Жемкорлык тыгдык-тыгдык
На днях группа казахской интеллигенции предложила лишить русский язык конституционного статуса. Гражданское общество, очнувшись от летней спячки, забурлило. Мы тоже решили пофантазировать на эту злободневную тему

На днях группа казахской интеллигенции предложила лишить русский язык конституционного статуса. Гражданское общество, очнувшись от летней спячки, забурлило. Мы тоже решили пофантазировать на эту злободневную тему.
Казахстан. Недалекое будущее. Офис одного из госучреждений. Утренняя планерка. За креслом директора висит плакат-напоминание: "Бiз казакша сойлеймiз". Гнетущее молчание. Сотрудники испытывают неясное томление духа. Директор долго обдумывает первую фразу, затем осторожно начинает:
– Салам аллейкум… что ли.
– Агаллейкум ассалам! – облегченно вздыхают сотрудники.
Снова наступает зловещая тишина. Слышно, как в голове директора скрипят несмазанные шестеренки правого полушария, отвечающего за словарный запас. Глава учреждения смотрит в окно, и его осеняет:
– Ауа райы!
Но потом его мозговые шестеренки снова дают сбой. Необходимо продолжение фразы, поскольку она лексически не завершена. Не придумав ничего путного, директор, мило краснея, тихо мямлит:
– Ауа райы бугiн – ого-го!
– Ого-го! – дружным эхом отвечают ему преданные сотрудники.
И только главный бухгалтер, в силу финансовых причин имеющий относительную свободу, осторожно поправляет директора:
– Гиги-гай!
Директор долго обдумывает сложившуюся щекотливую ситуацию, поскольку его авторитету нанесен превентивный удар. Наступившую тишину снова нарушает скрип мозговых шестеренок. глава учреждения идет на временную уступку и выносит окончательный вердикт:
– Ауа райы – гиги-гай!
– Гиги-гай! – верноподданнически принимают поправку во втором чтении сотрудники.
Консенсус достигнут, но плавный ход планерки снова застопорился, поскольку нет ее вербального наполнения. И тут директора озаряет:
– Коррупция!
– Коррупция! – возбуждаются сотрудники, долго смакуя на вкус это исконно казахское слово.
И снова свое особое мнение высказывает главный бухгалтер:
– Казакша дегендей, коррупция – жемкорлык.
Посрамленный директор вынужден признать свою идеологическую ошибку:
– Арине, жемкорлык!
– Жемкорлык! – дружно поправляются и сотрудники.
Директор соображает, что ему делать с этим "жемкорлыком", но в его голове вертятся только старорежимные "Пьянству – бой!". Наконец его осеняет:
– Жемкорлыкка – казахша курес!
– Йес! Йес! Казахша курес! – веселятся сотрудники.
В итоге в окончательном чтении принимается слоган "Жемкорлыкка – казахша курес!".Тем временем директор, вспомнив, что планерка изначально посвящалась росту цен на продовольственные товары в связи с мировым финансовым кризисом, мучительно ищет казахские аналоги этих терминов. Но если "продовольственные товары" легко трансформируются в общеизвестное "азык-тулiк", то "мировой финансовый кризис" никак не укладывается в бедной директорской голове. Наконец он находит выход из создавшегося сложного положения:– Азык-тулiк багалары – Алатау сиякты.– Джомолунгма сиякты! – гиперболизирует мнение директора неуступчивый главный бухгалтер.
И тут глава учреждения берет долгожданный реванш:
– Жок! Именно Алатау сиякты! Казакпыз гой!– "Жок" – это по-нашему! – верноподданнически подхватывают сотрудники. Сложнее с "мировым финансовым кризисом". Подойдя к окну, директор в легкой меланхолии начинает теребить шторы (пардон, перде). В этот момент в кабинет вбегает зам по кадрам Иван Иванов, который уже пять лет усиленно изучает казахский язык.– Кешiрiм сyраймын, – говорит Иван Иванов. – Жиналыс не туралы? Элемдiк каржылык дагдарыска?
– Точно! Элемдiк каржылык дагдарыс! Мировой финансовый кризис! – обрадовался директор.
Казахстан. Недалекое будущее. За столом сидели казахи и один русский…

Арман СУЛЕЙМЕНОВ, 9 сентября