Китай: континент экономической стабильности? (I)

Угроза технического дефолта США, нависавшая над мировой экономикой несколько недель, отступила. В краткосрочной перспективе Америке удалось избежать кризиса, хотя в долгосрочном плане его угроза сохраняется. Повышения потолка госдолга хватит до конца 2012 года. В обозримой перспективе Соединенным Штатам грозит дальнейшая утрата статуса глобального экономического лидера, одного из самых богатых и влиятельных государств мира. И в самом деле, несмотря на компромисс по поводу потолка госдолга, произошло беспрецедентное снижение долгосрочного кредитного рейтинга США – с AAA до AA+. Китай – крупнейший держатель гособлигаций Соединенных Штатов – крайне жестко отреагировал на падение рейтинга США, заявив о необходимости введения новой мировой резервной валюты взамен доллара…

Одним из наиболее реальных претендентов на эту роль является китайский юань. И тот факт, что Пекин все чаще выступает с идеей введения китайской валюты в число мировых резервных валют, говорит о наступлении периода нарастающей волатильности в глобальной финансовой системе. Одновременно определяется роль Китая в мировой экономике. Она вытекает не только из прочных финансовых позиций страны, обладающей самыми крупными на планете резервами и способной влиять на состояние мировых финансов по всей цепочке – от товарных бирж до рынка гособлигаций, но и характера такого влияния. Судя по действиям китайских экономических властей в последние годы, это влияние можно смело квалифицировать как стабилизирующее. Именно такой modusoperandi Китая в кризисный и не менее бурный послекризисный период следует из самой сути экономической системы КНР, которая кардинально отличается от "виртуально-финансовой" системы Запада.

Мастерская мира – привычный штамп применительно к современному Китаю. Кроме того, это еще и констатация успеха, которого эта страна добилась в создании "сравнительно целостной промышленной системы". Данное намерение в Пекине обозначили еще в середине 80-х годов прошлого века, понимая, что без взаимодействия с внешним миром такая система будет неполноценной. Теперь промышленность КНР достаточно диверсифицирована и вполне конкурентоспособна, о чем наглядно свидетельствует сфера мирохозяйственных отношений этой страны. Кроме того, спрос и предложение, предъявляемые этой страной, уже во многом определяют не только состояние мирового хозяйства, движение биржевых индексов и цен, но и вызывают серьезные изменения в международной политике. "Китайский фактор" без особых натяжек можно отнести к структурообразующим элементам новой глобализации, стремительно меняющей привычный мир.

Возможно, уже в 2011 году КНР станет ведущей торговой державой мира: темпы роста ее экспорта в минувшем году в полтора раза превысили соответствующий показатель США, а импорт рос почти вдвое быстрее. Сохранились высокие темпы и в первом полугодии 2011 года. При этом КНР уже вплотную придвинулась к странам всего Евросоюза по объему "внешнего" экспорта. Иначе говоря, если исключить из мировой торговлю внутри ЕС (в составе 27 стран), ведущим мировым экспортером в 2010 году оставался Евросоюз (15% мирового итога), а на втором месте утвердился Китай (13.3%).

Таблица 1.

Доля отдельных стран и групп стран в мировом экспорте товаров в 1948-2010 гг., %

1948
1953
1963
1973
1983
1993
2003
2009
2010

КНР
0.9
1.2
1.3
1.0
1.2
2.5
5.9
9.9
10.4

Шестерка*
3.4
3.0
2.5
3.6
5.8
9.7
9.6
9.6
9.9

США
21.7
18.8
14.9
12.3
11.2
12.6
9.8
8.7
8.4

Германия
1.4
5.3
9.3
11.7
9.2
10.3
10.2
9.2
8.3

Япония
0.4
1.5
3.5
6.4
8.0
9.9
6.4
4.8
5.1

БСВ**
1.9
2.7
3.2
4.1
6.8
3.5
4.1
5.7
6.2

Великобритания
11.3
9.0
7.8
5.1
5.0
4.9
4.1
2.9
2.7

Индия
2.2
1.3
1.0
0.5
0.5
0.6
0.8
1.3
1.4

СССР/СНГ
2.2
3.5
4.6
3.7
5.0
1.5
2.6
3.7
4.0

* Сингапур, Малайзия, Тайвань, Гонконг, Таиланд, Республика Корея

** Ближний и Средний Восток (Бахрейн, Израиль, Иордания, Ирак, Иран, Йемен, Катар, Кувейт, Ливан, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия и Сирия).

Источники: International Trade Statistics 2010. Geneva: WTO, 2010. P. 14; WorldTrade 2010, Prospectsfor 2011. Geneva: WTO, 2011. P. 19, 21.

При этом многие исследователи считают, что даже такие внушительные цифры недостаточно полно отражают реальный вес КНР в мировой торговле. Дело в том, что значительная часть произведенной в Китае продукции попадает на внешний рынок по каналам приграничной и челночной торговли без полной регистрации таможенными органами.

Динамика китайского экспорта отличается устойчивостью. Он менее подвержен кризисным явлениям в мировой торговле: в 2009 году снижение на 16% было значительно ниже, чем в целом по миру (23%). Другая причина – широкий ассортимент вывоза, низкая зависимость от отдельных товарных групп. Высокие среднегодовые темпы роста экспорта в целом за 2006-2010 годы (15.7%) (1) достигнуты при скромном и даже негативном воздействии ценового фактора: повышения цен на электронику на мировом рынке в эти годы практически не было, а на традиционные трудоемкие изделия цены даже снизились.

При этом КНР становится одним из самых устойчивых рынков сбыта. И дело не только в превышении темпов роста импорта над темпами роста экспорта. Устранив ценовой фактор (и получив физический объем экспорта и импорта), эксперты ВТО обнаружили, что в кризисном для мировой торговли 2009 году Китай даже увеличил импорт на 2.9% при сокращении мирового показателя на 12.8% (2).

Выход Китая на лидирующие позиции в международной торговле в новом веке означает дальнейшее и существенное расширение сферы действия ценовой конкуренции на мировом рынке. Она распространилась не только на трудоемкие товары традиционных отраслей промышленности (текстильную, швейную, обувную). Бытовая и промышленная электроника, потребительские товары длительного пользования, производственное оборудование – все это стало сферой острой ценовой конкуренции.

Однако события кризиса отчетливо показали, что дело не только в ценах и валютном курсе – излюбленной мишени американских политиков. В кризисном 2009 году экспорт КНР упал менее глубоко, чем у других азиатских стран при сохранении стабильного курса юаня в отношении доллара США и существенном снижении валютных курсов у конкурентов. Здесь в полной мере сказывается уже принципиально иной фактор: наличие в КНР комплексной промышленной системы, позволяющей успешно проводить локализацию экспортного производства.

Получается, что китайская экономика не только обладает стойким иммунитетом к финансовым болезням современного мира, но и способна сохранять высокие темпы экономического роста при значительном сокращении экспорта. Напомним, что в 1997 году отношение внешней торговли КНР к ВВП страны достигло 42% (в пересчете по валютному курсу) и несколько снизилось в следующие два года. В 2008 году этот же показатель достиг 57%.

Глубокий, почти 14%-ный, спад внешней торговли Китая в 2009 году (по сравнению с периодом "азиатского кризиса" 1998-99 гг., когда снижение составило всего 0.4%), казалось бы, должен был повлечь серьезные нарушения в воспроизводстве и тяжело отразиться на темпах роста.

Однако этого не случилось: в 2009 году темпы роста упали незначительно, а в 2010 году – существенно повысились (в 1998 и 1999 гг. они последовательно снижались).

Таблица 2.

Темпы роста внешней торговли и ВВП КНР в 1997-1999 и 2008-2010 гг., %

1997
1998
1999

2008
2009
2010

ВВП
8.5
7.8
7.1

9.6
9.2
10.3

Экспорт
21.0
0.5
6.1

17.2
-16.0
31.3

Импорт
2.5
-1.5
18.2

18.5
-11.2
38.7

Источник: ГСУ КНР. stats.gov.cn

Как видим, динамика экспорта и ВВП в Китае не очень-то тесно связаны, а рост "экспортной квоты" мало что меняет. Такое заключение, на первый взгляд, несколько противоречит относительно известному факту – росту добавленной стоимости в цене экспорта и его растущей локализации.

Как известно, сборка готовых изделий из импортных компонентов, а также переработка давальческого сырья (processingtrade, "цзягун маои") – важный сегмент экспортного сектора Китая. Стратегия повышения доли стоимости, добавленной на территории КНР, последовательно проводится в жизнь: постепенно повышается соотношение между стоимостью экспорта и импорта в этом сегменте внешней торговли (с 1.2 – в 1994 г. до почти 1.8 в 2010 г.). При этом в годы 11-й пятилетки удельный вес "цзягун маои" сократился с 48.6 до 38.9% (3), что находится в русле упомянутой стратегии.

Тем не менее, похоже, что экономика Китая еще меньше зависит от внешней торговли, чем в годы "азиатского кризиса". На наш взгляд, это связано с ее новым качеством: инвестиционный и потребительский спрос внутри страны стали, в том числе в результате успеха антикризисных мер, главными двигателями развития. Пресловутая "экспортная квота" оказалась в результате дезориентирующим показателем. "Посыпались" и многочисленные прогнозы, предвещавшие кризис китайской экономики вследствие сокращения внешнего спроса. Кредитная накачка и повышение нормы накопления (во второй половине 1990-х годов ситуация была обратной – норма накопления снижалась) в немалой мере компенсировали это сокращение. В экспортном же секторе в ходе кризиса закрылись наиболее слабые предприятия, что означает санацию экономики.

(Продолжение следует)

Александр Игоревич САЛИЦКИЙ – доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН,

Игорь Ромуальдович ТОМБЕРГ – кандидат экономических наук, руководитель Центра энергетических и транспортных исследований Института востоковедения РАН.

(1) http://stats.gov.cn/tjfx/ztfx/sywcj/t20110301_402706119.htm
(2) World Trade 2010, Prospects for 2011. Geneva: WTO, 2011, р. 5.
(3) http://stats.gov.cn/tjfx/ztfx/sywcj/t20110302_402706681.htm

Часть 2-я

В конце ХХ века, в период азиатского валютно-финансового кризиса 1997-1998 годов, стал очевиден успех постепенной адаптации Китая к мировому хозяйству, давший толчок дальнейшей либерализации внешнеэкономической политики этой страны. Годы противодействия нынешнему финансовому кризису на Западе актуализировали новый вопрос: станет ли КНР "локомотивом" мировой экономики? По-видимому, такую роль китайский "континент" сыграет не для всех…

Не похоже, что эта страна останется "раем для инвесторов". Зависимость Китая от зарубежного капитала последовательно снижается. Среднегодовой рост прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в 2006-2010 годах (11.9%) и внушительный общий объем этого роста – 426 млрд. долл. не меняют общей картины уменьшения доли ПИИ в общем объеме инвестиций – примерно до 2-3% к концу периода c 4-6% в его начале. При этом растет доля ПИИ, направляемых в центральные и западные регионы Китая и сферу услуг. Существенно повысился объем иностранных инвестиций в одно предприятие.

Куда более высокими темпами (почти 40% в год в 11-й пятилетке) рос экспорт капитала из Китая. Объем накопленных прямых зарубежных инвестиций КНР (в нефинансовый сектор) составил в конце 2010 года 246 млрд. долл. (59 млрд. долл. инвестировано в 2010 году).

Хозяйство КНР достигло капиталоизбыточной стадии развития, что в значительной мере меняет картину отношений между национальным и пришлым капиталом внутри страны, а также в мировой экономике в целом. Сдвиги внутри быстро меняющегося и мало уязвимого китайского хозяйства оказываются в итоге более весомыми факторами глобализации, чем вялое восстановление в развитых странах Запада.

К этому надо добавить заметное усиление позиций Китая на мировом рынке услуг. Если сложить хозяйства КНР и Гонконга (что уместно в силу их практически состоявшейся интеграции), то "сумма" окажется на втором месте в мире с крупным положительным сальдо.

Рост накопления в Китае благотворно сказался на устойчивости сбыта в этой стране и интересах стран-партнеров. Кредитная накачка, безусловно, дошла до реального сектора и, в конечном счете, улучшила ситуацию в мировой торговле и экономике.

Бенефициарами в немалой мере оказались не только восточноазиатские соседи (и отчасти Германия), то есть страны с сильной промышленностью, развивавшие производственное сотрудничество с КНР, но и экспортеры минерально-сырьевых ресурсов. Доля минерального сырья и топлива в импорте КНР, заметим, стабильно повышалась в течение всей 11-й пятилетки, увеличившись с 20.3% в 2005 до 28.7% в 2010 году. Это дало практически двукратное увеличение в физическом объеме приобретенных за рубежом природных ресурсов; более чем в 2.2 раза вырос, например, импорт железной руды, превысивший 600 млрд. т.

Китай в последние годы оказал решающее воздействие на формирование мировых цен по ряду товаров. Особенно значительный рост цен на уголь и железную руду, вне всяких сомнений, был вызван именно китайскими закупками (табл. 3).

В условиях кризиса Китай стал, по сути, единственным фактором углеводородного спроса, поддерживая стабильность нефтегазовых рынков. В тяжелом для мировой торговли 2009 году КНР выручила экспортеров топливных ресурсов. В стоимостном выражении китайский импорт сократился на 27% (составив 124 млрд. долл., или 12.3% импорта страны) против сокращения импорта в США на 44% (279 млрд. долл., или 17.5% импорта).

Таблица 3.

Изменение мировых цен на некоторые сырьевые цены (цены 2005 г. = 100)

2000
2005
2007
2008
2009
2010

Железная руда
44
100
130
216
155
257

Алюминий
82
100
139
136
88
110

Медь
49
100
194
189
141
191

Натуральный каучук
46
100
153
174
126
237

Пшеница
78
100
167
214
147
116

Рис
71
100
116
243
205
166

Хлопок
107
100
115
124
114
163

Кофе
76
100
129
150
132
153

Нефть
53
100
133
182
116
147

Природный газ
60
100
117
174
110
112

Уголь
53
100
138
266
149
206

Сырьевые товары
59
100
135
172
119
144

Источники: International Trade Statistics 2010. Geneva: WTO, 2010. P. 234.

В то же время в "пожирании мировых ресурсов" КНР не упрекнешь. Сохранение высоких темпов экономического роста в Китае во второй половине 2000-х годов сопровождалось ростом производства и потребления первичной энергии, но существенно менее динамичным, чем темпы роста. В 2005-2010 гг. среднегодовой прирост производства первичной энергии в КНР по официальным данным составил 6.7%. При этом добыча угля росла на 6.6% в год, нефти – на 2.3%, природного газа – на 14.4%. В среднем на 11% в год увеличивалось производство электроэнергии. То есть налицо существенный прогресс в энергосбережении. Данные о повышении энергоэффективности в отдельных отраслях китайской индустрии весьма впечатляют. Так, в 2006-2010 гг. удельная энергоемкость выплавки меди снизилась на 36%, расход энергии на производство каустической соды сократился на 35%, на 16% повысилась эффективность сжигания угля на ТЭС, на 12% – снизилось потребление энергии при выплавке стали и алюминия, на 11.5% – при производстве этилена [1].

Для сравнения приведем данные о росте энергоэффективности в японской экономике – мировом лидере в области разработки энергосберегающих технологий. В период 1973-2006 гг. удельные расходы энергии в производстве стали сократились на 20%, в производстве цемента – на 24%, в химической промышленности – на 29% [2]. То есть прогресс в энергосбережении в КНР за годы одиннадцатой пятилетки сопоставим с результатами, достигнутыми в Японии за тридцать с лишним лет.

Параллельно усилению китайского влияния на сырьевых рынках, мощным глобальным фактором стала монетарная политика КНР. В октябре 2010 года сообщение о повышении Народным банком Китая процентных ставок по кредитам и депозитам впервые в истории вызвало коррекцию на финансовых рынках. Впоследствии аналогичные меры влияли на цены: золота, меди, котировки нефти сортов Brent и WTE.

Очевидно, что китайское хозяйство достаточно успешно справляется с повышением долларовых цен на импортное сырье, а также быстрым ростом внутренних цен и тарифов. Менее высокая зависимость от ввоза топлива, чем в старых мировых центрах (США, ЕС, Япония) является еще одним важным фактором устойчивости хозяйства этой гигантской страны. Начавшаяся интенсификация и сервисизация китайской экономики, отсутствие гипертрофии финансового сектора, крупных долгов у государства и частного сектора создают благоприятную перспективу развития. Для остального мира выигрыш от дальнейшего усиления Китая распределится пропорционально умению партнеров КНР строить стратегии отношений с этой страной на правительственном, корпоративном и региональном уровнях, их координации и т.д.

(Окончание следует)

Александр Игоревич САЛИЦКИЙ – доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН,

Игорь Ромуальдович ТОМБЕРГ – кандидат экономических наук, руководитель Центра энергетических и транспортных исследований Института востоковедения РАН.

----------------------------------------

[1] http://stats.gov.cn/tjfx/ztfx/sywcj/t20110301_402706119.htm

[2] Полищук А.В. Экономические проблемы энергетической безопасности Японии. Автореферат кандидатской диссертации. М.: 2011. С. 16.

10.08.2011 |