Репортаж из мертвого города
Специальный корреспондент "Российской газеты" передает из окрестностей Триполи

Меня всегда удивляло: как это смерть и горе так ловко уживаются с ясным небом и ярким солнцем.

Мы ехали с юга на север, к морю, к Триполи, горы висели в сиреневом мареве, на небе не было ни облачка. И никак в эту идиллию не вписывались следы недавних битв: сожженные танки по обочинам, остатки рваной амуниции, следы крови, разрушенные строения. Было видно, что бои здесь прошли совсем недавно, может быть, три или четыре дня назад. Нам надо было во что бы то ни стало до темноты попасть в город, остановиться где-нибудь на ночлег. И поначалу все шло хорошо. Но на полпути на очередном блок-посту повстанец с автоматом потребовал специальный пропуск для проезда к столице. "Где его получить?" - "Возвращайтесь назад, в город Зантан, там ищите штаб, а без этой бумаги я вас не пущу". Легко сказать возвращайтесь. Наш водитель при этих словах схватился за голову: "У меня не хватит бензина". А бензин здесь на вес золота. И сумерки уже сгущались. Однако ни уговоры, ни попытка банального подкупа на повстанца не действовали, нам явно светила перспектива ночевки посреди пустыни. И тут, как в сказке, на посту появился моложавый красавец с новеньким автоматом Калашникова и властными манерами. Явно командир и не меньше чем полковник. Все сразу к нему: "Помоги, родимый!" Услышав наши голоса, командир помягчел.

Он поднял руку и на чисто русском языке сказал: "Тихо, хлопцы, следуйте за мной". Ну бывает же такое! Мухтар, оказывается, когда-то учился в Бакинском военно-морском училище и до сих пор сохранил теплые чувства к нашей стране. Без проволочек он выправил мне и моим коллегам нужную бумагу, поставил на ней печать, но, вручая этот желанный пропуск, не удержался от упрека: "Где вы раньше были? Поздновато спохватились".

Уже в кромешной тьме мы выехали на Средиземноморское побережье. Водитель, завернув в первый большой город под названием Эз-Завия, дальше ехать категорически отказался. Высадил нас на территории городской больницы, получил свои деньги и попрощался. И на том спасибо.

Это был учебный госпиталь при местном медицинском университете. Здесь, ни о чем не спрашивая, нас определили в трехместную палату с окнами без стекол, дали три матраса, три одеяла и бутылку воды. Кругом постреливали, но в целом ночь прошла спокойно.

Спозаранку в четверг попытались найти кого-нибудь для разговора. Тщетно. Рамадан. Все спят почти до обеда. Ладно, наняли машину, поехали посмотреть город. Ни единого человека на улицах. Что за черт? Неужели и тут все спят? Но, только въехав в центр, поняли, в чем дело. Здесь, куда ни кинешь взгляд, всюду были знаки беды. Асфальт усеян миллионами стреляных гильз, все дома с отметинами от пуль и снарядов, следами пожаров. Сгоревшие машины. Тошнотворный запах тления. И - ни единого человека. Тот, кто уцелел, в этой бойне, уехал, покинул город. Потому такая пустота.

А с небес льется праздничный солнечный свет. Ну как, скажите, все это совместить?

Город Эз-Завия несколько раз переходил из рук в руки. Последние бои закончились здесь пять дней назад. Причем досталось не только городским кварталам, но даже и госпиталю, который дал нам приют. Многие окна прошиты пулями, а в отделение для новорожденных угодил танковый снаряд.

Вернувшись в госпиталь, нашли здесь почти земляков, украинских врачей, работающих в Ливии по контракту. Самый давний местный старожил Виктор Колюбакин лечит тутошних жителей уже 16 лет. Он по причине отсутствия срочных дел был в своем бунгало на территории больницы и так обрадовался появлению гостей, что тут же налил каждому по стакану спирта.

Вернувшись в госпиталь, нашли здесь почти земляков, украинских врачей, работающих в Ливии по контракту- Вы расскажите, как пережили последние дни? Что тут происходило?

- По-русски рассказывать? - зачем-то переспрашивает гостеприимный доктор.

- Конечно, а как иначе?

- Тогда пишите: здесь был... Другого слова я не подберу. Несколько дней мы не могли выйти наружу: кругом творился самый настоящий ад. Давайте еще по одной, - Виктор тянется к пластиковой канистре с бодрящим напитком. Видно, что ему и теперь невмоготу вспоминать те дни.

- Вы как раз работали в отделении для новорожденных, куда залетел танковый снаряд.

- Он не случайно туда залетел. Дело в том, что на нашем этаже каддафисты устроили огневую точку, там засели с пулеметом три человека. Мы в это время делали заменное переливание крови только что родившемуся младенцу весом в 1 кг 300 г. - Доктор умолкает и тянется к стакану.

- И что?

- Тут взрыв. Снаряд пробил стену, обрушился лестничный пролет, погас свет. Кто-то из персонала побежал прятаться.

- А вы?

- А что мы? Остались. Муамар, филлипинец, я, еще несколько человек. Ну и семь младенцев с нами. Все живы.

Да, похоже, этот доктор Виктор настоящий герой.

- А что случилось с теми солдатами, которые, получается, спровоцировали атаку на госпиталь?

- Два трупа я видел, - с явной неохотой вспоминает доктор. - У них не хватило мужества сдаться, вот в чем беда. Потом ворвались повстанцы. Собрали всех нас, говорят: "Не волнуйтесь, работайте спокойно, теперь все будет хорошо". Как не волноваться? Я вам скажу, когда кругом такая пальба и отовсюду волной накатывают крики "Аллах Акбар", то это - мама, не горюй.

- У вас здесь за 16 лет наверняка набралось много друзей среди местного населения. Скажите, кому они сейчас больше симпатизируют - повстанцам или Каддафи?

- Больше оппозиционерам.

- Почему?

- Я тоже их спрашивал: почему? Да потому что надоел им Каддафи, вот и весь ответ.

- Хотелось вам уехать?

- Трудный вопрос. У меня все время такое ощущение, будто все это не со мной происходит. Это моя первая война. Вот сосед мой, бывший военврач, главный анестезиолог украинской армии, тот говорит, что так все и бывает.

Конечно, не во всем откровенен был с нами Виктор. Украинские врачи не уезжают еще и потому, что уже несколько месяцев не могут получить причитающегося им жалованья. А это жалованье, кстати, в 8-10 раз превышает ту зарплату, на которое они могут рассчитывать на родине.

Очень хотелось остаться на этом островке относительного уюта. С телевизором, показывающим мультики из Москвы. С Интернетом. С кухней. Виктор сказал, что в эти трудные дни руководство госпиталя раскупорило все кладовые с запасами, поэтому угрозы голода пока нет. С качественным медицинским спиртом. Но, увы, у каждого из нас своя работа.

Нам пора двигать дальше. До Триполи осталось чуть больше сорока километров. Что там - неизвестно. Всякая связь со столицей отсутствует. А слухи один тревожнее другого.

Сейчас очевидно, что те, кто объявил победу над полковником, явно поспешили. Тут все серьезно. То, что в апреле я наблюдал в Бенгази и Адждабии, теперь вспоминается, как детские игрушки. А здесь все по-взрослому.

Владимир Снегирев, Ливия
№5565 (189)
26.08.2011,