Бывший СССР: дефицит демократии

После 6 утра 19 августа 1991 года литовский политик Ви́таутас Ла́ндсбергис получил телефонный звонок. Коллега сообщил ему новости из Москвы. Там произошел переворот, Михаил Горбачев был арестован.
Ла́ндсбергис боялся чего-то подобного, поскольку Литва год назад стала первым советским государством, объявившим о своей независимости, которую не признала Москва. Вскоре ему позвонили из Балтийского района Советской Армии. "Теперь – мы сила", - сказал голос по телефону.
Но все же спустя 48 часов переворот провалился; спустя несколько месяцев то же самое произошло с СССР - он распался. Ла́ндсбергис поставил Литву на путь к членству в НАТО и Европейском Союзе. 78-летний политик сейчас является членом Европейского Парламента. Тем не менее, он довольно хитер и расчетлив по поводу преобразования Литвы. "Это могло произойти намного раньше", - говорит он, "если только Россия сумела бы построить европейскую демократию".
В своих комментариях он указывает на поразительную особенность изменений, произошедших в бывшем Восточном блоке. Спустя двадцать лет после неудавшегося переворота, его наследие намного смешанное и разнородней, чем наследие революций, охвативших коммунистическую восточную Европу за два года до переворота в Москве.
Несмотря на такие бедствия, как война в Югославии, большинство бывших социалистических стран вне пределов Советского Союза сегодня функционируют как рыночные демократии; семь из них являются членами ЕС.
15 бывших советских республик в значительной степени также перешли от центрального планирования к рыночной экономике. Но все же, за исключением Литвы и ее балтийских соседей Латвии и Эстонии, большинство бывших советских республик все еще живут в авторитарных системах, погрязших в коррупции. "Железный занавес", возможно, был отправлен на металлолом, но сегодня в Европе возникло новый водораздел между демократиями и странами, которые никогда не были этой демократией.
Все это служит хорошим уроком для нынешних зарождающихся демократий Северной Африки и для международного сообщества, поскольку оно ищет способы поддержать их.
Аналитический отдел британского журнала "Economist" причислил шесть бывших советских республик к "авторитарным" режимам, два из которых - Узбекистан и Туркменистан - попали в разряд стран с самым репрессивным режимом в мире. Оставшиеся четыре страны, в том числе Россия, были причислены к странам с "гибридным" режимом, где существуют серьезные недостатки и слабости в политической культуре и функционировании государства. Однако все бывшие социалистические страны вне территории Советского Союза разделены на две категории - "полной" или "неполноценной" демократии, за исключением Албании и Боснии-Герцеговины.
"Большинство постсоветских стран являются коррумпированными государствами, целью которых является то, чтобы позволить элите обогатиться посредством коррупции", - говорит шведский экономист Андерс Ослунд, который консультировал российское и украинское правительство в начале 1990 гг. "Авторитаризм – средство гарантии того, что они могут сохранять это".
Николай Петров из Московского центра Карнеги говорит, что за некоторым исключением бывшие советские республики за пределами Балтики распались на две группы. В первой группе, а именно в таких бывших советских центрально-азиатских республиках, как Казахстан и Узбекистан, лидеры советской эпохи приняли старые методы правления и сохранения власти. Страны, относящиеся ко второй группе, проводили свободные выборы до тех пор, пока не появлялся лидер, который "не вытеснил всех".
Как говорит Петров, это касается Беларуси при Александре Лукашенко, которого США называют "последним диктатором Европы", и менее репрессивного режима - России при Владимире Путине, бывшем президенте и нынешнем премьер-министре.
Украина после относительной политической открытости и прозрачности после "оранжевой революции" в 2004 году движется в том же направлении под руководством президента Виктора Януковича, который одержал победу над бывшим премьер-министром и лидером "оранжевой революции" Юлией Тимошенко во время выборов в прошлом году.
Некоторые из причин того, почему бывшие советские страны пошли таким путем, обуславливаются культурой, историей и географией; другие обуславливаются различиями в способе пост коммунистического перехода. Основное различие заключается в продолжительности времени, проведенном при коммунизме. Большинство советских республик оказались под коммунизмом с революции 1917 года; страны Восточной Европы оказались под советским влиянием только после Второй мировой войны. Более того, большинство советских республик никогда не являлись независимыми государствами, будучи частью царской Российской империи.
Социалистические государства Центральной Европы, такие, как Венгрия и Польша, сохранили элементы частного предпринимательства и собственности, а также признаки независимого гражданского общества. Католическая церковь Польши обеспечила альтернативную структуру власти и моральные принципы. "Влияние религии недооценивается", - говорит министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский. "Люди считают, что надо только создать правильные учреждения (для успешного развития демократии), однако эти учреждения и институты работают только тогда, когда ими управляют нравственные люди".
Это не совпадение, что страны Балтики, присоединенные Советским Союзом только в 1940 году, пошли по пути европейской модели развития. Они считали себя "не советскими, а европейскими странами, стремясь к восстановлению демократии, а не к построению новой", - говорит Ла́ндсбергис.
Благодаря этим факторам Запад всегда считал несоветские государства частью Европы. Чего нельзя сказать о Советском Союзе, говорит политолог из Киева Олексей Харан. "Украина должна была доказывать, что она – не Россия". Это привело к тому, что Запад предоставил Восточной Европе быструю помощь. Однако, говорит Ослунд, отчасти из-за нежелания некоторых высокопоставленных чиновников в Вашингтоне, Запад "не предоставил помощи российской реформе в первый год".
ЕС также быстро открыл свои рынки для своих восточных соседей, предоставив им пункт назначения для экспорта, что помогло дать толчок их экономикам. К середине 1990 гг. ЕС начал двигаться к переговорам о членстве каждой из этих стран в блоке, предоставив модель, цель и стимул для реформ, которых не имели бывшие советские республики.
"Мы просто начали делать операции на себе – одновременно на нашем мозге, на желудках, на всем", - шутит Александр Рондели из Грузинского фонда по стратегическим и международным исследованиям. "И это действительно сложно сделать без щедрой поддержки".
Ситуация осложнилась тем, добавляет Ослунд, что многие бывшие советские страны до 1993 года оставались в рублевой зоне. Вне контроля молодых реформаторов, управляющих экономикой, Центральный банк России выпускал потоком валюту и субсидировал государственные компании. Это спровоцировало гиперинфляцию и сделало невозможной макроэкономическую стабилизацию.
Реформы в бывших советских республиках были медленнее, чем в Центральной Европе, зачастую из-за слабого консенсуса в их пользу. Частные предприниматели и ищущие плату за аренду чиновники находили пути для использования этой ситуации - и недостаточно хорошо разработанных программ по приватизации - для личного обогащения. В результате олигархии деловых и политических кланов удалось захватить власть в России и других постсоветских странах. Выборы все чаще стали управляемыми для того, чтобы сохранить власть одной группы, или, в лучшем случае, чтобы передать власть от одних к другим.
Экономист Ярослав Романчук, который был кандидатом в президенты Беларуси во время выборов в декабре, говорит, что последствия этого оказались губительны. "Когда люди видят, что под лозунгом свободы у нас происходит моральная деградация, огромное неравенство, возмутительные примеры присвоения и кражи собственности политиками и бюрократами, несомненно, они говорят: если это и есть демократия и капитализм, то мы не хотим этого".
Тем не менее, несмотря на неудачи, мотив и цель постсоветской демократии все еще живы. "Цветные" революции в Грузии, Украине и Кыргызстана в период с 2003 по 2005 гг. помогли вдохновить "арабскую весну", которая все еще может отразиться на бывшей советской империи.
Страной, которая привлекает основное внимание международного сообщества, является Беларусь. После жестокого подавления оппозиции после выборов последовал экономический кризис, вызванный тем, что Лукашенко до выборов повысил пенсии и заработную плату до неприемлемых уровней. Начались мирные демонстрации. Однако Романчук предполагает, что Россия предоставит Беларуси помощь с условиями – а именно будет приобретать государственные предприятия страны для того, чтобы обеспечить Минску наличные средства. Это, в свою очередь, поможет Лукашенко "ухватиться за соломинку".
Центрально-азиатские республики со стареющими лидерами и молодым, в основном мусульманским населением, представляют собой самую сильную параллель с Ближним Востоком. Но в самой репрессивной республике Узбекистане радикальный экстремизм проявляет некоторое действие, несмотря на жесткие попытки авторитарного лидера Ислама Каримова подавить его. За 73-летним президентом может последовать не демократия, а нестабильность или даже попытка захвата государства исламистами.
Запад все еще возлагает надежды на Украину и Грузию, несмотря на неудачу украинской революции и обвинения в том, что президент Грузии Михаил Саакашвили, невзирая на проведение рыночных и антикоррупционных реформ, использовал почти авторитарные методы.
Попытки подготовить страны для членства в НАТО прекратились после конфликта Грузии с Россией в 2008 году. Однако продолжаются попытки по интеграции этих стран в ЕС. Польша продвигает программу, которая предлагает пяти бывшим советским странам, взамен на реформы, своего рода сотрудничество, из которого они получали выгоду двадцать лет назад.
Являясь президентом ЕС в этом году, Польша продвигает усилия по заключению соглашения ЕС по "союзу" и сделки по свободной торговле с Киевом. Но все же этот вопрос является предметом споров, учитывая откат Януковича от демократических достижений. По словам министра иностранных дел Польши Сикорского торговая сделка помогла бы вырвать Украину из российской орбиты. Грузии предоставят шанс начать подобные переговоры на специальном саммите ЕС и некоторых бывших советских государств, который состоится в следующем месяце в Варшаве. Если хоть одна из этих стран достигнет демократии и станет первой постсоветской страной, не принадлежащей странам Балтики, которая сумела сделать это, она станет хорошим образцом для других стран.
Но Россия не откажется от попыток удержать другие республики под своим влиянием. С Беларусью и Казахстаном Россия создала Таможенный Союз – а Путин попытался уговорить Украину вступить в Союз, предложив дешевый газ.
Другие бывшие советские республики проявляют осторожность по поводу "перезагрузки" отношений президента Барака Обамы с Москвой, а также по поводу того, что США и Европа заняты своими собственными экономическими проблемами. Результат, говорит Ла́ндсбергис, в том, что Запад, де-факто, отдал руководству России "зону привилегированных интересов", чего оно и требовало. Спустя двадцать лет после московского переворота, это может помешать движению к демократии на многие годы.
"Россия открыто утверждает, что все эти страны принадлежат российской зоне. Но Запад должен помнить одну вещь", - говорит он. "На старом советском сленге слово "зона" - это тюрьма".

Нейл Бакли
"Financial Times", 18 августа 2011 года
Перевод – "InoZpress.kg"