Страны БРИК покончат с Западом

БРИК, ООН и права человека

ООН - это место, где чувствуется дуновение времени. Иногда. Разворачивающееся на этой сцене представление выглядит предельно формальным: все роли распределены заранее, завершение последнего акта также не приносит сюрпризов. То есть все это обычные декорации для политико-дипломатической комедии? Давайте приглядимся внимательнее.

Пьеса, которая была сыграна 5 октября в Совете Безопасности ООН, имеет большое значение. Она выходит за пределы ее главного сюжета, Сирии, и заставляет задуматься о мире завтрашнего дня. Она обрисовывает контуры международной арены, на которой ключевое место отводится новым державам: группе БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) и нескольким другим членам того же клуба (в частности Индонезии и Южной Африке).

Она говорит о потере влияния Запада: США и Европы. Эта дата займет видное место в истории. Она нанесла новый удар по идее "гуманитарного вмешательства". Она ознаменовала собой возвращение к мировому порядку, который основан на абсолютном суверенитете государств. Пусть это и не радует, но вы должны знать: XXI век по всей видимости будет не слишком "правозащитническим".

В этот день собравшиеся за круглым столом совета представители держав обсуждали проект довольно мягкой резолюции по Сирии. После семи месяцев народного восстания против режима Асада, на которое власть отвечает убийствами, пытками и массовыми тюремными заключениями, европейцы предложили сделать хотя бы минимум: осудить репрессии и принять несколько точечных санкций. Тем не менее, на их пути встало двойное вето Китая и России, которые получили поддержку многих других "развивающихся" стран: Индии, Южной Африки, Бразилии.

Развивающиеся державы, которые во многом определят будущее лицо мира, едины в своем мнении: о вмешательстве во внутренние дела Сирии не может быть и речи. Принцип уважения национального суверенитета встал крепостной стеной вокруг сирийских границ.

Тем хуже для 2900 погибших под пулями солдат Башара Асада манифестантов. Тем хуже для обезображенных, покрытых ожогами жертв, которые оказались в пыточных застенках. Тем хуже для десятков тысяч несчастных пленников, которых удерживают на стадионах, в казармах и других превращенных в тюрьмы помещениях.

ООН, единственная организация, обладающая международной легитимностью, не только ничего не делает, но даже ничего не говорит по этому поводу и не может предложить ничего помимо морального осуждения. Молчание. ООН отражает дух времени.

И у одних и других есть свои причины. Мотивация России хорошо известна: она сентиментальная или ностальгическая. Режим Дамаска - это архетип союзников, которых СССР поддерживал в своей зоне влияния: сильное государство, прошедшее подготовку в Москве высшее военное руководство, централизованная экономика. Кроме того, это последний оплот угасающего присутствия России на Ближнем Востоке.

Москва поддерживает активные торговые связи с Сирией, которая в частности служит многомиллиардным рынком сбыта для российских производителей вооружений. В порту Тартуса у российских военно-морских сил осталась последняя база на Средиземном море. "Уход Асада был бы большой проблемой для нас", - сообщил российскому информагентству ИТАР-ТАСС директор московского Института политического и военного анализа Александр Шарвин.

В Совете безопасности Китай традиционно занимает ту же позицию, что и Россия. Он мог воздержаться, так как российского "нет" хватило бы, чтобы похоронить европейское предложение, однако все же предпочел высказаться. Его мотивы чисто политические. С самого начала "арабской весны" Пекин проявляет крайнюю осторожность.

Коммунистическая партия Китая опасается распространения протестных настроений. На события в Тунисе и Египте она отреагировала (как поговаривают, иррационально), дав старт широкой кампании превентивных репрессий в кругах интеллигентов и потенциальных диссидентов: в стране прошли аресты адвокатов, правозащитников, артистов.

Москва и Пекин, вероятно, считают, что Башар Асад сможет "удержаться". Армия (по крайней мере, большая ее часть) сохраняет ему верность, а Иран предлагает финансовую поддержку. Кроме того, крах нынешней власти в Дамаске вызывает обеспокоенность соседних государств (в том числе и Израиля), которые опасаются дестабилизации всего региона.

Но это еще не все. Единство развивающихся держав в их стремлении защитить Сирию свидетельствует о глубоком недоверии по отношению к западному миру и тому, что он представляет. Не последнюю роль сыграл и ливийский прецедент. Россия, Китай и другие страны почувствовали себя обманутыми.

В середине марта американцы и европейцы выдвинули в ООН доктрину так называемой "ответственности по защите" мирного населения: если местное правительство отказывается от этой обязанности по отношению к своим согражданам, значит у международного сообщества, у ООН есть право вмешаться.

Исходя из этого, Москва и Пекин не стали выступать против принятия резолюции, в которой разрешалось применение силы для создания закрытой воздушной зоны на территории Ливии. Речь шла о том, чтобы помешать режиму использовать тяжелое вооружение против манифестантов "арабской весны". БРИКС представляли себе ограниченное вмешательство, а не эту совместную с ливийской оппозицией американо-европейскую военную кампанию, которая была нацелена на смену режима в Триполи.

"Смена режима" - в политической вселенной БРИК это выражение заклеймило себя позором, это второе имя дьявола. Оно напоминает об американской катастрофе в Ираке. Оно стало синонимом стремления Запада навязать всем постколониальный мировой порядок. Оно вызывает в голове образ империалистических экспедиций за нефтяными ресурсами. Оно принадлежит вчерашнему миру, где балом правили США и Европа, а не миру завтрашнего дня, где БРИКС намереваются оставить свой неповторимый отпечаток.

Разумеется, подобные заявления отдают двуличием. Но было бы ошибкой видеть в них только это.

Оригинал публикации: BRICS, ONU et droits de l"homme

20/10/2011
Ален Фрашон (Alain Frachon)
("Le Monde", Франция)