Николай Радов: Что хочет Лукашенко от Средней Азии и мусульманского мира
Экономический кризис и складывающаяся сегодня внешнеполитическая конъюнктура заставляют руководство Белоруссии лихорадочно искать любые возможности для привлечения в страну инвестиций и сбыта своей продукции. Как всегда? главным инициатором подобных телодвижений является никто иной, как президент республики, в то время как большинство высших государственных чиновников напоминают "мышей под веником" - сидят тише воды и ниже травы в надежде на то, что глава государства в очередной раз самостоятельно продаст сотню-другую тракторов, привезет в страну пару-тройку кредитов и объявит о начале выхода из сложной финансово-экономической ситуации. Однако, по всей видимости, в настоящее время у Александра Лукашенко уже практически исчерпан лимит его харизмы, с помощью которой он так виртуозно общался со своими коллегами. Каждый новый визит в ту или иную "высокоразвитую" республику оказывается для белорусского руководителя все менее эффективным, а взаимоотношения с западными странами переживают далеко не самый лучший период. Видимо, понимание того, что Белоруссия уже довольно близка к самоизоляции, заставило Лукашенко вновь вспомнить своих немногочисленных старых друзей, продемонстрировав гражданам, что у него есть еще порох в пороховницах, а у его соратников валюта в банках. Насколько готов мусульманский мир принять в свой круг "последнего европейского диктатора" на сегодняшний день не совсем понятно, но тенденция внешнеполитического курса Лукашенко после последних выборов (поездки в Катар, Казахстан, Туркмению и Таджикистан) заставляют по-иному взглянуть на возможное будущее Белоруссии.

Складывающаяся ситуация на поверхности представляется двоякой. С одной стороны, у Белоруссии в лице Лукашенко практически нет иного пути выхода на более высокий международный уровень, чем через страны мусульманского мира. Европа требует политических перемен, Россия не готова снова тянуть на своих плечах соседнюю с ней республику, а страны Латинской Америки слишком далеки, чтобы стать реальным подспорьем белорусского режима. С другой стороны, азиатские и африканские лидеры никогда не пренебрегали возможностью застолбить за собой опорную точку для сотрудничества со странами Западной Европы. К тому же, методы управления в Белоруссии (жесткая централизация власти, авторитарный стиль правления, ущемление прав и свобод, прикрытые лозунгами заботы о простом человеке, растущая коррупция и чиновничий произвол на фоне постоянного обнищания населения и т.п.) весьма близки по духу к методам ряда восточных государств, что также является определенным стимулом для межгосударственного сближения. Понять же более глубокие интересы азиатских стран к сотрудничеству с Белоруссией достаточно непросто, так как до сих пор не ясно - откуда идет импульс взаимодействия и на что он направлен. Возможности ряда постсоветских республик, таких как Таджикистан, Туркмения или Киргизия в экономическом плане (за исключением туркменского газа) весьма ограничены: рынки сбыта слишком малы, а финансовые системы практически не развиты и находятся под контролем государственно-клановых структур. Однако именно эти страны, по мнению белорусского руководителя, могут стать базисом механизма, способного еще некоторое время поддержать политический режим Белоруссии и построенную в ней социально-экономическую систему.

Белоруссия-Туркмения. Взаимоотношения двух стран за последние полтора десятка лет практически не изменились: их суть, как и во второй половине 1990-х, все еще основывается на одинаковом восприятии термина "единоличная власть" руководителями Белоруссии и Туркмении - сначала С. Ниязова, а затем и Г. Бердымухамедова. Конечно, с точки зрения государственных идеологов, главным аргументом двухстороннего сотрудничества является возможность продвижения белорусской продукции на туркменский рынок, и официальная статистика это действительно подтверждает: на протяжении 2002-2010 годов Туркмения ежегодно закупала у белорусов две тысячи тракторов, тысячу автомобилей МАЗ и пятьсот (!) автомобилей БелАЗ. Однако, похоже, на этом весь успех белорусской стороны и заканчивается. По итогам 2010 года Туркмения занимает лишь восьмое место в объеме внешней торговли Белоруссии со странами СНГ и седьмое в объеме экспорта в эти страны. При этом товарооборот между двумя республиками за последние пять лет вырос в два раза, составив лишь 90,7 млн. долларов США (правда, из них около 83,6 млн. долларов - торговое сальдо в пользу Белоруссии). При таких показателях заявлять о "стратегическом характере двустороннего партнерства", как это прозвучало в поздравлении Лукашенко президента Туркмении Бердымухамедова с днем независимости и 20-летием провозглашения суверенитета этой страны, по меньшей мере, некорректно.

В дополнении к невысокому торговому потенциалу сотрудничества двух стран необходимо указать на фактический провал белорусской стороны в области инвестиций в туркменскую экономику. Несмотря на то, что уже не один год ведутся переговоры об участии Белоруссии в строительстве Гарлыкского горно-обогатительного комбината по выпуску калийных удобрений (в январе 2010 года ОАО "Белгорхимпром" наконец-то подписало контракт с концерном "Туркменхимия"), на сегодняшний день белорусы фактически могут претендовать лишь на строительство рядом с комбинатом рабочего поселка и его инфраструктуры. Помимо этого, провальными оказались и переговоры о возможности участия Белоруссии в добыче газа в Туркмении и его дальнейшей транспортировке в страны Европы.

Как уже указывалось выше, условия сотрудничества двух стран все еще основываются на личных отношениях их лидеров. Поэтому и приветствуются лишь те проекты, где прибыль сможет осесть в карманах правящей элиты. Например, 24 октября нынешнего года в ходе телефонного разговора с Бердымухамедовым Лукашенко предложил продолжить проект по закупке белорусской грузовой и сельскохозяйственной техники. Учитывая тот факт, что подобное сотрудничество существует уже на протяжении почти десяти лет и устраивает госпредприятия Белоруссии и туркменских чиновников, сомневаться в его продолжении не приходится. Остальные же проекты, связанные в первую очередь с топливно-энергетическим комплексом, так и остаются в стадии осуждения.

Со стороны Туркмении, небольшая ее заинтересованность в Белоруссии как в серьезном внешнеэкономическом партнере на сегодняшний день не вызывает сомнений: чего-то особого Минск туркменам предложить не может. Для Ашхабада гораздо важнее решить вопрос сотрудничества со своими ближайшими соседями Азербайджаном, Ираном, Казахстаном и Россией, которые играют куда более важную роль в жизни страны, чем далекая Белоруссия. Так, уже не первый год Туркмения и Азербайджан лелеют надежду на строительство и эксплуатацию Транскаспийского трубопровода протяженностью около 300 километров, способного изменить всю дальнейшую конъюнктуру международного нефтегазового рынка - начиная от цен на газ и заканчивая снижением роли России в обеспечении Европы голубым топливом. Несложно понять, что в данном процессе у Белоруссии нет абсолютно никакого места. Вот и получается, что Минск сегодня выступает не в роли равноправного партнера, а как проситель на приеме у восточного султана, обещания помочь которого зачастую являются пустым звуком.

Белоруссия - Таджикистан. Вопрос взаимоотношения Минска и Душанбе также можно отнести к разряду спорных, так как все экономическая и политическая эффективность совместных проектов весьма мизерна. Достаточно напомнить, что Лукашенко вплоть до конца октября нынешнего года не баловал таджиков своими визитами уже на протяжении 11 лет: предыдущий официальный визит белорусского президента в Таджикистан состоялся в апреле 2000 года. Эмомали Рахмон же и вовсе посетил Белоруссию с ответным визитом лишь в июле 2001 г. Да и торговый оборот между двумя странами назвать выдающимся не поворачивается язык. По итогам 2010 года он составил 47,6 млн. долларов США, увеличившись по сравнению с 2009-м лишь на 4,2%. При этом основу белорусского экспорта составили сахар, тракторы, фториды, продукция деревообработки, мебель и лекарственные средства.

Нынешний приезд лидера Белоруссии в Таджикистан, по мнению ряда обозревателей, ничем иным, как поступком на грани отчаяния, назвать нельзя. Лукашенко вновь договорился о сбыте белорусской сельхозтехники (подписаны контракты на поставку в следующем году около 1,1 тыс. белорусских тракторов на сумму приблизительно 20 млн. долларов США) и сельхозпродукции (сливки, сухое молоко, консервированная молочная и мясная продукция). Помимо этого, белорусское руководство громогласно заявило о реализации "немыслимых ранее амбициозных проектов" в сферах промышленной кооперации и сельского хозяйства: создание производства белорусских тракторов и другой сопутствующей техники в Таджикистане, а также сотрудничество в области племенного животноводства, в сфере подготовки и переподготовки кадров в области ветеринарии. Несмотря на абсолютно не впечатляющий список проектов, все они, по мнению белорусского руководства, позволят сделать Таджикистан "удобной региональной площадкой для дальнейшего продвижения белорусской техники на рынки Афганистана, Пакистана, Ирана и Китая", с которыми, к слову, у Белоруссии уже существуют прямые торговые договоренности. В то же время, разговоры об участии белорусской стороны в модернизации таджикской транспортной инфраструктуры и гидроэнергетики так и остались разговорами вследствие неясной финансовой ситуации как в Таджикистане, так и в Белоруссии.

Однако, наиболее интересным итогом последнего визита Лукашенко в Таджикистан, на наш взгляд, стало заявление белорусской стороны о заинтересованности в расширении взаимодействия с Организацией исламского сотрудничества (ОИС) и Шанхайской организацией сотрудничества (к слову, аббревиатура ШОС имеет в Белоруссии еще одну, весьма неприглядную для президента, расшифровку). Таджикистан пообещал содействовать продвижению заявки Белоруссии на получение статуса наблюдателя в ОИС и эффективной реализации белорусского статуса партнера по диалогу ШОС. Примечательно, что белорусская сторона стремится реализовать более тесное сотрудничество с мусульманским миром именно через Узбекистан, а не через Туркмению (полноправного партнера в обеих организациях) или Россию, имеющую несомненный авторитет в центрально-азиатском регионе, что может свидетельствовать о желании Минска в очередной раз продемонстрировать свою независимость от политики Москвы.

Практический интерес Белоруссии к участию в ШОС минимален, так как главными задачами данной организации официально являются борьба с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом и наркотрафиком, а также укрепление стабильности и безопасности в регионе, объединяющем государства-участников. А это, как известно, Средняя Азия, к которой Белоруссия не имеет абсолютно никакого отношения. Единственным, на наш взгляд, разумным объяснением может служить желание белорусского лидера добиться со стороны ряда членов международного сообщества как можно больших гарантий сохранения политического режима в Белоруссии и повышение своего личного статуса. Подтверждением может служить неоднократное позиционирование государственно-правовой модели Белоруссии как наиболее успешного механизма борьбы с различного рода политическими волнениями и, в первую очередь, "революцией через социальные сети". По мнению официального Минска, практическая деятельность белорусского государства в этом направлении должна стать примером для всех стран с уже устоявшимися авторитарными режимами с целью недопущения событий, прокатившихся в нынешнем году в странах Северной Африки.

Вопрос о сотрудничестве Белоруссии и ОИС, по всей видимости, еще более сложен, так как перед республикой не стоит проблем религиозной нетерпимости и возможной исламизации в обозримом будущем. Напомним, что главными целями организации, объединяющей 57 стран с населением около 1,5 миллиарда человек, являются обеспечение исламской солидарности в социальной и экономической сферах, а также борьба против колониализма, неоколониализма и расизма и поддержка Организации освобождения Палестины.

На наш взгляд, нынешние заявления белорусского руководителя о более тесном сотрудничестве с мусульманским миром является ничем иным, как попыткой напомнить всему западному миру и России о готовности Белоруссии рассмотреть любую помощь от кого бы то ни было, в том числе и от стран, связанных с мировым терроризмом: "Условие у нас простое - соблюдение принципов равенства и невмешательства во внутренние дела". И что самое интересное, подобная тактика, похоже, приносит определенные плоды. Например, 28 октября в Брюсселе завершилась аккредитация белорусской миссии в качестве Представительства Республики Беларусь при Европейском союзе. В этот день Чрезвычайный и Полномочный Посол Белоруссии в Королевстве Бельгия Андрей Евдоченко вручил верительные грамоты председателю Еврокомиссии Жозе Мануэлю Баррозу, которого еще недавно белорусский президент называл "козлом". Затем прозвучало заявление представителей НАТО о необходимости более тесного взаимодействия альянса и Белоруссии. При этом в Брюсселе дали понять, что НАТО не преследует политику призыва к революциям в республике, а придерживается стратегии партнерского сотрудничества. Таким образом, говорить о полной бесполезности турне Лукашенко по странам Азии, происходящее в этом году, нельзя. Поэтому если отбросить взаимодействие Белоруссии и Казахстана в процессе создания ЕЭП и взглянуть только на сотрудничество республики с менее развитыми странами региона, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, столь активная деятельность президента Белоруссии в указанном регионе говорит о его стремлении найти поддержку среди близких ему по духу руководителей для удержания не только своего упавшего практически до нуля политического статуса, но и системы противовесов растущему на постсоветском пространстве авторитету России.

Во-вторых, в ситуации, когда республика оказалась практически отрезана от западных источников финансирования, а европейские рынки сбыта, по всей видимости, исчерпали возможности принимать большее количество белорусской продукции, Лукашенко не видит иного выхода, кроме как просить своих азиатских партнеров поддержать экономику Белоруссии всеми возможными для этого способами. Единственным до конца неясным в данном случае вопросом, на наш взгляд, является выгода центрально-азиатских республик, озвучить которую официальные органы, похоже, сегодня не в состоянии.

И, наконец, в-третьих, все большее перемещение внешнеполитического вектора Белоруссии в сторону слаборазвитых государств Азии и Африки в надежде больше на моральную и политическую, нежели экономическую помощь, свидетельствует не только о серьезных проблемах белорусского режима на международной арене, но и о нежелании высшего руководства республики что-либо менять во внутренней структуре управления страной. Белорусскую номенклатуру, по-видимому, полностью устраивает нынешний интенсивный путь развития страны, несмотря на то, что практически все его ресурсы на сегодняшний день уже исчерпаны.

Действительно, для стабильного развития государства необходимо многостороннее внешнеполитическое сотрудничество со всеми членами международного сообщества. Однако сложно себе представить, что политически отрезанная от передовых стран мира и ежедневно беднеющая Белоруссия способна достичь выдающихся результатов, делая ставку на государства полуфеодального характера.

4.11.2011