ты прочитаешь позже.

Заключенные в неволю, а проще говоря зеки, делятся на четыре группы как карты в колоде, по мастям и цветам. Целью такой градации, является возможность выживать в тюрьме за счет других. Данный аспект развивается еще на воле и поощряется обществом, когда некто может получать баснословные доходы, не ударив палец о палец, и он считается "кАнкретнЫм пАцАнОм" - хозяином жизни. А тот, кто работает от темна до темна и живет от получки до получки – впроголодь, - считается "лохом" - то есть простодырой. В большинстве компаний, даже бывших друзей, такие субъекты признаны изгоями, придурками – неполноценными ил недочеловеками. Признаки социального неравенства в Узбекистане выделяется особенно, нет так называемой прослойки "середняков", есть либо очень богатые, либо нищие.

Фраза, "Вор – идеал преступного Мира" сегодня претерпела большие изменения, если раньше криминальные лидеры строго придерживались правил "понятий", то ныне, эти своды подвергаются пересмотру. То что раньше, вызывало резкое отвращение, - "западло", то сегодня, многое можно позволить из запретного в прошлом.

Но сначала о статусе "вора в законе" или "авторитета". Для начала скажу, что сегодня все они, без исключения, сотрудничают с администрацией зоны, в которой сидят, в противном случае он не будет "блатовать". Ранее звание "вора" выдавалось исключительно в местах лишения свободы, но сегодня, его можно купить на воле за деньги, и если в зону приедет некий "Гарик – чирчикский", то тюремное население примет его, как и подобает, как вора в законе, со всеми привилегиями и почестями.

Вообще-то само явление, "вор в законе" - это продукт чистой воды со штампом "Сделано в СССР", потому как ни в какой стране не признано, что есть такая социальная прослойка – воры. Конечно, ворующий народ есть во всякой системе, но когда государство, Советский Союз в начале 30-х годов прошлого века, официально признало воров, как профессию, на том же уровне что рабочие или крестьяне. В разгар страшных репрессий, огромная армия заключенных нуждалась во внутренних командирах. Более того, большинство руководства советского правительства и в частности НКВД, сами прошли через тюрьмы, а некоторые были и уголовниками, поэтому они хорошо знали систему изнутри. Для того чтобы руководить этой ордой, нужны были свои внутренние "генералы" и "офицеры" в лице блатных и т.д. Администрация тюрем руководит верхушкой лидеров, дает им послабления и некоторые вольности, а те в свою очередь, руководят основной массой заключенных.

Нечто подобное наблюдалось в середине 80-х годов в Советской Армии, когда некоторые офицеры пускали на самотек работу с вверенным им личным составом и все поручали сержантам. В итоге явление это приобрело уродливые формы, в виде дедовщины, землячеств и прочего. В тюрьмах было не лучше, обычному человеку выжить в этой системе управляемого ада было возможно, но нелегко. Трудно выдавливать из себя раба, а приходится. Куда деваться?

Если тюремную иерархию начертить в виде пирамиды, то на пике окажутся, лидеры и авторитеты преступного мира, они же "блатные", "смотрящие", "братва" и т.д. Среди них тоже случаются серьезные конфликты, как на воле, так и за решеткой, при этом в своей возне, они больше походят на блох, которые спорят, о том, кто же хозяин собаки, на которой они сидят. Лидеры на зоне окружены стаями подхалимов – "шестерок", из которых обычно готовят криминальную смену, но случаются и курьезы, так могут "шестерку" и отправить в касту неприкасаемых, к "петухам".

Следующими в ранге этой пирамиды идет основная масса "мужиков", это работяги которые тащат на себе всю нелегкую работу в зоне и по сути на них в реальности и держится зона, они способны объединяться в мелкие группы – "семейки", чтобы выжить в непростых условиях заточения. Обычно у большинства "мужиков", но не у всех, материальная поддержка с воли и покровительство администрации и офицеров зоны. "Мужик - опора вора", так раньше говорили на зоне.

Чуть ниже, хлипкая прослойка "чертей" и "помойнюшек", это как правило одинокие и больные люди, опустившиеся до полного скотства и безразличия к себе и к окружающему миру. Обычно у них нет родственников, нет поддержки с воли и нет будущего, так по крайней мере они сами полагают. Хотя фраза, что "черт хуже петуха", в неволе порой имеет свой жестокий и необратимый смысл. "Черти" плывут по течению, как в тюрьме, так и на свободе. Находясь за решеткой, они не следят за собой, не соблюдают или игнорируют элементарные правила личной гигиены, грязные, вшивые, больные, со сломанными навсегда судьбами. Выходят на свободу они как правило с неохотой, потому как путь на волю, для них это дорога в никуда, так как на воле их никто не ждет, кроме голода и холода, в лучшем случае они пополнят и без того громадную армию бомжей, до первой поимки, а по сему под арест они идут с облегчением, в тюрьме для них есть еда и крыша над головой. Среди них много умственно отсталых, не умеющих читать или писать. Следователи легко вешают на них "глухарей", а те готовы подписаться под многие преступления. Как на воле, так и в тюрьме, все ими брезгуют как глистами. Абсурд, но на воле, "черти" обречены на голодную смерть, их никто не возьмет на работу, хотя и работать они не могут – потому как никогда этого не делали. Жизнь бомжа их устраивает, а кроме того у них нет никакого статуса, они никто, их как бы нет, но они есть и тебе придется поверить в страшилки о бомжах, потому что бомжи среди нас.
Ты мне не веришь? Выйди не задворки любого рынка, или оглянись вокруг на вокзале и ты убедишься, что это так, хотя побираются сегодня не только бомжи, но и профессиональные тунеядцы, возможно, что выгодно стоять с протянутой рукой, нежели горбатиться на стройке. Не знаю. Не пробовал и тебе не советую.

И самая низшая ступень, - "голубая масть", это педерасты, они же "петухи", "опущенные", "пинчи", "обиженные" и т.д. Попав однажды в "гарем" из него невозможно выбраться до конца дней своих, обычно там обитают пассивные гомосексуалисты, насильники несовершеннолетних, педофилы, не выплатившие карточного долга, проштрафившиеся и "запоровшие" какие либо дела. Но все "обиженные" условно делятся на две категории, "дырявые" и "целки", правда есть среди них свои лидеры и есть даже элита и свои "проститутки". Тюремная гомосексуальная проституция – это отдельная тема и о ней я расскажу тебе в другой раз, но сейчас о самой "петушиной" касте.
Редкий человек попадает туда добровольно, часто он подвергается изнасилованию, не редко по указанию администрации или по указке с воли. Да - да, не удивляйся, бывает и такое, в администрации колоний тоже работают люди и ничто людское им не чуждо. У "кума" тоже есть сын, а кто ему на день рождения ролики купит? Ты что ли? Вот отсюда и вывод, все покупается и все продается, даже в тюрьме.

Но бывает, что и ломаются люди, тюрьма кого хочешь, сломает. И тебя сломит, не дай Бог конечно. Обычный пример, каких может быть тысячу. Молодой человек, приятной наружности, например, влип в драку, арестовали, посадили в тюрьму. Попав в этот средневековый ад, который даже Хичкок не в силах придумать и прям из дому, юноша впадает в состояние умственного ступора. Он жил в цивилизации, дома его кормили едой только из качественных продуктов. А тут ему наливают баланду со стойким запахом тухлятины, на которую даже оглодавшие дворовые собаки рычат и скалят зубы. Вместо чая, полкружки мутного кипятка с песком, а тюремный хлеб это вообще отдельная эпопея. Такой хлеб, спецвыпечки, ты никогда не найдешь на воле, наполовину из отрубей или комбикорма вперемешку с дорожной пылью или опилками, сверху подгоревший, а внутри сырой как глина, тяжким камнем ложится в желудок и от чего, тебя пробирает кровавый понос с желтой пеной, уже на второй день. Из него обычно лепят шашки и кубики для нард. Через неделю начинаются первые голодные обмороки, у тех, но лишь у тех кто имеет выдержку – не есть неделю. Но многие все же ломаются и жрут баланду. Всякий от такого рациона впадает в глубокий стресс. Некоторое время юноша не ест. Пьет лишь "чай" с хлебом, но вряд ли такое возможно более чем неделю. Потом его примечает какой либо "смотрящий" или "блатной", у которого опыт за колючкой, как у дурака фантиков и начинает "греть" бедолагу. Заботясь о нем, прикармливая, то сигаретку даст, чаю крепкого нальет с сахаром, хлеба белого даст и т.д. А тот придурок, рожу растянул как трамвай на остановке и не врубается, что за все надо будет платить.

И вот как бы "случайно" наступает момент расплаты, парню говорят, "все хватит, парашютов больше нет, спасайтесь, как может, уважаемый, но прежде верните все, что я в вас вложил". Ну примерно так!

А платить нечем. Обычная тюремная "валюта" чай или сигареты, но можно и наличные деньги. А где их взять? В тюрьме? Но оплатить надо непременно к оговоренному сроку, а противном случае, можно даже жизнью поплатиться. Да, именно так, за корку белого, как само счастье, пшеничного хлеба или кусочек сахару, не исключено, что могут и нож под ребро засунуть.

Бедняга начинает упрашивать "спонсора", о пощаде, но тот в любом случае подставит, если уж пошел такой торг. Но вот подошел день расплаты, а платить нечем, передачку из дому разворовали "гады" еще на проходной и парню ставят "рамки", либо вставай раком, либо вешайся. Так молодой человек сначала становится "целкой", таких еще называют "невестами" и за него даже идет торг среди бывалых зеков, а потом, если не подцепит "венеру", за неимением поддержки из дома переходит в касту тюремных проституток или покончит жизнь самоубийством.

Выйдя на волю, от "петушиного" клейма невозможно избавиться - никогда, часто бывалые уголовники шантажируют бывшего "обиженного" и заставляют вновь идти на преступления. Тюрьмы и уголовные авторитеты бывшего СССР находятся в контакте меж собой и скрыть свое прошлое невозможно, а если такое произошло и он "опомоил" мужиков или блатных, то такого "пинча" могут даже убить.

Зная, что от "опущенных" все и особенно "блатные" чураются как чумных, лагерное начальство, специально подсаживает к ним тайного "пинча" или делают "подставу", например, дадут тебе кружку или миску бывшую в употреблении у "обиженных", хотя обычно у них посуда меченная, либо краской на дне или с дыркой на краю, на каждой зоне по своему. Поэтому будь бдителен, не спеши брать в руки что попало и от кого попало, в тюрьме ничего не бывает бесплатно!

В следственном изоляторе, новичкам, в камерах, даже запрещено прикасаться к передачке, обычно он лишь расписывается за полученный "кешерь". Продукты и вещи распределяют "смотрящие", любезно деля меж собой носки связанные твоей бабушкой, и колбасу, купленную на последние деньги твоей мамой. Тебе в лучшем случае достанутся объедки. Такова реальность и никто не может исправить эту ситуацию. Бедные мамочки, они месяцами по крупицам собирают сыну продуктовую передачу, сами не доедая, потом часами, а порой и сутками стоят в очередях, чтобы сдать этот мешок в тюрьму, а их дитя не может даже прикоснутся к этим продуктам. В такой очереди, могут запросто и кишки выдавить, эффект толпы опасен, тут как в мясорубке.

Во всякой зоне или тюрьме "петухи" и "черти" - объект забавы и страшных издевательств со стороны других заключенных, всякий зек может потребовать от "обиженного" секса, а в случае отказа, не возбраняется и избиение до страшных последствий.

Но нет ничего страшнее, чем камеры малолеток - весь юный ум уходит на поиски издевательств и причин для изнасилований. "Смотрящий" камеры и его дружки за любою оплошность наказывают изощренно и извращенно. Провинностью может быть все - неправильный ответ, невыполнение обещания, утаивание прошлых, важных с точки зрения уголовного мира моментов своей жизни. В общем, все. Одного парня наказали, изнасиловали, налетев толпой. За что? Его мать, не зная законов уголовной жизни, пришла на свидание в тюрьму, в платье, на котором были красные цветы. "Смотрящий" тоже был на этом свидании и орал в коридоре. "Твоя мать – сука ментовская, даже в тюрьму красное одевает", - сказал "смотрящий".

В тюрьмах Узбекистана, практикуется так называемое "дежурство" по камере, формально, это сводится к тому, что заключенные, обязаны по очереди поддерживать чистоту и порядок в своей камере, ну и другие обязательные ритуалы.

При этом "дежурство" доводится до абсурда, есть "васьки" - ответственные за связь между камерами, "волчки" - закрывающие собой глазок в камере от надзирателя, а в случае необходимости, "волчек" обязан своим телом прикрыть, например факт передачи переписки или наркотиков, в противном случае, вплоть до избиений или даже изнасилований.

Естественно отсюда производятся и "масти", которая в отличие от "петушиного" статуса может меняться. Так есть "малолетки", "мужики", "черти" и т.д. Приходя в камеру всякий обязан сообщить о себе, мол "я Петя, жил мужиком (чертом, петухом), погоняла "нежный кактус", масть – "толчек-смотрящий" и т.д.

Если нет "погоняла" - прозвища, то его полагается получить от тюрьмы, вечером, после просчета. Надо просунуть свое мурло сквозь "решку" и орать со всей дури: - "Тюрьма – дай мне кликуху". В Таштюрьме обычно, в ответ, можно услышать – поганый голос - "промокашка – канает". Если не хочешь чтобы приклеилось прозвище – "промокашка" навсегда, следует в ответ крикнуть, - "не канает" и т.д. Но случается что в камере, на ответ, типа "ослиная моча", все по команде орут, "канает – канает" и тогда, все, считай, пропало твое будущее, свою фамилию забудешь, а вот на кликуху будешь отзываться всю оставшуюся жизнь.

А по тому не смей бояться, для чего рекомендую ознакомиться с предыдущими главами – "Там где дымиться помойка" и "Сложное время" в авторстве твоего покорного слуги.

Это конечно же не панацея от всех бед, но надеюсь тебе поможет.

Живет лишь на зоне "черная масть" которая неистребима, как вши в бараке, система, ничего тут не поделаешь….

Искренне ваш Евгений Дьяконов, из книги "Zona.uz"